енная сучка. А еще веревки, при ходьбе они терлись, перетягивая и сжимая все тело, а особенно внизу. Я вся раскраснелась, а дыхание стало прерывистым, еще на середине пути, но на этом мои трудности не закончились.
– Девушка, с вами все в порядке? – Обратился ко мне парень, в полицейской форме, когда я встала передохнуть, облокотившись о стену.
Меня парализовало от страха, но именно он помог отогнать то состояние, в которое я погружалась. Развернувшись, я побежала, стараясь не упасть на огромных каблуках и не дать плащу распахнуться. Полицейский меня не преследовал, отвлекшись на какой-то летающий шарик, только поэтому я и смогла забежать за угол, где и рухнула на колени. Страх, унижение, проклятые веревки, все смешалось, и вспыхнуло совершенно непередаваемой бурей, завладев моим телом, я сотрясалась в конвульсиях в каком-то переулке, полностью потеряв контроль над собственным телом.
Наверное, у меня бы не хватило сил завершить этот путь, если бы я не догадалась прижать к паху руку, как прослойку между веревкой и…
Добравшись до магазина, я сразу прошла на третий этаж, в знакомой комнате оказалась одна Мэдисон.
– Ты опоздала! – Укорила она меня.
– Простите хозяйка. – С хрипотцой в голосе выдавила я.
– Сними плащ, я хочу проверить! – Я подчинилась и услышала задорный смех девушки. – Не думала что ты такая испорченная извращенка! Я ведь не приказывала так обвязываться, могла просто обмотать веревку вокруг талии, а ты затейница! Пойдем все должны увидеть какая шлюшка нам досталась! – И она поманила меня к двери во внутренние помещения.
Но я не сдвинулась, переваривая ее слова, и сгорая от стыда, я ведь действительно все сделала сама, даже не по приказу, я…
– Пожалуйста, не надо – взмолилась я, не желая, чтоб еще кто-то видел мою испорченность.
– Что значит не надо? Ты осмеливаешься спорить? Мелкая извращенка? Выполняй приказ! За мной, и не засовывай свои грязные руки, куда не надо.
– Да хозяйка. – Пролепетала я и на негнущихся ногах проследовала за ней.
Оставшиеся трое моих хозяев сидели в соседней комнате и обедали, но при виде меня оживились и окинули такими едкими и насмешливыми взглядами, что я вся сжалась.
– Смотрите, какая она на самом деле! – Представила меня Мэдисон.
– Да она вся течет! Настоящая шлюха, а ведь мы думали, нам досталась нормальная девушка! – Возмущенно произнесла София. И все осуждающе зацокали, у меня по щекам покатились слезы, поскольку даже возразить было нечего.
– Отвернись! Руки на стену и расставь ноги. – Приказали мне.
Мой вид сейчас был самый, что ни на есть жалкий, я пыталась подобрать слова для собственного оправдания, хотя бы мысленного, но не находила. И все что оставалось это подчиняться. Я оперлась о стену, раздвинув ноги, так что мой пухлый зад, совершенно голый, не прикрытый даже привычной шерстью, выпятился наружу. Послышались уже знакомые, осуждающие мою развратную позу поцокивания.
София вдруг встала со своего кресла и подошла ко мне. Я не смела, изменить позу.
– Маленькая озабоченная, травоядная мышка. Ты нуждаешься в серьезном воспитании, и мы займемся твоим наказанием за испорченность, как только пообедаем. Ты ведь понимаешь, что за свое поведение ты должна быть наказана?
Я испорченная, но София сказала все это таким голосом, что я ужаснулась, испугавшись, боли и унижения, и, все-таки, хотела что-то сказать, но в этот самый момент она вдруг, повертев в пальцах длинный огурец со смазанной коричневой массой верхушкой, ковырнула у меня в попке. Я взвизгнула от неожиданности и подпрыгнула обеими ногами на месте.
– Раздвинь ноги шире, и замри. – Скомандовала хозяйка и я повиновалась. – Правильно мышка, будь послушной, тебе будет легче! – сказала она и воткнула огурец глубоко в мою отставленную попку, до середины, придавив свободный конец проходящей между ног веревкой, одновременно заставляя узелок сильнее врезаться спереди и придерживая огурец.
Чувство неожиданности прошло, но теперь я стояла раскоряченная, с огурцом, торчащим из моей голой попки… София вернулась к столу, и про меня как бы забыли, но я не могла забыться сама по себе. Меня сжигал стыд, унижение и еще раз стыд за то, что я испытываю от всего этого наслаждение. А еще меня жег огурец, по-настоящему и с каждым мгновеньем это жжение становилось все сильнее. Я шевельнула ягодицами, пытаясь найти положение удобнее и ослабить это жжение. Вроде получилось, но лишь на миг, и пришлось опять двигаться, и снова, узелок добавлял ощущений спереди, а огурец сзади. Я понимала, что делаю все не правильно, но остановиться было выше моих сил, я старательно прогибалась и раздвигала полные ляжки, чувствуя. Внезапно мою спину окатило ледяной водой.
– И на секунду без присмотра оставить нельзя, озабоченная тварь! – Рассмеялась София. – Настоящая Шлюха.
Этот смех был настолько унизительным, что я беззвучно заплакала. Но не от оскорбления, а потому, что действительно чувствовала себя испорченной шлюхой и была ею…
Насладившись своей победой, София выдернула огурец, под всеобщий смех, и заставила его съесть. Я была настолько подавлена, что механически сжевала, не обращая внимания на привкус собственных выделений и горчицы.
– А раз ты не собираешься исправляться, займемся наказанием! Кента! Выдери ее хорошенько, чтоб визжала! – рассмеялась София, а я от этих слов ощутила спокойствие и вожделение, я ждала и жаждала, когда меня возьмут по-мужски, пусть я шлюха, но я хочу испытать это удовольствие!
Шлепок ремнем был не сильным, но я вздрогнула и застонала, чувствуя, как рушатся мои мечты, за ним последовал еще одни и еще.
Он стегал размеренно, сначала по ягодицам, я чувствовала, как они колышутся под ударами. Потом ремень сместился на бедра, а следом меня стали бить так, чтобы удары ремешка падали на внутреннюю поверхность бедер, попадали по анусу и промежности. Это не было очень больно, но каждый удар помимо физической боли нес еще и моральную. А уж когда наблюдающие за процессом девушки стали его комментировать…
Сначала София, начала смеяться, давать советы как меня лучше отделать. Потом к ней присоединилась Мэдисон, рассуждая, как я вздрагиваю и подскакиваю при каждом ударе. Когда к обсуждению присоединилась Эми, Кента остановился и предложил ей попробовать самой.
Истязающая меня рука сменилась, а вместе с ним и мои ощущения. Кента бил размеренно чувствительно и властно, так что даже дрожать под его рукой не было сил. Эми напротив, была неуверенной, пробуждая во мне бойца, желавшего развернуться и уничтожить слабого противника. И борьба с этим желанием изматывала сильнее чем, что ы то ни мыло. Следом себя испытала Мэдисон, ее удары были сильными, но на удивление нежными, заставляя самой подставляться, не смотря на боль, казалось она не била, а поглаживала. Закончила экзекуцию София, нанеся всего один удар, но от него я подпрыгнула, взвизгнув от боли! И упала на колени, обхватив руками ягодицы.
– Теперь можешь поблагодарить нас за науку. – Напомнила София.
Я подползла на коленях и стала целовать ее руку, а потом и руки всех остальных, чувствуя вновь поднимающееся желание оттого, что я целую только, что поровшую меня руку.
– Иди, работай! Платье для тебя в том шкафу.
Я поднялась и заглянула в шкаф, рассчитывая увидеть что-то позорно открытое, но Мэдисон давала мне шанс скрыть мою развращенную натуру предлагая надеть красивое и закрытое белое платье. Я потянулась развязать верёвки, но окрик хозяйки меня остановил. Пришлось надевать наряд поверх них. И вот тут все сало не столь радужно, платье было закрытым, но обтягивающим и тонким, и сквозь ткань проступали опутывающие мое тело веревки, явно и демонстративно.
– Пошла работать! Бегом! – Вырвал меня из ступора повторный приказ, и я выбежала из комнаты.
Остаток рабочего дня прошел просто кошмарно, посетительницы и клиенты в большинстве своем не понимали, что проступает сквозь платье, считая это таким дизайном, но были и те, кто понимал. Я видела это по их взглядам. Где-то презрительным, где-то восхищенным, а где-то и понимающим. Но мне не важна была эмоция, главное все смотрели на меня и видели как я возбужденная, с пылающим лицом хожу по магазину. Я несколько раз пряталась за прилавком или в туалете, сотрясаясь от оргазма, и каждый раз думала, что все силы и страсть уже исчерпаны, но каждый раз эти взгляды и натирающий узелок, разжигали меня вновь. Хотя нет, виной всему была я сама, я возбуждалась, но такой суррогат меня не устраивал, я хотела мужчину, настоящего, и вечером меня опять позвали наверх. Мечта исполнялась в спальне с огромной кроватью, был только Кента, он был только из душа, с полоской узкого полотенца обмотанной вокруг бедер.
От вида его сильного поджарого тела, настоящего бойца и самца, я внутренне затрепетала, а когда он приказал мне раздеться, едва не кончила, от предвкушения, мгновенно стянув платье и веревки. Я потянулась к нему навстречу, зажмуриваясь от удовольствия, и получила в лицо плащом.
– Сегодня ты неплохо отработала, можешь возвращаться домой!
– Как домой? – Выпалила я, пожирая его глазами.
Кента рассмеялся, громко и искренне, совсем не обидно, так смеются над ребенком, сморозившим глупость.
– Ты хочешь этого? – Он сорвал с себя полотенце, и я впилась взглядом в его чресла.
– Много о себе возомнила негодная рабыня! – Сердито произнесла Мэди, появляясь из одной из дверей, видимо в душевую, вместе с ней вышли и София с Эми. – Ты что вбила себе в голову, что Кента так и мечтает попользовать тебя и утолить твою звериную похоть? Ты слишком ничтожна и не заслуживаешь этого! – Произнесла девушка, опускаясь перед парнем на колени и с последним словом заглатывая его инструмент и посасывая с наслаждением.
– Ты сегодня и так получила свое удовольствие бесчисленное количество раз, мы рассчитывали, что даже такая похотливая сучка как ты успокоится, но теперь видим, что все мысли у тебя только об одном, о том, чего ты не достойна! – Сказала София. – Видимо мы ошиблись, и надо не потакать твоим желаниям, а держать в строгости, если ты думаешь только своей истекающей промежностью, мы возьмем ее под контроль. Ты будешь гореть в огне неудовлетворенности, и потушить его сможешь только по нашему приказу! Эми!