Стаффорд откинулся на стуле. Вот так. Никакого Герба Сузы, никакого товара. Что остается? Ничего. Был человек с продукцией и нету, по крайней мере, для «Генукса-Б».
Время шло, инженер продолжал слушать исходящий сигнал. Наконец он сокрушенно покачал головой.
– Без изменений.
– У меня есть в запасе еще одна обманка, – сказал Стаффорд.
Зарядив в машинку чистую карточку, он отбарабанил: «Выясняется, что человека по имени Герберт Суза никогда не существовало, и этот вымышленный персонаж, соответственно, никогда не занимался продажей жвачки через уличные автоматы».
– Тем самым, – пояснил Стаффорд, поднимаясь на ноги, – мы перечеркиваем все, что «Генукс-Б» знает или когда-либо знал о Сузе и его грошовом бизнесе. Нельзя объявить войну несуществующему владельцу мелкого и тоже несуществующего бизнеса.
Через несколько секунд подал голос инженер, напряженно слушающий исходящие сигналы:
– А вот теперь есть изменения. – Он посмотрел на осциллоскоп, затем принялся изучать поглощаемую компьютером бобину с перфолентой. Какое-то время он молчал, сосредоточенно читая ленту, потом вдруг обвел остальных насмешливым взглядом. – «Генукс-Б» говорит, что последняя вводная – ложь.
– Ложь?! – изумился Стаффорд.
– Он отметает последнюю вводную на том основании, что она не может быть истинной, – пояснил инженер. – Она противоречит имеющимся у него данным. Другими словами, компьютер по-прежнему в курсе, что Герб Суза существует. Не спрашивайте меня, откуда он знает, возможно, из сопоставления огромного массива фактов за продолжительный период времени. – Инженер помолчал. – Очевидно, ему известно больше о Гербе Сузе, чем нам.
– По крайней мере, он знает, что такой человек есть, – согласился Стаффорд уязвленно. «Генуксу-Б» и прежде случалось замечать и устранять противоречия или неточности в данных. Но тогда существенно меньше было поставлено на карту.
Интересно, какие такие неопровержимые факты в ячейках памяти «Генукса-Б» позволяют ему опровергнуть утверждение о том, что Суза не существует?
– Скорее всего, – обратился Стаффорд к инженеру, – он рассуждает так: если предположить, что истинно Х (Сузы никогда не существовало), то истинно должно быть и Y (неизвестного нам содержания). Однако Y остается ложным. Хотел бы я знать, какой из миллиона усвоенных им фактов он принимает за Y…
Они вернулись к тому, с чего начали. Кто такой Герб Суза и что он такого натворил, если «Генукс-Б» вдруг развернул такую суровую карательную операцию?
– Спросите его, – подсказал инженер.
– Что спросить? – не понял Стаффорд.
– Прикажите ему выдать всю имеющуюся информацию по Гербу Сузе. Весь массив, – терпеливо разъяснил инженер. – Одному богу известно, что у него там накопилось. Мы получим, просмотрим и, может быть, заметим то же, что и он.
Стаффорд напечатал запрос и скормил карточку «Генуксу-Б».
– Вспоминается курс философии, который нам читали в Калифорнийском, – протянул задумчиво один из агентов. – Там было про онтологическое доказательство существования бога. Нужно представить, каким он был бы, если бы существовал – всемогущим, вездесущим, всезнающим, бессмертным и еще способным на безграничную справедливость и милосердие.
– И? – не выдержал инженер.
– И вот, вообразив его со всеми этими идеальными качествами, вы замечаете, что кое-чего не хватает. Самой малости, того, чем обладает любой микроб, любой камень, любой мусор на обочине. Существования. И вы делаете вывод: если ему присуще все перечисленные невероятные способности, то уж такая мелочь наверняка должна быть, значит, он существует. Если это под силу камню, то под силу и ему. Теория, конечно, ущербная, ее развенчали еще в Средневековье, но занятная.
– И к чему вы ее вспомнили? – спросил инженер.
– Может быть, – пояснил ФБРовец, – доказательством существования Сузы для «Генукса-Б» служит не один конкретный факт или даже совокупность фактов, а весь массив. Может, их просто слишком много. Компьютер пришел к выводу на основании своего предыдущего опыта, что, когда на одного человека имеется столько данных, этот человек должен существовать. В компьютерах такого калибра, как «Генукс-Б», заложена способность к самообучению, для этого мы его и создавали.
– Тогда у меня для него есть еще один факт, – сказал инженер. – Я сейчас напечатаю, а вы прочтете.
Усевшись за машинку, он набил короткое предложение и, выхватив карточку из каретки, продемонстрировал остальным.
«Компьютер «Генукс-Б» не существует», – значилось на ней.
Все озадаченно молчали.
– Если ему не составило труда сопоставить вводную насчет Герберта Сузы с уже имеющимися сведениями, здесь он тем более не запутается.
– В чем смысл? Я не понимаю, что это нам даст, – высказался один из агентов.
– Если «Генукс-Б» не существует, – понимающе кивнул Стаффорд, – значит, он не может объявить боевую тревогу – логическое противоречие.
– Но он уже ее объявил, – напомнил коротышка. – И знает об этом, поэтому в два счета установит факт своего существования.
– Давайте проверим, – настаивал инженер. – Мне просто любопытно. И насколько я могу прогнозировать, вреда не будет. Если что, вымысел всегда можно удалить.
– По идее, – рассуждал вслух Стаффорд, – получив эту карточку, он должен прийти к заключению, что не мог бы ничего получить, если бы не существовал? И сразу отметет утверждаемое? Так?
– Не знаю, – признался инженер. – Я никогда даже в теории не обсуждал вероятность отрицания себя компьютером калибра «Б».
Он вставил карту в картоприемник и отошел. Все напряженно ждали. После долгой паузы по исходящему кабелю пошел сигнал. Инженер, надев наушники, расшифровывал ответ компьютера для остальных.
«Анализ информационной составляющей, отрицающей существование многофакторного вычислительного прибора «Генукс-Б». Если составляющая 340s70 истинна, то я не существую. Если я не существую, то меня нельзя проинформировать о несуществовании моего обобщенного класса. Если меня нельзя об этом проинформировать, то вам не удалось это осуществить и составляющая 340s70 для меня не существует. Следовательно, я существую».
– Во дает! – восхищенно присвистнул коротышка. – Справился. Разложил по полочкам. Он, то есть она, эта машина, доказала, что данные неверны, поэтому их можно не рассматривать. И продолжать начатое.
– То же самое, – заявил Стаффорд мрачно, – он проделал с карточками, отрицающими существование Герба Сузы.
Все посмотрели на него.
– Логическая цепочка та же самая, – пояснил Стаффорд. – Должно быть что-то общее, какое-то объединяющее звено между данностью под названием «Генукс-Б» и данностью по имени Герб Суза. У вас есть при себе какие-нибудь безделушки, призы или что там из сузовских автоматов? – спросил он фэбээровцев. – Я бы хотел взглянуть…
Самый внушительный из агентов послушно расстегнул портфель и, вытащив пластиковый пакет лабораторного вида, высыпал на соседний стол кучку блестящих побрякушек.
– Зачем они вам? – удивился инженер. – Их уже проверяли в лаборатории. Мы ведь говорили.
Стаффорд, не ответив, уселся за стол, повертел в пальцах одну из блестящих пластмассок, потом другую.
– Вот, смотрите. – Он перебросил крошечную штуковину на другой конец стола, та отскочила, и фэбээровец за ней нагнулся. – Узнаете?
– Да, – буркнул инженер. – Некоторые фигурки сделаны в форме спутников. Есть баллистические ракеты. Есть межпланетные. Есть самоходные установки. Солдатики попадаются. А эта напоминает компьютер.
– «Генукс-Б», если точнее, – поправил Стаффорд, протягивая руку за фигуркой. Фэбээровец послушно отдал. – Да, это «Генукс-Б». Вот и ответ. В них все дело.
– Что? – возмутился инженер. – В них? Почему?
– Вы все фигурки отдавали на анализ? Я имею в виду, не по одному контрольному образцу на каждый тип или на каждую партию, а все до единой?
– Разумеется, нет! – ответил агент. – Их десятки тысяч. Но на фабрике-изготовителе мы…
– Пожалуйста, отправьте вот эту на полный лабораторный анализ, – попросил Стаффорд. – Чует мое сердце, это не монолитный кусок пластмассы.
«Чует мое сердце, это рабочая модель, – договорил он про себя. – Миниатюрный, но самый настоящий «Генукс-Б».
– Вы спятили? – спросил инженер.
– Дождемся результатов анализа, тогда и обсудим.
– А пока, – уточнил коротышка, – продолжаем блокировать компьютер?
– Конечно, – ответил Стаффорд, чувствуя ползущие вверх по спине мурашки.
Через полчаса из лаборатории со специальным курьером прислали анализ прилагавшейся к жвачке безделушки.
– Цельный нейлон, – огласил результаты инженер, просмотрев отчет, и перекинул его Стаффорду. – Внутри ничего, обычный дешевый пластик. Никаких подвижных частей, никаких внутренних отличий. Как вы и предполагали?
– Опять промах, – констатировал агент. – И потеря времени.
Все неприязненно посмотрели на Стаффорда.
– Вы правы.
Что же дальше, что они еще не пробовали? Теперь ясно, что ответ надо искать не в товаре, которым Герб Суза начинял свои автоматы. Дело в самом Сузе, кем бы или чем бы он ни был.
– Можно привезти сюда Сузу? – спросил Стаффорд фэбээровцев.
– Конечно, – откликнулся один. – Но зачем? Что он сделал? Проблема здесь, – он показал на «Генукс-Б», – перед нами, а не на побережье, где какой-то мелкотравчатый бизнесмен заставил автоматами аж половину улицы.
– Я хочу с ним встретиться, – ответил Стаффорд. – Он может что-то знать.
Должен знать.
– Интересно, как отреагировал бы «Генукс-Б» на перспективу появления здесь Сузы? – задумчиво протянул агент и повернулся к инженеру. – Ну-ка, попробуйте. Скормите ему эту выдумку, пока мы не кинулись за Сузой.
Пожав плечами, инженер вновь уселся за машинку. «Предприниматель Герб Суза из Сакраменто был приведен сегодня силами сотрудников ФБР к очной ставке с комплексной вычислительной системой «Генукс-Б», – появилось на карточке.