– Небольшое дополнение, – промурлыкал Мастерс. – Касается гроба. Я прошу довести до сведения наследников, что гроб внутри должен быть со всех сторон – снизу, сверху и по бокам – обтянут шкурой уаба. От фирмы «Волосок к волоску». Я хочу отправиться к Создателю облаченным, так сказать, в шкуру уаба. Произвести достойное впечатление.
Он хохотнул непринужденно, однако тон его был донельзя серьезен. Нотариус это почувствовал.
– Как вам будет угодно.
– И вам советую, – продолжал Мастерс.
– Зачем?
– Посмотрите в полной медицинской энциклопедии, которую мы выпускаем в следующем месяце. Только возьмите издание, переплетенное в уабовую шкуру, оно будет отличаться от обычного.
Мастерс снова представил себе гроб, обтянутый изнутри шкурой уаба. Вот он лежит в этом гробу глубоко под землей, а шкура густеет, растет. Любопытно будет взглянуть, какую правку внесет в него сортовая уабовая шкура…
Особенно через несколько столетий.
Реванш
Казино было не совсем обычным – огромный корабль пришельцев висел в воздухе прямо над игорными столами, которые в случае облавы уничтожало пламя из сопл двигателей. «Ловко устроено», – угрюмо подумал офицер полиции Джозеф Тинбейн. Чуть что – и пришельцы покидали Терру, параллельно заметая все следы своего грязного бизнеса.
А главное, убивали игроков – потенциальных свидетелей.
Сидя в припаркованном авиамобиле, Тинбейн вдыхал щепотку за щепоткой «Дин Свифт Инч Кеннет», потом принялся за желтую баночку «Рен’с релиш». Правда, табак почти не помогал взбодриться. Слева в сумеречном небе виднелись очертания остроносого корабля пришельцев, черного и немого, а под ним зияла окруженная стенами дыра, на первый взгляд такая же черная и немая.
– Можем войти, – сообщил Тинбейн менее опытному напарнику, – но это верная смерть.
Надо положиться на роботов, понимал он. Пусть даже они неуклюжие и глючные. Зато неживые. В таком деле у неживых преимущество.
– Третий пошел, – тихо сказал офицер Фальк.
Вытянутая фигура в человеческой одежде остановилась у входа в казино, постучала и стала ждать. Спустя миг дверь открылась. Робот произнес верное кодовое слово и вошел внутрь.
– Как по-вашему, они уцелеют при старте? – спросил Тинбейн. Фальк был специалистом по роботехнике.
– Один, если повезет. Все точно не уцелеют. Но хватит и одного. – Фальк нетерпеливо пригнулся и заглянул Тинбейну через плечо. На юном лице застыло напряжение. – Включите мегафон. Объявите, что они арестованы. Зачем ждать?
– Затем, – сказал Тинбейн, – что гораздо удобнее, пока корабль на месте, а действие происходит внизу. Мы подождем.
– Но все роботы уже внутри.
– Подождем, пока они начнут видеотрансляцию.
Какие-никакие, а улики. В главном управлении полиции записи теперь велись постоянно. И все же напарник отчасти прав. С тех пор как последний из трех человекоподобных роботов вошел в казино, ничего уже не произойдет. Пока пришельцы не засекут шпионов и не запустят стандартный план отступления.
– Ладно. – Тинбейн включил мегафон.
Фальк наклонился вперед и заговорил:
– КАК ЗАКОННЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЕРХНЕГО ЛОС-АНДЖЕЛЕСА, ПРИКАЗЫВАЕМ ВСЕМ ОРГАНИЗОВАННО ВЫЙТИ НАРУЖУ; ДАЛЕЕ ПРИКАЗЫВАЕМ…
Голос из мегафона утонул в реве двигателей: корабль готовился к взлету. Фальк пожал плечами и, холодно улыбнувшись Тинбейну, одними губами произнес:
– Ненадолго их хватило.
Разумеется, никто не вышел. Каркас здания начал плавиться. Корабль двинулся вверх, оставляя за собой вязкую лужу воскообразного вещества. По-прежнему никого.
Все погибли, с немым ужасом понял Тинбейн.
– Нам пора, – твердо сказал Фальк и стал натягивать неоасбестовый костюм. Через секунду Тинбейн последовал его примеру.
Вместе они вошли в пышущую жаром «ванну», которая осталась от казино. В центре виднелся горбик – двое из трех человекоподобных роботов в последний момент накрыли что-то телами. Третьего нигде не было: видимо, уничтожен, как и все вокруг. Все живое.
«Любопытно, что их ограниченные мозги сочли нужным сохранить любой ценой? – размышлял Тинбейн, разглядывая искореженные останки. – Живое существо? Слизнеподобного пришельца? Не похоже. Может, игорный стол?»
– А для роботов они шустро сработали, – удивленно заметил Фальк.
– Что-то есть. – Тинбейн осторожно тронул горячий оплавленный металл, оставшийся от роботов. Какая-то часть тела – судя по всему, туловище – сдвинулась, открывая неизвестную находку.
Автомат для игры в пинбол. Интересно зачем? Есть ли от него хоть какая-то польза?
В полицейской лаборатории на Сансет-авеню в центре Старого Лос-Анджелеса техник – худой высокий парень – вручил Тинбейну папку с отчетом.
– Лучше устно, – раздраженно сказал Тинбейн, протягивая папку технику. За годы службы он достаточно копался в бумагах.
– В общем, конструкция нестандартная. – Техник уткнулся в бумаги, словно успел забыть, о чем писал. Его голос был сухим и невыразительным, как и сам отчет. Техник явно считал задание скучным. Да и сам думал, что от автомата, спасенного роботами, мало толку – по крайней мере, Тинбейну так казалось. – То есть автомат отличается от аналогов, которые они раньше поставляли на Терру. Лучше проверьте сами – возьмите монетку и сыграйте. Двадцать пять центов будут выделены из бюджета лаборатории. Позднее мы заберем их из автомата.
– Да есть у меня монетка, – буркнул Тинбейн и пошел за техником через огромную захламленную лабораторию, мимо замысловатых – и чаще всего устаревших – аналитических приборов и полуразвалившихся установок в рабочий отсек на другом конце зала.
Там, отремонтированный и заботливо протертый, стоял спасенный роботами пинбол-автомат. Тинбейн опустил в щель монетку; пять металлических шариков немедленно упали в стартовую лунку, а на панели в глубине автомата заплясали разноцветные огоньки.
– Прежде чем начать, – техник стоял рядом, глядя на поле, – советую внимательно изучить карту местности, по которой будет проходить шарик. Плоскость под защитным стеклом очень любопытная. Настоящая деревня в миниатюре: дома, уличные фонари, инфраструктура, водосточные системы… Конечно, это не Терра. Типичная Ионийская деревня. Детализация на высшем уровне.
Пригнувшись, Тинбейн заглянул за стекло. Техник был прав: крошечные здания выглядели на редкость реалистичными.
– Мы измерили износ движущихся деталей, – сообщил техник. – Судя по всему, автомат давно в эксплуатации. Соединения заметно разболтаны. По нашим оценкам, конструкция не протянет и тысячи игр без ремонта – конечно, у них на Ио. Как мы поняли, все оборудование такого рода собирают именно там. Я имею в виду игровые автоматы в целом.
– Какова цель игры? – спросил Тинбейн.
– Поле представляет собой так называемое переменное множество. Другими словами, местность, на которую падает стальной шарик, постоянно трансформируется. Различных комбинаций может быть до… – Техник стал пролистывать отчет, но так и не нашел точную цифру, – в общем, очень много. Миллионы. На наш взгляд, такая сложность избыточна. Впрочем, когда начнете играть, увидите.
Тинбейн нажал на кнопку – первый шарик выкатился из резервуара к толкателю, затем дернул за подпружиненный штырек. Шарик пулей взлетел по стартовому желобу и отскочил в произвольном направлении от подушки, сообщающей дополнительную скорость. Наконец он начал постепенно спускаться к верхней границе деревни.
– Первоначальная линия обороны, – сказал техник из-за плеча, – которая защищает саму деревню, – это ряд холмов, по цвету, форме и рельефу напоминающий ионийский пейзаж. Рисунок местности воспроизведен с доскональной точностью – возможно, по снимкам спутников Ио. Сразу верится, что видишь настоящий кусочек той луны с расстояния в десять с лишним миль.
Стальной шарик налетел на край холмистой местности и, изменив траекторию, неуверенно задрожал, как будто не знал, куда падать дальше.
– Отбит. – Про себя Тинбейн отметил, как четко сработал рельеф, нейтрализуя нисходящее движение шарика. – Теперь он полетит в обход деревни.
Почти потерявший скорость шарик вяло покатился по боковому желобу, но вдруг, уже почти опустившись в нижний улавливатель, резко отскочил от подушки-акселератора и вернулся на поле.
На табло загорелся счет – временное преимущество игрока. Шарик снова угрожающе приближался к деревне. Он прокатился по холмам, практически повторяя прежнюю траекторию.
– Сейчас вы увидите кое-что важное, – сказал техник. – Шарик летит к подушке, в которую только что врезался. Не смотрите на него, смотрите на подушку!
Тинбейн пригляделся. Над подушкой вилась крошечная струйка серого дыма. Он вопросительно взглянул на техника.
– Теперь смотрите на шарик! – резко сказал тот.
Шарик снова налетел на подушку-акселератор, расположенную чуть ниже улавливателя. Однако на этот раз она не отреагировала на удар.
Тинбейн моргнул. Шарик беспомощно скатился в улавливатель – раунд был окончен.
– Не сработало, – сказал он через мгновение.
– Видели дым? Это сгорела проводка. Короткое замыкание. От подушки шарик отскакивал в опасном направлении – угрожающем деревне.
– Другими словами, – подхватил Тинбейн, – автомат учел воздействие подушки. Он защищается от шарика.
Тинбейн уже встречал подобное в других игровых автоматах пришельцев: мудреные микросхемы, благодаря которым игровое поле постоянно менялось, как живое, затрудняя победу игрока. В данном конкретном автомате игрок побеждает, если пять стальных шариков пройдут через центр поля – копию ионийского поселения. Значит, его нужно защищать. Следовательно, конкретную стратегически расположенную подушку-акселератор нужно вывести из строя. По крайней мере, временно. Пока не преобразится карта местности.
– Ничего нового, – сказал техник. – Вы видели подобное дюжину раз, а я – сотню. Предположим, на этом автомате сыграно десять тысяч игр, и каждый раз электроника тщательно перестраивалась, чтобы нейтрализовать стальные шарики. Допустим, модификации сохраняются и накапливаются. То есть, сколько бы очков игрок ни набрал сейчас, это будет ничтожный процент от ранних результатов, поскольку у электроники было время отреагировать. Модификации – как и во всех игровых автоматах пришельцев – направлены на достижение минимального, нулевого коэффициента победы. Попытайтесь нанести удар по деревне, Тинбейн. Мы настроили постоянный механический запуск и сыграли сто сорок игр. Шарик ни разу не приблизился к деревне на опасное расстояние. Мы составили таблицу результатов. С каждой новой игрой количество очков незначительно снижается.