Хлоя обдумала его слова и покачала головой.
— Признаю, что только раз испытала воздействие этого дара и не могу судить всесторонне. Я полагаю, что, применяя его, вы посылаете потоки мощной, очень сфокусированной энергии из темного конца вашего спектра сновидений. Однако эта энергия не несет образов из ваших снов и кошмаров. Это просто энергия, и все.
— Тогда как она действует?
— У меня создалось впечатление, что вы используете свой дар, чтобы запустить у вашей жертвы ее собственную темную энергию сна. Когда вы нанесли удар Маделин Гибсон волной пси-энергии, она внезапно окунулась в пучину собственных кошмаров, а не ваших. А я коснулась ультрасветовой волны из мира ее сновидений. — Хлоя содрогнулась. — Я уже говорила, она больная.
— Значит, дар действует таким образом, что я могу окунуть другого человека в кошмарные сны?
— Даже обычные, так сказать, одомашненные ночные кошмары производят в человеке очень сильные психологические изменения. Ускоряется ритм сердца. Дыхание становится поверхностным. Растет давление. Люди просыпаются в холодном поту. Похоже, шок оттого, что человека наяву насильственно ввергают в ночной кошмар, может вконец дезориентировать его и даже послужит причиной потери сознания, как это случилось с Маделин Гибсон.
— Или останавливается сердце и человек умирает, — мрачно добавил Джек, — как тот парень в переулке пару ночей назад.
— Такая возможность тоже существует, — согласилась Хлоя.
— Вот дерьмо! — пробурчал Джек и уставился на кресло впереди себя. — Мой новый дар превращает меня в худший ночной кошмар для любого человека.
Несколько секунд Хлоя обдумывала его слова, а потом не сдержалась и ухмыльнулась. И расхохоталась. Смех струился как поток пузырчатого шампанского.
— Черт возьми, что тут смешного? — возмутился Джек.
— Сама не знаю. — Хлоя наконец справилась со смехом, но чувствовала, что губы не подчиняются ей и продолжают лукаво растягиваться в усмешке. — Просто вы так забавно это сказали. А мой совет простой — не стоит так уж заводиться из-за этого вашего нового дара.
— У меня ведь двойной дар, — ровным голосом произнес он. — А в понимании Тайного Братства это делает меня монстром.
— Тайное Братство! Старые вертухаи. Моя тетушка Филлис думает, что все они — просто стадо высокомерных ублюдков, которые считают себя вправе указывать остальным экстрасенсам, как надо себя вести. Кто решил, что Джонсы должны составлять правила для всех нас? Вот что я хотела бы знать.
В глазах Джека сверкнула насмешливая искорка.
— Хороший вопрос, — рассудительно согласился он.
— Лично я уверена, что настоящая проблема Братства состоит в том, что на самом деле у них почти — нет опыта работы с экстрасенсами двойных или мультиспособностей. Они делают выводы, основываясь на случайных записях всего нескольких индивидуумов, у которых проявилось более одного мощного дара. Но такие люди, вероятно, были слишком слабы физически и не справлялись с подобной мощью. И, так сказать, саморазрушались.
— Но у них ведь был еще и Николас Уинтерз, — напомнил ей Джек.
— Ну, согласно легенде Старый Ник пытался убить Сильвестра. Легко предположить, что Джонсы усвоили не совсем объективный взгляд на всю эту историю. Однако главное в настоящем положении вещей то, что вы не слабак и у вас достаточно сил, чтобы контролировать этот второй дар.
— Пока, — мрачно заметил Джек.
— Прямо-таки мистер Позитивное Мышление. Кстати, вы можете перестать извиняться за то, что произошло позавчера ночью. Черт, одного вида этой Маделин Гибсон с пистолетом в руках достаточно, чтобы разбудить самые злобные кошмары. Теперь вы понимаете, почему я ненавижу дела подобного рода.
Джек посмотрел ей в глаза.
— А мне нравится, когда вы ведете себя так.
— Как я себя веду?
— Изображаете крутого детектива. — Он едва заметно улыбнулся. — А самое интересное, что вы действительно крутой детектив. Как вы оказались в легальной сфере деятельности?
Хлоя застыла на месте.
— На что вы намекаете, мистер Уинтерз?
Джека позабавила ее внезапная настороженность.
— Не обижайтесь. Я вовсе не собираюсь заниматься этическими или моральными проповедями. Мне просто любопытно. Семейство Харпер и Тайное Братство связаны долгой историей, и большая часть этой истории является, мягко говоря, весьма тернистой.
— Почти все мои родственники обладают талантом к искусству того или иного рода, — сдержанно заговорила Хлоя. — У меня такие способности отсутствуют, так что мне пришлось искать другой способ зарабатывать себе на жизнь.
— Ни за что этому не поверю, даже на минуту.
— Уверяю вас, у меня нет абсолютно никакого художественного таланта. Я хорошо умею искать вещи, и это все.
— Но ведь вы не поэтому ушли в легальный бизнес?
— Разве? — Хлоя придала своему голосу самый ледяной тон, на который только была способна, но это не смутило Джека.
— Конечно, не поэтому, — весело ответил он. — Вы стали частным детективом просто потому, что вы хороший человек, Хлоя. Вы от рождения склонны находить нужные ответы, помогать людям и решать их проблемы.
— Почему вы решили, что так много обо мне знаете?
Джек пожал плечами.
— Это часть моего таланта пси-стратега. У меня хорошо получается выявлять у людей слабости и уязвимые места. Поэтому мне и удалось заработать так много денег.
— Повезло вам.
— Дар приносит свои результаты, — равнодушно отозвался Джек.
Из динамиков раздался голос стюарда. Пассажиров просили приготовиться к посадке. Хлоя выпрямилась в кресле и проверила ремень безопасности.
— И еще одна вещь, прежде чем мы встретимся с Дрейком Стоуном, — сказала она.
— Какая?
— Ни в коем случае не пытайтесь заставить его продать вам лампу. Поверьте, такой способ никогда не приводит к успеху.
— А ведь у меня талант стратега, я заработал кучу денег, заключая сделки...
— Я знаю, но...
— Послушайте меня, Хлоя. На самом деле все имеет свою цену. Цену Стоуна я пойму через пять минут после встречи с ним.
Хлое не понравилось это замечание.
— Я хочу, чтобы вы дали слово, что позволите мне самой заниматься этим делом, — упрямо заявила она. — Коллекционеры — странные люди.
— Сомневаюсь, что у них больше причуд, чем у тех, кого мне доводилось уламывать.
— Просто помните, главная — я.
— Вы эксперт.
Это было не совсем то, что хотела услышать Хлоя.
ГЛАВА 18
— Вы не поверите, мисс Харпер, бывают дни, когда мне кажется, что, если придется еще хоть раз спеть «Голубое шампанское», я рехнусь прямо на сцене.
Хлоя улыбнулась.
— Похоже, сейчас не время рассказывать, но моя ассистентка заявила, что вы любимый певец ее матери.
Они сидели в патио перед сверкающим бирюзовым бассейном, обрамленным каменными колоннами и двойным рядом классических статуй. День был ярким и солнечным, но, на взгляд Хлои, сидеть на улице было чуть-чуть прохладно, пусть даже они и находились в пустыне. Декабрь есть декабрь, а шестьдесят два градуса по Фаренгейту есть шестьдесят два градуса, — не слишком подходящая погода для патио, даже если ты из Сиэтла. Тем не менее все чувствовали себя вполне уютно, потому что два высоких пропановых обогревателя отбрасывали теплые отблески на всю сцену. Здесь, в Вегасе, вы не заботитесь о том, что погода может создать нежелательную обстановку. Приезжайте в самый разгар лета, когда на улице больше ста градусов, в патио у Дрейка Стоуна будет так же комфортно, как сейчас. Тогда установленные вдоль тента увлажнители будут охлаждать атмосферу, разбрызгивая водяной спрей.
Стоун принимал их в истинном духе Лас-Вегаса. Послал лимузин в аэропорт. Бар в задней части автомобиля располагал широким выбором холодного пива, охлажденного шампанского и множеством безалкогольных напитков. Хлоя и Джек потягивали прекрасную воду, наслаждаясь сдержанной роскошью своего транспортного средства по дороге в Уорм-Спрингс-роуд, эксклюзивный анклав частных поместий. Среди бесконечных акров дикой, заросшей полынью земли иногда попадались поселки с небольшими полосами торговых моллов.
Дом Дрейка Стоуна был окружен высокой каменной стеной. Ворота открыл охранник в форме. Землю затеняли сосны и пурпурные сливы. Главный дом напоминал один из фантастических отелей-казино в центре Лас-Вегаса и представлял собой роскошную средиземноморскую виллу, сооруженную вокруг бассейна и большого, изысканно спланированного и засаженного участка.
Дизайнер внутренних интерьеров в поместье Стоуна помешался на обстановке, которая в Вегасе могла сойти за дух Возрождения. Щедро вызолоченная мебель была огромных размеров, богато украшена парчой, золотыми кистями и бархатными подушками. Плафон потолка в громадной гостиной был вручную расписан пышными облаками и пухлыми херувимами. На стенах висели огромные гобелены.
Стоун оказался гостеприимным хозяином, которому гости доставляли искреннее удовольствие. Одет он был в свободные брюки с элегантной драпировкой на поясе, белую рубашку с длинными рукавами, белые сандалии и дизайнерские солнечные очки. На пальцах сверкали многочисленные кольца, а на шее — золотые цепочки. И золото, и камни выглядели подлинными.
Хлоя знала, что Стоуну за шестьдесят, но выглядел он как человек без возраста, как будто его хранили в пластике или даже забальзамировали. Ясно, что над его лицом хорошо и много работали, и это была работа самого высшего класса. Его линия челюсти казалась поразительно твердой, зубы светились белизной, а напыленный загар был как раз нужного оттенка. Густые и темные волосы Стоуна могли бы принадлежать девятнадцатилетнему парню, хотя средний подросток девятнадцати лет, пожалуй, не стал бы возводить у себя на голове высокий кок и сушить его феном.
Хлоя видела, как легко было решить, что Дрейк Стоун являет собою карикатуру на типичную эстрадную звезду, успешно стареющую в Лас-Вегасе, но такое мнение было ошибкой. Хлоя знала об этом, потому что Филлис много раз объясняла ей, как много ума, прагматизма, удачи да и простой стойкости требуется, чтобы поддерживать карьеру в шоу-бизнесе так долго, как это удалось Стоуну. Это особенно справедливо для случая, когда вся карьера базируется на единственном хите. А сколько здравого смысла в финансовых вопросах, сколько связей нужно для того, чтобы собрать сумму,