— У нее слишком много работы, — пожал он плечами. — Ты-то это должна понимать.
Проигнорировав его замечание, Оливия заметила:
— Не думаю, что посещение родины представляет для нее значительный интерес… Даже если эта звезда и смогла бы выделить немного своего драгоценного времени, мы не можем позволить себе пригласить подобную актрису. Наш бюджет этого просто не допустит.
Майкл задумался над ее словами.
— Мне кажется, я мог бы попросить ее о таком одолжении. Уверен, ей понравится сценарий, и понравится настолько, что она согласится работать за те деньги, какие мы сможем ей предложить. Я как раз в ближайшее время собираюсь в Америку.
Это было неожиданно для Оливии. Но разве она не знала, что Майкл постоянно отлучается, отправляясь в деловые командировки?
— И надолго уезжаешь?
— Дней на пять или на неделю. Оливия, ты будешь скучать? — В его голосе прозвучала надежда.
— Я буду слишком занята, — ответила она резко и, отвернувшись от Майкла, стала судорожно размышлять о том, сколько же из этих пяти дней он проведет со своей… давней подругой. Но тут же попыталась внушить себе, что это не имеет значения. Наконец, повернувшись к нему, Оливия спросила: — Ты… увидишься с ней? — Ей казалось, что тон ее голоса был весьма нейтрален, на самом деле вопрос прозвучал как обвинение.
Майкл бросил на нее пронзительный взгляд.
— Пока мы вместе, я не собираюсь бегать на свидания к другим женщинам, если ты это имеешь в виду, Оливия. Разве что речь идет о чисто платонических отношениях, — с ухмылкой закончил он фразу.
— Я ничего не имею в виду, Майкл Битен. И уж, конечно, ни на что не намекаю. Ты свободен. Можешь делать все, что пожелаешь.
— Оливия, я не верю в открытые браки, — он помедлил, — поэтому надеюсь, ты не подумаешь, что сама «свободна» в этом смысле слова.
— Для меня, кроме секса, существует масса других важных вещей, на которых стоит сосредоточиться с большей пользой для дела.
Майкл плотно сжал губы.
— Да, очевидно, это так. Значит, ты не против того, чтобы я спал с другими женщинами?
Оливия побледнела. Разве могла она признаться Майклу, что одна эта мысль заставляла ее невыносимо страдать и одновременно приводила в бешенство?! В конце концов она сама отвергала его столько раз. Теперь пожинает плоды. Раньше это называлось невыполнением супружеских обязанностей. Но ведь и сейчас немногое изменилось.
Она взяла себя в руки и произнесла:
— Что бы ты ни делал — я не буду жаловаться.
— О! Не будешь? — переспросил он. — Значит, не станешь возражать, если я приведу кого-нибудь сюда и оставлю на ночь?
— Я не сказала, что ты можешь заниматься устройством своей личной жизни у меня на глазах, — спокойно объяснила Оливия.
— Не будет никаких посторонних отношений! — прорычал Майкл. Он резко встал и в два шага очутился возле нее. Грозно наклонившись, он уперся рукой в диван, поймав ее в своеобразную ловушку. — Не будет! Ни с моей, ни с твоей стороны! Это ясно?
Оливия никогда не видела Майкла Битена таким разъяренным. Что означало его столь странное поведение?
— А если я ослушаюсь, что тогда? — вызывающе спросила Оливия, со злобой глядя на Майкла. — Что ты тогда сделаешь? Побьешь меня?
— Не провоцируй меня! — Он выпрямился и выглядел очень уверенно. — Ты прекрасно знаешь, что я не собираюсь физически оскорблять тебя. Но я не потерплю того, чтобы ты… — Майкл осекся. — Не позволю тебе нарушать наше соглашение.
— Это угроза?
Без сомнений, это была прямая, неприкрытая угроза. Если Майкл Битен не выплатит ей оставшуюся сумму, то весь проект развалится как карточный домик.
Она подумала: хорошо, что он не использует своих преимуществ, чтобы принудить ее к сексуальной близости. Майкл был слишком горд для этого.
Он засунул руки в карманы, как всегда, когда собирался напустить на себя небрежный вид.
— Я не пугаю тебя, Оливия. Но помни, что ты — все еще моя жена. И обещала вести себя как таковая, по крайней мере, в течение определенного времени.
— Как я могу об этом забыть? — бросила она ему сердито. — Я живу с тобой; не так ли? Даже сплю в одной постели!
— Ты все это ненавидишь? — спросил он с горечью и взглянул на нее черными глазами, оттененными густыми ресницами.
5
А ведь было время, когда все в их совместной жизни происходило иначе. Тогда они чувствовали себя почти одним целым. Но всегда существовало предчувствие того, что безоблачному счастью может прийти конец. Ведь такая всепоглощающая страсть может спалить все на своем пути.
— Конечно, я ненавижу это! — ответила Оливия с презрением. — А чего ты ждал? Ты же знаешь, что держишь меня здесь, в этом доме, помимо моей воли!
Глубокие чувства обиды и негодования, которые она испытывала оттого, что он заставил принять его условия, сделали их отношения еще более напряженными, чем были перед разрывом.
Майкл минуту-другую смотрел на нее своим немигающим взглядом, затем повернулся и подошел к большому окну с чудесным видом на гавань.
— А что бы ты сделала, — спросил он задумчиво, — если бы я просто попросил тебя вернуться и попытаться все начать заново?
Оливия не знала, как поступила бы в этом случае. Разум подсказывал ей, что она, щадя себя, обязана была отказаться пройти через этот кошмар еще раз. Но сердце уверяло, что у нее появилась бы возможность загладить в памяти месяцы разочарования и боли. Зачем теперь думать об этом? Майкл не оставил ей выбора. Случившееся тяжело было простить и невозможно забыть. Комок подкатил к горлу, но она пересилила себя и сказала:
— Ты никогда не узнаешь об этом. Теперь уже слишком поздно выяснять…
Оливия ушла, а он остался стоять у раскрытого окна, наедине с темной ночью.
Вечером, когда Майкла еще не было дома, зазвонил телефон, и Оливия подняла трубку. На другом конце провода последовало короткое замешательство, затем голос пожилой женщины спросил:
— Оливия, это ты?
Она оцепенела: это звонила мать Майкла!
— Да, я. Как поживаете, Мэри?
— Хорошо, спасибо, но что ты там делаешь? Я хотела бы знать, как ты попала в квартиру Майкла?
— Я живу с вашим сыном, — ответила Оливия спокойно. — Разве Майкл не сказал вам? — Она выругала его про себя, а вслух добавила: — Мы… снова вместе, возможно, лишь на некоторое время.
— На некоторое время? — Мэри Битен повысила голос. — Что все это значит?
— Нам… так удобно сейчас.
— Он… Вы… думаете о том, чтобы снова пожениться?
— А мы, в общем-то, никогда и не разводились, — заметила Оливия.
— Хорошо… В конце концов ты сама ушла от него, не так ли? — сухо заметила Мэри. — И что же, теперь изменила свое решение?
— Это была идея Майкла, — ответила Оливия, имея в виду их новый странный союз.
— Ну… должна сказать, что ты меня удивила. И уж явно не обрадовала.
— Ему что-нибудь передать? — поинтересовалась Оливия, показывая, что не собирается затягивать этот малоприятный разговор.
После короткой паузы, Мэри сказала:
— Я хотела удостовериться, что он не забыл об обеде, намеченном на пятницу по случаю дня рождения его отца. Может, ты передашь Майклу, чтобы он перезвонил мне сразу же, как только придет?
— Конечно, — пообещала Оливия и тут же задумалась: позвонит ли Майкл своей матери? Захочет ли сталкиваться с ее пристрастным допросом?
— Спасибо. Спокойной ночи! — Мэри Битен быстро повесила трубку.
Неприятный монотонный гудок запищал Оливии в ухо. Она положила трубку, скривив рот в подобие улыбки. А что еще оставалось?
Когда вернулся Майкл, она тут же доложила:
— Звонила твоя мама, чтобы напомнить о праздновании дня рождения отца. Она не знала, что я живу здесь.
— Неудивительно, я не виделся с родителями с тех пор, как ты приехала сюда, — пояснил он.
— А ты не сообразил поднять трубку и сообщить им об этом? — спросила Оливия с обидой в голосе.
— Нет, — признался он честно. — Так что она тебе сказала?
— Немногое. Она хотела, чтобы ты перезвонил.
— Сегодня вечером? — Майкл с сомнением взглянул на стрелки часов.
— Я думаю, Мэри не ляжет спать до тех пор, пока ты не наберешь ее номер.
Он поднял трубку и покрутил пальцем диск. Улыбнувшись Оливии, тут же спросил:
— Хочешь что-нибудь выпить?
— Если только немного красного вина.
Было очевидно, что Майкл не собирается разговаривать со своей матерью в приватной обстановке. Он налил немного вина в изящный бокал и протянул его жене, говоря в телефонную трубку:
— Мам, Оливия сказала, что ты хотела поговорить со мной. — Отвернувшись, он плеснул себе в бокал тоже и продолжил разговор. До Оливии доносились обрывки фраз: — Да, мы… Нет, совсем недавно. Я был занят… — Его голос стал резким. — Она — моя жена, мама! Если приглашен я, значит и Оливия. — Спустя несколько секунд он выдохнул: — Спасибо. Но почему ты не попросишь ее об этом сама?
Оливия делала ему отчаянные знаки, пытаясь отказаться от беседы, но Майкл уже протянул ей трубку. Она с неохотой взяла ее.
— Мэри?
— Оливия… Конечно, мы будем рады видеть тебя у нас в доме, в пятницу, — сказала свекровь холодно. — Питер тоже будет рад видеть тебя снова.
Было очевидно, что Мэри боролась со своими истинными чувствами, выбираясь из сложной ситуации лишь благодаря принятым в обществе законам этикета. Должно быть, она и в страшном сне не могла себе представить, что когда-нибудь вновь встретится с бывшей женой своего сына.
А вот отец Майкла, Питер Битен, после довольно натянутых отношений вначале, затем стал относиться к снохе с нежностью.
— Спасибо за приглашение. — Оливия постаралась, чтобы в ее голосе прозвучала благодарность. — Это очень любезно с вашей стороны, Мэри! — добавила она прежде, чем передать трубку Майклу.
Тот почти сразу же положил ее, и она прошептала:
— В этом спектакле не было никакой необходимости, естественно, я никуда не пойду.
— Почему?
— Прежде всего потому, что я не хочу идти туда, где меня не желают видеть.