- Так вот что произойдет. Крейг, ты трахнешь Джин, и ты кончишь. Я знаю, знаю, пожалуйста, не благодари меня.
Кендра выглядела потрясенной, что заставило Крейга почувствовать себя немного лучше. Эти двое, устроившиеся поудобнее, действительно начали ему надоедать.
- Кевин! В этом нет необходимости, - сказала Кендра.
Кевин проигнорировал ее, обратив свое внимание на Уэйна:
- Когда Крейг и Джин закончат трахаться, я бы хотел, чтобы ты нанес десять хороших ударов молотком по голове Крейга.
Крейг был в ужасе.
- Ты полная дрянь.
Кевин вскинул руки.
- Эй, это дело Уэйна, не так ли? Я лишь сказал, что он должен нанести десять ударов молотком, я не говорил, что это должны быть смертельные удары. Я бросил всем спасательный круг. И если у Уэйна есть хоть капля здравого смысла, он поступит правильно.
Крeйг понял, что он в полной заднице. Как бы он ни был взбешен, его жизнь зависела от доброй воли Уэйна. Возможно, Уэйн не сможет пройти через это.
Похоже, все перевернулось с ног на голову, это может сулить мне успех.
Но если Уэйн не убьет его, то с тем же успехом он мог бы приставить пистолет к собственной голове. Он очень сомневался, что Уэйн пожертвует собственной жизнью ради его, никто не был настолько чертовски альтруистичен...
Снова раздался короткий, оглушительный звонок. Наступило время игры.
- Тогда приступайте, - сказал Кевин.
Мрачная реальность его положения ударила ему в лицо, и комната начала кружиться.
Я не могу этого сделать, просто не могу...
Ты должен. Не сделаешь - получишь пулю в голову.
Если не считать всего остального, Крейг выжил. Где есть воля, там есть и способ. Шанс, что Уэйн пощадит его жизнь в минуту альтруизма или трусости, был невелик, но все же это был именно шанс.
Поэтому он повернулся спиной к каждому из этих ублюдков и потянулся к своим черным брюкам. Набравшись решимости, он сжал в кулак свой мягкий ствол. Он подумал о теле Марии, все еще свежем в его памяти. Это было не самое лучшее тело, которое он когда-либо видел, но и не самое худшее. Но, возможно, это было самое последнее, что он видел, и он плотно зажмурил глаза, представляя себе удивительно сладострастные изгибы ее ягодиц и ее восковую вагину.
Но потом он мысленно увидел, как она засовывает штырь в задницу Уэйна, и зачатки его эрекции сдулись, как старый обвисший воздушный шарик.
- Черт возьми, - сказал он сквозь стиснутые зубы. - Я не думаю, что смогу это сделать.
Он попробовал еще раз, думая обо всем грязном, что он когда-либо видел. Грязные журналы, которые он хранил под кроватью. Тот порнофильм, который он смотрел несколько дней назад... Это начало работать. Он не был твердым, далеко нет, но он был близок к этому.
Достаточно близок?
Может быть...
Прежде чем он успел слишком глубоко задуматься о том, что делает, он присел рядом с трупом Джин. Ее черное платье задралось на бедрах, обнажая целлюлит и растяжки, и его эрекция немного ослабла. Он упорно отказывался смотреть на дыру в ее груди или на ее лицо.
"Киска" есть "киска", верно? - подумал он с новой решимостью. - Засунь ей побыстрее, пока не дошел до той точки, когда просто не смогу, блядь.
Крейг быстро приближался к этому моменту, поэтому он спустил кружевное черное белье. Это было похоже на освобождение слона от трусиков, и его эрекция была под угрозой полного исчезновения.
Он встал на колени между толстыми ногами мертвой женщины и взял свой сокращающийся член рукой, направляя его ко входу в ее влагалище.
В ее холодное влагалище.
Он уставился на ее пизду, давно забытые воспоминания всколыхнулись в нем. Он действительно помнил именно эту пизду, возможно, потому, что она была одной из первых, которые он видел крупным планом и регулярно. Он вернулся мыслями назад и представил Джин такой, какой она была семнадцать лет назад - энергичной, сексуальной, худенькой девочкой шестнадцати лет.
Удивительно, но его эрекция возвращалась. Слава Богу, что хоть одна ее частичка оставалась сексуальной и не изменилась. Одной рукой раздвигая губы ее маленькой красивой "киски", а другой обхватив член, он попытался пропихнуть себя в ее сухой проход.
Но она была слишком сухой. Он поплевал на руку. Лучше; он входил все легче. Она уже не была такой сухой, но была тугой, как блядь. Это не было неприятно.
Нет, совсем неплохо.
Большинство пeзд, в которых он когда-либо имел удовольствие находиться, были мокрыми и раскаленными, но эта была решительно сухой и тепловатой...
Но ни в коем случае не неприятной.
Крейг закрыл глаза, он набирал хороший ритм, входил в ритм. Он держал глаза плотно закрытыми и надвигался на нее. Крейг был бы никем, если не был решительным. Он был триером[2], и не собирался терпеть поражение от какой-то гребаной женщины. Он продолжал заниматься своим делом, отгородившись от всех и вся.
О, да! Я, блядь, дошел до этого.
Зачатки оргазма сжались в нижней части его живота и напряглись в яйцах.
Осталось недолго...
Со стоном наслаждения он выплеснул свой оргазм. Он кончил жесткими струями, наполняя пизду мертвой женщины своей спермой. Когда он кончил, то опустился на нее сверху и на блаженное мгновение его разум - и его яйца - были пусты.
Звук голоса Кевина вернул его к реальности.
- Я действительно не могу поверить, что ты, блядь, кончил. Ты просто животное.
- Спасибо, - ответил Крейг.
На мгновение он стал самим собой, самоуверенным человеком, но страх вернулся в десятикратном размере. Он смотрел на Уэйна с замиранием сердца. Его желудок скрутился в узел, когда он посмотрел на своего старого лучшего друга - своего старого партнера по играм и проказам, а позже и более серьезным вещам. Он сидел там в тоске, уставившись на молоток. Очень медленно Уэйн поднялся.
Крейг вскочил на ноги и попятился назад.
- Куда ты идешь, Крейг? - позвал Кевин. - Если ты не сделаешь этого, тебя пристрелят. Никогда не знаешь, может, Уэйн пощадит тебя.
- Кевин, ради Бога, это и так тяжело, - говорила Кендра, но Крейг едва слышал ее.
Eго взгляд был прикован к молотку, висевшему в руке Уэйна. Уэйн подошел к нему, и он отступил назад.
- Уэйн, приятель, ты знаешь, что ты не убийца, ну же, ты знаешь, что не можешь этого сделать. Ты знаешь, что это не ты.
Уэйн улыбнулся, и это выглядело чертовски ужасно, словно невидимые руки растягивали его губы в издевательскую ухмылку.
- Кто сказал?
Он поднял молоток и сделал шаг навстречу. В этот миг он напомнил ему психа из фильма семидесятых годов "Техасская резня бензопилой" - огромный, громоздкий зверь, только без маски из кожи и в костюме на босу ногу.
Меньше всего Крейг хотел показать слабость, но он не мог удержаться от того, чтобы не прижаться спиной к решетке. Инстинкт кричал ему, что нужно бежать, но куда было бежать? Кружить по клетке, как перепуганная песчанка?
Нет. Его единственным вариантом было просто сделать это, черт возьми. Он посмотрел в глаза Уэйна. Они были широкими, безумными и налитыми кровью, голубые радужные оболочки были водянистыми и остекленевшими.
Крейг опустился на колени и опустил голову.
Какой еще, блядь, у него был выбор?
Он решил, что Уэйн с меньшей вероятностью убьет его, если он будет сидячей мишенью. Адреналин погони с большей вероятностью приведет к убийству; нужно быть более холодным человеком, чтобы выстрелить кому-то в метафорическую спину.
Или ударить кого-то молотком по голове, как в случае Крейга.
Крейг приготовился к первому удару, опустив голову, как добрый христианин в церкви в воскресное утро.
Конечно, первый удар последовал: легкий удар по голове, который слегка покачал его на коленях и заставил его голову откинуться назад.
- Давай, Уэйн, - сказал Кевин. - Ты можешь сделать что-то получше. Крейг опасен, из-за него мы все погибнем.
Просто заткнись на хрен! - мысленно прорычал на него Крейг. Крейг был напуган до безумия, но под страхом в его груди зажглась маленькая искорка надежды.
Я не думаю, что Уэйн сможет это сделать...
Он держал голову опущенной, зная, что проявление страха или надежды вызовет эмоции Уэйна, а он с болью осознавал, что эмоциональное человеческое существо будет действовать нерационально.
Через небольшой промежуток времени второй удар обрушился на затылок Крейга. На этот раз удар был сильнее, и голова слегка дернулась вперед, но это было не хуже, чем те частые удары, когда он бился головой о низкую дверную раму шкафа под лестницей у себя дома.
Крейг продолжал стоять на месте, ожидая.
Ничего не происходило.
В тишине комнаты раздался громкий звонкий звук, заставивший Крейга вздрогнуть. Когда он поднял голову, то увидел, что Уэйн уронил молоток. Он просто стоял на месте, слегка покачиваясь, его глаза остекленели.
Волнение захлестнуло Крейга, хотя он изо всех сил старался сохранить нейтральное выражение лица.
- Уэйн? - позвал Кевин со своего места за столом. - Что ты делаешь? Господи Иисусе, ты должен закончить задание.
Лицо Уэйна было смертельно бледным, на лбу выступили капельки пота.
- Я чувствую себя не очень хорошо, - тихо сказал он. - Я не могу этого сделать.
Крейг все еще не решался встать.
У него срыв или что-то в этом роде, не злите его.
Стоя на коленях, он наблюдал, как Уэйн сделал шаг к решетке и обхватил ее, упершись лбом в щель.
- Я не могу этого сделать, - сказал он пустой комнате за окном.
Но пустой она была недолго.
- Ради всего святого, Уэйн, - закричала Мария. - Подними гребаный молоток!
- Сделай это! - присоединился Кевин.
Но их предупреждения остались без внимания. Дверь в комнату распахнулась, и появился тот же человек в маске с оружием. Он прицелился и выстрелил. Уэйн рухнул на пол. Мужчина исчез через дверь, захлопнув ее за собой.