Однако стоит сердцу сжаться о этой мысли, как наверху в комнате загорается боковой свет, а в окне мелькает мужской силуэт.
— Мэтью! — от неожиданности я подпрыгиваю, махнув рукой. — Эй, Мэтью!
Привстав на носочки, прикладываю ладони ко рту и негромко окликаю парня. Свой сотовый я оставила дома, а поднять дом на уши не хочу, поэтому мне остается только его позвать. Но окно приоткрыто, и я надеюсь на успех.
Подняв с земли небольшой камушек, бросаю его в стекло. Подбираю еще один и бросаю следом.
— Эй, Мэтью! Это я — Эшли! Да выглянь ты наконец, или я разбужу весь квартал! Эй, я знаю, что ты там!
Окно распахивается, и в нем показывается Палмер. Конечно, он изумляется, а вот я так ему рада, что улыбка сама ползет на лицо.
— Эшли?!
— Привет, Мэтью! Я ужасно замерзла, ты можешь выйти? Потому что я все равно никуда не уйду, слышишь!
Окно тут же захлопывается и закрываются жалюзи, оставив меня стоять в темноте наедине с тишиной.
О, нет. Он же не сделает вид, что я ему померещилась? Только не он!
Но не успеваю я по-настоящему об этом подумать, как Мэтью показывается из-за угла дома в одной футболке и спортивных штанах. Подходит ко мне и набрасывает на мои плечи свою куртку. Укутывает в нее до самого подбородка.
— Привет! — Продолжает удивляться: — Что ты здесь делаешь в такое время? Как ты добралась?
— На велосипеде, — я ничего не могу с собой поделать и улыбаюсь ему. В этой части двора довольно темно и моей улыбки наверняка не видно, так что остается понадеяться на то, что я не выгляжу совсем уж глупо. — Я оставила его под деревом. Да не важно!
— Эшли, ты с ума сошла — ехать через полгорода! И ты почти раздета, ноябрь на улице!
— Я не подумала. Точнее, не успела.
— Не подумала?
— Нет, я как раз-таки подумала, — спешу заверить парня, — но совсем не об этом!
Сердце от его близости бьется как сумасшедшее. И все слова пропадают. Пока я ехала, мне столько всего хотелось ему сказать… А сейчас, когда он рядом, никак не могу найти самое важное слово, с которого смогу начать разговор.
Хорошо, что он ни о чем не спрашивает, просто берет меня за руку, крепко сжимает ладонь и ведет за собой.
— Идем!
Проведя в дом, подводит к лестнице и негромко просит:
— Только тихо, Эш! У Лукаса в гостях не самая лучшая компания, не хочу, чтобы они тебя видели. Пойдем!
Мы поднимаемся на второй этаж и входим в его спальню. Закрыв за нами дверь, Мэтью спешит убрать с кресла свои вещи на его спинку, чтобы я могла сесть.
— Извини, у меня здесь снова не убрано. Отвык встречать гостей.
— Не переживай, я все понимаю.
— Тогда подожди, я скоро!
Он выходит из комнаты, оставив меня одну. Но уже через несколько минут возвращается с чашкой горячего чая. За время пока его не было, я успела снять с себя его куртку и сесть в кресло, так что теперь с благодарностью принимаю чашку из рук Мэтью, грея о ее бока озябшие ладони.
— Спасибо. М-м, как вкусно пахнет… — втягиваю в себя носом запах ароматного напитка. — Надо же! Даже чай у тебя особенный!
— Хм.
Он передает в мои руки чашку, а сам садится сбоку от меня на край кровати. Куснув губы, убирает длинную челку со лба, озадаченно следя за мной. У него немного растерянный вид и вместе с тем он собран — это заметно по напряженным плечам. Я так соскучилась по нему, что сижу и рассматриваю парня, и не сразу это замечаю.
— У тебя футболка надета на шиворот и волосы мокрые.
Он тут же проводит по ним рукой.
— Да уж. Я только что пришел из душа и собирался лечь спать. День был сложным.
— А еще в твоей комнате не горел свет, и я подумала, что ты на Утесе.
Мэтью ничего не отвечает, но сжимает губы в твердую линию, отчего на его красивых скулах обозначаются желваки. Я делаю еще несколько горячих глотков и встаю, чтобы поставить чашку на стол.
— Извини, если помешала. Я скоро уйду.
— Я не сказал, Эшли, что не рад тебе.
— Значит, рад?
Он смотрит на меня, сцепив перед собой руки в замок, и негромко догадывается:
— Никто не знает, что ты тут, верно?
— Никто.
— Эшли, твоему отцу это не понравится.
— Наверное, — не спорю. — Но мы поговорили. Не переживай, я сама скажу ему.
Я снимаю шапку и убираю волосы от лица, понимая, что пора начать разговор и объяснить Мэтью, зачем же я пришла. Но начать никак не выходит. Видимо, не только я, но он тоже меня рассматривал, потому что неожиданно приподнимает в улыбке края губ.
— Симпатичная пижама. Розовые и зеленые сердечки? Узнаю мисс Улыбку. Только ты могла проехать в такой через половину Сэндфилд-Рока.
— Что? — я смотрю вниз на свою штаны, стянутые на талии и на щиколотках тонкой резинкой, и улыбаюсь парню в ответ. — Ну, я неожиданно решила к тебе приехать, так что не успела надеть вечернее платье. Вообще-то, я уже почти спала, когда мне с голову пришла эта замечательная идея.
— Я так и понял. И что же тебя на нее сподвигло?
— Я вдруг вспомнила, что в прошлую субботу ты забыл мне кое о чем сказать, мистер Совершенство, и теперь приехала, чтобы это услышать.
Глава 20
Не знаю, догадывается ли он, о чем я говорю или нет, но внимательно следит за мной, не упуская из внимания ни одно мое движение. Отступив дальше по комнате, я оказываюсь у стены с фотографиями и с новым интересом их рассматриваю, собираясь начать с того, о чем уже догадалась.
— Скажи, Мэтью, это ведь тебя я обыграла в аэрохоккей на той далекой летней ярмарке, когда выиграла конкурс улыбок? Поэтому ты меня и запомнил?.. Мы с отцом тогда только что приехали в Сэндфилд-Рок и все вокруг казалось таким незнакомым. Особенно люди. Но не для тебя. Тогда я верила, что способна обыграть кого угодно, а теперь понимаю, как ошибалась. Мальчишки терпеть не могут проигрывать, особенно девчонкам. И ты никогда бы мне не проиграл, если бы не захотел.
— Я не люблю проигрывать, это правда. Но всегда бывают исключения.
— Тогда почему? Что такого исключительного было в нашей игре?
— Ты.
Такой простой ответ, а сердце в груди вдруг делает кульбит и пропускает удар. Я отворачиваюсь от фотографии двенадцатилетнего мальчишки и смотрю на взрослого Мэтью. В его темные глаза цвета горячей карамели, которые сейчас удивительно серьезны со мной. И так же честны, как его ровный негромкий голос:
— Сначала мне было интересно. Ты не была похожа на знакомых мне девчонок. Храбро вызвалась играть со мной и все время мне улыбалась, хотя не могла знать, кто я.
— А потом?
— А потом… я не смог тебя огорчить, Эшли. Мой выигрыш того не стоил. Ты права, я действительно тебя запомнил.
Мои щеки вспыхивают от этого признания, и я отвожу взгляд к рядом стоящему шкафу. Аккуратно пробегаюсь пальцами по корешкам книг. На средней полке среди прочей мелочи лежат старые на вид игральные кости, и я с интересом беру их в руку. Поднимаю на ладони два кубика цвета белого дерева, оказавшихся на деле куда тяжелее, чем на вид.
— Что это? Ты играешь в кости?
— Нет, это еще Криса. Они давно здесь лежат.
— Значит, он играет?
— Играл, — поправляет меня Мэтью. — Но не по правилам и точно не в Чикаго или в покер*, а с девчонками на раздевание. В школе моего старшего брата интересовало не так уж и много вещей.
— И наверняка он всегда выигрывал, — догадываюсь я.
— Можешь не сомневаться. Что касается девчонок — все Палмеры на редкость везучие.
Я перекатываю тяжелые и холодные на ощупь кубики на ладони и скатываю их на стол. Поворачиваюсь к парню, когда кубики замирают на ровной поверхности.
— Это потому, что мало кто знает настоящие правила. Но я знаю. Пятерка и двойка! — удивляюсь выигрышной комбинации, закусывая в улыбке губы. — Можешь сам посмотреть!
Спальня у Мэтью небольшая, я стою от него всего в трех шагах, так что ему не составляет труда убедиться в моих словах. Но вместо этого он продолжает смотреть на меня, словно завороженный.
— Очень неплохо, мисс Улыбка. Похоже, удача сегодня на твоей стороне.
— Да, я тоже так думаю, — легко соглашаюсь с парнем. — Твоя очередь! Пожалуй, рискну тебя обыграть!
— Эшли? — вот теперь он удивляется по-настоящему и не скажу, что мне это не по душе. Это гораздо лучше, чем искать те самые слова и не знать, с чего начать. — Ты бросаешь мне вызов?!
— Да, Мэтью Палмер, бросаю! Ужасно хочу увидеть тебя без футболки. Скажу тебе по секрету, что этого бы хотела любая девчонка на моем месте. Так что твой ход!
Он встает и медленно подходит ко мне почти вплотную. Остановившись в полушаге, берет со стола игральные кости, подбрасывает их в кулаке и скатывает на стол.
— Две двойки! Пойнт*, мистер Совершенство! Тебе раздеваться. Я же говорила, что везучая!
Улыбка исчезла и пересохли губы. Мэтью стоит так близко, что я ощущаю грудью его тепло и обкусываю их, сухие, когда он снимает с себя футболку и отбрасывает ее в сторону, не отпуская меня взглядом.
— Эшли, — выдыхает низко, — эта игра до добра не доведет.
— Мне остановиться? — я спрашиваю шепотом, и совершенно точно его, а не себя.
Я только что проехала полгорода и прошла бы еще столько же пешком, лишь бы оказаться возле него вот так. Провести руками по сильным голым плечам и смело обнять.
Ну нет, я больше не сдамся.
Он колеблется всего мгновение, прежде чем прикрывает глаза и на выдохе отвечает:
— Нет.
Целая неделя разлуки. Мне кажется, я не жила все это время, а существовала. Все во мне тянется к парню, каждая клеточка, и когда его пальцы забираются в мои волосы и касаются виска — миллион оживших мурашек тут же бегут по телу, перехватывая дыхание и заставляя меня замереть.
— Мэтью…
Нам не нужна игра, чтобы раздеть друг друга. Все это только повод стать откровеннее, чего мы оба и хотим. И я не успеваю об этом подумать, как остаюсь без свитшота в одной тонкой футболке, ощущая жаркое дыхание парня на своей щеке.