Но я знаю, что оно обязательно вернется. С Мэтью не может быть иначе.
Мне уже знакома смелость его рук и нежность пальцев, но я все равно чуть вздрагиваю, когда он трогает меня там, где особенно нежно и где я еще не знала чужих прикосновений до него. Свожу колени и отпускаю неловкий смешок: «Прости», когда Мэтью опускает голову и сползает ниже. Целует живот, то прихватывая его губами, то лаская языком. Оставляет на коже влажные следы, которые заставляют меня дрожать. И вовсе не от холода ноябрьской ночи.
Так, может, от света напольного светильника? Который я собиралась, но не успела выключить перед тем, как услышала стук в окно. Свет приглушен, но сегодня мы определенно видим друг друга. Так, может, в этом причина?
— Ох.
Мэтью чувствует это неожиданное смятение во мне и поднимается. Обхватив рукой подбородок, мягко, но все же требует, серьезно глядя в глаза:
— Эшли, ты не должна меня стесняться. Никогда, слышишь!
— Знаю.
— Ты особенная для меня. Просто доверься и позволь любить тебя. Я обещал, что не обижу.
Да, обещал. На Утесе. Когда я откинулась над пропастью, а он держал крепко, не дав усомниться в силе его рук.
Слова звучат так близко у моих губ, что поверить им невозможно. И я верю. Всегда ему верила.
— Да.
— Ты для меня большое удовольствие, Эш. Поверь!
Он продолжает смотреть в глаза и ничего от этих глаз не скрыть. Я держу его за плечи и не знаю, чего хочу больше — крепко прижать к себе и никогда не отпускать, или позволить любить себя так, как он хочет. Как чувствует. Всецело ему доверяя.
Я поднимаю руку с плеча на его висок и прячу пальцы в темных, волнистых волосах. Отвожу колено и вижу, как губы Мэтью трогает улыбка.
Он вновь целует меня. Достает языком небо, ласкает между ног своими невозможно-нежными пальцами и заставляет выгнуться ему навстречу. Ахнуть, раскрыв бедра.
— Умница, Радость моя! Тебе понравится, вот увидишь. Я так этого хотел… С тобой. Всегда, Эш! И видеть тебя хочу… как сейчас.
И вновь влажные дорожки на коже и познающие мое тело руки. Мурашки, пробирающие до дрожи и стягивающееся в пульсирующий узел желание. Я знала, что люди могут быть откровенны друг с другом, но не знала, что если это откровение за порогом души, то у такого доверия нет границ.
Вот почему ошибаться так больно. И вот почему так дорого счастье, если ты его нашел. Потому что есть руки, которые всегда удержат тебя на краю любого Утеса. И потому что ты не один.
Прикосновения языка Мэтью чувствительные и острые, но там, где между двумя есть чувства, там нет запретов. И мои губы раскрываются на вдохе, а дыхание бьется на поверхности, готовое вот-вот сорваться в стон. Пальцы впились в простыню, смяв ее, и когда жадные губы парня смыкаются на коже… я едва могу сдержать готовый пронзить мое тело спазм. Поджимаю пальцы ног и, задыхаясь от ощущений, шепчу самое откровенное, что когда-либо говорила:
— О господи… М-мэтью, я сейчас…Кажется я, м-м…
— Кончишь, моя девочка, — знакомая хрипотца жаркой лаской касается слуха, и ей невозможно сопротивляться. — Да, кончи для меня, Эш! Я хочу. Моя нежная и горячая… Я сам едва терплю!
В этом парне чувствительности и сексуальности океан. Он способен вывернуть наизнанку и тело, и душу. И что-то еще, что живет в моем сердце и откликается.
Руки Мэтью сжимают мои ягодицы, большие пальцы гладят бедра, и я не сдерживаюсь. Прогнувшись в талии, испускаю стон удовольствия… и заглушаю его уже на сильном плече, потому что парень подхватывает меня и прижимает к себе. Кладет руку на затылок, зарываясь лицом в мои густые волосы, и гладит их, успокаивая прикосновениями.
Тише. Еще тише.
— А как же ты, Мэтью?
— Уже прогоняешь меня?
За окном глубокая ночь и до утра еще далеко.
— Что ты! Нет, конечно! — я протягиваю руки и обнимаю его за спину, кладу щеку на плечо. — Как я хочу тебя вообще не отпускать!
— У нас еще есть время. А будет больше. Ведь будет, мисс Улыбка?
— Да!
— Эшли?
— Что?
— Я хотел сказать… На этой неделе у меня был серьезный разговор с тренером Херли. Сначала в его тренерской, а потом в кабинете у мисси Дэвис — советницы по предметам и поступлению. Так вот, получается, что у меня неплохие баллы…
Я недоверчиво хмыкаю, и Мэтью поправляет себя:
— Ну, хорошо. Я действительно кое на что способен кроме секса, — тихо смеется в ответ, щекоча дыханием макушку, — и неплохо успеваю по учебной программе. На самом деле учеба никогда не доставляла мне трудностей и мой школьный оценочный тест, который мы сдавали две недели назад, лучший среди игроков «Беркутов».
— И почему я не удивлена? Закари как-то признавался, что в девятом классе ты обошел его в олимпиаде по физике. И это был единственный раз, когда ему хотелось кого-то убить.
— Наверное, мне не стоило зарываться с умником, но он был таким напыщенным и усердным. Считал, что бить клюшкой по мячу — много ума не надо. Мне захотелось утереть ему нос, раз уж я не мог набить ему морду.
- А ты не мог? — я тоже улыбаюсь.
— Нет. Просто не было за что!..
— А-а..
— В общем, Эш, — продолжает Мэтью, — похоже, кое-кто из спортивной ассоциации по игре в лакросс всерьез во мне заинтересован и готов предложить спортивную стипендию. Конечно, она не покроет все расходы на учебу и мне понадобится найти часть денег, но… если я буду играть, и играть хорошо… При высоких баллах в аттестате Херли говорит, что два университета могут предоставить мне полный гранд. Полный, Эшли! А это и чертова страховка, и проживание в кампусе, и даже стипендия.
Я замираю, боясь поверить услышанному. Точнее, спугнуть новость.
— Что?! — Оторвав щеку от плеча Мэтью, поднимаю голову и смотрю ему в лицо. — Но это же… замечательно! — улыбаюсь, распахивая глаза. — Ты действительно лучший и тренер прав!
— Знаешь, раньше я не строил особых надежд на будущее. При стоимости обучения тридцать тысяч долларов в год, даже пять тысяч для моей семьи найти проблема. Мы вытянули на адвоката Крису все, что могли, а сейчас надо будет заботиться о Бетти и ребенке. У отца не будет лишних средств. Но если так… если ты будешь со мной… Клянусь, Эш, я попробую! Я вытащу команду и буду делать то же самое в университете! Они не пожалеют!
— Мэтью, — я обнимаю парня за шею и целую в губы, — я так рада за тебя, если это правда! Очень рада!
— Как только ты уехала, позвонил Херли — я просил его узнать, о каком университете идет речь. Он назвал университет Южной Каролины. Я посмотрел программы обучения, у них есть бакалаврат «Молекулярная биология». Ты ведь на эту специальность решила поступать?
— Да!
— Эшли, ты ведь не думаешь, что мы будем видеться только на Рождество и день благодарения? К черту тогда такую учебу! Я согласен на разные факультеты, но не города. Я все равно буду торчать там, где ты!
Нет, не думаю. Я тоже расставания с ним совершенно не хочу! Но у нас совсем немного времени, чтобы все узнать и подать документы. И я обещаю Мэтью, что обязательно это сделаю! Что́ может быть лучше, чем учиться в одном университете со своим парнем?
— Который умело меня раздел, но сам при этом остался в брюках! — добавляю ему на ухо горячим шепотом, и слышу в ответ:
— Это ненадолго, Радость!
— Ты ведь не меня стесняешься, мистер Совершенство? Не может быть!
— Хочешь, чтобы я дал тебе потрогать себя… всего?
— Э-м… Ну…
Мэтью снова смеется, отпуская меня и вставая с кровати. Вытягивается передо мной — стройный и красивый, расстегивая ремень и показывая плоский мускулистый живот. Дорожку темных волос, сбегающую под резинку боксеров.
То, что он возбужден, заметно сразу. Сегодня свет не прячет ничего. Эта резинка сильно оттопыривается, так что, когда он снимает брюки, я спешу отвести взгляд. Глубоко вздохнув, убираю прядь волос за ухо, не понимая, почему вдруг покраснела и почему так забилось сердце.
— Ну, нет, Эш, — Мэтью ловит меня за талию и стягивает с кровати. Прижимает к себе, отводя от моего виска темно-рыжие пряди. — Ты же не трусишка? Ты не простишь себе, я знаю. Моя мисс Улыбка ужасно любопытная! И смелая…
— Когда темно! — защищаюсь я, но Мэтью сопротивляться невозможно, и я вовсю улыбаюсь, потянувшись к нему и сняв с его губ легкий смех.
— Хочешь правду? — мы встречаемся взглядами, и я снова тону в его топких и блестящих, похожих на карамельную патоку карих глазах.
— Конечно!
— Я так тебя хочу, Эшли, что боялся не сдержаться. Вот как сейчас, когда твои пальцы на моем животе и все, о чем я могу думать, это о том, решишься ли ты спустить их ниже?
Это еще одно откровение между нами, и оно вовсе не шуточное, хотя Мэтью не станет просить меня. Но я действительно любопытная, и мне на самом деле этого хочется — дотронуться до него, даже если я не готова себе в этом признаться.
Я тянусь к его губам и пробую их по очереди. Касаюсь языком уголка рта, скулы. Забираюсь ртом под подбородок, чтобы поцеловать шею и ощутить на языке вкус кожи моего парня — Палмера. Спускаю руки ниже, прижимаясь к нему грудью.
— Так? — забравшись пальцами под боксеры, касаюсь горячей плоти. Шелковой наощупь и словно каменной. — Я хочу знать, Мэтью, как тебе нравится?
Глава 30
Я прикасаюсь к нему осторожно, несмело обхватываю рукой, затаивая дыхание от ощущений и своей откровенной ласки, и он тут же выгибается мне навстречу. Прижавшись бедрами, рвано дышит… но вдруг, перехватив мои запястья, отстраняет руки и роняет голову на мой висок. Шепчет жарко и потрясенно:
— О боже, Эшли… пожалей! Кажется, это было не самой хорошей идеей.
— Почему? Ты очень… приятный и, ну, — я улыбаюсь, — впечатляешь!
Как же мне нравится его смех — сейчас тихий и почти урчащий. С мужской хрипотцой и довольными нотками. Так же, как его белозубая улыбка, и мягкий взгляд.