Она смеется, щекоча мою кожу горячим дыханием.
— Господи, Эшли…
— Да?
— Ты фантастическая, малышка!
— Знаю!
— Ты понимаешь, что делаешь? — я тоже смеюсь, целуя свою исключительную девчонку в щеку. — Я же сейчас не смогу идти на урок. Только и буду об этом думать! О тебе и… Проклятье! Как дожить до вечера?
— Думай, Мэтью! Мне нравится, когда ты воплощаешь свои мысли в реальность и как это делаешь. Вообще, если честно, мне все в тебе нравится. Только, смотри, не зазнайся, красавчик! Ни с кем я тебя делить не стану.
— Никогда, обещаю! Так что ты там говорила насчет сюрприза?
Мимо нас проходит компания парней и девчонок из девятого и десятых классов, и кто-то из них бросает в нашу строну:
— Привет, твиксы! Мой голос за вас! Вы прикольные!
— И мой тоже! Мэтью, чувак, ты крут!
— Сделай их всех!
— Да, сделай!
— Вот увидите, парни, Рентон продует Палмеру. А за Дугласа Харта только придурки будут голосовать! Такие же сумасшедшие, как его мамаша!
— Вы видели, она организовала у входа сбор подписей? Представляю, как я буду ржать, если она снова притащит себе в помощь преподобного Батлера, как в прошлом году, и натравит его на директора Гибсона!
— Фу, мальчики, Дуглас ни капли не симпатичный! Такой же заносчивый тип, как Рентон! К тому же Шон расстался с Кейт Хардинг и теперь крутит с Тамарой Диоз, а я ее терпеть не могу!
- А я уже проголосовала за Мэтью и Эшли. Мне их парочка больше всех нравится! Это будет наш первый бал в старшей школе, так что, Трэвис, лучше не попадайся на моем пути, чтобы не испортить о нем впечатления!
— Будь уверена, я тебе обязательно их испорчу!
— Господи, девочки, он такой идиот…
Компания поднимается на крыльцо и исчезает в здании школы, а Эшли провожает их грустным взглядом и вздыхает:
— О, нет. Все просто помешались на этом голосование за звание короля и королевы школы! В классах и газете только и разговоров, что о Зимнем бале. Как пережить теперь эти две недели? У нас в редакции голова кругом!
— Мне это не интересно, Эш, но я пойду с тобой на вечер. Это наш выпускной класс, и твои родители наверняка захотят тебя там видеть.
— Это так, но… мне не нужна эта дурацкая корона, ты же знаешь.
— Знаю. Мы постараемся просто хорошо провести время, договорились?
— И если уж зашел разговор…
— Да?
Эшли улыбается и целует меня в губы.
— Я проголосовала за Кэтрин. Вряд ли я ее обойду, но что касается тебя, Мэтью, то я с ними согласна. Ты крут, парень!
— О, нет, малышка…
— О, да! И мне очень хочется, чтобы ты победил! Так что мой голос твой и уже давно!
Глава 34
Перемена заканчивается слишком быстро, скоро прозвенит звонок и нам пора расходиться.
Мы договариваемся с Эш увидеться после занятий, когда закончится ее время в газете и моя тренировка, но я скучаю по своей мисс Улыбке постоянно. Видеть ее и слышать уже зависимость для меня, а знать где она находится — потребность, и я с трудом концентрирую внимание на предметах и лекциях, думая о том, что она мне сегодня сказала.
Невероятная девчонка. Сгусток чистой энергии, смелости и нежной привлекательности, перед которой мне точно не устоять. Наверное, я никогда не перестану ей удивляться и ее хотеть. Не откажусь от возможности чувствовать, как она обнимает меня за талию, прижимаясь щекой к груди. Таких людей любит жизнь. Такие люди сами берут от нее все с благодарностью, не выставляя претензии и не предъявляя счет.
Такие люди не гонятся за удачей, она сама их находит просто потому, что они всегда готовы принять ее и откликнуться. Эшли Уилсон…
Я знаю, мы сделаны из разного теста, но она — моя зона комфорта. Личная страна Эльдорадо, и я готов сделать многое, если не все, чтобы быть с ней.
Глупо и пытаться объяснить Лукасу то, чего он никогда не поймет. Бесполезно повторять отцу, что Эшли не похожа на других девчонок, что она не одна из многих, с которыми крутят его сыновья, и я не просто «связался с ней». Здесь другое. Но когда ты в собственной семье сам по себе, сложно запросто обнажить душу даже перед родными по крови людьми.
При мысли об Эшли улыбка сама ползет на лицо, и мне приходится изловчиться, чтобы объяснить учителю на уроке права, что же такого смешного я услышал в его словах. Но у меня легко получается придумать отговорку и это, ей богу, тоже благодаря Эш!
Когда Рони по дороге к спортивным раздевалкам замечает, что только что в школу приехали копы, но никто толком не знает причины, почему они нарисовались у директора, я слушаю друга в пол уха. Клянусь, таким паинькой, как сейчас, я не был давно и забросил поездки на Утес. Разругался с Лукасом и пригрозил отцу, что уйду из дома, если кому-нибудь из них взбредет в голову втянуть нас после Криса в очередное дерьмо. Сейчас у меня впервые в жизни есть цели и мотивация, поэтому причина, почему копы наведались в школу, волнует меня гораздо меньше предстоящего разговора с тренером Херли, о чем я Солгато и говорю.
Сегодня тренировка будет проходить в присутствии важных шишек из спортивной ассоциации, которые во мне заинтересованы, и хорошо бы мне как следует себя показать. Возможно, от этой игры и разговора будет зависеть мое будущее, и я ни за что не могу этот шанс спустить сквозь пальцы.
Домашняя тренировка для «Беркутов» проходит, как обычно. Мы делимся с ребятами на две команды, и я временно становлюсь капитаном одной из них. Палмер против Рентона, и никогда иначе. И то, что моя команда постоянно выигрывает у соперников — вовсе не Херли недочет, а нашего основного капитана. Лучше надо шевелить задницей, вести ребят и убрать неповоротливого увальня Дугласа Харта из полузащитников.
Сам я беру Джейка Финли и, клянусь, если Херли не поставит его на весенний сезон в основной состав, то грош цена моей спортивной интуиции и авторитету. Наша команда от прилива новой крови только выиграет. А значит, и престиж школы.
Игра проходит напряженно, но без надрыва — приближается Рождество и можно контролировать пыл. Но хороший тонус еще никому не помешал, и мы с Рони заставляем соперников всерьез помахать клюшками, защищая свои ворота и отбивая наши атаки. Я вновь и вновь сталкиваюсь на поле с Рентоном, но он ведет себя странно. Избегает столкновений со мной, словно изменил стратегию… или боится. На языке силы и противостояния это легко понять — в игре мы изучили друг друга достаточно хорошо.
А впрочем, и не в игре тоже. Наш последний разговор вышел коротким, но более чем откровенным, чтобы он, наконец услышал и понял, что я о нем — сраном капитане с длинным языком — думаю. И прошел без свидетелей. Так что слушать вопли «как он меня уделает» — было некому. Мы обошлись парой фраз и разошлись, навсегда запомнив, чего на самом деле стоим. И я надеюсь он смог сделать выводы, чтобы не превратиться в окончательную сволочь из обычного, в общем-то, парня. Которому внезапная популярность снесла крышу.
Звенит финальный свисток, командам объявляют счет и отпускают с поля по домам.
Тренер громко подзывает меня и, сняв шлем, я ненадолго подхожу к нему, чтобы познакомить с двумя незнакомцами. Мы обмениваемся рукопожатиями, и я коротко рассказываю мужчинам о себе все, что они хотят знать. Не так уж и много, но достаточно для первой встречи. И обещаю, что рассмотрю любое предложение, которое они мне пришлют в ближайшее время.
Готов ли я и дальше работать на высокий результат и демонстрировать хорошее качество игры, если окажусь в команде одного из самых больших университетов в Америке? Да они шутят?!
Ответ очевиден. Готов, и здесь без вариантов.
Попрощавшись со спортивными агентами и тренером Херли, я возвращаюсь в раздевалку, где еще полно парней и в помещении привычно стоит смех и болтовня.
Оставив клюшку и шлем в специальной комнате, я снимаю с себя форму, беру полотенце и иду в душ. Смыв с тела пот и усталость, обливаюсь контрастным душем и выхожу в раздевалку. По пути к своему шкафчику, перебрасываюсь с Рони и Уэйном глупой шуткой по поводу сегодняшней игры. Открываю нужную дверцу в длинном ряду других, достаю и надеваю боксеры, брюки… тянусь рукой за чистой футболкой, которая лежит в сумке… и вдруг замечаю, как к моим ногам что-то падает.
Я еще не успеваю осознать, что именно… в моих мыслях по-прежнему крутится разговор с незнакомцами… а голоса вокруг меня уже стихают.
— Мэт?.. — кажется голос Солгато проседает до скрипа. — Что это? К-какого хрена?!
Это пакет. С коксом. Я понимаю это сразу. Он был обвернут моей одеждой, а теперь лежит у моих ног. И здесь его на приличную сумму. Если не сказать «на дерьмово большую сумму!»
Я так и застываю, пригвожденный к полу находкой, чувствуя, как мгновенно остывает кровь в моих венах и леденеет спина.
— Это не мое. Когда я уходил, клянусь, этой дряни здесь не было.
— Но это ведь твой шкафчик, Палмер, верно?
Это отзывается Эван Коллинз, вратарь «Беркутов» и дружок Рентона, стоя у бокового ряда шкафов, и я тут же оборачиваюсь к нему.
— Да, мой. Но он не запирается, твою мать! Меня здесь два часа не было!
Секунда, а я уже готов сорваться, глядя, как остальные парни оборачиваются и косятся в мою сторону.
— Я слышал перед тренировкой, что сегодня кто-то подбросил пакетики-чеки в шкафчики малолеток из девятого класса, — подключается к разговору Дуглас Харт, кусая губы и странно пялясь на меня. — Там нашли не меньше десяти доз с коксом и таблетки амфетамина. Директор Гибсон на ушах. Похоже, кто-то собрался подсадить сопляков на дурь… И мне одному это не кажется совпадением, чувак?
— Заткнись, Харт!.. Я не сижу на наркоте и не торгую ею!
Но придурок презрительно скалится, показывая, что сомневается в моих словах.
— Так я и поверил. А по количеству кокса в твоем пакете не скажешь.