Прошло несколько дней, и пес один пошел с Мишиной группой. Правда, он вскоре сбежал к собратьям, но в следующие дни задержался дольше. В конце концов наступил день, когда пес не сбежал.
26
Жизнь в маленьком отряде шла своим чередом. Таксаторы поднимались рано утром, наскоро завтракали и шли к месту работы. Вечером возвращались на стоянку, ловили рыбу, готовили ужин, приводили в порядок записи, ремонтировали одежду и обувь.
Подсобный рабочий Петр Иванович ложился спать, а у Вани и Миши начинались новые дела. Они давали Айне уроки по арифметике, грамматике или географии.
Время от времени к маленькому отряду приезжали начальник партии Максимов и старый Тойко. Когда они прибывали вместе, Миша шутил:
— Опять начальство с профсоюзом прибыло.
— Союз, союз, — согласно кивал Тойко. — Короший люди. — Он указывал пальцем на начальника партии Максимова и себя. — Корош союз.
Обычно такие приезды сопровождались дружным чаепитием. Максимов привозил новости, которые он узнавал по радио, проверял работу, давал советы. Он же привозил свежие книги. Тойко обычно рассказывал о своих охотничьих странствиях по тайге, о разных случаях из богатой приключениями жизни. Слушать его тоже было очень интересно.
— Хороший человек всегда помогай в тайге. Один раз мне совсем было кудо. Другой спасай…
Дело было зимой. Тойко белковал на одной из многих речек, впадающих в Вишеру. В тот год осень была дождливой. Реки от беспрерывных дождей вышли из берегов. А потом ударили морозы, образовался прочный лед. Когда реки резко убыли, лед местами обвалился, но кое-где продолжал висеть над водой. Нередко под тяжестью снега он с грохотом обрушивался. Переходы через реки в местах, где лед висел над водой, были очень опасны. Тойко хорошо знал это, но еще был крепок, ловок, надеялся на свои силы, и поэтому, когда собака побежала по следу соболя, только что пересекшего реку, Тойко, не долго раздумывая, кинулся следом. На середине реки лед провалился. Сильное течение сразу увлекло собаку под лед. Тойко же сумел выбраться на нижний слой тонкого, гнущегося под его тяжестью льда. Одежда на нем стала смерзаться. В довершение всего у Тойка вырвался и утонул топор. Выбраться из ловушки своими силами было невозможно, и мансиец уже не надеялся остаться в живых. Неожиданно до его слуха донесся собачий лай и выстрел. Тойко принялся кричать, призывая на помощь. Русский охотник услышал его крики. Он сделал в верхнем слое льда прорубь, через нее набросал на нижний лед жерди, еловые лапы и вытащил Тойка из ловушки, помог ему добраться до своей избушки и здесь вместе с товарищами раздел Тойка, напоил чаем и «веселой» водой, высушил его одежду. На следующий день Тойко смог отправиться домой.
— Так меня спасай, — заключил он.
Теперь Тойко числился сторожем в фактории. Но осенью намеревался собирать ягоды, охотиться. Правда и сейчас не сидел без дела: заготовлял чагу, собирал и сушил лекарственные травы.
Старик умел отлично читать следы, прекрасно знал повадки зверей и птиц и учил своему искусству Ваню и Мишу.
— Знай — мешать нету, — часто приговаривал он и учил делать ловушку на белку, угадывать погоду по поведению птиц и насекомых, выбирать место для привала в дождь.
Постепенно люди все дальше и дальше уходили от избушки. Переходы стали занимать много времени. Решили уходить в тайгу на два-три дня. Ваня работал с Айной. Она теперь была хорошим помощником: вела журнал, работала с мерной вилкой, когда нужно, брала топор и валила деревья. Молодые люди хорошо понимали друг друга, и дело у них двигалось не хуже, чем у Михаила и Петра Ивановича. Особенно хорошо помогала Айна, когда приходилось ночевать в лесу.
Первый раз Ваня сам выбирал место для ночевки, сам рубил дрова для костра. Айна в этот момент, взяв ружье, пошла охотиться. Вернувшись с добытым глухарем, она принялась готовить ужин: быстро выпотрошила птицу, отрезала голову и ноги, потом обмазала глиной и закопала в угли и золу. Через некоторое время жаркое было готово.
Поужинали и легли спать по разным сторонам костра, но оказалось, что дым от костра идет в сторону одного из лежавших. Сменить же место было нельзя, так как костер был расположен на крутом косогоре… К тому же Ваня заготовил много пихтовых дров. Они трещали, разбрасывали искры и мелкие угольки. Ночью и Айне и Ване приходилось не раз вскакивать и гасить начинавшую тлеть одежду. Кроме того, на случай дождя костер и люди не были защищены. Утром Айна посмеялась над неумением Вани выбрать место для ночевки и сказала, что вечером сама приготовит ночлег, а он пусть позаботится о дичи для ужина. Так и поступили.
Вечером Айна нашла место для ночлега возле небольшого ручья под громадной развесистой елью. Она быстро и ловко вырубила кусты, росшие тут во множестве, очистила ствол дерева от сухих сучьев и развела два небольших костра. Потом между ними развела третий костер.
Топливом дли него служили только тонкие еловые сучья и толстые березовые и рябиновые сухостойные стволы. После ужина Айна оставила только один костер. Из двух крайних она убрала головни, угли и на горячий пепел настелила вначале рябиновые ветки, а сверху пихтовые лапы.
— Теперь ложись, — оказала она Ване. — Дырка от костра на одежде не будет.
Спать было очень тепло. Костер, топливом которому служили стволы рябин и берез, горел ровно и не давал искр. Дым от него поднимался вдоль ствола высоченной ели, и если бы пошел дождь, то люди остались бы сухими, потому что жар горящих березовых дров испарял бы дождевые капли раньше, чем они долетят до земли.
После на этом месте таксаторы спали еще несколько раз и в дождь, и в ветер. И всякий раз Ваня удивлялся, насколько все было предусмотрено Айной при выборе ночлега. Рядом были дрова и вода, ветер здесь дул только в одном направлении, дождь не мочил людей, а ветровал был не страшен: ель стояла в долине ручья, где ветер не свирепствовал так, как на вершинах холмов.
Айна не боялась и зверей. Раз к месту ночевки подошел медведь. По поведению собак люди поняли, что зверь находится неподалеку. Ночь была темной, моросило, и в нескольких шагах от костра ничего не было видно. Но девушка не растерялась. Она подожгла бересто, заранее намотанное ею же на палки, и не успел Ваня предупредить ее, как она с двумя факелами вдруг пошла в темноту. Следом бросились и собаки. Каким-то чутьем Айна угадала, где находится косолапый, и, смело приблизившись, размахнулась и бросила туда один факел. Тотчас же зверь отпрянул в сторону. Удаляющийся треск сучьев и злобный лай собак подтвердили, что медведь убежал.
Ваня принялся было ругать Айну. Но она весело улыбалась и приговаривала:
— Медведь бояться — в лес не ходить…
27
Когда лесоустроительные работы в одной части бассейна были закончены, Миша и Ваня составили подробный отчет и, как требовал начальник партии, решили выслать документы ему. Тойко давно не приезжал, а отнести отчет вызвался Петр Иванович. Михаил решил обследовать леса за водоразделом.
— Надо же иметь о них хотя бы приблизительное представление.
Идти решили вдвоем. Айна оставалась в избушке.
— Маленько одежда буду починить. Только вы долго не ходите. Один-две ночь…
— Не больше, — согласился Михаил. — На второй день будем дома.
Ребята закинули за спины мешки и ружья, кликнули собак и пошли. Соболь и Тоскан побежали следом. Дамка и третий пес — Тусь — остались возле избушки. Старая собака в последнее время заметно сдала. Непрерывные походы по тайге ее очень утомили. В лесу она часто отставала от людей, приходила последней и все чаще оставалась возле избушки. Вот и на этот раз она проводила ребят до ручья, потом остановилась, как-то виновато покрутила хвостом и села на тропу. Когда люди и собаки скрылись среди деревьев, она медленно побрела обратно.
Путешествие на первых порах было нетрудное. Леса за водоразделом оказались редкие, в них преобладали березняки и осинники. По-видимому, давным-давно здесь прошел лесной пожар, захвативший тысячи гектаров леса. В результате произошла смена пород. Сейчас здесь высились громадные березы, осины, молодые ельники еще только начали набирать силу, и нужно было ждать лет сто, чтобы здесь можно было вести лесозаготовки. Изредка ребята останавливались, отворачивали пласты мха и дерна. Под растительным покровом кое-где удавалось обнаруживать угли.
Деревья местами стояли так редко, что тут можно было заготовлять сено. Среди травы, мелких кустов можжевельника и волчьего лыка во множестве росла черника. Здесь было приволье для птицы. Рябчики то и дело выпархивали чуть ли не из-под ног. Они садились на деревья рядом. Собаки часто заливались лаем, сгоняя важных краснобровых глухарей. Дичи здесь можно было настрелять сколько угодно, но ребята не жадничали. Они знали, что на ужин подстрелят в любой момент глухаря или трех-четырех рябчиков. Много здесь было и лосей. Об этом красноречиво говорили настоящие тропы, проложенные животными.
Чем дальше в глубь лесных массивов уходили лесоустроители, тем местность становилась гористей. Появились валуны, отдельные скалы — «чурки», а после чаще стали попадать каменистые россыпи, большие расщелины и даже небольшие пещеры. Ребята с интересом рассматривали их, не рискуя, однако, удаляться в лабиринт подземелий.
В одной небольшой пещере, длина которой не составляла и десятка саженей, таксаторы устроились на ночь. Вечером они привели в порядок записи о характере лесов и рельефа, потом разогрели консервы, вскипятили воду. Не успели они закончить ужин, как собаки вдруг с лаем сорвались с места и бросились на противоположную сторону долины. Ваня схватил ружье и долго вглядывался в вечерние сумерки. Между деревьями, как ему показалось, мелькнула чья-то тень. Вскоре оттуда послышались шипение, фырканье и злобный лай собак. Ваня и Миша подошли к подножию невысокой скалы. Собаки кружились возле высокого дерева, на котором сидела довольно крупная рысь.