Струйка превратилась в струю, а затем в столб на удивление светлого дыма, валившего из огромной, все еще докрасна раскаленной на дне ямы.
Киборги независимо друг от друга просканировали окрестности, но не обнаружили ни отброшенных спасательных модулей, ни каких-либо следов на снегу.
– Похоже на воронку от плазменной бомбы, – мрачно заметил Женька, имея в виду – рвануло так, что в эпицентре даже андроиды не выжили бы.
Флайер сделал три сужающихся, на понижение, круга, и Трикси дрогнувшим голосом заключила:
– Плохо дело.
– Ну, ты же сразу нас предупредила, что надежды мало, – попытался ободрить ее лесник, но киборг отчаянно затрясла головой:
– Жень, это и есть воронка от плазменной бомбы!
– Что?!
Спускаться еще ниже Трикси поостереглась. Вызвала изображение с камеры и, увеличив, подвигала туда-сюда. Сплошь оплавленный камень с переходом от черного к алому.
– Видишь? Никаких обломков, только осколки корпуса бомбы. Беглец сбросил ее, чтобы вызвать энергетический всплеск, аналогичный взрыву корабельного реактора, и под его прикрытием спокойно смылся.
– Ёпт! – осознал масштаб катастрофы Женька. У чужака было достаточно времени, чтобы долететь до замка, но он там так и не объявился. Значит, скрывается не только от копов, но и от ОЗК. – И что теперь делать?
– Не знаю, – убито сказала Трикси. – Если орбитальное пространство мы еще худо-бедно контролируем, то на планете он – как упавшая в сено иголка.
– Но кто это может быть?
– Да кто угодно. Самый безобидный вариант – какие-нибудь бандиты, которым понадобилась тихая гавань, чтобы подлатать судно или на время залечь на дно.
– А самый обидный?
Снаружи потемнело еще сильнее, ветер швырнул в ветровое стекло горсть мелкого снега. Трикси поежилась, прибавила обогрев в салоне и вместо ответа сказала:
– Мы должны как можно скорее вернуться в замок.
Кире удалось застать Айзека практически наедине – Олега она жестом попросила прогуляться по этажу, а скелет, аккуратно уложенный обратно в нишу под лестницей и накрытый листом оргстекла, не считается. Збышеку понравилась Джекова идея про музей на дому, он даже табличку успел написать: «XIV век, мужчина с копьем (врем. без копья)». Глядя на нее, глава ОЗК живо представила, как кибертехнолог в этот самый момент упоенно выстругивает отсутствующую часть экспоната.
– Ой, Кирочка, а вот и ви! – так бурно возрадовался авшур, что Кира засомневалась, кто кого загнал в угол. – Тоже решили сделать себе позитивные мысли по поводу, шо этот хуманс уже всё, а мы пока нет?
«Скорее наоборот», – угрюмо подумала глава ОЗК, у которой в ушах еще звенели визгливые угрозы Филиппа, а челка словно продолжала дымиться. Ия честно предупредила, что во время испытания устройства посторонним лучше выйти из мастерской, и сложно сказать, что огорчило ее больше – провал опыта или почти уцелевшая начальница.
– Ваш сотрудник уже рассказал мне за романтическую историю про любовь, смерть и снова любовь! – с энтузиазмом продолжал Айзек.
Глава ОЗК понятия не имела, о чем это он, но изобразила вежливую улыбку.
– Ходят слухи, что вы ищете место для создания орбитальной базы, – тактично попыталась она направить разговор в нужную сторону.
– А шо, ви таки передумали насчет пунктов шесть и восемь? – оживился авшур.
– Нет, – твердо сказала Кира. – Мы можем предложить вам только орбиту. Зато по очень приятной цене! Наш юрист подсчитала, что этот проект окупится за…
Смех авшура напоминал заливистое тявканье. Такое неудержимое, словно собеседница удачно пошутила.
– Знаете, Кирочка, ваша хумансовая толерантность такая забавная штука!
– Почему?
Авшур встал поудобнее, переплел пальцы на животе и принялся неторопливо, со вкусом объяснять:
– Вот, допустим, у меня есть брат Изя, а у него, для красивого примера, не ходят ноги. Так брат Изя берет планшет, стилус и рисует такую аферу про ограбление банка, шо все цокают языками и говорят: «Боже, забери у меня мои ноги и дай мне его мозги!» А ваш брат Фима в похожем моменте строит больное лицо и говорит: «Ой-вэй, если вам не повезло родиться здоровыми, то вы по гроб жизни должны мне своей заботой и финансами! И, что самое непонятное, все его слушают!»
– Ну, это, в каком-то смысле, тоже успешная афера, – заметила Кира, в сотый раз ощупывая радикально укороченную челку.
– Таки да, – подумав, с ухмылкой согласился Айзек. – Вот только любви до Фимы она не приносит, как и гештальта его расе.
Кира вроде бы поняла, к чему клонит авшур.
– Но мы не просим у Федерации денег! – уязвленно запротестовала она. – Точнее, просим, но не подачек, а возмещения ущерба! Ведь если бы «DEX-компани»…
Авшур с сожалением покачал лобастой башкой.
– А я разве сказал шо-то за вас и Федерацию? Ой-вэй, все время забываю, шо нас разделяет не только ДНК, но и культурные традиции! Ви говорите своим детям сказку за Колобка, шоб они боялись ходить одни до леса, а мы – шо если остаться на окошке, то родители съедят тебя быстрее всякой лисы!
– Но Колобка в любом случае съели, – напомнила Кира.
– Шо делает сказке вторую полезную мораль: даже если тебе удалось провернуть несколько удачных сделок, нельзя расслабляться на сладкие песни партнера по бизнесу!
– Хорошо, и какая тогда мораль у сказки про Изю и Фиму?
– Это не сказка, – нравоучительно возразил авшур. – Это притча. Про нее каждый размышляет своим мозгом!
«Или издевается», – с досадой подумала глава ОЗК.
– Знаете, Кирочка, у меня до вас есть еще одна ма-а-аленькая просьба! – Авшур снова продемонстрировал свои внушительные когти, на сей раз щелкнув ими по оргстеклу. – По старой дружбе.
Кира внутренне напряглась, но радушно спросила:
– Какая?
Айзек хищно сморщил морду:
– Я тоже хочу сделать участие до вашего квеста со шкилетами! Судя по тому, шо показали моим немолодым глазам, это должно быть очень весело!
«Смотря для кого», – опять же оставила свои мысли при себе Кира. Впрочем, новый авшурский каприз хотя бы не требовал от нее материальных или этических затрат.
– Да, конечно, ищите! – широким жестом разрешила глава ОЗК, но Айзек продолжал многозначительно на нее смотреть, словно давая время осознать ошибку.
Кира оправдала его доверие: авшур жаждал VIP-обслуживания, как на сафари, – егеря находят и гонят зверя, а богатому клиенту остается только спустить курок. Самолично простукивать стены и падать в ямы в планы Айзека не входило.
– Наш сотрудник как раз заканчивает монтаж прибора для поиска пустот в стенах, – исправилась глава ОЗК. – Вы можете… Точнее, она может составить вам компанию!
Айзек благосклонно заурчал. «Кира, вы нам СРОЧНО нужны!» – пришло сообщение от Реми, и глава ОЗК, не уточняя, в чем дело (иначе сохранить лицо будет намного сложнее!), раскланялась с гостем и поспешила в кабинет, стараясь не думать о дымящемся авшуре.
– Вот именно поэтому, – хмуро сказал Женька, – веники надо заготавливать летом!
Четыре из девяти опытных образцов полностью облетели, один пропал (Трикси по секрету рассказала, куда, и леснику теперь было стыдно смотреть Кире в глаза), другой сменил цвет на коричневый и начал отчаянно пачкаться, третий стал до того хрупким, что рассыпался от пробного маха, два выглядели так, будто ими уже парились, а последний отчаянно кололся.
– Вот этот, – Джек повертел его в руках, – мы прибережем для проверяющей комиссии!
– Тогда она нас точно не аттестует, – пробубнил Женька, пытаясь высосать из пальца занозу.
– Ерунда, я посмотрел техусловия на веники – их даже из елок можно делать!
– Эта штука больше на терновник похожа.
– А мы скажем, что он дает особый целебный эффект! От физиотерапии всегда сперва хуже становится, а потом лучше.
– Ладно, фиг с ним, для показухи сгодился. – Женька повесил веник обратно. – Я сомневаюсь, что в этой бане вообще кто-то рискнет париться. Особенно комиссия.
– А по-моему, крыша из оргстекла – отличное дизайнерское решение! – Джек облокотился о подоконник и с интересом посмотрел вниз. – Она позволяет обойтись без окон.
– Ага, – скептически поддакнул Женька, – и обеспечить туристов еще одним аттракционом.
Окна, впрочем, в бане тоже были, местами во всю стену. По весне колонисты планировали установить несколько теплиц, и десять тонн оргстекла успешно миновали «таможню», вынужденно став основным материалом для стройки. Туда же отправились несколько старых дверей, замененных во время ремонта и запасливо припрятанных в кладовке, а также куча разнокалиберных бревен и камней, образовавшихся при расчистке земли под приусадебное хозяйство. Еще в распоряжение Трикси имелось несколько баллонов со строительной пеной, которая при наличии фантазии и краски превращалась из утеплительного материала в декоративный.
Как уже сказал Джек, фантазия у Трикси была богатая. А вот краска в основном черная.
– Трикси тебе что-нибудь сообщала? – с надеждой спросил Женька.
Напарник с сожалением покачал головой. Собственно, Трикси и не обязана была делиться с лесниками информацией, они всего лишь ее знакомые, пока даже не друзья. А это – работа, и работа серьезная. По прилету Bond сразу умчалась в башню, и уже час от нее ни слуху, ни духу.
Женька подошел к соседнему окну. Стройка подходила к концу, два киборга устанавливали на крыше трубу – то ли дизайнерскую, то ли просто какую добыли, из помятой жестяной бочки.
– Думаешь, на Кассандру прорвались антидексисты?
– Если у них была одна бомба, то может быть и вторая, – уклончиво сказал Джек. – И корабль наверняка тоже вооружен.
– А замок?
– По его углам установлены излучатели силового поля. Одна-два попадания оно, может, и выдержит, но на поселок не распространяется.
Киборги уронили трубу. Она мягко упала в свежий снежок, а сверху жестко притрубились ящик с инструментами и один из строителей.