– Иногда ты видишь только маленький кусочек всего пазла. Даже если кажется, что он никуда не подойдет, в конце концов место найдется и ему, – сказала я и почувствовала себя лицемеркой, поскольку и сама не верила себе на все сто процентов. Действительно ли это было так? Разве стоило полагаться только на судьбу и ждать, куда она приведет? На звезды, которые указывали тебе путь? Мне хотелось многое сказать Уэстону, но я не могла, потому что страх и сомнения были сильнее.
Уэстон посмотрел на меня и попытался найти в моих глазах ответ на свои вопросы. Поначалу я и вправду в нем ошибалась. Его уверенная манера держаться была лишь щитом, и за ним все выглядело совсем иначе.
Медленно наклонившись вперед, он нежно прильнул своими губами к моим и коснулся рукой моей щеки. Он сделал глубокий вдох, как будто набираясь сил. Мы углубили поцелуй. Растворились друг в друге. И обнимались, пока над нами продолжали сверкать звезды.
Спустя некоторое время мы побрели по набережной в сторону гостиницы. Завидев ее, мы остановились и повернулись друг к другу.
– Так что… – нерешительно начала я. – Хочешь подняться ко мне? У меня есть первоклассная кровать-устрица, на ней спать просто божественно.
Уэстон весело улыбнулся.
– Мне бы очень хотелось узнать, что такое кровать-устрица, но дома ждет Хокинг. – Я кивнула, и Уэстон подошел на шаг ближе, так что мне пришлось еще больше поднять лицо. – Но завтра вечером встретимся у меня, будет идеальная погода для путешествия в космос.
Я улыбнулась ему в ответ, обняла за талию и прижалась как можно крепче.
– Звучит замечательно.
Он нежно поцеловал меня в губы.
– Спокойной ночи.
– И тебе, – тихо ответила я.
Он подождал, пока я скрылась в гостинице. Теперь на меня нахлынула буря эмоций. Я чувствовала себя как на американских горках. Счастье смешалось с беспокойством, чувство вины – с угрызениями совести. Как мне было выбраться из этой ситуации, никого не ранив?
Я ехала через ворота в дом Уэстона, и мое сердце бешено колотилось. День в лагере прошел прекрасно. Мы продолжали репетировать спектакль, и даже Уэстон поделился парой идей. Он казался раскованнее, немного более открытым – даже для астрологии. И я была рада: просто потому, что он попытался ей заинтересоваться и так показал, что, возможно, тоже испытывал ко мне чувства.
Вместе с тем меня все еще одолевали огромные сомнения насчет моего поступка. Днем я поехала в гостиницу, чтобы переодеться и подготовиться к встрече с Уэстоном, и обнаружила на почте письмо от начальницы. Она хотела большего – само собой, ведь за все это время я не написала ничего, кроме уже отправленного наброска. Я застряла в ловушке между личным и профессиональным счастьем и никогда бы не подумала, что одно могло исключить другое.
Но теперь я сидела у себя в машине и улыбалась этому чудесному человеку, который только что открыл входную дверь, чтобы меня встретить. Который совсем ни о чем не подозревал. Однако в конце концов мне придется решиться и все рассказать, и тогда я, должно быть, его потеряю.
Сделав несколько глубоких вдохов, я вышла и направилась к Уэстону. Он выглядел потрясающе: на нем были темные джинсы и белая свободная рубашка, на которой он расстегнул две верхние пуговицы и закатал рукава. Его взгляд и все внимание были прикованы ко мне, и я впервые почувствовала себя по-настоящему заметной. Поначалу я думала, что мы напоминали две планеты, вращающиеся по разным орбитам, и поэтому у нас никогда не получится гармонично друг друга дополнять. Однако теперь мне казалось, что именно наши различия делали нас идеальной парой. Огонь ярко пылал между нами с самого начала: я просто еще не знала, был ли он согревающим или обжигающим.
Я поднялась по ступенькам, и Уэстон тут же заключил меня в крепкие объятия. Нам приходилось весь день сдерживаться, и, наконец прикоснувшись к нему, я облегченно вздохнула и прижалась крепче.
– Привет, – поздоровался он и поцеловал меня в макушку.
– Привет.
Я вдохнула аромат его свежевыстиранной рубашки.
– Выглядишь великолепно. Красивое платье.
– Спасибо, – ответила я на комплимент. – Ты тоже.
Мы насладились близостью, а после оторвались друг от друга, и Уэстон повел меня в дом. Меня все еще впечатляло, насколько красивым был старый особняк как снаружи, так и внутри. Передо мной сразу появился Хокинг и поприветствовал меня, виляя хвостом. Я потрепала его по голове, тогда пес прижался ко мне.
Уэстон с легкой улыбкой наблюдал за нами, а затем протянул мне руку.
– Пойдем, а то еда остынет.
– Такого допустить точно нельзя! – ответила я, и он провел меня в столовую. На столе располагались белый фарфор и подсвечник, а рядом с посудой лежали тканевые салфетки. Он и впрямь постарался, чтобы устроить приятный вечер. Он придвинул мне стул, я поблагодарила его и села, не в силах найти слов: все выглядело просто великолепно.
Уэстон зажег свечи.
– Что такое? – с улыбкой спросил он.
– Не думала, что ты можешь быть таким романтиком.
Он коротко рассмеялся.
– По мнению моих друзей Амброза и Кэмерона, я был таким всегда, просто у меня не было той самой девушки. – Мое сердце снова забилось быстрее. Он назвал меня той самой? – Хотя в моем гороскопе на сегодня было написано, что я не особо склонен к романтике и мне нужно совсем противоположное, чтобы освободиться от эмоционального барьера.
– Ты читал свой гороскоп? – удивленно спросила я. – Ты что, хотел произвести на меня впечатление?
– А этого достаточно, чтобы тебя впечатлить?
– Вообще с другими нет, но вот в твоем случае… Да! Уж точно, – со смехом ответила я.
– Хорошо. – Он подмигнул мне. – К тому же наше пари все еще в силе, и я подумал, что пойду тебе навстречу. В конце концов, тебе оставалось забить только один шар, а мне – два. Не говоря уж, что ты меня спасла.
– Я знала, что ты умеешь достойно проигрывать, – ответила я.
– Дай-ка угадаю: тебе подсказал мой знак зодиака?
Я улыбнулась, и мне не нужно было ничего говорить: он все понял и так.
Усмехнувшись, Уэстон покачал головой.
– Схожу за закуской.
После того как он скрылся в соседней комнате, я оглядела столовую, обставленную изысканно, современно и со старинными элементами – великолепным комодом из матового дуба и тяжелым антрацитовым ковром. Если Уэстон не купил особняк уже с мебелью, у него был хороший вкус. Мне стало любопытно, сколько всего комнат в доме: снаружи он выглядел огромным, и у него было множество углов. Обвитый плющом и окруженный темными стенами, он казался даже немного заколдованным.
Уэстон вернулся, и Хокинг положил свою гигантскую голову на стол и посмотрел на нас самым настоящим щенячьим взглядом.
– Давай уходи, я тебя уже покормил, – скрепя сердце обругал его Уэстон и поставил передо мной тарелку. На ней был аппетитный салат капрезе с небольшими шариками моцареллы и томатами, украшенный базиликом. Хокинг фыркнул и вышел из комнаты. Уэстон уселся напротив меня.
– Ты с ним слишком строг, – с улыбкой сказала я.
– Он уже получил огромный стейк. Уж что-что, но я точно не строгий, – весело ответил он и наполнил мой бокал белым вином.
– И вправду очень щедро. А как ты вообще нашел Хокинга?
И за едой Уэстон объяснил, что Хокинг прибежал к нему вскоре после того, как он купил этот дом. Он рассказал о Кэмероне, который придумал ему имя, и о том, с каким уважением Уэстон изначально относился к огромному животному. После закуски Уэстон подал на стол восхитительного лосося в лимонном масле, и мы поговорили о наших семьях. О его маме, о том, какой странной бывала моя бабушка Сольвей, и о друзьях Уэстона, Кэмероне и Амброзе. Мы узнали друг друга, без каких-либо задних мыслей или недоверия, как это было до сих пор, и наряду с различиями у нас оказалось много общего. Мы разделяли одни и те же ценности касательно дружбы и отношения к близким. Мы наслаждались изумительным шоколадным фондю со свежими фруктами и смеялись над историями о юности Уэстона в лагере и моем детстве в Эйвбери.
Мы смотрели друг другу в глаза, дарили случайные прикосновения, от которых у меня по всему телу бежали мурашки. Как давно я не чувствовала ничего подобного? Тем более настолько сильного, что почти не могла думать ни о чем, кроме Уэстона? Все мои мысли были только о нем. Я уже слишком долго не могла сделать выбор между правильным и неправильным.
– Сольвей ты бы не понравился, – со смехом сказала я и макнула клубнику в шоколад.
– С чего ты так решила? – удивленно спросил Уэстон.
– Ты астроном и аналитик и не веришь в астрологию. Этого уже достаточно.
– А если я буду вести себя особенно обаятельно?
Он сунул в рот клубнику в шоколаде, и на мгновение мой взгляд задержался на его губах.
– То есть ты так уверен в своем обаянии, что думаешь, что его хватит? – с улыбкой сказала я. – Тогда ты не знаешь мою бабушку.
– Может, когда-нибудь мы это выясним, – ответил он, и я впервые осознала, насколько важно для меня было познакомить его с семьей. И рассказать ему настоящую причину своего приезда. Смогу ли я хранить этот секрет от него вечно? Запереть в воображаемом ящике и забыть? Этого я не знала, но мне было ясно одно: я полностью наслаждалась этим вечером.
Когда мы доели, я помогла ему убрать со стола и отнести грязную посуду на кухню и в посудомоечную машину. Уэстон взял меня за руку и притянул к себе. Его тело прижалось к моему, а взгляд был нежным и проникновенным. Все в этом казалось правильным.
– Готова к следующему пункту программы?
– Я так долго ждала, когда ты это скажешь! – просияв, воскликнула я.
Вскоре мы побрели по обширной лужайке прямо к обсерватории. Было уже темно, ветер слегка теребил подол моего летнего платья, пальцы Уэстона крепко сжимали мои, а Хокинг бежал впереди, обнюхивая траву. В этом месте было так спокойно, так приятно, что я понимала, почему Уэстон его выбрал. Мне хотелось остаться здесь навсегда.