Из-за сумятицы, царившей у нее в голове, Джем не стала настаивать на более внятном ответе. Она покорно двинулась вслед за Ральфом. Какое все это имеет отношение к парочке со второго этажа – к тому ирландскому парню и его бывшей подружке? Карл и Шевон по-прежнему стояли у дверей. Лицо у Карла сияло, будто это был счастливейший день в его жизни. А Шери? При чем тут она? До этого вечера Джем считала, что Шери – просто соседка сверху. Та, что училась когда-то танцам. Та, что собиралась выйти замуж. А теперь вдруг выясняется, что она – приятельница Ральфа, главный враг Карла и… Кем она приходится Смиту? Да и замуж она, судя по всему, уже не собирается.
– Джем? Ты в порядке? – Ральф с тревогой всматривался в лицо Джем.
– Я… да, все хорошо.
Ладно, у нее еще будет время разобраться в происходящем. А пока что Ральф хочет показать ей свои картины. Во всей этой неразберихе она совсем про них забыла!
Ральф неотрывно смотрел ей в глаза. Он открыл рот, будто хотел что-то сказать, затем передумал, затем снова открыл.
– Я знаю, что уже говорил это, но хочу сказать еще раз. Джем, ты выглядишь сногсшибательно, это правда. Твое платье – само совершенство. И мне ужасно, ужасно нравятся эти крохотные розочки в твоих волосах. – Ральф осторожно коснулся одной кончиком пальца. – Я так рад, что мы с тобой снова друзья. – Он поднес к губам руку Джем и бережно поцеловал ее.
Щеки Джем заалели.
– И я рада, – хихикнула она. – Я так по тебе скучала! – Она отвернулась, чтобы скрыть смущение. – Ну что, будем смотреть твои знаменитые картины?
«Черт бы тебя побрал, Ральф. Вечно ты приводишь меня в замешательство».
– Идем. – Бережно обняв Джем за талию, Ральф повел ее к первой картине. – Вот эта называется «Алая губная помада и пионы».
Джем, охнув, прижала ладошку ко рту.
– Ральф, но это же… это же я?
Перед ними висел маленький портрет, сразу бросавшийся в глаза своими яркими красками. Лицо Джем на портрете сияло улыбкой, а голову ее окружал венок из розовых, лиловых и бордовых пионов.
Кивнув, Ральф повел ее к следующей картине. Тут тоже была изображена Джем, на этот раз по плечи. Фоном ей служило поле из плодов чили, глянцевито-красных и зеленых. На следующей картине тоже была Джем, а за ней – еще и еще. Джем в окружении цветов, пряностей и чили.
Реальная Джем неожиданно засмущалась.
– Ральф… – выдавила она.
– Ш-ш-ш. – Ральф прижал палец к губам. – Просто смотри в свое удовольствие.
Джем, шажок за шажком, стала обходить зал. Время от времени она поглядывала на Ральфа с выражением, в котором явно читалось: «Ты спятил». Однако глаза ее сияли восторгом, удивлением и – в этом Ральф просто не сомневался – любовью.
31
– Так почему ты, собственно, не рассказал Джем про нашу маленькую встречу на Рождество?
Смит в растерянности поскреб подбородок.
– Ну, как же, я обо всем ей рассказал… Похоже, она просто забыла. – По-идиотски хихикнув, Смит сунул руки в карманы брюк.
– Х-м-м. – Шери предпочла не заострять на этом внимания. – Джем – милая девушка, правда? Мы с ней как-то раз столкнулись у дверей и немного поболтали. Она просто очаровательна!
– Да-да, что-то вроде того…
– Странно, что в тот вечер в «Ориэле» ты ни словечком не упомянул о ней.
– Ну…
– У меня даже сложилось впечатление, что ты одинок.
– Да, я…
– Признаться, я даже рассчитывала на это. – Шери обвела краешек бокала своим загорелым пальчиком. – Мы с тобой так быстро нашли общий язык…
Смит, не ожидавший такого поворота, резко выпрямился.
– Бог ты мой… мы с Джем… по правде говоря, между нами нет ничего серьезного.
– Она так не считает.
– В смысле?
– В тот вечер, когда мы болтали с ней у дома, она сказала мне совсем другое. Помню, там было что-то про сны, про судьбу… Как же она выразилась? Ах да, вы с ней предназначены друг другу.
– Джем, конечно, очень милая девушка, но не без странностей. – Смит многозначительно скосил глаза и покрутил пальцем у виска.
– Серьезно? Лично мне она показалась вполне здравомыслящей особой. Если она и без ума, то только от тебя.
– Я знаю, – самодовольно улыбнулся Смит.
– Но ты же сказал, что у вас все несерьезно.
– Ну. – Смит поскреб затылок. – С моей стороны это и правда несерьезно. Вообще, – оглянувшись, он слегка понизил голос, – это то, что принято называть неразделенной любовью. Не пойми меня неправильно, к Джем я испытываю самые теплые чувства. Как ты верно заметила, она очаровательна. Но для меня она не та, Единственная. – Смит многозначительно вскинул брови. – Понимаешь, о чем я?
– Да-да, – кивнула Шери. – Понимаю.
Что за ничтожество, подумала она про себя. Типичный слизняк. Ральф был абсолютно прав на его счет. Признаться, у Шери были свои планы на вечер. Она пришла сюда только ради Карла и Шевон. И вот теперь эта парочка счастливо болтала на другом конце комнаты, не обращая внимания на окружающих. Такое чувство, что план Шери удался. Можно бы уже ехать домой. Но, поговорив совсем немного с этим скользким типом, она готова была сделать что угодно, лишь бы избавить от него Джем. Краешком глаза Шери наблюдала за Ральфом и Джем, которые рассматривали картины – девять недель рисовал их Ральф в своей сырой, промозглой студии. Эти двое смотрелись вместе на редкость гармонично. И от Шери не ускользнуло, что Джем приревновала к ней Ральфа – очевидно, что она испытывала к нему не просто дружеские чувства. Надо лишь убрать из их жизни этого ужасного Смита, и путь к счастью будет для них свободен.
Шери вновь взглянула на Шевон и Карла, которые выглядели абсолютно счастливыми, и улыбнулась про себя. Оказывается, быть доброй – ужасно приятно! А уж если ей удастся помочь Ральфу и Джем, она и вовсе станет настоящей крестной феей. Шери с удовольствием прислушалась к этому новому для себя ощущению. Что ж, пора действовать! Она повернулась к Смиту и ослепила его своей чарующей улыбкой.
К половине двенадцатого толпа модных гостей заметно поредела: их уже ждали Токио, Нью-Йорк и Сидней с выставками, кастингами и просмотрами. А из соседнего паба нагрянули настоящие друзья Ральфа – подвыпившие, шумные и настроенные повеселиться.
Кто-то включил «Аббу», и с первых же тактов все бросились танцевать, нестройно подпевая в такт музыке. Смит тоже закружил Шери по залу, хоть и не слишком грациозно.
Только Шевон и Карл, увлеченные беседой, продолжали сидеть в своем углу.
А Джем? Джем горько рыдала в туалете. За весь вечер они со Смитом не перекинулись и парой слов. Он до того был увлечен разговором с этой Шери, что Джем не решилась вмешаться. А потом он и вовсе потащил Шери танцевать. Мелодия сменяла мелодию, а эта парочка продолжала кружить по залу. А ведь Смит никогда не любил танцевать! Джем прижала к лицу платок, пытаясь остановить потоки слез. Никогда еще не чувствовала она себя такой униженной и несчастной. Ральф пытался утешить ее, говорил, что все это ерунда, не стоит переживать из-за пустяков. Но Джем-то видела, что Смит совсем потерял голову из-за этой девицы!
А тут еще Ральф. Такое чувство, что все эти любовные бредни вот-вот готовы были вырваться на поверхность. А что вы хотели? Вокруг – букеты пионов и портреты самой Джем, на столах – ее любимая еда. А эти его взгляды, от которых у нее мурашки по коже! Ужасно интимно, ужасно восхитительно и… совершенно некстати. Смит – ее парень… чего, впрочем, не скажешь по его поведению. А с Ральфом они просто друзья. О каких еще чувствах тут может идти речь?
Сполоснув лицо холодной водой, Джем вытерлась бумажным полотенцем и решительно зашагала к двери в зал. Нужно было лично убедиться в том, что Смит ее любит. Сейчас она сделает то, что собиралась сделать весь вечер, – оттащит его от этой девицы и потребует объяснений. Так она сможет привести в порядок собственные мысли и выбросить из головы Ральфа.
Весь вечер Шевон пыталась сказать Карлу про Рика, но в последний момент уводила разговор в сторону. Да и как тут было решиться? Карл выглядел ужасно счастливым. Он так и сыпал комплиментами, пытаясь произвести на Шевон хорошее впечатление. Она даже предложила потанцевать, чтобы оттянуть неприятный разговор, но Карл отказался. Было видно, что ему хочется говорить и говорить. И вот теперь они обсуждали то его шоу, после которого он прославился на весь Лондон. Похоже было, что объяснений им все-таки не избежать.
Шампанское до того ударило Смиту в голову, что он едва держался на ногах. Не будь Шери такой искусной танцовщицей, он бы давно упал. По его лицу блуждала улыбка, делавшая его похожей на деревенского дурачка. Он все время сбивался с ритма и подпевал невпопад каждой песне.
Шери по горло была сыта этим кретином. Сказав, что ей хочется выпить, она поспешила к бару. Смит, как описавшийся щенок, поплелся следом.
– Шери, – выдавил он, с трудом ворочая языком, – нам надо почаще встречаться. – Он взмахнул бокалом, едва не расплескав шампанское.
– Правда? – устало откликнулась Шери. Теперь она думала только о том, как бы избавиться от общества этого типа.
– Да, – закивал головой Смит. – Когда мы вместе, это так здорово. Понимаешь, о чем я?
– Да-да, конечно.
– Сегодня… сегодня был особенный вечер. Мы говорили и танцевали, будто весь мир для нас исчез…
Шери лихорадочно оглянулась в поисках Ральфа, Джем или кого-то еще, кто спас бы ее от этого кретина.
– …И я думаю… я правда думаю, что мы с тобой созданы друг для друга… ты так не считаешь?
Шери уже не слушала его болтовню.
– Да-да, конечно, – машинально пробормотала она.
Смит не заметил, как она подавила зевок и украдкой взглянула на часы. Он решил, что подходящий момент наконец-то настал.
Со стуком опустив бокал на стойку, он рухнул на колени и схватил Шери за руки.
– Шери! – возопил он на весь зал. – Я люблю тебя! Я всегда любил только тебя!