— Ну что же, — заулыбался он, — помогите. Будем пить чай из немецкого фарфора. Его передала по наследству Наденьке ее бабка. Ужасная была особа, скажу я вам…
Два часа пролетели незаметно. Все это время Лика не переставала удивляться. Анатолий Николаевич оказался удивительнейшим человеком. Он сыпал шутками, забавными школьными историями, и незаметно для самой себя она рассказала ему историю своей жизни, взяв твердое обещание не рассказывать никому. Умолчала она лишь об одном — о причастности Григория к страшным событиям, происшедшим более пяти лет назад…
Провожая молодую женщину к выходу, Анатолий Николаевич галантно склонился к ее руке и неожиданно сказал:
— Я не знаю, какую цель преследовал ваш отец, давая вам это имя, но оно удивительно отражает вашу сущность…
— Да? — вскинула брови Лика. — Почему?
— Удивительное переплетение противоречий, — задумчиво продолжил он между тем. — Скромность со страстностью, нежность с жесткостью, открытость с настороженностью… Удивительно!
— Да будет вам, Анатолий Николаевич, — неожиданно засмущалась Лика и, желая перевести разговор на другую тему, попросила:
— Вы заходите ко мне, хорошо? Олег часто в отъезде…
— А вам одиноко?.. — напомнил он ее вопрос.
— Да… — печально качнула Лика головой. — И можно я буду к вам заходить?
— Конечно, милая. Буду очень рад. — Он стоял в проеме двери и наблюдал, как Лика отпирает свою квартиру, и, когда она совсем было скрылась из виду, попросил:
— Помогите Диме…
— Что?! — оторопела она от неожиданности.
— Он очень страдает, — пояснил сосед, глядя на нее умными глазами. — И, мне кажется, он потерялся… хотя кругом него люди…
С этими словами он тихонько притворил дверь, оставив Лику с открытым ртом. Новоиспеченный друг, если можно было его так назвать, удивлял ее все больше и больше.
Едва она вошла, раздался телефонный звонок.
— Алло! — настороженно произнесла она.
— Лика, девочка моя! Здравствуй, — раздался в трубке приглушенный расстоянием голос мужа. — Как вы там?!
— Олег! — выдохнула Лика и почувствовала, как сердце ее учащенно забилось. У нас все хорошо…
Целых пять минут она тараторила без умолку, пытаясь отвлечь мужа от расспросов о сыне.
— Как Димка? — вставил он наконец. — У него все в порядке?
— Да, да, милый. У него все хорошо. — И Лика принялась рассказывать о том, как весело они проводят время.
Попрощавшись, она положила трубку на рычаг и смогла наконец перевести дыхание:
— Дела!.. Я соврала мужу!..
Но ей не дали мучаться угрызениями совести — почти тут же раздался еще один телефонный звонок.
— Алло! Слушаю…
— Деньги где? — спросил хриплый голос.
— Деньги у меня, — судорожно сглотнув, быстро сориентировалась Лика. — А где Дима?
Последовала пауза, затем в трубке что-то зашуршало, и Димкин испуганный голос попросил:
— Заплатите им… Мне плохо…
— Дима… — у нее перехватило дыхание. — Что они сделали с тобой?!
Ответить ему не дали, потому что в ухо ей ударил все тот же неприятный хриплый голос.
— Послание получила?
— Д-д-а, — пролепетала она, силясь уловить какой-нибудь подвох. — А что дальше?
— А то! Приедешь на площадь Металлургов к девяти вечера и оставишь деньги в сквере на скамейке.
— Ага, а если их украдут? — попыталась она возразить. — Я буду виновата?
— Не боись, — успокоил ее похититель. — Ситуация под контролем. И не вздумай выкинуть что-нибудь… Иначе будешь получать пацана своего по кускам.
— А-а-а когда я получу его полностью? — еле сдерживаясь, чтобы не завыть, спросила Лика. — Я отдам пятьсот баксов, а Димка?..
Короткие гудки, последовавшие за этим, означали не что иное, как “разговор окончен”.
— Так, только не психуй! — приказала себе Лика и двинулась на кухню.
Выпив подряд четыре чашки кофе, чередуя их с сигаретами, она выработала план действий и, недолго мешкая, выскочила на лестничную клетку и позвонила в соседнюю квартиру.
Анатолий Николаевич встревоженно смотрел на нее сквозь толстые стекла очков:
— Что-то случилось? Вы так напуганы.
— Анатолий Николаевич, вы сможете мне помочь? — сложив руки в молитвенном жесте. Лика во все глаза смотрела на соседа.
— Проходи, — коротко распорядился он и отступил в сторону, пропуская ее в квартиру, — и рассказывай… Только не волнуйся. Я помогу, если это будет возможно.
Прыгнув с ногами в успевшее полюбиться кресло, она, сверкая глазами, принялась излагать ему суть дела.
Анатолий Николаевич внимательно слушал, время от времени вставляя вопросы.
— Ну? Как я придумала?! — закончила она. — Я ведь права, как вы считаете?
— Ты уверена?! — Потирая подбородок, сосед задумчиво уставился в пространство. — Тяжело поверить!..
— Тяжело поверить, легко проверить, — пропела Лика, скорчив смешную рожицу. — Вы за?!
— Сколько времени у меня на сборы? — Анатолий Николаевич как-то сразу по-военному подобрался и, казалось, помолодел на несколько лет.
— Я думаю, что через час нам нужно выезжать. — Лика еще раз посмотрела на часы и кивнула головой:
— Да, все правильно, через час и ни минутой позже. Лучше приехать загодя и обследовать обстановку.
Лика приехала к названному месту задолго до назначенного времени. Приглушив мотор, она открыла окно и подставила лицо легкому весеннему ветерку, трепавшему ее белокурые пряди, не обращая внимания на озабоченность их хозяйки.
Внезапно ее взгляд привлек одинокий путник в конце аллеи. Тот медленно шел от скамейки к скамейке, то и дело останавливаясь и поддевая кончиком трости гонимый ветром мусор.
— Так! Анатолий Николаевич на посту… — сразу оживилась Лика. — Значит, они где-то рядом.
Она посмотрела на часы, они показывали 8.45. Взяв в руки полиэтиленовый пакет, Лика выбралась из машины и пошла по направлению к скверу. Анатолий Николаевич, облюбовав тем временем одну из скамеек, чинно расположился на ней с газетой. Не доходя до него метров двадцать. Лика уселась на что-то, по своим останкам напоминавшее детские качели, и со скучающим видом принялась оглядывать окрестности.
Кругом было пустынно. Удивительным ей это не казалось. Местечко было еще то…
Стрелки часов давно перевалили за девять вечера, но никто так и не появился. Из природного упрямства она тоже не хотела уступать и упорно сидела, вращая головой направо и налево.
Анатолий Николаевич, не выдержав, поднялся, аккуратно свернул газету и неспешно двинулся в ее сторону.
— Надо уходить, — тихо обронил он, поравнявшись с Ликой. — Они не появятся, пока ты здесь…
— Мне необходимо поговорить с ними, — умоляюще смотрела она на него.
— Не будь ребенком, — неожиданно рассердился он. — Ты можешь навредить Диме. Оставь пакет с деньгами и быстро в машину!..
Обиженно шмыгнув носом. Лика бросила пакет на ближайшую скамейку и быстрыми шагами удалилась в противоположную от Анатолия Николаевича сторону.
Ей пришлось сделать приличный круг, чтобы вернуться к месту стоянки, а когда она подошла, то рот ее открылся сам собой — пакета на месте не было.
— Этого не может быть! — завопила она и бросилась бегом, назад к качелям.
Ошибки не было — пакет отсутствовал. Лика принялась метаться, внимательно исследуя все в радиусе пятидесяти метров, — пакета не было.
— Здесь же никого не было! — бормотала она, возвращаясь к машине. — Никого, кроме… Нет, этого не может быть, он не посмел бы! Тогда кто? Я упустила это место из виду на какие-то две-три минуты… Ничего не понимаю. Навстречу мне никто не шел, с этой стороны сквера движения тоже не наблюдалось. Если только…
Взгляд ее метнулся к низкорослому кустарнику, окаймляющему аллею с двух сторон.
— Если только этот кто-то не прятался в кустах. Точно! — шлепнула она себя по лбу. — И этот кто-то очень мал ростом, раз я его не заметила…
Лика резко рванула машину с места и помчалась к центру города, туда, где располагалась студия молодежного радиоканала.
На вахте сидел злющий дядька и на все ее заверения о срочности дела сердито пыхтел из-под усов:
— Не положено! Да и время сейчас позднее. Шастают тут оглашенные…
— А кто сегодня в студии? Мне вообще-то нужен Панченко. Мы тут препираемся с вами, а его, может, и на работе нет? — Лика одарила вахтера самой обворожительной улыбкой.
Он метнул в ее сторону настороженный взгляд, еще немного посопел, но все же достал из-под стойки потрепанный журнал.
Толстый прокуренный палец пополз по строчкам.
— Ну и что?.. — спросил он, не поднимая головы. — Ну Панченко сегодня на работе, а что это меняет? Сказал, не пущу…
— Позвольте хотя бы позвонить, — умоляюще пробормотала Лика, не переставая улыбаться. — Позвонить-то можно?!
— Звони… — Дядька швырнул на стойку телефонный аппарат и отошел к окну.
— А по какому номеру? — хлопая ресницами, уставилась на него Лика. — По эфирному ведь нельзя…
— Вот народ, а!.. — возмутился хмурый вахтер. — Просит позвонить, а номера не знает.
— Василий Иванович! Ты чего девушку мучаешь? — неожиданно раздалось за ее спиной. — К тому же такую симпатичную?..
— Да я ничего, — улыбка внезапно преобразила дядькино лицо, делая его почти неузнаваемым. — Игоря Панченко спрашивает, а номера телефонного не знает. Кто знает — что за птица?
— Это мы сейчас выясним, — весело заявил все тот же голос.
Лику резко повернули на сто восемьдесят градусов, и она оказалась перед высоким плечистым блондином, которому, несмотря на свой немалый рост, она едва доставала до подбородка.
— Ух ты! — восхищенно выдохнул голубоглазый парень. — Везет же некоторым! Алексей…
— Лика, — как можно приветливее ответила она и вложила свою руку в протянутую ладонь. — Мне нужен Игорек… Скажите — это возможно?..
— Конечно. — Алексей принялся накручивать диск телефона. — Вы уж меня извините, что звоню предварительно. Сами понимаете — поклонницы и все такое…
— Что, проходу не дают? — лукаво улыбнулась Лика. — Это так на него похоже.