Иззи была не в состоянии стоять спокойно. То проверяла духовки, то полки с продуктами: огромные мешки с мукой аккуратно расставлены один к одному, рядом коробки с пищевой содой, разрыхлитель, сахар, а потом – целые ряды разнообразных приправ, ящик свежих лимонов и гигантский холодильник, заполненный сливками и горшками с английским сливочным маслом. Только лучшие продукты для кафе «Капкейк». Иззи пыталась объяснить Остину финансовую сторону вопроса: когда покупаешь косметику, некоторые товары, например карандаши для глаз или румяна, у всех брендов одинаковые, поэтому берешь те, которые подешевле. Но на других средствах – скажем, на тональном креме или помаде – экономить не годится. Тут низкое качество сразу бросается в глаза. Поэтому выбираешь лучшее из того, что можешь себе позволить. Вот и сливочное масло для пирожных и глазури должно быть исключительно от счастливых коров, пасущихся на радующих глаз полях с пышной зеленой травой, и обсуждать тут нечего. Остин аналогию Иззи не понял, однако ее пыл произвел на него впечатление. Ну а разрыхлитель, продолжила Иззи, можно закупать хоть из венгерских известняковых карьеров, лишь бы сократить издержки. На том и порешили. Окидывая взглядом строго упорядоченный товар на полках, Иззи почувствовала себе спокойнее. Казалось, она снова маленькая девочка и играет в магазин. Даже просто глядя на свои владения, Иззи испытывала глубокое удовлетворение.
– Ты всегда так себя ведешь или только по особым случаям? – спросила Перл.
Иззи едва не подпрыгивала на месте.
– И то и другое, – осторожно ответила та.
Иногда она не понимала, иронизирует ее подчиненная или нет.
– Это хорошо. Всегда приятно знать, с чем имеешь дело. Хочешь, буду обращаться к тебе «босс»?
– Совсем не хочу.
– Как скажешь.
Иззи улыбнулась:
– Но если продадим особенно много капкейков, можешь называть меня «принцесса Изабель».
Перл смерила Иззи суровым взглядом, но на этот раз на ее губах определенно промелькнула тень улыбки.
В семь сорок пять в кафе заглянул рабочий:
– У вас тут чая попить можно?
Перл улыбнулась и кивнула:
– Ну конечно! До конца недели все пирожные за полцены.
Рабочий нерешительно шагнул внутрь и демонстративно вытер ноги о новый коврик с британским флагом. Иззи купила его у подруги, у которой был свой магазин, хотя понимала, что чересчур себя балует: потратиться пришлось изрядно.
– Для меня тут уж больно роскошно, – протянул он и, нахмурившись, спросил: – Так почем чай?
– Одна чашка – фунт сорок, – ответила Перл.
– Серьезно? – Рабочий нервно закусил губу. – Ну и дела!
– У нас есть все сорта, – решила подбодрить его Иззи. – А еще можете бесплатно попробовать несколько пирожных.
Рабочий с сожалением похлопал себя по круглому животу:
– Ну уж нет, женушка меня убьет. Можно мне просто сэндвич с беконом?
Чай Перл взяла на себя: она заметила, что Иззи во взбудораженном состоянии, а значит, непременно что-нибудь прольет. Не спрашивая, Перл добавила молока и бросила в пластиковый стакан два кусочка сахара. Она с улыбкой протянула заказ покупателю, предварительно надев на стакан крышечку и поставив его в держатель: чай был очень горячий.
– Спасибо, милая, – ответил рабочий.
– Точно не хотите попробовать пирожные? – поинтересовалась Иззи чуть более настойчиво, чем хотела бы.
– Нет, спасибо. – Рабочий чуть испуганно огляделся по сторонам. – Жена говорит, я и так сладкий.
Он с нервным смешком расплатился и поспешил спастись бегством. Перл пробивала на кассе первую покупку с видом триумфатора.
– Наш первый посетитель! – объявила она.
– Только боюсь, что я его спугнула. – Иззи задумалась. – А вдруг он прав? Что, если наше кафе для этого района и впрямь слишком стильное?
– Ничего подобного, – ответила Перл, вытирая со стеклянной поверхности прилавка крошечную капельку пролитого молока. – И вообще, в половине восьмого утра пирожных никто не хочет.
– Я хочу, – возразила Иззи. – И другие тоже захотят. Люди же едят на завтрак маффины. Американцы их специально придумали, чтобы можно было есть выпечку на завтрак.
Секунду Перл молча смотрела на нее:
– А ведь ты в точку попала! Это многое объясняет.
– Хм… – протянула Иззи.
В ближайший час в Грушевый дворик заглядывали любопытствующие местные жители: всем хотелось узнать, кто на сей раз арендовал это злосчастное здание. Некоторые вели себя совсем уж грубо: подходили вплотную к окнам, едва не упирались в них носом, несколько минут просто таращились, а потом шли своей дорогой.
– Что за манеры? – сетовала Иззи.
– Изз! – произнесла Перл. У нее было тяжелое утро: сначала вскочила в шесть часов, потом отводила Луиса в новую игровую группу. – Это не твой дом. Никто лично тебя не оценивает.
– Как у тебя язык повернулся? – возмутилась Иззи, окинув взглядом пустое кафе. – Я сюда душу вложила! А значит, оценивают они именно меня.
Без двух минут девять мимо окон кафе решительно прошагал смуглый мужчина маленького роста в старомодной шляпе. Он уже почти скрылся из виду, но внезапно остановился, развернулся на сорок пять градусов и уставился на фасад. Посмотрев прямо на Перл и Иззи, он некоторое время сверлил их недобрым взглядом, но наконец отвернулся и продолжил путь. Через несколько секунд раздался скрежет поднимаемых металлических ставен.
– Да это же хозяин скобяной лавки! – шепнула Иззи Перл.
Владелица кафе сразу оживилась. Она уже предпринимала попытки свести знакомство с ближайшим соседом, но заведение с покосившейся пирамидой из цветочных горшков и сковородками в витрине работало по какому-то странному графику. Иззи ни разу не удалось никого там застать.
– Отнесу-ка ему чашечку кофе, заодно и познакомимся.
– Я бы на твоем месте держалась от этого типа подальше, – возразила Перл. – Между прочим, все, кто работал здесь до тебя, прогорели. Не задумывалась почему? Единственное, что мы знаем про этого таинственного незнакомца, – магазин у него чудной. Наверное, он и сам с приветом. Может, он отравил всех твоих предшественников.
Иззи растерянно уставилась на Перл:
– Ну что ж, если он будет меня чем-то угощать, скажу: «Нет, спасибо, у меня свое кафе».
Перл вскинула брови, но промолчала.
– Ладно, схожу денька через два, – наконец сдалась Иззи.
В одиннадцать часов в кафе зашла усталая, замученная женщина с таким же усталым, замученным ребенком. Хотя и Перл, и Иззи сразу принялись суетиться вокруг маленькой девочки, та никак не реагировала на их знаки внимания, лишь молча взяла предложенный бесплатный капкейк, перед этим искоса взглянув на мать. Та лишь рукой махнула.
– Мне, пожалуйста, маленький черный кофе, – произнесла женщина.
Чашку она взяла, а капкейки пробовать отказалась. У Иззи уже начала развиваться паранойя по этому поводу. Пересчитав сдачу, женщина с девочкой сели на серый диван, прямо между стойками с журналами и газетами и в непосредственной близости от книг. Но мать по сторонам не смотрела, лишь маленькими глотками потягивала кофе, а девочка тем временем играла с собственными пальцами, не издавая при этом ни звука. Женщина сидела, уставившись в окно. Теперь, когда их в кафе стало четверо, Иззи и Перл ощутили некоторую неловкость.
– Пойду музыку включу, – наконец решила Иззи.
Но стоило ей поставить в свой старый CD-проигрыватель, теперь ставший собственностью кафе «Капкейк», свежий альбом Корин Бэйли Рэй, как при первых нежных, сладостных аккордах женщина моментально встала и вышла, будто музыка – это предупреждение или за нее придется заплатить дополнительно. Посетительница не сказала ни «до свидания», ни «спасибо». Дочка последовала примеру матери. Иззи и Перл переглянулись.
– Первый блин всегда комом, – бодро проговорила Перл. – И вот что я тебе скажу: не думай, что я буду с тобой нянчиться. Это понятно? Запомни: ты несгибаемая бизнес-леди, и точка.
Но потом дождь каждый день лил, как из ведра. Подбадривания Перл с каждым вялым днем звучали все менее убедительно. Иззи уже устала от всей этой тягомотины. У Перл сегодня был выходной, а она сидела в кафе и корпела над счетами. Дело было непростое, да и цифры пугали, хотя Перл и уверяла, что бояться тут нечего. Но Иззи после этих счетов ночами не спала. Сегодня пришли двое посетителей, а это все-таки лучше, чем совсем никого. Первой явилась та самая женщина с девочкой. Иззи слегка повеселела. К счастью, ее версия о том, что кафе повергло эту женщину в такой ужас, что та убежала не оглядываясь, чтобы больше не возвращаться, оказалась неверной. Но неужели у этой особы совсем нет друзей? Вот было бы здорово, если бы она привела сюда целую компанию мамочек и малышей с липкими пальцами, которых срочно надо угостить сладким перед прогулкой в Клиссолд-парке. Но женщина снова взяла маленькую чашку черного кофе и села на край дивана вместе со своей молчаливой дочкой, будто ждала, когда их вызовут в кабинет директора школы. Иззи мило улыбнулась и спросила, как дела, но в ответ женщина лишь резко бросила: «Нормально». При этом взгляд у нее стал таким затравленным, что от дальнейших вопросов Иззи воздержалась.
Иззи пролистала все субботние газеты. А ведь она думала, что теперь за день ни разу не присядет! Но вместо этого она стала чрезвычайно хорошо осведомлена о событиях в мире. И вот наконец раздался ласкающий слух звон колокольчика над дверью. Иззи вскинула голову и улыбнулась при виде знакомого лица.
Дез понятия не имел, что делать с ребенком. Джейми ревел, не переставая, и умолкал, только когда его носили или возили в коляске взад-вперед по дорожке. День выдался холодный, и то, что Джейми все время хотелось на ручки, было вполне естественно. Врач сказал, что у мальчика просто легкие колики, а Дез спросил: «Объяснит мне кто-нибудь толком, что такое колики?» Доктор сочувственно улыбнулся и произнес: «Это когда ребенок каждый день плачет часами». Такой ответ застал Деза врасплох и разочаровал его. Он-то надеялся, что врач объявит: «Давайте