– Кэролайн говорит, что у нее нет другого выхода, – заметила Иззи. – Муж выдвинул ей ультиматум: если хочет сохранить дом без судебных баталий, пусть встает с задницы и устраивается на работу.
– Будет ходить тут королевой и на всех глядеть свысока! – возмутилась Перл. – Потребует, чтобы мы готовили капкейки из цельнозерновой муки и изюма и предлагали сок из ростков пшеницы! Все уши нам прожужжит болтовней про индекс массы тела!
Иззи одолевали противоречивые чувства.
– Можно подумать, блестящие кандидаты к нам в очередь выстраиваются, – наконец привела она разумный довод. – Пока никого подходящего мы не нашли. К тому же Кэролайн будет тебя заменять. Да ты ее почти не увидишь.
– В нашем кафе мир тесен, – мрачно заметила Перл.
Иззи вздохнула и на некоторое время отложила принятие решения.
Но работы в кафе не убавилось, что, разумеется, было просто чудесно, однако и тут нашлись свои подводные камни. Телефоны теперь звонили не умолкая, списки дел росли, Иззи засыпала за ужином. Она совсем перестала общаться с Хеленой – той постоянно не было дома. У Джейни родился ребенок, а Иззи ее до сих пор не навестила, Том с Карлой переехали в новый дом в Уитстабле, а Иззи не пришла на новоселье. И боже мой, едва у нее появлялась свободная минутка, она сразу начинала скучать по Грэму или даже просто по человеку, который будет хоть изредка брать ее за руку и говорить, что все будет хорошо. Но времени на сантименты не хватало, да и на все остальное тоже, а работа все копилась и копилась.
Иззи старалась взять чувства под контроль и трудилась еще усерднее, но в день, когда в дверь кафе вошла Линда, Иззи очутилась прямо-таки в отчаянном положении.
Это случилось в чудесную пятницу в конце весны, когда теплый воздух обещал скорое наступление приятных, по-настоящему летних лондонских выходных. Веселые люди запрудили улицы, а легкие лимонные капкейки с ванильным кремом и засахаренной долькой лимона сверху шли на ура. Работники офисов так и норовили сделать перерыв и выйти прогуляться. Хотя у Иззи от усталости спина не разгибалась, она с гордостью наблюдала за тем, как огромная гора капкейков, которую она испекла с утра пораньше и никак не могла поверить, что их удастся распродать к концу дня, быстро исчезает по шесть или даже двенадцать штук за раз. К тому же посетители с удовольствием заказывали прохладительные напитки, а значит, не нужно было постоянно возиться с кофе-машиной. Хотя теперь Иззи могла легко, непринужденно и быстро сделать флэт уайт или большой обезжиренный латте – вначале она обязательно что-нибудь проливала, – на это все же уходило больше времени, чем на то, чтобы достать из холодильника бузинный сок. Газировке Иззи предпочитала симпатичные натуральные напитки. Она считала, что они лучше вписываются в этику кафе. К тому же, как заметил Остин, их рентабельность выше.
А потом Иззи ждал самый приятный сюрприз на свете: ровно в четыре часа, когда народ почти разошелся, звякнул дверной колокольчик и в кафе вошла Киви, катившая деда в инвалидной коляске. Иззи кинулась к нему и крепко обняла:
– Дедушка!
– По-моему, ты делаешь что-то не то с меренгами, – мрачно произнес тот.
– Неправда! – оскорбилась Иззи. – Вот, попробуй!
Она поставила перед дедом одну из новых миниатюрных лимонных меренг. Густой крем, напоминающий помадку, глубоко пропитывал тонкое тесто. Это пирожное можно съесть секунды за две, но воспоминания о нем останутся на весь день.
– Меренга слишком жесткая, – объявил дедушка Джо.
– Тебе так кажется, потому что у тебя зубов нет! – возмутилась Иззи.
– Принеси миску и венчик. И яйца.
Перл сварила для Киви горячий шоколад, а потом они вместе наблюдали, как Джо с Иззи собрали ингредиенты, и хозяйка кафе села на табурет рядом с дедом. Глядя на ее темные кудри, соприкасавшиеся с его покрытой легким пухом лысиной, Перл вдруг представила, как дедушка учил маленькую Иззи печь.
– Неправильно работаешь локтями, – заметил дед; даже в такие годы он ловко, не глядя, разбивал яйца одной рукой и моментально отделял белки от желтков.
– Это потому, что… – начала было оправдываться Иззи.
– Почему? – спросил дед.
– Не важно.
– И все-таки?
– Я пользуюсь электрическим венчиком, – с пылающими щеками призналась она.
Перл рассмеялась в голос.
– Тогда все ясно, – кивнул дед. – Почему-то я не удивился.
– Но в кафе без электрического венчика не обойтись! Я эти меренги каждый день десятками выпекаю. Иначе просто не успею.
Дедушка лишь покачал головой и продолжил взбивать яйца. В этот момент мимо кафе проходил хозяин скобяной лавки. Джо жестом пригласил его заходить.
– Ты в курсе, что моя внучка взбивает меренги электрическим венчиком? И это после всего, чему я ее научил!
– Вот поэтому я здесь и не ем, – ответил хозяин скобяной лавки, потом взглянул на потрясенное лицо Иззи и добавил: – Прошу прощения, мадам. На самом деле я сюда не хожу, потому что, хотя ваше кафе совершенно очаровательно, цены мне не по карману.
– Угощаю вас пирожным за счет заведения, – объявила Иззи. – Перл, достань что-нибудь без меренг.
Перл послушно протянула хозяину скобяной лавки пирожное, но тот лишь отмахнулся.
– Не хотите – как хотите, – пожала плечами Перл, но Иззи настаивала, пока он не сдался.
– Очень вкусно, – заключил он, попробовав шоколадный капкейк брауни.
– Представь, какие шедевры она бы пекла, если бы взбивала вручную, – произнес дед.
Иззи притворилась, будто сейчас отвесит ему подзатыльник:
– Дедушка, у меня тут, между прочим, массовое производство.
– Уж и предложить нельзя, – улыбнулся дедушка.
– Вот именно – нельзя.
Джо протянул ей миску яичных белков с идеальными устойчивыми сахарными пиками.
– Переложи на жиронепроницаемую бумагу, выжди сорок пять минут и…
– Знаю, дедушка, знаю.
– Это хорошо, а то я боялся, что ты их в микроволновку засунешь.
Перл усмехнулась.
– Строгий вы начальник, мистер Рэндалл, – заметила она, наклонившись к нему.
– А как же? – театральным шепотом ответил дедушка Джо. – Думаешь, почему она так чудесно печет?
Все полакомились восхитительными дедушкиными меренгами со свежими взбитыми сливками и ложечкой малинового соуса кули, а потом Киви отвезла дедушку вместе с огромной коробкой пирожных для других жильцов дома престарелых обратно в фургон, а сотрудницы кафе занялись уборкой.
У Иззи от усталости кости ныли, зато сегодня вечером можно будет выпить вина, потому что в субботу кафе открывается только в десять, а по их меркам это значило, что можно дрыхнуть допоздна. А потом кафе закроется пораньше, и ей предстоит целое свободное воскресенье. Если повезет, погода выдастся достаточно теплая, чтобы вывезти дедушкино кресло в сад, хотя он теперь всегда мерзнет. Иззи расстелет на траве одеяло и почитает ему новости из газеты, а потом, если Хелена будет дома, они душевно поболтают за карри. Иззи наслаждалась этой скромной мечтой и теплым вечерним солнцем, лучи которого проникали внутрь сквозь сверкающие чистотой стекла, а заодно думала о звоне колокольчика, возвещающем о прибытии новых посетителей, и счастливых лицах людей, которые сейчас будут есть сладкое, как вдруг дверь резко распахнулась. Сразу стало ясно: что-то не так.
Иззи подняла голову. Сначала она не узнала женщину, ворвавшуюся в зал, но потом сообразила, что перед ней Линда – та самая, из галантерейного отдела. Но обычно Линда являла собой образец организованности: создавалось впечатление, будто в ее жизни все идет строго по плану.
– Добрый вечер! – приветствовала Линду Иззи. – Что-то случилось?
Линда только глаза закатила. Она окинула взглядом кафе, и Иззи с легкой досадой вспомнила, что до этого дня Линда так и не соизволила посетить ее заведение. Иззи считала себя вправе рассчитывать на бóльшую поддержку с ее стороны, ведь они из одного района и вдобавок несчетное количество часов стояли вместе на автобусной остановке и под дождем, и под палящим солнцем.
Но все раздражение как рукой сняло, стоило Линде застыть и набрать полную грудь воздуха.
– Ой, дорогая, у вас здесь так мило! Я и не подозревала. Думала, это так, баловство. Простите, пожалуйста! Если бы я знала…
Перл, лично вручавшая Линде флаер не меньше трех раз, громко хмыкнула, но Иззи толкнула ее локтем, и Перл продолжила обслуживать почтальона, который заглядывал к ним после работы даже слишком часто. Иззи беспокоилась, что два капкейка в день отразятся на его здоровье. Перл полагала, что его привлекают не столько капкейки, сколько она. Обе были правы.
– Ну, главное, что вы все-таки зашли, – произнесла Иззи. – Добро пожаловать! Чего желаете?
У Линды во взгляде промелькнула тревога.
– Мне надо… надо… Мне нужна помощь.
– Что стряслось?
– У Лиэнн завтра свадьба. Но кондитер нас подвела. Торт обещала испечь ее подруга, но они что-то там перепутали. Короче говоря, Лиэнн выбросила на ветер сотни фунтов, а торта как не было, так и нет.
Позже Иззи оценила, чего Линде стоило признаться, что ее безупречная дочурка в чем-то допустила промах. Линда была на грани истерики.
– Свадьба без торта! А у меня в списке дел пунктов пятьсот, не меньше!
Иззи вспомнила, что намечается свадьба века. Линда уже года полтора только про нее и говорила.
– Успокойтесь, пожалуйста. Уверена, мы сможем вам помочь, – заверила Иззи. – Сколько будет гостей? Человек семьдесят?
– Э-э-э… – протянула Линда, а потом пробормотала что-то так тихо, что Иззи ни слова не разобрала.
– Сколько, вы говорите?
– … – снова буркнула Линда.
– Странно, – произнесла Иззи. – Мне послышалось «четыреста».
Линда поглядела на нее красными заплаканными глазами:
– Весь праздник коту под хвост. А ведь это свадьба моей единственной дочери! Все пропало!
И Линда разразилась рыданиями.
К семи тридцати они поставили в духовку только второй противень. Иззи уже понимала, что им нипочем не уложиться в срок. Разумеется, Перл, святая, героиня и верный товарищ в одном лице, согласилась остаться без малейших колебаний, к тому же, как было известно Иззи, сверхурочные ей не помешают, однако они не могли использовать то, что у них уже было. Пришлось начинать сначала, не говоря уже о том, чтобы придумать какой-то способ зафиксировать капкейки в форме торта.