ным взглядом. – Здесь вы очень хорошо поработали.
Иззи протянула ему сдачу.
– И впрямь какое-то недоразумение, – произнесла она. – Кафе «Капкейк» никуда не денется!
– Вот и отлично, – ответил Дез. – Видно, я что-то напутал. От недосыпа и не такое услышишь. Ну, я пойду. Еще раз спасибо.
Вдруг снаружи раздались громкие звуки, напоминающие скрежет. Иззи поспешила во двор, а Дез на всякий случай остался внутри. Только бы Джейми не проснулся! Под ярким летним солнцем владелец скобяной лавки тащил мимо дерева два стула из кованого железа. Красивый столик, покрытый свежим слоем кремовой краски, уже стоял в тени. Иззи уставилась на эту картину во все глаза.
– Какая красота! – воскликнула она.
Тут из-за угла показался Доти. Он до сих пор переживал из-за того, что Перл с ним так и не пообедала. Но та объяснила Иззи: ей хватает проблем и с Беном, который никак не может определиться, а значит, еще больше усложнять ситуацию ни к чему. Иззи кинулась помогать Честеру. Тот принес два столика, каждый с тремя стульями, и две тяжелые цепи, чтобы за ночь мебель не утащили. Иззи пришла от подарка в восторг.
– Их заказал ваш дед, – развел руками Честер, когда Иззи кинулась его обнимать. – Не волнуйтесь, он уже все оплатил. Решил, что вам эти вещи очень пригодятся.
– Не то слово, – подтвердила Иззи, качая головой. – До чего же мне повезло с соседом! Вы прямо наш ангел-хранитель! Вернее, слесарь-хранитель.
– В большом городе особенно важно друг друга поддерживать, – улыбнулся Честер. – И вот еще что. Конечно, ваш дедушка мне запретил, и все же…
– Кофе и капкейк?
– С удовольствием.
Перл вышла из кафе с подносом, застенчиво улыбнулась Доти и села за один из новых столиков, наслаждаясь видом.
– То, что надо, – вынесла она вердикт.
У ее ног играл Луис.
– Я леф в клетке! – объявил он и попытался изобразить львиный рев: – Л-л-л!
– Отлично, сторожевой лев нашему кафе как раз не помешает. Распугаешь всех, кто нам не нравится, – заметила Иззи.
– Мне все нлавятся, – сообщил из-под стола сторожевой лев.
– Вот и у меня те же проблемы, – вздохнула Перл и унесла пустые чашки обратно в кафе.
Скоро, думала Иззи, буквально со дня на день она перестанет чувствовать себя гостьей в чужом доме. Больше не будет передвигаться по квартире на цыпочках и бояться что-нибудь испортить. Она и не подозревала, что Грэм настолько фанатичный приверженец минимализма.
Да, квартира красивая, но везде сплошные острые углы. Диваны неудобные, система, состоящая из телевизора, Blu-ray и стерео, настолько сложная, что в ней не разобраться, духовка крошечная и неприметная, добавленная скорее для галочки. Эта высокотехнологичная холостяцкая берлога свободной планировки явно не рассчитана на то, чтобы в ней готовили, хотя, конечно, удобно, когда из крана сразу начинает хлестать струя кипятка – вот только убедилась в этом Иззи лишь после нескольких волдырей. Но труднее всего ей давались новые привычки: снимать обувь, едва входишь в дом, и ничего не бросать, где попало, даже пальто у входа, даже на секундочку. Журналы не должны валяться на видных местах, пульт следует класть ровно, будто по линеечке. А еще придется найти место для маленького комода, потому что у Грэма все шкафы заняты его вещами в пластиковых чехлах из химчистки. Полки в ванной забиты всеми существующими средствами по уходу за собой – и для кожи, и для волос. И все расставлено в строгом порядке.
Два раза в неделю домработница тихо и незаметно вычищала всю квартиру сверху донизу, и если при этом процессе присутствовала Иззи, то потом она не решалась ни до чего дотрагиваться. Тосты превратились в ностальгическое воспоминание: от них на блестящей стеклянной столешнице слишком много крошек. В основном они питались жареной пищей, потому что от нее грязи меньше. Но Иззи все-таки немножко раздражала кухня, в которой есть такие чудеса техники, как кран с кипятком, горелка для вока и холодильник для вина, но отсутствует нормальная духовка. Сможет ли она когда-нибудь почувствовать себя здесь дома?
А Грэм, наоборот, начал привыкать к преимуществам новой жизни. Достаточно время от времени бросать на Иззи строгий взгляд, и никаких проблем. Ну почему от женщин столько беспорядка? У них ведь сумки есть, держали бы свое барахло там. Грэм специально выделил ей ящики, но ее шампуни и сыворотки для волос медленно, но верно просочились в его выложенную черной плиткой ванную. Надо заметить, что к тому же все они очень посредственных брендов. Зачем она только накупила этот мусор? Надо будет сделать Иззи замечание.
Ну а в остальном приятно, когда вечером тебя кто-то ждет. Иззи освобождалась намного раньше, чем он. Хорошо, когда есть кому спросить, как прошел твой день, и накормить тебя домашним ужином вместо готовых блюд из «Маркс и Спенсер», из которых раньше состоял его рацион, а потом налить тебе бокал вина и выслушать поток твоих жалоб. Все эти радости пришлись Грэму по душе. Как же он раньше не додумался перевезти Иззи к себе? Она спрашивала, можно ли ей забрать из дома книги, и Грэм вынужден был ответить отрицательно: книжных полок у него нет, они нарушили бы гармонию интерьера в его гостиной с высоким потолком, а о том, чтобы Иззи перетащила сюда свои дешевые кухонные принадлежности, даже речи быть не может. Но спорить она не стала. Одним словом, все шло как по маслу.
Тем не менее Грэму не давало покоя одно обстоятельство. Руководству лондонского офиса не терпелось, чтобы Грэм всерьез взялся за проект «Грушевый дворик». Рассудили, что просто апартаментов в наше время недостаточно – надо продавать образ жизни. И Грэма это радовало: он уже представлял свое блестящее будущее в сфере торговли образом жизни. Да, он наткнулся на золотую жилу.
Но чем дальше, тем яснее Грэм убеждался, что Иззи совсем чокнулась со своей дурацкой кафешкой. Похоже, ей это дело искренне нравилось, хотя какому нормальному человеку понравится вставать с петухами и скакать вокруг посетителей, точно прислуга? Чем больше капкейков удавалось сбыть и чем больше приходилось пахать, тем счастливее выглядела Иззи. Хотя сколько она там зарабатывает?.. Чистые гроши. Когда Грэм все ей объяснит, она, конечно же, образумится.
Грэм поморщился и еще раз взглянул в зеркало, желая убедиться, что достаточно гладко побрился. Он повернулся и так и этак, чтобы рассмотреть свое отражение с разных углов, и остался доволен. Однако теперь Грэм уже не был на сто процентов уверен, что ситуация с Иззи разрешится так легко, как он рассчитывал.
За лето кафе отнюдь не потеряло популярности, наоборот, только прибавило. Иззи решила, что на следующий год надо будет обязательно закупить органического домашнего мороженого. Сейчас оно пошло бы на ура. Можно установить перед входом лоток для тех, кто просто идет мимо. А продавцом нанять Фелипе. Пусть играет на скрипке, когда нет покупателей. Конечно, чтобы торговать едой на улице, придется заполнить кучу бумаг для городского совета, но Иззи и без того постоянно отправляет им документы. Удивительно, что вся эта бюрократия, от которой она раньше впадала в ступор, теперь дается ей легко и просто. Неожиданно Иззи заметила еще один удивительный побочный эффект пекарской работы: она стала реже краснеть – тот вечер, когда неожиданно объявился Грэм и застал ее с Остином, не в счет. Иззи решила, что лучший выход в данной ситуации – выкинуть этот эпизод из головы и больше никогда не ходить в банк. Конечно, рано или поздно наведаться туда придется, надо же выплачивать кредит, но, если присутствие Иззи необязательно, почему бы не отправить вместо себя Перл?
Вернувшись с перерыва – короткой прогулки с мороженым в парке, Иззи издалека услышала, что Перл с Кэролайн препираются. А вот это неприятно. Они же в последнее время хорошо ладили. Перл почти всегда была в приподнятом настроении, а Кэролайн стала носить крошечные топики, которые смотрелись бы очень симпатично, будь она лет на двадцать моложе, но сейчас только подчеркивали ее выпирающие ключицы и руки, как у Мадонны. Иззи знала, что рабочие отпускают грубые шуточки по поводу того, что Перл с Кэролайн якобы состоят в отношениях, но не обращала внимания на такие мелочи. Перл сейчас выглядела намного лучше: раньше она сидела дома, а теперь, когда начала ходить на работу, быстро сбросила пару размеров и пришла в форму, которая, по мнению Иззи, была предназначена ей самой природой, – идеально гармоничную.
– Пригласим его тетушек, все принесут по бутылочке – чего еще надо? – упрямо твердила Перл.
– По бутылочке?! На детский день рождения?! Ему три года исполняется! Нет, это просто ни в какие ворота! – возмущалась Кэролайн. – Ребенку нужен нормальный праздник.
Перл закусила губу. Наконец-то безграничное дружелюбие Луиса и желание других матерей показать, что они начисто лишены снобизма и предубеждений, принесли свои плоды: Луиса начали изредка приглашать на детские праздники. Но стоило Перл прочесть приглашение, как она, охваченная тревогой, отвечала на него отрицательно. Все эти мероприятия проходили в дорогостоящих местах: зоопарк, Музей естествознания… Перл такие развлечения пока были не по карману. Теперь, когда дела у кафе пошли в гору, Иззи повысила Перл зарплату – как той было достоверно известно, вопреки советам миссис Прескотт, – но деньги она тратила, заказывая по каталогу предметы первой необходимости: нормальную детскую кроватку для Луиса, новое постельное белье и полотенца. Покупать дорогие подарки и ходить на пышные празднества им пока рановато. Перл не знала, что за билеты для гостей платят родители именинника. Скажи ей кто об этом, она была бы поражена до глубины души. Пока Луис забывал о приглашениях сразу после их вручения, но мальчик становился старше. Придет день, когда он поймет, что отличается от других, и Перл хотелось бы оттянуть этот момент.
К тому же через пару лет Луис пойдет в школу, а там он уже не будет белой вороной. При одной мысли о ближайшей к их дому начальной школе Перл бросало в дрожь. Районный совет делал все возможное, однако стены были сплошь изрисованы граффити, над высокими воротами кольцами змеилась колючая проволока, а после смены правительства стало еще хуже. Соседки рассказывали и про травлю одноклассников, и про уставших, равнодушных учителей, но нехотя признавали, что руководство школы старается как может. Однако Перл сомневалась, что их старания – именно то, что нужно Луису. Да, в детском саду она чувствовала себя не в своей тарелке, но не оставалось никаких сомнений, что там мальчик развивается: научился считать до двадцати, складывать пазлы, петь детские песенки вместо песенок из рекламы, кататься на трехколесном велосипеде, а в библиотеке они брали столько книг, что не унести. Иногда Перл охватывал холодный страх при мысли, что Луис пойдет в школу и там из него все это вытравят. С другой стороны, она не хотела растить маленького принца с богатенькими друзьями и тематическими днями рождения: за это ему тоже надают так, что мало не покажется.