Она думала, что его невестой станет изящная, симпатичная девушка, похожая на Гвинет Пэлтроу. Умница, с образованием, но готовая бросить карьеру ради того, чтобы заботиться о ее сыночке, а главное, от души благодарная свекрови за ценные советы: что Грэму нравится, что не нравится, как готовить его любимые блюда, как со вкусом обставить дом. Кэрол представила, как они вместе отправляются за покупками в «Джон Льюис» и жена Грэма говорит: «Вам виднее, Кэрол, вы же все о нем знаете», а потом они будут выбирать мебель для детской, и она скажет: «Ах, Кэрол, я же не имею ни малейшего представления о детях! Надеюсь только на вашу помощь». А Грэм произнесет: «Мама, я же не мог найти вторую тебя. Придется довольствоваться лучшим из того, что есть». Конечно, подобные изречения совсем не в стиле Грэма, но Кэрол хотелось верить, что именно так он и думает.
Поэтому, когда Грэм позвонил и довольно-таки отрывисто бросил, что пригласил к чаю какую-то Иззи, Кэрол представила именно девушку из своих фантазий. Красивое имя – Изабель, никакой простонародной вульгарщины. Впрочем, Грэм ни на что простонародное и вульгарное не польстился бы. У него прекрасный вкус, совсем как у мамы.
Вот почему Кэрол опешила, увидев на пороге низенькую, полноватую, краснощекую брюнетку. А лет ей сколько? На вид тридцать четыре – тридцать пять, не меньше. В этом возрасте хоть рожают детей? О чем он только думал?.. Нет, эта особа им совершенно не подходит. Грэм красивый мальчик – так все говорят и всегда говорили, еще когда он был малышом. Бывший Кэрол, конечно, тот еще козел, но что уж греха таить, козел привлекательный, и Грэм пошел в него. К тому же он такой умный, у него отличная машина, дорогие костюмы, великолепная квартира… И вдруг – эта… Нет, не может быть. Наверное, Иззи вовсе не его девушка. Должно быть, она просто… Кэрол пыталась ухватиться за соломинку. Что, если она иностранка, которой срочно нужна виза, чтобы остаться в Англии? Или знакомая знакомых, в Лондоне проездом, и Грэм любезно позволил ей у себя остановиться? Но, с другой стороны, разве тогда он привел бы ее к маме? Нет, не привел бы.
– Торт! – повторила Иззи. – Не знаю, любите ли вы сладкое.
Она почувствовала, как по щекам разливается давно ей знакомый жаркий румянец, и рассердилась на себя. У нее возникло смутное, однако очень неприятное подозрение, что Кэрол ждала кого-то другого. Иззи бросила быстрый взгляд на Грэма. Обычно он не обращал внимания на мамины закидоны, но сегодня даже Грэм заметил, что в ее поведении сквозит неприкрытая грубость. Он ободряюще сжал руку Иззи.
– Знакомься, моя девушка, – произнес он, за что Иззи была ему очень благодарна. – Мам, можно мы зайдем?
– Конечно, – слабым голосом выговорила Кэрол, отступив на шаг и позволив Грэму и Иззи ступить на кремовый ворсистый ковер. Не подумав, Иззи сразу направилась в комнату, но тут же застыла, заметив, что у нее за спиной Грэм присел на корточки у порога и стал снимать туфли. Ну естественно, а она как думала?
– Ой, – произнесла Иззи и стянула босоножки, со стыдом сообразив, что не мешало бы сделать педикюр.
Но где взять на него время? А хуже всего, что Кэрол тоже внимательно разглядывала ее ноги.
– Давайте отнесу торт на кухню, – с наигранной бодростью предложила Иззи.
Кэрол жестом указала, куда идти. Кухня сверкала чистотой. Иззи заметила три выстроившиеся в аккуратный ряд миски с заранее вымытым салатом, небольшую горку будто вымеренных по линеечке сэндвичей из белого хлеба и ветчины и кувшин лимонада.
Иззи со вздохом поставила торт на столешницу. Похоже, вечер будет тянуться долго.
– Вы работаете? – вежливо спросила Иззи, когда они расселись за круглым столом, которым явно редко пользовались по назначению, и приступили к обеду.
День выдался погожий, и Иззи с тоской глядела в окно на безупречно ухоженный сад, но Кэрол громко объявила, что ужасно боится ос, да и вообще всех насекомых с крыльями, поэтому на улице никогда не сидит. Иззи сделала Кэрол комплимент, сказав, что та очень молодо выглядит. Кэрол никак не отреагировала. И теперь они втроем маялись в четырех стенах с закрытыми окнами и включенным телевизором. Грэм хотел посмотреть какой-то спортивный матч.
Кэрол вопрос удивил, но Иззи почти не спрашивала Грэма о маме. Когда они только начинали встречаться, подобное любопытство казалось неуместным, а недавно Иззи заметила, что он старается избегать этой темы. А Кэрол между тем оказалась застигнута врасплох: неужели Грэм совсем не рассказывал о ней этой девушке? Хотя нет, женщине – называть эту особу девушкой явная натяжка. Похоже, у них все не так уж и серьезно.
– Полагаю, Грэм говорил вам о том, что я занимаюсь благотворительностью, – сухо произнесла Кэрол. – И конечно, у меня очень много дел в Ассоциации садоводов. Видите ли, мы специализируемся на разведении роз. Хотя там я в основном выполняю административную работу. Из-за насекомых. Ужасно неблагодарные создания!
– Насекомые?
– Садоводы! – фыркнула Кэрол. – Вести протоколы – адский труд!
– Прекрасно вас понимаю, – с сочувствием произнесла Иззи, но Кэрол ее не слушала.
– А ты все так же популярен в офисе, дорогой? – промурлыкала она, обращаясь к сыну; Грэм хмыкнул и многозначительно кивнул в сторону телевизора. – Его все просто обожают, – добавила Кэрол, повернувшись к Иззи.
– Я знаю, – ответила та. – Мы ведь там и познакомились.
Кэрол удивилась:
– А Грэм говорил, вы в кафе работаете.
– У меня свой бизнес, – ответила Иззи. – Кафе-кондитерская. Капкейки, пирожные, пироги.
– Я не ем выпечку, – произнесла Кэрол. – У меня от нее пищеварение расстраивается.
Иззи с сожалением подумала о воздушно-легком бисквите, безо всякого проку лежавшем на кухне. Сэндвичи с ветчиной они съели минуты за две и теперь просто сидели за столом и ждали, когда остынет чай. Иззи чувствовала себя не в своей тарелке и не знала, как бы поскорее сбежать.
– Ну… – произнесла Иззи, отчаянно выбирая подходящую фразу для поддержания разговора.
Грэм издал победный вопль: команда, за которую он болел, забила гол. Иззи понятия не имела, кто с кем играет. Но сейчас перед ней сидит потенциальная свекровь, более того – потенциальная бабушка… Иззи волевым усилием выкинула эти мысли из головы. Пожалуй, лучше всего держаться самой безопасной темы.
– Да, когда я работала в офисе, Грэма все уважали. И сейчас, наверное, уважают, ведь он такой блестящий специалист! Вы, должно быть, очень им гордитесь.
Кэрол уже была готова смягчиться, но вовремя вспомнила, что эта толстая стареющая хищница, нацелившаяся на ее сыночка, имела наглость прийти в гости с тортом, тем самым давая понять, что Кэрол неспособна побаловать Грэма сладостями, а потом еще прошлась по коридору в обуви, будто она уже здесь хозяйка.
– Мой сын всегда выбирает самое лучшее, – произнесла Кэрол, постаравшись вложить в эту фразу как можно больше двойного смысла.
Тут Иззи совсем пала духом.
Повисла еще одна долгая, неловкая пауза. Молчание нарушал только переживавший за свою команду Грэм.
– Я ей не понравилась, – грустно констатировала Иззи в машине, когда они ехали домой.
– Не выдумывай, – ответил Грэм.
Он был в плохом настроении: его команда опять проиграла.
Вообще-то, Кэрол позвала его на кухню и с предельной прямотой объявила, что недовольна. Во-первых, Иззи старовата, а во-вторых, она же всего лишь пекарь! Грэм, не привыкший, что мама ставит под вопрос его решения, пропустил ее слова мимо ушей. Еще не хватало, чтобы Иззи капала ему на мозги на ту же тему. Иззи не пыталась подслушать разговор на кухне, но рассудила: сам факт, что Кэрол захотела побеседовать с Грэмом наедине, уже о многом говорит.
– Мама думает, что ты слегка старовата, вот и все.
Грэм включил радио погромче. Иззи уставилась в окно машины. Над Канэри-Уорфом нависли дождевые тучи. И точно: по стеклу забарабанили тяжелые капли.
– Что, прямо так и сказала? – тихо спросила Иззи, и Грэм ответил утвердительным мычанием. – Ты тоже думаешь, что я старовата?
– Для чего? – спросил Грэм.
Он не испытывал ни малейшего желания участвовать в этом разговоре, но из машины никуда не денешься.
Иззи плотно зажмурилась. А ведь она может задать ему самый главный вопрос прямо сейчас. Момент более чем подходящий. Хочет ли Грэм жить с ней долго и счастливо? И никаких сомнений. Навести полную ясность. Но вдруг Грэм ответит «нет»? А что, если «да»?
Выходит, Иззи не радуют оба ответа. Ну и как это понимать? Что это значит? Вдруг Иззи в красках представила, какое будущее ее ждет. Грэм взбирается все выше и выше по карьерной лестнице, периодически выплескивая на нее свое раздражение, ну а в остальном используя ее, будто прислугу, о чьем существовании забывают, когда по телевизору идет что-то интересное. Ведь сейчас, у мамы, Грэм именно так себя и вел. Нашел себе идеальную девушку: покорную, бессловесную, ничего не требующую.
Может, Иззи и впрямь была такой. Хелена подтвердит. Но она изменилась. Кафе оказало на нее благотворное влияние. И на этот раз Иззи не будет кричать и закатывать истерики, но и мириться с тем, что Грэма интересуют только ее горячие ужины, она тоже не станет. Нет, на этот раз они поговорят как взрослые люди.
– Грэм… – начала Иззи, отворачиваясь от залитого дождем окна машины.
– В смысле? – выпалил Грэм.
Он огорчился больше, чем ожидала Иззи, но она ведь не подозревала, что ее отказ отразится на его работе.
– Думаю, у нас ничего не получится. Ты ведь и сам это понимаешь, – продолжила Иззи как можно более спокойным тоном.
Она глядела на тонкий профиль и плотно сжатые челюсти Грэма. Вот он подрезал другую машину, и они в туче брызг выехали с круговой развязки.
Несколько раз выругавшись, Грэм забился в свой панцирь, точно черепаха, и упорно не желал с ней ничего обсуждать. Как только позволили правила дорожного движения, Грэм остановил машину и высадил Иззи на обочину. Глядя вслед его спортивному автомобилю, она почему-то совсем не удивлялась подобному поведению. Что ж, пусть хоть отчасти сохранит лицо. Да и вообще, Иззи совсем не расстраивалась, что ее высадили прямо под дождь: погода сегодня теплая. А когда мимо, приветливо сияя желтым огоньком, проехал кеб, Иззи его остановила и поехала домой.