Она скорчила гримасу.
– О боже.
– Тебе понравится, – непринужденно сказал я, открывая перед ней дверь. Впереди у нас целый день.
Глава девятнадцатаяЛаки
Согласившись провести день вдвоем с Джеком, я почувствовала возбуждение и тошноту. Это было похоже на аттракцион в парке развлечений – на гигантский корабль викингов, который раскачивается так сильно, что ты кричишь от восторга, а желудок ухает вниз, и ты при этом остаешься в подвешенном состоянии такие долгие мгновения, что тебя успевает охватить паника.
Да, именно так.
На улицах стало оживленнее. Повсюду сновали люди. Я натянула кепку, наклонила голову и застегнула плащ так, чтобы воротник скрывал рот и подбородок. Если Джек и решил, что это странно, то виду не показал.
Пока мы стояли в дверях, он вытащил свой телефон.
– Ну, Ферн. Это твой день. Чем хочешь заняться?
О. Он давал выбор мне.
Я и дня никогда не планировала в чужом городе. Каждая минута моей жизни была расписана до секунды. Даже десятиминутные перерывы на перекус и туалет. Словно у дошкольницы.
– Эм. Мы можем погулять тут? Мне тут нравится, – мысль о том, чтобы безо всяких планов погулять по милому району, привела меня в восторг.
– Конечно.
Когда мы прогуливались, что-то знакомое в окружении заставило меня замедлить шаг.
– Погоди. Минуту, – я узнала район, в котором мы находились. Между многоквартирными домами вокруг проглядывали знакомые небоскребы. Я пошла быстрее, пока не наткнулась на указатель. «Queens Road». Я знала это название.
– Джек! – завопила я. – Мы не в десяти милях от города! Мы практически рядом с моим отелем!
Вместо того, чтобы выглядеть, я не знаю, смущенным, Джек рассмеялся.
– Да. Я соврал.
Мне хотелось орать. Но я сделала глубокий вдох и вместо этого пристально посмотрела на него.
– Почему?!
Он ответил не сразу, что разозлило меня еще сильней. Через несколько секунд он пожал плечами.
– Не хотел, чтобы ты уходила.
Я попыталась не покраснеть, когда Джек зашагал вперед, показывая дорогу.
Мы окунулись в какофонию звуков. Продавцы в переполненных магазинах выкрикивали что-то на кантонском диалекте, слышались сигналы такси, настойчивый писк пешеходных переходов, которому повиновались толпящиеся на переходах люди, поскольку неверный шаг с обочины мог привести к тому, что тебя тут же задавят. Меня удивляло то, насколько это не похоже на Сеул, больше на Нью-Йорк, но с большим хаосом и импровизацией.
Мне было трудно сохранять спокойствие в такой толпе. Рен мог быть за любым углом. Если меня уже искали, то это, должно быть, держали в тайне. Мои менеджеры определенно будут скрывать все как можно дольше.
Однажды, когда один из вокалистов крупнейшего бойз-бэнда Джозеф, «Prince 3», пропал на выходные – с девушкой! на Гавайях! – СМИ ничего об этом не узнали. Потому что единственное, что хуже побега одного из исполнителей, – это скандал. И для меня момент был катастрофически неудачный, так как скоро я должна была появиться в шоу «The Later Night». Мне нужен был мой фэндом во всей его силе, чтобы их поддержка помогла мне подняться на следующий уровень моей карьеры. По крайней мере, так утверждали мои менеджеры.
Я чувствовала себя немного виноватой из-за того, как они, должно быть, волновались, но это не отменяло моего желания устроить себе выходной. В кои-то веки мне захотелось подумать о себе. Не о семье, не о менеджерах, не о поклонниках. Я не хотела, чтобы моими поступками руководили обязательства или вина. Я хотела руководствоваться собой. Воспользоваться этим свободным днем, который мне удалось выкроить для себя.
Но все же я должна была быть осторожной, чтобы меня не узнали и не нашли.
С этой витающей над каждым моим шагом паранойей я обнаружила, что, следуя за Джеком, пробирающимся сквозь толпу, я успокаиваюсь, точно так, как успокаивалась, когда в толпе фанатов фокусировалась на Рене. Мой взгляд был прикован к его темно-зеленой рубашке с закатанными рукавами. До этого дня я и не знала, что мне нравятся закатывающие рукава парни. Да, мне это определенно нравилось.
Мы поднялись по целому ряду лестниц. Я взглянула на свои ноги в тапочках.
– Эй, Джек. Можем остановиться у обувного магазина или типа того?
Он обернулась.
– Я тебе теперь и обувь должен покупать?
– Успокойся, скряга. Я верну тебе деньги.
– Скряга? Причудливый день, – сказал он. Несмотря на свои слова, он одарил меня улыбкой. – Моя роскошная квартира, должно быть, произвела на тебя обманчивое впечатление. На самом деле я – изголодавшийся художник.
Подойдя к нему, я сложила ладони в умоляющем жесте.
– Пожалуйста, симпатичные? Не обязательно хорошие. Только… не уродливые.
– Ну и где ближайший обувной, когда он так нужен? – проворчал он. Но тут его взгляд загорелся идеей. – Ладно, следуй за мной, крестьянка в тапочках.
Мы прошли еще несколько кварталов, и я заметила, что магазины оживились. Галантерейные уступили место кофейням и бутикам. Вокруг, фотографируясь, прогуливались молодые люди. Я увидела не одну девушку, позирующую со своим латте, либо делающую селфи, либо фотографируемую каким-нибудь терпеливым чуваком со штативом. Здесь царил Instagram[2].
– Дай мне секунду, – сказал Джек, остановившись перед особенно модным бутиком, прежде чем проскользнуть внутрь. Витрину украшали одежда и аксессуары в минималистичном стиле.
Я огляделась, нервничая из-за того, что осталась одна. Мое внимание привлекло какое-то движение за кустом.
Кошка!
Это был большой полосатый кот с зелеными глазами, коротким хвостом и грязной серой мордой. Я присела на корточки, заворковав над ним. Больше всего из жизни в Штатах мне не хватало домашних животных. Померанский шпиц моих родителей был настоящим кошмаром, но было приятно иметь рядом маленький пушистый комочек.
Кот подошел ко мне, и потерся о ноги своим крепким телом, пока я гладила его грязную шерсть. Но отскочил, едва Джек вышел, с громким стуком открыв дверь магазина.
– Эй, Ферн. Заходи, – позвал он. Когда я встала, посмотрел на удаляющегося кота. – Будь осторожней. Здешние кошки – настоящие мешки с блохами.
– Он не серьезно, – промурлыкала я коту. Я неохотно подошла к Джеку и помахала коту на прощание.
Оказавшись внутри, я оглядела крошечный маленький магазинчик, где за прилавком стояла лишь пугающе красивая азиатка. Стены, пол и мебель были абсолютно белыми, товаров было немного, и они были искусно выставлены.
– Ферн, это моя подруга Лина. Она присмотрит тебе какие-нибудь туфли, – сказал Джек.
Лина в однотонном платье и с изящной татуировкой на предплечье вышла из-за прилавка и, приподняв брови, посмотрела на мои тапочки.
– Я вообще хочу это знать?
Внезапно я осознала, кем кажусь этой случайной незнакомке. Я отступила поближе к Джеку.
– Эм. Долгая история, – ответила я тихо.
– Какой у тебя размер? – спросила Лина. Ее дружелюбный тон заставил меня расслабиться.
Я сказала ей, и она ушла в заднюю комнату на несколько минут.
– Это должно подойти, – сказала она, вынося обувную коробку.
Я села на белую скамейку, покрытую белой овчиной. Когда я открыла коробку, то увидела пару кроссовок в оберточной бумаге. Я узнала бренд, и глаза мои распахнулись.
– Это недешево.
– Ну, это что-то вроде кредита, – сказал Джек, улыбнувшись Лине.
Лина закатила глаза и прислонилась к стойке, откинув назад свои обесцвеченные, длиной до плеч, волосы. У нее было приятное лицо с резкими чертами – прямой, немного крупноватый нос и темные, выразительные брови.
Одно дело чувствовать себя в долгу перед Джеком. Но перед этой случайной девушкой? Это мне было неприятно.
– Я смогу заплатить, как только вернусь в отель, – натянуто сказала я, вытягивая ноги. В Корее все ведущие модные бренды увешивали меня вещами. Мне уже давно не приходилось думать о покупке одежды.
Она улыбнулась мне, потом вскинула бровь в сторону Джека.
– Не беспокойся. Джеку это по карману.
Я встала и блаженно закрыла глаза.
– Ох. Супинаторы. Я уже и забыла, каково это.
Джек рассмеялся.
– Ты вгоняешь обувь в краску.
От этого покраснела я.
– Уф, мы их берем, – сказала я.
Через несколько минут мы были на улице, и я радостно подпрыгивала в новой обуви.
– Вы, ребята, встречаетесь, или что? – выпалила я.
Яркий солнечный луч, косо падавший в переулок, осветил лицо Джека.
– Что?
Зачем я это спросила?
– Просто интересно. Мне показалось, вы… близки, – сказала я, чувствуя смущение от того, что вообще заговорила об этом. Нашла, чему завидовать, Лаки.
Наклонив голову, он закрыл один глаз и посмотрел на меня.
– Все не так.
Это должно было обнадежить, но неопределенность раздражала меня. Лина вела себя как-то странно. Может быть, он ей нравился, но не понимал этого. Я нахмурилась. Парни ужасны.
– Я заплачу ей за эти кроссовки, учти.
Мы дошли до перекрестка, и вокруг, ожидая сигнала светофора, столпились люди.
Джек вздохнул.
– Тебе не стоит беспокоиться об этом!
– Послушай, я знаю, что познакомилась с тобой, будучи обутой в тапочки, но мне не нужна обувь из жалости от случайных девушек.
Загорелся зеленый, но Джек не двинулся вперед, не желая вести нас, как он делал это с утра.
– Будучи?
– Да, будучи! – фыркнула я, двинувшись вперед, чтобы перейти узкую улочку.
Джек двинулся прямо за мной.
– Иногда ты говоришь очень странно.
– Не хочешь ли ты сказать, что, поскольку жил в Штатах немного дольше меня, ты говоришь по-английски лучше?! – я замерла и обернулась к ступившему на тротуар Джеку.
– Нет, я говорю, что ты говоришь странно. Как-то официально.
Мы миновали группу школьников в гольфах и панамах.
– Я мало с кем могу говорить по-английски. Может, часть выражений я позаимствовала из исторических любовных романов, – я пожалела о сказанном, едва это сорвалось с губ. Приготовилась к обычным осуждающим комментариям об обнаженных торсах.