Врач аккуратно положил Валькирию на кровать и жестом указал мне отнести сумку на его лабораторный столик. При свете корабельных ламп мохнатость камешков была более заметна. Врач взял какой-то инструмент и, коснувшись поверхности, попытался соскрести несколько волосков. Но нож наткнулся на камень.
— Я хочу повнимательнее изучить их. — Он смотрел на них также пристально, как и Валькирия.
— Почему бы и нет? — У него не было таких инструментов, как у гемолога, но, по крайней мере, он сможет сказать из чего они. Камни возбудили в нем такой интерес, что он наверняка не успокоится, пока не разгадает загадку. Затем я посмотрел на Валькирию. Поверхность стола, где лежали камни, находилась слишком близко от нее. Не захочет ли она схватить еще один? Но вместо этого она растянулась во всю длину. Ее мурлыканье становилось тише, как будто она собиралась уснуть.
Поскольку каюта доктора была не слишком просторной, Чизвит и я вышли, оставив доктора наедине с его опытами. В коридоре он спросил:
— Какого размера была та штука, которую она подобрала?
Я показал пальцами примерный размер.
— Они все были овальные. Она выбрала самый большой.
— Но если он был такого размера, как же она его проглотила?
— Тогда куда же он делся? — Я попытался вспомнить то мгновение, когда мы в последний раз видели камень. Был ли он действительно таким большим, как я представлял?
Может, она только понюхала его, а взяла другой? Нет, я доверял своим глазам. Меня научили разбираться в камнях. Ученик Вондара мог определить размер камня, даже не беря его в руки. Должно быть, это было что-то новое. Я ведь пытался разбить одну из этих штук камнем, но у меня ничего не вышло.
— Она лизала его, и он стал меньше, — продолжал тем временем Чизвит. — Наверное это было семечко или затвердевшая смола. Она лизала его, лизала, пока оно не растворилось.
Вполне разумное объяснение, но я не мог его принять. Парадокс: Валькирия лизала то, что я принял за очень твердый камень, и это нечто было слишком большое, чтобы она могла его проглотить. Возможно, доктор найдет ответ. Я подожду.
На следующий день капитан отправил на разведку маленький летательный аппарат. Он был одноместный, но этого было достаточно для того, чтобы обследовать окрестности. Мы могли ждать здесь безрезультатно многие месяцы, и он не хотел терять времени даром.
На нем полетел Остренд — и отсутствовал два дня. Известия были неутешительными. Он не только не нашел поселенцев, но и не видел ни одного местного жителя. Кроме того, наблюдалось отсутствие жизни вдоль всей реки и ее притоков. Ему встретилось лишь несколько летающих существ, питающихся отбросами, вроде тех, что мы видели. В остальном планета была пуста, словно высшие формы жизни никогда здесь не существовали.
После этого донесения вольные торговцы устроили собрание, на которое меня не допустили. Они решили оставить бесполезный теперь груз ракообразных на обычном месте в знак того, что сдержали обещание, если жители все же вернутся. Они решили также оставить свой флаг, чтобы уведомить о своем визите. Но чтобы возместить понесенные здесь убытки, нужно было изменить маршрут.
Остренд проинформировал меня, что мое путешествие на «Вестрисе» продлится дольше, чем предполагалось. Я мог бы высадиться в порту, в который они везли медицинские препараты, но туда решено было не заходить. По законам космоса меня не могли выбросить в любом порту, коль уж я оплатил проезд. Меня должны были доставить в порт, с которым имелось регулярное сообщение. Мне теперь предстояло пребывать в нетерпеливом ожидании и скуке, пока мы не доберемся до такого места. А это в свою очередь зависело от того, насколько Остренду повезет с товаром. Он проводил много времени с капитаном, просматривая торговые отчеты и пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.
В первое время было не заметно, чтобы странный обед хоть сколько-нибудь повредил Валькирии. Врач продолжал свои опыты с необычными камешками. Наконец он пришел в кают-компанию уставший, с темными кругами под глазами и выражением крайнего недоумения на лице. В руках у него была кружка, наполовину наполненная кипятком. Он добавил туда концентрат бульона и наблюдал с отсутствующим видом, как тот растворяется, словно это был не обычный корабельный напиток, а что-то другое.
— Ну, что, док, сделали открытие? — спросил я.
Он посмотрел на меня так, словно видел в первый раз.
— Не знаю. Но эта штука живая!
— Но как...
Он кивнул.
— Все процессы в ней замедленны. Очень похоже на споры. Однако я так и не смог вскрыть ее оболочку. Но есть еще кое-что... — он замолчал, чтобы выпить содержимое своей чашки. — У Валькирии будут котята или что-то в этом роде...
— От камня? Но каким образом...
Он пожал плечами.
— Не спрашивайте меня. Я знаю, это противоречит законам природы. Она съела эту штуку, по крайней мере вы оба это утверждаете. Так вот — у нее будут котята или что-то еще.
— Говорю вам, я не знаю, что это будет, — повторил он, наливая в кружку еще воды. — Я сжег эти камни. Возможно, мне стоило сделать то же самое и с кошкой.
— Но почему?
Он бросил в кружку еще два концентрата.
— Потому что если это правда, то она вынашивает не котенка. Думаю, нам это совсем не нужно. С этого момента я буду за ней следить. А когда придет ее время, сделаю все от меня зависящее.
Несколькими глотками он выпил вторую кружку. Покинув кают-компанию, он отправился в каюту капитана.
Одним из страхов, преследующих команду торгового судна, является появление на борту необычных форм жизни. Рассказывают различные леденящие душу истории о том, что некоторые корабли имели несчастье подобрать безбилетных пассажиров, которые превращали впоследствии корабль в летающий склеп. Именно по этой причине Вал ькирия и подобные ей животные имеют такое прочное положение на борту. Предпринимаются и другие меры предосторожности: подозрительные грузы подвергают иммунизации. Но, несмотря на все эти меры, иногда чужакам все же удается проникнуть на корабль. И шансы, что такие непрошеные гости нанесут вред, велики.
Как правило, вольные торговцы обладают иммунитетом против инопланетных болезней. Это связано с тем, что эволюция шла хоть и разными, но параллельными путями. Однако люди не всегда могут избежать укусов, ожогов и нападений живых существ.
Стало быть, теперь Валькирия, призванная защищать корабль, по воле случая принесла на борт нечто опасное. Ее держали теперь в судовом лазарете в импровизированной клетке. Врач доложил, что она совершенно не сопротивляется своему заточению, хотя должна была бы. Большую часть времени она спала, вставая лишь для того, чтобы попить и поесть. Ее не возмущало наше внимание. Напротив она казалась счастливой и удовлетворенной. Мы все ее навещали и частенько размышляли о том, кого же она произведет на свет.
Время, проводимое на корабле, отличается от планетарного времени. Мы исчисляем его днями и ночами, потому что на протяжении столетий наши предки жили от рассвета до заката. Прошло около четырех недель с того момента, как мы побывали на болотистой планете, когда врач вбежал в комнату отдыха с известием о том, что Валькирия исчезла. Сначала он очень волновался за нее. Но она довольно безропотно воспринимала свое заточение, и он успокоился. Этого нельзя было сказать про кошку. В один прекрасный момент врач принес ей еду и питье и обнаружил, что дверца клетки открыта, а пленница ушла.
Помещение корабля очень ограничено, и поэтому может показаться, что на нем не так много мест, где кошка, даже небольшая, может спрятаться. Мы начали поиски и облазили весь корабль, начиная с диспетчерской и кончая грузовыми отсеками. Ничего не найдя, начали обвинять друг друга в невнимательности. После этого проделали то же самое, но уже по двое и по трое, однако не обнаружили и следа нашей беглянки.
Мы очередной раз обыскивали коридор возле кают-компании, когда Чизвит и Стэн, помощник механика, набросились на дока с обвинениями, что он разделался с Валькирией. Нервы были на пределе. Я не представлял, что значила кошка для этих космических путешественников, пока не почувствовал всю силу их гнева. Доктор страстно отрицал все обвинения. Он действительно собирался исследовать то, что она произведет на свет, но трогать саму Валькирию он не собирался. Затем он перевел стрелки на меня, заметив, что я не только позволил кошке съесть камень, но и принес еще несколько штук на корабль.
Не знаю, к чему бы все это привело, если бы не капитан. Он спустился по лестнице и резко отдал распоряжения. Я был отправлен в свою каюту, чтобы страсти немного улеглись. В тот момент я и сам был готов уйти. Войдя в каюту, я тут же закрыл дверь на замок. За последние несколько минут я понял, что бегство по улицам Кунга-сити не прошло для меня бесследно. Как только я услышал нотки ярости в голосах членов команды, моя рука инстинктивно потянулась к оружию, которого я не носил с собой.
Я повернулся к кровати и застыл от изумления. По расчетам доктора, должно было пройти еще некоторое время, прежде чем Валькирия раскроет свою тайну. И вот теперь она лежала на моей кровати. Где же она была вовремя поисков? Я заглядывал сюда дважды, и другие члены команды тоже. И все же у нее был такой вид, словно она лежит здесь не один час. Она вновь лизала. На сей раз предмет, который безвольно лежал рядом с ней.
Я, конечно, не очень разбираюсь в кошках, но существо, лежащее рядом с Валькирией, отнюдь не походило на котенка. Оно лежало навзничь, вытянув ноги и хвост, и быстро и отрывисто дышало, и я видел, как опускались и поднимались его бока. Только благодаря этому можно было понять, что оно живое. Но в остальном оно казалось мертвым. Тельце было покрыто черными волосками, похожими на те, что покрывали поверхность странного камня. Волоски были очень жесткими и не поддавались ласковому языку Валькирии.
Шея существа была непропорционально длинной, мордочка острее, чем полагалось, а уши обозначены лишь крошечными пучками торчащих волос. Лапы были короткими, а хвост наоборот длинным. Живот и кончик хвоста вместо шерсти покрывала грубая темная кожа. Лапы, которые существо подвернуло под себя, тоже были без шерсти и напоминали скорее руки человека.