Тетя Бет ворча помогла Саранне одеться, качая головой при виде мятого платья, которое неосторожно вез Джеррад Фок. Нашлось даже белье и чулки. Посмотрев на себя в зеркало, пока тетя Бет укладывала ей волосы высокой короной, Саранна увидела, что синяк занимает почти половину лица. Прекрасное зрелище. И прикрыть его нечем, шляпки с вуалью нет. Ее Джеррад забыл.
Но она не могла ехать голодная. На этом настаивала тетя Бет. И принесла такое количество еды, что Саранна решила: этим можно накормить целую армию, а не то что одну-един-ственную женщину. Но когда взглянула на полную тарелку, голод вернулся, и она поела.
— Где Дамарис? — спросила она, присоединившись снаружи к Джерраду Фоку. Он сидел в тенсинской карете. Но кучер был Саранне незнаком.
— В Тенсине. Вернее, где-то в тайном саду. Мы прогнали бандитов, а их главаря арестовали. Там уже работает шериф. Я предупредил Партонов об увольнении, хотя Коллиса мне жаль. Не думаю, что он участвовал во всем этом. Соображает он не быстро, но надсмотрщик хороший.
— А Руфус? — спросила Саранна, садясь рядом с ним. Карета покатила по дороге.
Ей ответил холодный «капитанский» голос.
— Я предоставил Руфусу выбор, хотя предпочел бы свернуть ему шею, — в этих словах прозвучало искреннее чувство. — Но он слишком много знает и может причинить вред другим. Я велел ему или немедленно убираться на Запад, или встретиться с шерифом. Он быстро выбрал.
Причинить вред другим... Саранна ухватилась за эти слова. Конечно, Джеррад имеет в виду Гонору. Он должен защитить ее от сплетен, а Руфусу довольно было бы лишь рассказать шерифу о ее заговоре против Саранны.
— Можете больше не бояться его, — продолжал Джеррад Фок. — Я послал нескольких своих людей проводить его до границы штата. Но, думаю, он так боится последствий, что не повернет назад. Его здесь не ждет ничего хорошего, и он это знает.
Разбитое лицо Саранны болело. Ей очень хотелось спрятать его в ладонях и заплакать. Она сама не понимала почему, но на глазах выступили слезы, хотя она старалась их сдержать. И надеялась, что внешне не выдаст своего огорчения, о причине которого боялась даже задумываться.
Поэтому она смотрела прямо вперед и больше не задавала вопросов. Чем быстрее они достигнут Тенсина и она выполнит просьбу Джеррада Фока, тем быстрее избавится от всех от них. Саранна считала, что после случившегося он не станет ее удерживать. Может быть, Сандерсы приютят ее, пока она не сможет уехать в Сассекс к пастору Уиллису.
Карета раскачивалась. Очевидно, кучер получил приказ ехать как можно быстрее. Саранна держалась за петлю, не желая хвататься за чуть выставленную вперед руку мистера Фока.
И вот они покатили по подъездной дороге к Тенсину. В изгороди зияла широкая просека. Саранна поняла, что саду причинен большой ущерб. Вместе с Джеррадом Фоком она вошла в дом. В коридоре к ним испуганно бросились слуги во главе с Джоном. Он с явным облегчением на лице обратился к мистеру Фоку:
— Мистер Фок... мисс Гонора... она словно не в себе...
— Все в порядке, Джон. Мы идем...
Мистер Фок взял Саранну за руку и повел к лестнице. Поднимаясь, он негромко сказал ей:
— Меня она не впустит. Но, если откроет дверь вам, я пойду с вами. Она пригрозила, что выбросится из окна, если мы взломаем замок. Не понимаю, что вызвало этот истерический припадок.
Саранна вспомнила, как Гонора смотрелась в зеркало Женщины-Лисы. Может, причина в этом? Но что увидела
Гонора в полированной поверхности? Что могло довести ее до такого?
Перед закрытой дверью стояла служанка Гоноры. Она плакала, а глаза у нее были круглыми от страха. Мистер Фок знаком велел ей отойти и повелительно кивнул Саранне.
Саранна неуверенно прошла вперед и постучала.
— Гонора?.. — Она наконец перестала сипеть, но и говорить, не вспоминая о том, как жестоко сдавил ей горло Руфус, не могла.
— Гонора? — снова окликнула она.
— Ты! — Это единственное слово было произнесено резко. Потом Гонора повторила: — Ты!
В наступившей тишине Саранне показалось, что она слышит какое-то движение за дверью. М истер Фок справа от нее прижался к стене.
Теперь Саранна уловила скрип ключа в замочной скважине. Мистер Фок сделал неприметный знак рукой, и Саранна догадалась о его замысле. Она единственная будет видна, когда дверь откроется, но Джеррад Фок сможет пройти сбоку.
Дверь распахнулась. Перед Саранной предстала Гонора. Но не та Гонора, какую она видела раньше. Платье ее было в беспорядке, с корсажа свисали оторванные кружева, словно она в бешенстве обрывала их обеими руками.
Волосы, длинные, потные, болтались неровными прядями, как у ведьмы. А лицо в их обрамлении казалось совершенно незнакомым. Гонора непрерывно кривила губы, будто жевала что-то горькое.
Саранна пришла в ужас и на мгновение уставилась на нее, не замечая пистолета в руке Г оноры, такого же, как тот, что та нацеливала на Женщину-Лису.
— ТЫ!.. — В голосе Гоноры звучало безумие. Поддерживая левой рукой правую, она навела пистолет на Саранну.
Джеррад прыгнул. Гонора не видела никого, кроме Саранны, и потому он с легкостью схватил ее, вырвал «дерринжер» и выбросил в коридор. Гонора отчаянно билась в его руках, как пойманный дикий зверь. Но Фок втащил ее в комнату и заставил сесть на стул перед туалетным столиком. Этот стул оказался ближайшим.
Зеркало над столиком было разбито. Но Гонора посмотрела туда, где оно висело, и испустила звериный вопль.
— Нет!.. Нет!.. — Она забилась еще сильнее. Фок посмотрел на Саранну.
— Дайте мне ее платье... вон оттуда!.. — Он указал подбородком. Саранна наконец обрела способность двигаться, схватила платье и подала ему. Он привязал руки Гоноры к стулу.
— Убейте дьяволицу... — Гонора посмотрела на него, и на ее лице появилось сознательное выражение. — Смотрите, что она сделала со мной. У меня лицо чудовища!
Джеррад в поисках объяснений посмотрел на Саранну. Та рассказала о встрече и о том, как Гоноре показали зеркало.
— Вот оно что! Работа принцессы. — Он пожал плечами. — Что ж, когда борешься за жизнь, годится любое оружие. Но она не изменилась. — Он взглянул на Гонору, которая отворачивалась от разбитого зеркала.
— Женщина-Лиса сказала, что Гонора увидит в зеркале себя такой, какая она на самом деле, — повторила Саранна. — А когда ружья превратились в змей, она говорила, что это иллюзия и она не сможет повторить ее.
— Здесь иллюзия как будто более прочная, — заметил он. — Но ради рассудка Гоноры нужно, чтобы она рассеялась. Идемте!
Он поднял на руки связанную платьем Гонору и направился к двери, Саранна поспешила за ним. Гонора уткнулась в плечо мистера Фока, словно не хотела, чтобы ее лицо видели.
Они спустились по лестнице, и никто из слуг не пошел за ними. Потом прошли к разорванной стене, за которой скрывался тайный сад. Дошли до самой террасы и лишь тогда кого-то увидели. На террасе стояла Дамарис, а по бокам от нее сидели две большие белые лисы.
Девочка посмотрела на приближающихся сначала удивленно, потом со смесью страха и гнева.
— Уходите! — закричала она. — Как вы посмели принести ее сюда?
— Ты не права, младшая сестра. — Из круглой арки показалась Женщина-Лиса. Но теперь у нее было вполне нормальное человеческое лицо. В одной руке она держала предмет, сделанный из шкуры. Саранна узнала очень реалистичную маску.
— Зачем вы принесли ее сюда? — обратилась к Джерраду Фоку хозяйка сада.
— Из-за твоей иллюзии, Кун-Чу Юэ, — ответил он.
— Ты называешь меня запретным именем. Я больше не имею на него права. Откуда ты узнал мое имя и титул? — холодно спросила она.
— Я бывал в восточных краях, Кун-Чу Юэ. Такую необычную судьбу, как твоя, нелегко забыть. Прошедшие годы превратили ее в легенду, которую можно слышать повсеместно. Это рассказ о дочери знаменного принца, которую похитили береговые пираты, а один из варваров с Запада (так нас называют в вашем народе) освободил, и она стала первой дамой его внутреннего двора...
— Я теперь лишена имени. Такая, как я, после случившегося не может вернуться в свой клан. Для своего дома она мертва. И потому я нашла прибежище у того, кто оказывал мне уважение. За это я благодарна Гуань Инь. Будь я достойной дочерью своего рода, мне следовало бы самой оборвать свою жизнь, так очернили меня морские тигры. Но моя мать происходит из очень древнего рода Бин-ян. Женщины нашего рода владеют Древним Знанием. В час нужды оно было дано и мне. Я больше принадлежу к роду матери, чем отца, хоть мой отец — великий повелитель.
Я осталась жить и нашла утешение. Мой западный господин уважал меня и исполнял все мои желания, хотя мне пришлось жить в далекой земле и выучить грубый язык, чтобы разговаривать с ним. По-своему он был добр, а я стала одним из его сокровищ, которые он так любил. Вместе с А-Хань, нянькой моей матери, я все глубже постигала древнюю мудрость. В нашем роду есть легенда, что среди наших предков были и кровные родичи мохнатых. — Она протянула маску.
— Моему новому господину нравилось, что мохнатые приходят ко мне, и он приказал не причинять им вреда. — Она немного помолчала.
— «Когда входит посланник смерти, все дела прекращаются», — процитировала она. — «Когда вода спадает, обнажаются камни». Мой господин попытался защитить это место и в будущем. Но после его смерти кому помнить о правилах, составленных тем, кто уже вознесся? Младшая сестра, — она легко коснулась плеча Дамарис, — тоже оказалась в опасности. Права ребенка ничего не значат в глазах взрослых. Я пыталась защитить ее с помощью Древнего Знания, потому что она истинной крови моего покойного господина.
Потом пришла вторая... — Она посмотрела на Саран-ну. — И оказалась родственной по духу. Подобное узнаешь при первой же встрече. К тому же палочки сказали, что она — ключ. Я дала ей знак, чтобы в час нужды к ней на помощь пришли мои мохнатые.
Древнее Знание может предостеречь, с его помощью можно предвидеть, но им трудно пользоваться. В час опасности эти младшие сестры передали мне свою силу, но я не могла сделать многого. — Она указала на Гонору. — У нее в сердце чернота, которая открывает дорогу моему волшебству. Она посмотрела в зеркало, и богиня показала ей, какова она на самом деле. Теперь она станет скрываться от взглядов, но память будет терзать ее.