Официального отречения Константина не было, а завещание Александра I хранилось в секрете и не имело никакой юридической силы. В дело вмешалось командование гвардии, и в первую очередь — всеобщий любимец, герой войны, генерал-губернатор Петербурга Михаил Милорадович. Он категорически потребовал от Марии Федоровны и сенаторов немедленной присяги императору Константину. После присяги члены Северного общества отказались от плана восстания, считая, что с Константином можно поладить, достичь преобразований мирным путем.
Вскоре, однако, стало понятно, что этим дело не кончится. Между Варшавой и Петербургом завязалась оживленная переписка. Константин престол не принимал, но при этом на просьбу приехать в Петербург и объявить об этом открыто отвечал отказом. Между тем из Таганрога, где умер Александр I, пришли хранившиеся у него бумаги, содержавшие три подробных доноса на тайные общества и их планы. Николай сумел настоять, чтобы 14 декабря 1825 года государственные учреждения и гвардия переприсягнули ему.
Стало очевидно, что положение критическое. Члены тайных обществ лихорадочно готовились действовать. В Северное общество единовременно вступило множество молодых офицеров. Возмущение решили приурочить к моменту переприсяги. Цель — принятие конституции и отмена крепостного права. Немедленная задача — принудить Сенат передать власть временному правительству, состоящему из популярных государственных деятелей, включая Михаила Сперанского, командующего Кавказским корпусом генерала от инфантерии Алексея Ермолова и либерально настроенного адмирала Николая Мордвинова.
Рано утром 14 декабря Сенат присягнул Николаю I. Из гвардейских полков отказались присягать: лейб-гвардии Московский, большая часть Гвардейского экипажа и Гренадерского полка.
Восставшие войска образовали каре около Медного всадника. Увидев, что у мятежников меньше сил, чем они рассчитывали, что Николай не потерял бразды правления, а оказывал ожесточенное сопротивление, некоторые из участников обществ решили, что дальнейшие события приведут только к ненужному кровопролитию. Среди восставших в этот день на площади не было князя Сергея Трубецкого, избранного диктатором, то есть военным руководителем восстания. Однако и у Николая были в этот день шансы проиграть. Стало ясно, что полки, присягнувшие ему, не горят желанием вступать в бой с мятежниками. Переговоры не давали никакого результата, и хуже того — Петр Каховский смертельно ранил генерал-губернатора Милорадовича.
Декабристы выбрали своим новым предводителем князя Евгения Оболенского и планировали ближе к ночи прорвать кольцо оцепления на Сенатской площади и уйти за город. Одновременно были посланы вестники во 2-ю армию на юге с просьбой поддержать восстание в Петербурге.
В конце концов к четырем часам Николаю удалось привезти заряды к батарее, стоящей у строящегося Исаакиевского собора. Несколько залпов картечью заставили каре разбежаться. Провалилось и оказавшееся гораздо более кровавым восстание Черниговского полка в Украине. Начались аресты. В результате последующих расследований 121 член тайного общества был предан суду, пятеро приговорены к повешению.
«На очень холодной площади в декабре месяце тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой. Время вдруг переломилось…» — так сказал об этом дне в 1920-е годы писатель и литературовед Юрий Тынянов.
Иллюстрации
1. Карта Санкт-Петербурга до его основания, 1698 г.
На карте 1698 года видно, что город Ниен имел довольно развитую инфраструктуру, в том числе церкви и госпиталь. Вокруг Ниена образовалась своего рода агломерация: по берегам Невы и ее рукавов было разбросано довольно много небольших поселений.
2. Церковь Иль-Джезу. Джакомо Делла Порта, Джакомо да Виньола, Рим, 1568–1584 гг.
3. Церковь Святого Петра. Иоганн Руммешоттель, Руперт Бинденшу, Рига, 1209–1690 гг.
4. Петропавловский собор (Собор святых апостолов Петра и Павла). Доменико Трезини, Санкт-Петербург, 1712–1733 гг.
5. Здание двенадцати коллегий. Доменико Трезини, Санкт-Петербург, 1722–1742 гг.
6. Кунсткамера. Георг Маттарнови, Николай Гербель, Михаил Земцов, Савва Чевакинский, Роберт Марфельд, Санкт-Петербург, 1718–1734, 1754–1758 гг.
7. Зимний дворец. Бартоломео Франческо Растрелли, Санкт-Петербург, 1754–1762 гг.
8. Смольный собор. Бартоломео Франческо Растрелли, Санкт-Петербург, 1748–1835 гг.
9. Николо-Богоявленский морской собор. Савва Чевакинский, Санкт-Петербург, 1753–1762 гг.
10. Медный всадник. Этьен Морис Фальконе, Санкт-Петербург, 1768–1778 гг.
11. Академия художеств. Жан Батист Мишель Валлен-Деламот, Александр Кокоринов, Санкт-Петербург, 1764–1788 гг.
12. Малый Эрмитаж. Жан Батист Валлен-Деламот, Юрий Фельтен, Санкт-Петербург, 1764–1775 гг.
13. «Новый» план Санкт-Петербурга, 1776 г.
План был составлен «Комиссией каменного строения Санкт-Петербурга и Москвы» с целью систематизировать столичную застройку, предусмотреть замену деревянных домов каменными. На карте видно административное деление города — в нем осталось всего четыре части: 1-я, 2-я и 3-я Адмиралтейские и Васильевская. Также на плане обозначены пять предместий Петербурга, которые позже постепенно вошли в черту города.
14. Князь-Владимирский собор. Иван Старов, Антонио Ринальди, Санкт-Петербург, 1766–1789 гг.
15. Академия наук. Джакомо Кваренги, Санкт-Петербург, 1783–1789 гг.
16. Михайловский замок. Винченцо Бренна, Василий Иванович Баженов, Санкт-Петербург, 1797–1800 гг.
17. Казанский собор. Андрей Воронихин, Санкт-Петербург, 1801–1811 гг.
18. Здание Биржи. Жан Тома де Томон, Санкт-Петербург, 25 июля 1805–1816 гг.
19. Адмиралтейство. Иван Коробов, Андреян Захаров, Санкт-Петербург, 1704–1706 гг.
20. Нарвские ворота. Василий Стасов, Санкт-Петербург, 1827–1834 гг.
21. Улица Риволи в Париже
22. Улица Зодчего Росси в Санкт-Петербурге
23. Площадь Искусств в Санкт-Петербурге
24. Здание Главного штаба. Карл Росси, Санкт-Петербург, 1819–828 гг.
25. Здание Сената и Синода. Карл Росси, Санкт-Петербург, 1829–1834 гг.
26. Исаакиевский собор. Огюст Монферран, Санкт-Петербург, 1818–1858 гг.
27. Пантеон. Жак-Жермен Суффло, Жан-Батист Ронделе, Париж, 1764–1790 гг.
Часть 2Промышленная революция и урбанизация в Санкт-Петербурге1825–1917
Николай I: промышленная революция, консерватизм и появление интеллигенции
В Николае I было больше прусского, чем русского. Он почти не помнил отца, убитого, когда мальчику еще не исполнилось пяти лет. Воспитывала его немка по происхождению, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Наставником Николая и его младшего брата Михаила стал генерал Матвей Ламсдорф. С детства Николай Павлович увлекался военным делом, прежде всего — технической его стороной.
Огромное влияние на Николая в отсутствие отца оказал тесть — отец его супруги Шарлотты Прусской (после принятия православия — Александры Федоровны), прусский король Фридрих Вильгельм III, сын Фридриха Великого, один из победителей Наполеона. Николай I даже называл его отцом. Фридрих Великий в свое время ввел линейную систему ведения военных действий: солдат тренировали, как балерин, чтобы они двигались подобно механическим игрушкам. От них требовалась абсолютная синхронность действий, заученность движений — то, что называется фрунт. Фридрих Вильгельм, а вслед за ним и Николай были последовательными поклонниками линейной системы. Русская гвардия фрунт ненавидела и отчасти поэтому к великому князю Николаю Павловичу до его восшествия на престол относилась с опаской и предубеждением.
Восстание декабристов, в подавлении которого Николай принял активное участие, вызвало у него стойкую ненависть ко всякого рода реформаторским идеям и западной модели конституционализма и парламентаризма. Он последовательно чистил офицерский корпус от «умников», таланту предпочитал дисциплину. Борьба против изменений в России и в Европе стала главным содержанием его правления. После смерти Николая даже поэт Федор Тютчев, преданный монархист, написал: «Не Богу ты служил и не России, / служил лишь суете своей».
Император «играл» в просвещенного неумолимого деспота, которому до всего есть дело и у которого на первом месте стоит долг перед родиной — как он его понимает. Созданию подобного образа способствовали внешность императора — он был ростом 189 сантиметров, атлетически сложен, обладал по-римски выразительными чертами лица — и его способность к публичным выступлениям.
При Николае в России создали сильную тайную полицию, Третье отделение Его Величества канцелярии. Жандармы боролись с коррупцией и еще больше — с вольномыслием.
Для того чтобы обосновать консерватизм власти, сформировали государственную идеологию. Она объявляла существующие порядки чем-то сакральным, составляющим основу российской самобытности, и выражалась в словах: «Православие, самодержавие, народность». Россия должна оставаться абсолютной монархией, так как это последняя в мире православная сверхдержава; исторические примеры доказывают, что ее народ всегда в случае выбора предпочтет сильного авторитарного правителя парламентаризму; между царем и народом существует мистическая связь, позволяющая императору угадывать народные желания и воплощать их. Как и Александр в поздние годы царствования, Николай полагал, что в Европе России следует играть роль жандарма. Когда в конце зимы 1848 года до Петербурга дошла весть, что во Франции свергнут король Луи-Филипп, а в Зимнем дворце шел бал, Николай I остановил его и объявил генералам: «Господа, седлайте коней, во Франции революция». В результате образ России в западном общественном мнении последовательно ухудшался.
Одной из «скреп» царствования Николая I стало соблюдение порядка не только в общественной, но и в личной жизни. Император сам подавал пример высокой нравственности, внешне будучи, несмотря на многочисленные романы, образцовым семьянином. Офицерам запрещалось курить и носить бороды, правящий класс одевался в мундиры.