Когда «Лахта-центр» достроили, он и правда оказался заметен из старого города, но смотрится в городских панорамах скорее органично. Небоскреб воспринимается в большой степени нейтрально, как, скажем, телевизионная вышка, которая никогда не считалась особенно опасной для исторического облика города, несмотря на 326 метров, на которые поднимается над землей. У «Лахта-центра» множество недостатков, но едва ли они связаны непосредственно с высотой. (Илл. 31)
Куда более неуклюже выглядят менее высокие, но и менее умело построенные здания жилого комплекса «Финансист» на Васильевском острове, стоящий рядом с ним бизнес-центр «Биржа», комплекс «Серебряные зеркала» на Петроградской стороне, уже упомянутые постройки за гостиницей «Санкт-Петербург». Они, может, не так уж и велики, но слишком неказисты.
Может складываться впечатление, что центр города и хрестоматийные виды на него удалось сохранить настолько, насколько успешной оказалась борьба за «небесную линию» Ленинграда — Петербурга. На самом деле такой взгляд на вещи был бы слишком упрощенным. Действительно, виды Петербурга — очень важная его особенность, но далеко не единственная. Город складывается из множества параметров: ширины улиц, размера дворов, расстояния между зданиями, наличия или отсутствия в них витрин, устройства и качества отделки построек и так далее. Сакральное отношение к небесной линии напрасно отбрасывает все эти соображения в сторону как второстепенные или вовсе неважные. Если в городе приятно находиться и он радует глаз, то едва ли кому-то придет в голову сетовать на формальности вроде высоты или других измерений.
Дискуссия о небесной линии в некотором роде эстетская, она призывает к сохранению внешних качеств без оглядки на то, что за ними стоит и должно стоять. Между тем роль и ценность города в том, как он формирует общество, создает предпосылки для его гуманизации и развития. Именно с этих позиций, вероятно, и стоило бы оценивать новые петербургские сооружения в первую очередь. Вероятно, и по таким критериями «Лахта-центр» и гостиница «Санкт-Петербург» едва ли заслужили бы восторги, но тогда их критика могла бы подсказать, что можно сделать действительно лучше.
Вторая «оттепель» в СССР и в Ленинграде
К середине 1960-х годов хрущевские реформы потеряли свою притягательность для всех: рабочих и крестьян, интеллигенции, партийной элиты, «силовиков». Интеллигенция почувствовала раздражение из-за убожества эстетических предпочтений Никиты Сергеевича, его хамства по отношению к художникам и писателям. Даже на фоне тогдашней номенклатуры он выглядел удручающе плебейски. После 1956 года возобновились, хотя и в гораздо меньшем объеме, политические репрессии. Самым серьезным сроком были семь лет лагерей и пять лет ссылки. Посадить могли за распространение романа «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына, за написание листовок, за участие в студенческом кружке.
При Хрущеве удалось достигнуть роста промышленного производства, но в сельском хозяйстве дела не клеились. Производительность труда не росла, миграция сельского населения в города не останавливалась. Валюты на импорт продовольствия из-за границы не было. Повысили цены на мясо и молочные продукты, хлеб стали печь с использованием разного рода суррогатов. Большая часть съестных продуктов или отсутствовали в магазинах, или были в дефиците, за ними стояли очереди.
В 1963 году в Новочеркасске расстреляли демонстрацию рабочих, которым на фоне роста цен повысили нормы выработки и уменьшили зарплаты.
Хрущев резко сократил численность вооруженных сил. Многие офицеры, в том числе прошедшие Великую отечественную войну, оказались выкинуты из армии без жилья и пенсии. Снизились престиж и значение Комитета государственной безопасности, политической полиции СССР. Импульсивность Хрущева дважды, в 1961 и 1962 году, в момент сначала Берлинского, а потом Карибского кризиса чуть не привела к ядерной войне.
Номенклатуру пугали обещанные Хрущевым реформы, в том числе перевыборы партийных чиновников на относительно свободных внутрипартийных выборах. Многие боялись потерять позиции.
В конце концов Хрущева захотели сместить. Ему, с одной стороны, противостояла группа правительственных чиновников во главе с Алексеем Косыгиным. Они думали вступить на тот экономический путь, по которому позже пошел коммунистический Китай: увеличить самостоятельность государственных предприятий, ввести рыночные элементы в плановую экономику, но при полном сохранении политического контроля со стороны КПСС.
С другой стороны, была группа так называемых «комсомольцев», выходцев из ВЛКСМ (Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи). Их вожаком стал долговременный руководитель КГБ Александр Шелепин по прозвищу Железный Шурик. Эти люди стремились в той или иной форме реставрировать сталинизм.
Осенью 1964 года Хрущева отправили на пенсию. Генеральным секретарем ЦК КПСС стал Леонид Брежнев. Никто не прочил его на позицию единовластного лидера. Коллеги полагали, что он станет прислушиваться к разным группам и выступать медиатором между ними. Правительство возглавил Алексей Косыгин.
Первые годы брежневского правления многими воспринимались с надеждой. Заметно смягчилась цензура. Журнал «Москва» напечатал до этого не публиковавшийся роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». В большой серии «Библиотека поэта» вышел том стихов Бориса Пастернака. На экраны вышел фильм «Андрей Рублев» Андрея Тарковского, который усложнил понимание древнерусской истории, отношение к религии, затронул множество тем, которые прежде в СССР не обсуждались публично. Фильмы «Бриллиантовая рука» Леонида Гайдая, «В огне брода нет» Глеба Панфилова, «Не горюй» Георгия Данелия демонстрировали невероятную свободу в изображении героев и обстоятельств. Иосифа Бродского освободили из ссылки.
В 1965 году началась «косыгинская» реформа. Смысл советского социализма сводился к тому, что не существовало частной собственности на средства производства. В такой ситуации у непосредственного руководства предприятий не было личной мотивации их развивать. Зарплаты все равно определялись государством, значительно повысить свое благосостояние благодаря управленческим успехам не удалось бы. При Сталине проблему решали путем навязывания планов «сверху», однако они порождали формальное отношение к делу. Идея Косыгина заключалась в том, чтобы дать предприятиям некоторую заметную автономию. Тем не менее из страха перед резкими переменами и потерей власти приняли полумеры. Плановые показатели не отменили вовсе, а сократили их количество, важно стало только выпустить некоторое количество определенной продукции в указанный срок. Главным критерием оценки эффективности предприятия стала рентабельность. За счет прибыли предприятие получало возможность на свое усмотрение вкладываться в новое оборудование, выплачивать «тринадцатую зарплату», создавать спортивные лагеря, санатории, базы отдыха, поликлиники и больницы, строить жилье. Создавались стимулы для того, чтобы заводы выпускали более конкурентоспособную продукцию.
В сельском хозяйстве увеличили закупочные цены на продукцию, снизили подоходный налог для крестьян. Эйфория даже от таких частичных послаблений дала впечатляющий результат. Национальный доход с 1966 до 1970 года рос в среднем на 7,7 % в год, то есть более чем на треть за пятилетку. Это было значительно выше, чем в предыдущий и последующие периоды.
Ленинградом с 1962 до 1970 года руководил Василий Толстиков. Это был человек исключительной грубости, вполне сталинской идеологии, нетерпимый к вольностям. При нем было придумано ленинградское «ноу-хау» — объединение научно-исследовательских институтов с промышленными предприятиями. В результате возникали НПО — научно-производственные объединения. Идея заключалась в том, чтобы внедрять научные разработки в производства немедленно. Собственно, что-то подобное и сейчас делают во многих странах мира.
У ученых при этом не было особенной заинтересованности в результатах своей деятельности, поскольку не существовало конкуренции, возможности по-настоящему больше зарабатывать, получать международное признание. То же относилось и к производствам. Мало кто из сотрудников заводов всерьез переживал за качество продукции. Главная задача заключалась в том, чтобы выполнить план, пусть и с браком, и получить за это премию.
Были однако и исключения из общего правила. Михаил Панфилов, возглавлявший ЛОМО (Ленинградское оптико-механическое объединение), создал своему предприятию мощную социальную базу: дома отдыха, больницу, целые кварталы жилых зданий. На ЛОМО разработали крупнейший в мире телескоп и знаменитые фотоаппараты.
На заводе «Светлана» создали первую в стране настольную электронно-вычислительную машину, прообраз современных компьютеров, и целый ряд новых вооружений, прежде всего для противовоздушной обороны. Здесь же изготавливали первые советские полупроводники. Директором завода в это время был Олег Филатов. Адмиралтейское объединение строило подводные лодки и тоже располагало превосходным социальным комплексом.
При Владимире Толстикове была открыта третья линия ленинградского метрополитена от Ломоносовской до Василеостровской. Вторую линию, запущенную в 1961 году, продлили от Технологического института до Петроградской и от Парка Победы до Московской. На первой линии за Автово появилась станция Дачное.
В середине 1960-х годов начала меняться оппозиционная идеология. До этого те, кому не нравилась политика власти, настаивали на усовершенствовании существующего режима. Теперь позиции стали более радикальными. Появилась «русская партия». Ее члены возводили свое мировоззрение к русским монархистам и почвенникам. Они считали, что Россия ближе к Азии, чем к Европе, были настроены против влияния Запада, против евреев, за первенствующую роль России в составе СССР, за соответствующий пересмотр школьных и университетских программ по гуманитарным предметам.
Одну из первых крупных ячеек русских националистов создали в Ленинграде. Это Всероссийской социал-христианский союз освобождения народа (ВСХСОН). Его организовали студенты и преподаватели исторического и восточного факультетов Ленинградского государственного университета во главе с Игорем Огурцовым. Члены ВСХСОНа думали преобразовать общество в новое государство, где православная церковь была бы важнее всех остальных управляющих органов. Власть они собирались получить вооруженным путем. Аресты участников ВСХОСОН прошли летом 1967 года, а в декабре того же года 21 члена союза приговорили к разным лагерным срокам.