Шейла, медленно опуская руки, осторожно повернулась к тому мистеру Ригби, которого только что собиралась задушить. Он стоял, сложив руки на груди. Цыпленок-пуховичок сидел на столе и хватал открытым клювом воздух. Рядом с ним лежал лист ватмана с карандашным наброском.
— Вы — та сама женщина! — воскликнул вошедший. — Из самолета!
Его большое круглое лицо сияло неподдельной радостью.
Шейла переводила взгляд с одного мужчины на другого. Теперь она видела, что мужчины отличаются друг от друга. Да, они братья, но не близнецы. В лице вошедшего больше тепла, особенно это заметно на фоне брата.
— Меня зовут Ален Ригби. — Он протянул ей руку. — Как вы меня нашли?
В его голосе Шейла слышала искреннюю радость, и она не решилась сказать ему дерзость.
— Я… я нашла вас очень просто. — Она пожала плечами. — Лучше мне вас спросить, как вы меня нашли.
— Я? — Он захохотал. — Вошел в свой дом и нашел. — Он развел руками, ветровка соскользнула на пол, он отбросил ее от себя носком черного ботинка, куртка осела черным пятном на светлом деревянном полу.
Шейла проследила за ней, словно желая убедиться, что ничего плохого не случилось и со знакомой ветровкой, потом перевела взгляд на мужчину, поколебалась секунду-другую, но все же протянула руку навстречу его протянутой руке. Он ее жадно стиснул.
— Я так и думал, у вас крепкая рука, — похвалил он.
— Вы думали?.. — повторила Шейла, не понимая, как толковать все то, что происходит. Она решила выяснить главное. — И, чтобы в этом убедиться, вы решили подать на меня в суд?
— В суд? Я? За что? — Он свел на переносице светлые брови.
Шейла молчала.
Тогда он, не выпуская руку Шейлы, словно опасаясь, что она сейчас исчезнет и ему снова придется сожалеть об этом, повернулся к брату.
— Может быть, ты мне объяснишь, Алекс.
Алекс открыл было рот, но из-за двери высунула голову Синди.
— Я все объясню, Ален.
— О, Синди. Какая неожиданность, — сказал Ален.
— Ты обещал награду за то, что тебе добудут сокола, который убил твоего петушка? Говорил?
— Да, говорил. — Он пожал плечами. — Но это было…
— Сгоряча, хочешь сказать? Но мы с Алексом приняли эти слова всерьез. Твой юрист Барри приготовил официальное письмо к владельцу сокола.
— Так вы… вы его получили?! — осенило Алена Ригби. Он уставился на Шейлу. — Вы приехали, чтобы… О, какая удача! Синди, ты не могла для меня сделать ничего более прекрасного. Сколько ты хотела заработать на мне?
— Не только я…
— Ага, ты, братец, тоже с ней в доле? Ну, говорите быстро, пока я добрый.
Алекс фыркнул и пожал плечами.
— Говорите же, я хочу предстать перед этой женщиной самым лучшим в мире. Я хочу…
Шейла не сводила с него глаз. Ей казалось, это театральный спектакль, но она не в зале, а на сцене. Герой держит ее руку и не выпускает. А кого играет она? Неужели… героиню? Ей захотелось засмеяться.
— Ты знаешь, Ален, — сказала Синди, — ты можешь просто… — она быстро взглянула на Алекса, потом на Алена, — сделать нам, — она подчеркнула последнее слово, — свадебный подарок.
Ален оторопело посмотрел на Синди, потом на брата, который стоял в прежней позе. Потом Ален перевел взгляд на стол, и Шейла заметила, как он улыбнулся. Она проследила за его взглядом и тоже улыбнулась неожиданно для себя. Желтый цыпленок уже пришел в себя и осторожно перебирался на лист с рисунком. Он уже поставил одну ножку, а вторую держал на весу, словно подыскивая место, куда ее опустить. Наконец он решился. Но пережитый страх, видимо, не прошел даром — пуховичок добавил «краски» белому листу.
— Это правда, Алекс?
— Да, Аден. Это правда. Мы с Синди неожиданно поняли, что оба хотим этого уже больше десяти лет.
— О, мой Бо-ог! — простонал Ален. — Но я рад. Очень.
— Правда? — изумилась Синди, которая не ожидала такого легкого объяснения с Аленом.
— Да! Значит, я вам не должен никакой премии. Благодаря мне вы ее уже получили. Понимаете? — продолжал он, не оставляя никому времени для размышлений. — Если бы вы не стали раскручивать дело о похищении петушка вот ее, — он потряс руку Шейлы, — соколом, то вы бы не собрались пожениться. Я думаю, вам стоит поблагодарить эту женщину.
— Ох. — Алекс закатил глаза. — Я вижу, ты хорошо провел время у мамочки. Я слышу ее наставления — жить нужно в соответствии с обстоятельствами.
— Стараюсь, брат мой.
— У тебя классно получается, — похвалила Синди и еще ближе подошла к Алексу.
Он взял ее руку и поднес к губам. Синди порозовела, ее лицо стало темнее топика, который обтягивал ее как вторая кожа. Шейла заметила, что бедро Алекса прижалось к ее бедру, скрытому под белыми полотняными брюками.
— Итак, могу ли я узнать имя вашей благодетельницы? — Ален Ригби в упор посмотрел на Шейлу.
Она выдернула наконец свою руку из его руки.
— Шейла Ньюбери, — представилась она, стараясь говорить как можно спокойнее.
— Вы живете…
— Мое ранчо в двадцати милях с небольшим от вашего имения, мистер Ригби.
— Меня зовут Ален, а его — Алекс. Это я на всякий случай, чтобы вы нас не перепутали.
Она улыбнулась.
— Я запомню… Ален.
— Вы разводите соколов?
— Не только. Ловчих птиц, — пояснила она.
— Значит, вы тоже любите птиц. Замечательно. Интересно. Так не за ними ли вы летели в Париж?
Он вдруг отчетливо вспомнил журнал, которым она отгораживалась от него в самолете. Она читала статью о птицах.
— Да. Я летела за первыми двумя соколами.
— О, если бы я знал… Тогда…
— Но вы как будто летели с совершенно иной целью.
— Да, вы отнесли меня к числу мужчин, которые поступают нелогично. Знали бы вы, как я тогда обрадовался.
— Почему же?
— Потому что я всю жизнь поступаю исключительно логично. Да и тогда я летел за тем петушком и его компаньонками.
— Разве не просто для того, чтобы прокатиться в тоннеле до Лондона? — Шейла удивленно посмотрела на Алена.
Алекс и Синди расхохотались.
— Вот это маскировка, Ален! Никогда бы не подумала, что ты можешь так заморочить голову красивой женщине!
— Но я старался ей понравиться. — Ален пожал плечами.
— Ага, так сильно старался, что даже не сумел узнать ее имя.
— Вы ошибаетесь. Я узнал ее имя. Она мне назвала его на прощание.
Синди ухмыльнулась.
— Конечно, вымышленное.
— Не думаю. Это ее настоящее имя, уверен. — Он медленно повернул голову к Шейле. — Ее зовут Женщина-тайна. Это правда. А сейчас отдайте мне бумагу, которая наверняка при вас.
Шейла кивнула и открыла сумочку. Она протянула конверт, Ален взял его и разорвал на мелкие кусочки, не открывая письмо и не читая его.
— Инцидент исчерпан, — заявил он присутствующим.
Шейла застегнула сумочку и сказала:
— Я рада. — Повернулась и пошла к двери.
Она сбежала по ступенькам вниз, быстрым шагом пересекла двор и подошла к машине. Она села в свой «форд», чувствуя, как ее тело начинает мелко дрожать. Но эта дрожь, понимала она, не от страха потерять Сокола Эдвина. Она дрожала сейчас от страха найти то, что она, сама того не подозревая, искала всю жизнь.
Наконец Шейла повернула ключ зажигания и отъехала от дома Ригби.
Питер ожидал ее возле ворот.
— Ну и как? Туго пришлось?
Шейла вышла из машины, он оценивающе причмокнул.
— Я думаю, против такой красотки никто не посмеет и слова сказать. Моя жена всегда говорила, что хороший костюм делает* женщину такой же независимой, как и счет в банке.
Шейла улыбнулась.
— Все обошлось.
— Видишь, Шейла, какой я мудрый.
Она снова кивнула, у нее не было сил говорить.
— Поставь машину, пожалуйста, а я пойду переоденусь. Сокол Эдвин меня уже заждался.
— Как всегда, — согласился Питер.
— Но я почти не опаздываю к нему.
— Я о другом. Он тебя ждет всегда.
— Ах вот ты о чем.
Шейла направилась к дому. Сейчас она хотела одного — упасть в кресло, в котором сидела перед поездкой к Ригби, и подумать, что произошло.
Может, позвонить Норме? Рассказать? Услышать, что она скажет? Но… разве Норма ей уже не сказала, что Шейла готова к переменам в личной жизни?
Шейла чувствовала, как начинает гореть кровь, она уже обжигает щеки. И Жерар Бертье — он ведь тоже говорил что-то о том человеке, о мужчине, которого ей в своих когтях принесет сокол.
Она засмеялась и упала в глубокое мягкое кресло. Шейла огляделась. Прежняя комната показалась другой, более просторной и светлой. Не плохо было бы, подумала она, переставить старую дядину мебель. Например, шкаф с книгами передвинуть к дальней стене, а на его место…
Она не успела додумать, оглушенная резким гудком машины.
— Кто там еще? — недовольным тоном проговорила она.
Но ее сердце тотчас ответило ей.
Это он.
Шейла не видела, что Ален Ригби едет за ней следом. Но она чувствовала. Она знала точно, что он боится ее потерять.
Знала она это и сейчас. Радовалась ли она такому открытию? Тому, что есть человек, который боится ее потерять? До сих пор она была той, которая всегда боялась кого-то потерять. Не потому ли она и теряла? Всех, одного за другим?
Шейла уже слышала, как по ступенькам поднимается Ален Ригби.
Она повернулась лицом к двери, чувствуя сильное напряжение во всем теле. Сейчас ей предстоит, знала она, дать ответ себе и ему не менее трудный, чем пришлось бы давать в суде, если бы до него дошло дело.
Шейла не закрыла за собой дверь, и Ален, дойдя до порога, остановился. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но Шейла взглянула на него, увидела ветровку, которая по-прежнему была у него в руках, и захохотала.
Она смеялась и чувствовала, как облегчение снисходит на нее, как будто простая, знакомая вещь составляла сущность явившегося к ней мужчины. И ей будет легко говорить с ним.
— Я кажусь вам смешным? — спросил Ален, все еще не переступая порога. — Простите, Шейла, но я хотел убедиться, что вы никуда не пропали. Снова, — подчеркнул он, словно обвиняя ее в том, что тогда она пропала и тем самым огорчила его. Он энергично прошагал от открытой двери до ее кресла. — Я не хочу вас больше терять.