В этом своем состоянии диспозиция может быть легко перенесена из Древней Греции в нашу реальность, пометить аналогичным образом противостоящих друг другу субъектов тоже не кажется очень сложной задачей.
Аристотель усматривал в рабовладельческой системе сущностные противоречия и потому разделял рабов на две категории — «по природе» и «по закону».
Во втором случае обращение человека в рабство, скажем, военнопленного, может быть несправедливым действием, поскольку собственностью становится свободный по духу или от природы.
Однако с природным рабом следует обращаться как с «одушевленным инструментом», по отношению к нему в принципе нельзя совершить несправедливости, поскольку любое действие собственника оправданно отношениями собственности, независимо от того, желает он обратить обладание принадлежащей ему вещи себе на пользу или попросту хочет сломать ее от безделья и праздности.
Понятно, что величайший мыслитель не мог настолько опередить свое время, чтобы подобраться к крамольной, абсолютно невозможной в его реалиях идее об отмене рабства по множеству причин. Собственно, и европейской мысли для этого понадобилось довольно много времени.
Предельную ясность в этот вопрос внесло христианство, установив равенство всех людей перед господом и исключив возможность безраздельного владения человека человеком. Но до практической реализации его постулатов с момента оглашения истины было очень далеко.
Казалось бы, Просвещение, введя категорию естественного права и наделив человека все тем же равенством, выведя его из самой человеческой природы, а не из тварной, окончательно ликвидировало все предпосылки к тому, чтобы делить людей на разные категории.
Но спустя два-три века оказывается, что западная мысль возвращается именно к Аристотелю, признавая одних более свободными от природы, чем другие.
Идолатрия человека обернулась тем, что в абсолют возведены, например, сексуальные пристрастия, причем только девиантные, тогда как традиционный семейный уклад и гетеросексуальность отнесены к формам, порабощающим человеческое бытие.
То же, несмотря на декларируемую мультикультурность и уважение к разнообразию культурных укладов, относится и к целым народам.
Терпимость — это свойство, востребованное только тогда, когда речь заходит о радикальном исламе, беженцах, но как только взгляд падает на Россию, толерантности приходит конец.
Русофобия — это как раз и есть неуничтожимая вера в рабство русских «от природы».
Почему, вводя санкции или высылая наших дипломатов, западные страны недоумевают и возмущаются, когда мы отвечаем им тем же?
Вспомним Аристотеля. По отношению к рабу ни одно действие не может считаться несправедливым.
Конечно, перенос грубоват и несколько спекулятивен, поскольку греческий мыслитель пытался по-гегелевски обосновать разумность окружающей его действительности, но вместе с тем своим рецептам он номинировал свойство универсальности.
Это дает возможность отчасти понять истоки того непреодолимого, глубинного расизма, на котором и по сей день базируется понимание Западом начал русской жизни.
Неравенство народов постулируется в государственных документах, когда Китай и Россия маркируются как главная угроза некоему нормативному порядку, устанавливаемому либеральными элитами.
Опасность эти страны представляют не только потому, что в них пришли к власти недемократические режимы, но еще и потому, что там проживают люди, поддерживающие эти режимы.
Круг замкнулся. Тиранов и автократов могут выбирать себе только те, кто генетически предрасположен к тому, чтобы находиться в услужении, ощущать на себе тяжкую длань властителя.
По словам Аристотеля, лучший удел раба — «быть в услужении у господина».
Если применить этот тезис к нашим обстоятельствам, то получается, что единственный выход для стран, где живут несвободные, зависимые от хозяина люди, — это переподчинить их, отстранив от владения ими плохих господ и поставив на их место господ хороших, которые знают, как управляться с одушевленными предметами к их же благу и к благу собственников.
Они и будут стараться это сделать.
Но едва ли у них что-то получится, поскольку наши мамы и папы, дедушки и бабушки убедили нас в одной важной истине о том, что мы не рабы, рабы не мы.
Евроскептики приросли Чехией
Полку евроскептиков не просто прибыло — незримую, но стремительно набирающую мощь коалицию восточноевропейских стран возглавила Чехия, самое богатое государство из числа входивших в Варшавский договор.
Теперь можно говорить о том, что Чехия, Польша и Венгрия фактически стали пространством, в границах которого идеология Европейского союза за 13 лет с момента вступления их в это сообщество потерпела крах. Не в целом, но в крайне важных ее элементах. Победа на выборах олигарха, медиамагната, бывшего министра финансов, второго по счету в списке самых богатых людей Чехии 63-летнего Андрея Бабиша почти со стопроцентной вероятностью кардинально изменит внутреннюю и внешнюю политику страны. Возглавляемая им партия ANO (по-чешски это одновременно «да» и аббревиатура названия «Акция недовольных граждан») получила на парламентских выборах более 30 процентов голосов.
Для того чтобы выдвинуть на пост премьер-министра своего человека, партии необходимо образовать коалицию с другими политическими силами, прошедшими в парламент, а их всего девять. Говорить о том, что Чехия в корне пересмотрит свое отношение к России, а с треском проигравшая выборы ведущая партия бывшей правящей коалиции — социал-демократы — поддерживала полностью антироссийскую санкционную политику ЕС, пока рано. Новая внешнеполитическая линия будет сформирована только после того, как сложится коалиция, а комбинаций может быть несколько, в том числе и не самых благоприятных для России.
Сам Андрей Бабиш в прошлом критиковал Москву за присоединение Крыма, в программе его партии есть пункты о необходимости соблюдения международного права и незыблемости сложившихся границ. Хотя миллиардера сложно назвать пророссийским политиком, критики дали ему прозвище «Бибискони», имея в виду не только его гигантское состояние, но и тот очевидный факт, что, выстраивая отношения с Москвой, он, конечно же, в первую очередь будет руководствоваться прагматическими интересами.
Любопытно и то, что он поддержал скандальное предложение своего друга, чешского президента Милоша Земана о предоставлении возможности России выкупить Крым, чтобы раз и навсегда закрыть этот спорный вопрос. Кроме того, Бабиш очень внятно выступил за отмену антироссийских санкций, которые, по его мнению, крайне неблагоприятно сказываются на экономике страны. Ну и надо иметь в виду, что основателем партии является экс-президент Чехии Вацлав Клаус, которого называют открытым сторонником российского президента Владимира Путина.
Тем не менее олигарх не намерен рвать отношений с ЕС, за счет субсидий которого во многом существует принадлежащий ему сельскохозяйственный холдинг «Агроферт», объединяющий около 200 компаний из разных европейских стран. Он ратует за сохранение национальной валюты кроны — Чехия год за годом откладывает введение евро — и выступает за неприсоединение страны к миграционной политике Евросоюза, распределившей между странами-членами квоты на обустройство беженцев. Последний пункт программы ANO для чехов, всегда славившихся своим изоляционизмом, был одним из наиболее существенных на выборах.
Но кроме прочего, успех партии определили почти демонстративное презрение Бабиша к ценностям либеральной демократии, которую он в одном из интервью назвал видом коррупции; репутация крепкого хозяйственника и сугубого прагматика, а также необыкновенная щедрость на в высшей степени негативные характеристики для оппонентов и критиков. Так, журналистов он называл придурками, а социал-демократов идиотами. Из-за состояния и весьма специфических манер олигарха часто сравнивают с Дональдом Трампом, хотя уже сейчас можно сказать, что ситуация, в которой оказался чешский миллиардер, будет бесконечно далека от условий, в которых приходится работать президенту США. Левая либеральная элита в Чехии проиграла бой за страну, хотя и ее нельзя было считать откровенно русофобской силой. Социал-демократы, поддерживая политику ЕС в целом, выступали за постепенное налаживание экономических связей с Россией.
Получившую второе место на выборах Гражданско-демократическую партию, которая вполне может стать членом правящей коалиции, следует, вне всяких сомнений, отнести к самым твердолобым критикам нашей страны. Являясь выраженными евроскептиками, гражданские демократы осуждают Россию и за Крым, и за поддержку сепаратистов на Украине. Они совсем не против даже ужесточить антироссийские санкции. Если Бабиш решит договориться с ними, то это ограничит надолго его возможности нормализовать чешско-российские отношения.
Еще три небольшие партии, прошедшие в парламент, выступают с позиций, которые можно охарактеризовать как оголтело русофобские. Это христианские демократы, «Старосты и независимые», «Топ-09». Каждая из них сумела получить чуть выше пяти процентов голосов. Они едва ли смогут войти в коалицию, поскольку являются большими энтузиастами Европейского союза и считают необходимой дальнейшую евроинтеграцию.
В целом сейчас сложно определить, как сложится будущий партийный союз, но очевидно, что при фантастической вариативности точек зрения — люди с разными подходами к чешско-российским отношениям встречаются даже в пределах одной партии — формулирования какой-то жесткой линии за отмену санкций ожидать не следует. Но в целом, конечно, при главенстве в коалиции ANO курс на смягчение и прагматизацию контактов с Россией будет взят — хотя и не демонстративно. Для Киева это все — не слишком хорошие новости, поскольку в лице Чехии она рискует потерять, и скорее всего потеряет, лояльного и комфортного политического союзника, который, хотя и не рвал рубаху на груди в поддержку Украины — чехи вообще склонны к умеренности в любых оценках, — но действовал и высказывался в полном соответствии с официальной позицией ЕС по украинскому конфликту.