Они исходят из того, что условия нашего существования принципиально несравнимы. И это не двойные стандарты, а разные оценочные шкалы, приложимые к совершенно разным социальным обстоятельствам.
Американское общество действительно является свободным и поэтому оценивается в одной системе координат. Россия же блуждает во мраке, и неизвестно вообще, вырулит ли она когда-нибудь на столбовую дорогу цивилизации, а потому измерять ее следует в совершенно иных категориях.
То есть если они регистрируют кого-либо в статусе иноагента, то у этого кого-нибудь остается возможность функционировать в точном соответствии с наложенным обременением — ни больше, ни меньше.
В России же медиа — и без всяких дополнительных ограничений — задавлены обстоятельствами несвободы, а потому закон, пусть даже формально он будет аналогом американского, делает обычные тяготы существования в закрепощенном обществе абсолютно непереносимыми. Таким образом достигается эффект двойного, тройного (кратность зависит от силы воображения обличителя) наказания.
Все хорошо помнят «конец истории» Фрэнсиса Фукуямы.
Подводя итоги холодной войны, завершившейся поражением и распадом СССР, американский философ констатировал, что система вещей, пусть даже не во всех углах еще наведен порядок, на планете окончательно сложилась, и теперь нужно лишь «дотягивать» дефектные, недоразвившиеся общественные системы до должного уровня.
Вы думаете, этот взгляд на современный мир утратил на Западе актуальность? Ничуть.
Они все так же видят себя единственными держателями и хранителями эталона демократии на том основании, что они сумели сделать свои общества свободными много лет назад и теперь за ними никому не угнаться. Тем более России, с ее шлейфом тысячелетнего рабства, которое она, так же, как и они демократию, стремится привить народам и нациям.
Что делать нам в такой запутанной ситуации?
Наверно, было бы неверным оставлять попытки объяснить «нашим американским партнерам», что взгляд на мир как на сосуществование различных политических систем, одни из которых могут быть признаны полноценными, а другие являются неготовыми, не завершенными, не пригодными к цивилизационному употреблению, — это социальный расизм, окультуренная разновидность нацизма.
Конечно, стоит продолжать разъяснительную работу в надежде открыть им глаза на очевидный факт: в некоторых вещах (пока их набор не слишком велик) мы добились куда больших успехов в поддержании гражданских свобод и движемся в этом направлении достаточно уверенно. Тогда как они, похоже, идут по пути демонтажа собственных демократических институтов.
И, конечно, не надо пренебрегать ответными мерами — зеркальными, асимметричными, какими угодно.
Не для того, чтобы они что-то поняли и согласились с нашим правом обращаться с ними так же, как они с нами, — на это шансов мало, — а для того, чтобы у них выработался безусловный рефлекс, чтобы они твердо знали, что если нанесут удар, то получат ответный.
Нам будет больно, значит, и им придется несладко.
Безнаказанность порождает безответственность. А мы бы хотели, чтобы «наши партнеры» впредь все-таки взвешивали свои действия. И понимали, что Россия в силу своей отсталости и варварского нежелания признать, что конец истории наступил, обязательно в ответ сунет в морду, если сама в таковую получит.
Игрушечная плётка Трампа
Наиболее часто и охотно поминаемый в эти дни в связи с обострением в Сирии исторический инцидент, чуть было не переросший в войну двух ядерных сверхдержав, — это Карибский кризис. Действительно, ещё ни разу с 1962 года Россия (тогда СССР) и США не находились так близко от непосредственного обмена военными ударами. Российский представитель в ООН Василий Небензя, опровергавший на сегодняшнем заседании Совета Безопасности сам факт химической атаки в сирийской Думе, считает, что ситуация зашла существенно дальше, по крайней мере, если брать в расчёт риторику, чем во время холодной войны. «Беспардонно грозят России. Тон, в котором это делается, перешёл границы допустимого. Даже во времена холодной войны такого хамства по отношению к моей стране ваши предшественники себе не позволяли. Что дальше?» — заявил он.
Ситуация действительно развивается стремительно, поскольку все основные конфликтные линии были заложены давно и силы, заинтересованные в развязке, получили предлог пустить в действие самые радикальные средства. Очевидно, что для американской администрации неважно, действительно ли было использовано химическое оружие или имела место инсценировка. Вашингтон почти сразу же признал достоверность информации о применении химических веществ, предоставленной волонтёрской организацией «Белые каски», и возложил ответственность за это на руководство Сирии, России и Ирана, а Дональд Трамп пообещал ответить на агрессию военными средствами в течение 48 часов. Речь, скорее всего, идёт об ударах ракетами «Томагавк» по военным объектам в Сирийской Арабской Республике.
Насколько сам президент США самостоятельно действует в этой истории, ясно не совсем. Вполне вероятно, что провокация в Думе была совершена именно с целью вынудить его отказаться от планов вывода американских войск из Сирии и столкнуть лицом к лицу с Россией. Американский истеблишмент и высокопоставленные военные уверены, что давно пора наказать Москву за все её прегрешения и Сирия представляет собой самую удобную площадку для демонстрации американской мощи и немощности русского оружия. И, кроме того, Вашингтон крайне заинтересован в том, чтобы кардинально переломить ход военной операции, обнулив все успехи сирийской армии и российских ВКС в пользу поддерживаемых им радикальных исламистских группировок.
Агентство Reuters называло среди намеченных целей аэродром Хмеймим в сирийской провинции Латакия, где базируются российские военные и воздушная техника ВКС РФ. Напомню, что ещё в начале марта начальник Генштаба, первый заместитель министра обороны РФ генерал армии Валерий Герасимов заявил: «В случае возникновения угрозы жизни нашим военнослужащим Вооружённые силы Российской Федерации примут ответные меры воздействия как по ракетам, так и носителям, которые их будут применять». То есть, говоря совсем просто, Россия нанесёт удары по кораблям или самолётам, с которых будут запущены ракеты.
Уверен, что при всей кажущейся готовности играть мускулами ни в Москве, ни в Вашингтоне никто даже не помышляет о том, чтобы противостояние вышло за пределы Сирии. Тем не менее на кон поставлено очень многое.
Россия, набирающая всё больший вес на Ближнем Востоке, может в одночасье лишиться статуса стороны, которая способна предоставлять гарантии безопасности своим союзникам, намеренным защищать свой суверенитет в условиях давления со стороны либеральной глобалистской элиты. Для Вашингтона проигрыш будет иметь гораздо более драматические последствия, поскольку будет означать, что, во-первых, Америка не в состоянии сдерживать Россию на любом театре военных действий, где речь идёт о защите американских политических и экономических интересов, а во-вторых, перспективы США вернуть себе роль мирового лидера, поощряющего отличников и строго наказывающего строптивых выскочек, становятся всё более призрачными.
14 апреля 2018 года корабли и бомбардировщики США, Великобритании и Франции нанесли ракетный удар по сирийским объектам. Но по мере того как становились известны подробности отражения удара, почти всеобщее возмущение и разговоры о том, что Москва навеки опозорила себя, отказавшись отвечать на атаку, начали стихать, уступая место странному чувству удовлетворения. Выяснилось, что роль страны, покрывшей себя позором, Россия любезно переуступила США. Американская администрация, в течение нескольких дней угрожавшая Башару Асаду беспощадной расправой, продемонстрировала, что невероятная мощь её «хороших, новых и умных» ракет может быть фактически полностью сведена на нет советскими системами ПВО, произведёнными 30 или даже 50 лет назад. Две трети средств воздушного нападения, перехваченных сирийцами, — это фантастический разгром, постыдный и произошедший на глазах у всего изрядно, думаю, изумлённого и покоробленного международного сообщества.
Как выяснилось, самая дорогая, сильная и многочисленная армия планеты на поверку не сумела со сколько-нибудь удовлетворительным результатом преодолеть барьер, обеспеченный какими-то древними системами обороны, которые должны были в попытке остановить «умные» ракеты, напичканные современной электроникой, как пасхальный кулич изюмом, оказаться не более эффективными, чем индейские луки против огнестрельного оружия. Итоги ракетного обстрела позволяют, похоже, сравнить грозную военную операцию с новогодним фейерверком, когда вместо ожидаемого возмездия Судного дня на головы провинившихся сирийцев просыпалось конфетти.
Четыре действующих военных аэродрома полностью уцелели, поскольку все средства поражения были нейтрализованы при подлёте, на остальных разрушения незначительны. Уничтожению подверглись объекты, давно не использовавшиеся и демонтированные, т. е. просто каменные коробки, в которых не было ни людей, ни оборудования.
Понятно, что несколько дней разработки нанесения ударов дали возможность сирийцам к ним тщательно подготовиться, максимально обезопасив себя и сгруппировав системы ПВО таким образом, чтобы надёжно прикрыть то, что представляет высокую ценность. Что это было — глупость или просчёт: дать Сирии несколько дней для того, чтобы она подставила под обстрел ничего не значащие для неё объекты?
В любом случае Вашингтон, анонсировав акцию возмездия, итоги которой должны были оказаться горькими, а потому внятными и поучительными для наказуемых, оказался в идиотском положении, поскольку едва ли несколько разрушенных зданий и вывороченные из неиспользуемых взлётных полос куски бетона могут хоть кого-то убедить в том, что американцы своими «умными» ракетами способны поразить почти любую цель, как они сами утверждали. Воспитательная роль американского оружия, похоже, бесславно исчерпана беспрецедентно шумной, скандальной, совершённой в обход правовых механизмов, регулирующих в сегодняшнем мире применение военного насилия, силовой операцией против Сирии. Если бомбёжки Сербии убедили мир в том, что с Америкой лучше не связываться, то сегодняшняя атака в один момент развенчала былую славу мнимого монстра.