Аппарат, который проникает в глубь прошлого и помогает увидеть и услышать события, хранящиеся в скрытых пластах памяти пространства-времени… Чего только не сделаешь при помощи такого аппарата! Он стал бы бесценным орудием историков, исследователей минувших эпох. Он уничтожил бы преступность – ведь можно было бы раскрыть, извлечь из прошлого подробности любого преступления. Но какая это будет опасная сила, попади он в нечистые руки или во власть правительства…
Если только удастся, я возьму его с собой, лишь бы самому вернуться в Милвилл. Он будет вещественным доказательством, подтверждением всему, что я буду рассказывать… ну хорошо, я все расскажу, предъявлю этот шар, и мне поверят, а дальше что? Запереть его в сейф и уничтожить шифр, чтобы никто не мог до него добраться? Взять молоток и раздробить его в пыль? Отдать ученым? Что с ним делать?
– Ты этой штукой всю куртку измял, – сказал Таппер.
– Да она и так старая и мятая.
И тут я вспомнил про конверт с деньгами. Он лежал в нагрудном кармане и запросто мог выпасть, пока я бегал как шальной по холмам или когда заворачивал эту машинку времени.
Ах, болван, безмозглый осел! Так рисковать! Надо было заколоть карман булавкой, либо сунуть конверт в башмак, либо еще что-то придумать. Шутка ли, полторы тысячи долларов, такое не каждый день дается в руки.
Я наклонился, пощупал карман куртки – конверт был на месте, и у меня гора с плеч свалилась. Но тотчас я почуял неладное: конверт на ощупь совсем тоненький, а ведь в нем должна лежать пухлая пачка – тридцать бумажек по пятьдесят долларов.
Я выхватил конверт из кармана, открыл… он был пуст.
Нечего и спрашивать. Нечему удивляться. Все ясно! Ах ты, мерзкий слюнявый бездельник, недотепа, не знающий счета собственным пальцам… я тебя излуплю до полусмерти, я вытрясу из тебя эти деньги!
Я уже приподнялся, готовый взять Таппера за горло, как вдруг он заговорил со мной – и не своим голосом, а голосом красотки-дикторши с экрана телевизора.
– Таппер говорит сейчас от имени Цветов, – сказал этот кокетливый голосок. – А вы извольте сидеть смирно и ведите себя прилично.
– Ты меня не одурачишь, – огрызнулся я. – Нечего прикидываться, все равно не обманешь…
– Но с вами говорят Цветы! – резко повторил голос.
И в самом деле, лицо у Таппера опять стало безжизненное, глаза остекленели.
– Так ведь он взял мои деньги, – сказал я. – Он их вытащил из конверта, пока я спал.
– Тише, тише, – промолвил мелодичный голосок. – Молчите и слушайте.
– Сперва я получу обратно свои полторы тысячи.
– Да, конечно. Вы получите гораздо больше, чем полторы тысячи.
– Вы можете за это поручиться?
– Ручаемся.
Я снова сел.
– Послушайте, – сказал я, – вам не понять, что значат для меня эти деньги. Конечно, отчасти я сам виноват. Надо было подождать, пока откроется банк, или припрятать их в каком-нибудь надежном местечке. Но такая заварилась каша…
– Только не волнуйтесь, – сказали Цветы. – Мы вернем вам деньги.
– Ладно, – сказал я. – А Тапперу непременно надо говорить таким голосом?
– Чем плох голос?
– А черт… ну валяйте, говорите, как хотите. Мне надо с вами потолковать, может, придется и поспорить, выходит нечестно… ну, постараюсь помнить, с кем говорю.
– Хорошо, перейдем на другой, – сказали Цветы, и на полуслове голос переменился на уже знакомый мне мужской, деловитый.
– Большое спасибо, – сказал я.
– Помните, мы беседовали с вами по телефону и предлагали вам стать нашим представителем? – сказали Цветы.
– Конечно, помню. Но стать представителем…
– Нам очень нужен такой человек. Человек, которому мы доверяем.
– Да откуда вы знаете, что мне можно доверять?
– Знаем. Потому что вы нас любите.
– Послушайте, – сказал я, – с чего вы это взяли? Не понимаю…
– Ваш отец нашел тех из нас, кто погибал в вашем мире. Он взял нас к себе и стал о нас заботиться. Он оберегал нас, выхаживал, он нас полюбил – и мы расцвели.
– Все это мне известно.
– Вы – продолжение своего отца.
– Н-ну, не обязательно. Не в том смысле, как вы думаете.
– Нет, это так, – упрямо повторили Цветы. – Мы изучили человеческую биологию. Мы знаем о законах наследственности. Ваша пословица говорит: яблоко от яблони недалеко падает.
Что толку спорить. Их не переубедишь. У этого племени особая логика: соприкасаясь с нашей Землей, они собрали уйму сведений, кое-как их усвоили, кое-как осмыслили и сделали выводы. С их точки зрения, с точки зрения растительного мира, вполне естественно и логично, что отпрыск растения почти неотличим от родителя. Бесполезно внушать им, что рассуждения, безусловно справедливые для них, отнюдь не всегда приложимы к людям.
– Ладно, – сказал я, – будь по-вашему. Вы убеждены, что можете мне доверять, и, пожалуй, так оно и есть. Но только скажу вам по совести: не могу я взяться за эту работу.
– Не можете?
– Вы хотите, чтобы я выступал от вашего имени перед людьми на Земле? Хотите сделать меня вашим посланником? Вашим посредником?
– Совершенно верно.
– Но меня этому не учили. Я не дипломат. Понятия не имею, как делаются такие дела. Просто не знаю, с какого конца за это браться.
– А вы уже взялись, – возразили Цветы. – Мы очень довольны вашими первыми шагами.
Я даже вздрогнул:
– Какими шагами?
– Ну как же. Неужели вы не помните? Вы просили Джералда Шервуда с кем-нибудь переговорить. И еще подчеркнули: с кем-нибудь, кто облечен властью.
– Я просил об этом вовсе не ради вас.
– Но вы можете выступать от нашего имени. Нам необходимо, чтобы кто-то за нас объяснился.
– Давайте начистоту, – сказал я. – Как я могу за вас объясняться? Я же ничего о вас не знаю.
– Мы вам расскажем все, что вы хотите знать.
– Начать с того, что ваша родина не здесь.
– Вы правы. Мы прошли через многие миры.
– А люди… ну, не люди, разумные существа… разумные жители тех миров… что с ними сталось?
– Мы вас не поняли.
– Когда вы проникаете в какой-то новый мир и находите там мыслящих обитателей, что вы с ними делаете?
– Мы очень редко находим в других мирах разум… подлинный, высокоразвитый разум. Он развивается далеко не во всех мирах. Когда мы встречаемся с мыслящими существами, мы находим с ними общий язык. Сотрудничаем с ними. То есть когда это удается.
– А если не удается?
– Пожалуйста, не поймите нас ложно, – попросили Цветы. – Раза два бывало так, что мы не могли установить контакт с мыслящими обитателями планеты. Они нас не слышали и не понимали. Мы остались для них просто одной из форм жизни, одним из… как это у вас называется?.. Одним из видов сорной травы.
– И что вы тогда делаете?
– Что же мы можем сделать?
Не очень-то прямой и честный ответ. Как я понимаю, они могут сделать очень многое.
– И вы идете все дальше?
– Дальше?
– Ну, из мира в мир? Из одного мира в другой? Когда вы думаете остановиться?
– Мы не знаем, – сказали Цветы.
– Какая у вас цель? Чего вы добиваетесь?
– Мы не знаем.
– Стоп, погодите. Вы уже второй раз говорите, что не знаете. Но вы должны знать…
– Сэр, а у вашего народа есть какая-то цель? Цель, к которой вы все сознательно стремитесь?
– Пожалуй, нет, – признался я.
– Значит, в этом мы равны.
– Да, верно.
– В вашем мире есть машины, которые называются электронным мозгом.
– Да. Их только недавно изобрели.
– Задача этих машин – собирать и хранить всевозможные сведения, устанавливать между ними связь и сообщать их, как только вам это понадобится.
– Тут еще много других задач. К примеру, исправлять устаревшие данные…
– Это сейчас не важно. Скажите нам, как вы определите цель такого электронного вычислителя?
– У него нет осознанной цели. Это ведь не живое существо, а машина.
– Ну а если бы он был живой?
– Что ж, тогда, наверно, его конечной целью было бы собрать все факты и сведения о Вселенной и установить соотношение между ними.
– Пожалуй, вы правы, – сказали Цветы. – Так вот, мы – живые вычислители.
– Тогда вашим странствиям не будет конца. Вы никогда не остановитесь.
– Мы в этом не уверены.
– Но…
– Собирать факты и сведения – это лишь средство, – веско произнесли Цветы. – Цель же одна – достичь истины. Быть может, чтобы достичь истины, нам вовсе не нужно собирать сведения о всей Вселенной.
– А как вы узнаете, что достигли ее?
– Узнаем, – был ответ.
Я только рукой махнул. Так мы ни до чего не договоримся.
– Стало быть, вы хотите захватить нашу Землю? – сказал я.
– Вы очень неправильно и несправедливо выражаетесь. Мы не хотим захватить вашу Землю. Мы хотим получить доступ к вам, получить место, где можно поселиться, хотим сотрудничества и содружества. Мы поделимся друг с другом нашими познаниями.
– Дружная получится команда, – сказал я.
– Да, конечно.
– А потом?
– Мы вас не поняли.
– Ну вот, мы обменяемся знаниями, а потом что будет?
– Пойдем дальше, разумеется. В другие миры. И вы вместе с нами.
– Будем искать новые цивилизации? И новые знания?
– Совершенно верно.
Очень у них все просто получается. А на самом деле это не так просто, не может быть просто. На свете все очень и очень непросто.
Толкуй с ними хоть месяц подряд, задавай еще и еще вопросы – и все равно не разберешь, что происходит, разве что в самых общих чертах…
– Поймите одно, – сказал я. – Люди моей Земли не примут вас вот так, вслепую, не поверят на слово. Им надо точно знать, чего вы ждете от нас и чего нам ждать от вас. Им нужны доказательства, что мы и правда можем с вами сотрудничать.
– Мы во многих отношениях можем вам помочь, – ответили Цветы. – Нам вовсе не обязательно быть такими, как вы нас видите сейчас. Мы можем обратиться в любое растение, какое вам полезно. Можем создать для вас неисчерпаемые экономические ресурсы. Можем обратиться в привычные вам растения, на которых издавна строится ваше хозяйство, но только лучше, полноценнее. Мы дадим вам лучшую пищу, лучший строительный материал, лучшее волокно. Только скажите, какие растения вам нужны, с какими свойствами, – и мы в них обратимся.