– Мне надо было позвонить по тому телефону, – выговорил я наконец.
Нэнси кивнула.
– Еще я хотел сказать… мне очень неприятно из-за этой драки с Хайрамом.
– Мне тоже. – Она то ли не поняла меня, то ли притворилась, будто не понимает. – Но, мне кажется, ты не мог иначе.
– Он запустил в меня телефоном.
Но, конечно, суть не в телефоне, не только в телефоне. Сколько раз так бывало и раньше, до всяких телефонов.
– Помнишь, в тот вечер ты сказала, что мы выберем время и съездим куда-нибудь – выпьем, поужинаем. Видно, придется с этим подождать. Сейчас из Милвилла никуда не выберешься.
– Да, тогда мы бы начали все сначала.
Я молча кивнул, худо было у меня на душе.
– Я собиралась одеться понаряднее, – продолжала Нэнси, – и мы бы повеселились вовсю.
– Как будто мы опять школьники, – сказал я.
– Брэд…
– Да?
Я шагнул к ней. И вдруг она очутилась в моих объятиях.
– Можно обойтись без выпивки и без ужина, – сказала она. – Нам с тобой это ни к чему.
Да, правда, подумал я, нам это ни к чему.
Я наклонился и поцеловал ее и обнял крепче, и во всем мире остались только мы двое. Не стало ни плененного, отрезанного городка, ни угрозы чуждого нашествия. Осталось одно, только одно важно: девушка, с которой мы когда-то ходили по улицам, взявшись за руки, и которая ничуть этого не стыдилась.
Глава 21
Распорядитель прибыл в тот же день – маленький, сухонький гуманоид, похожий на обезьянку, с живыми, блестящими глазами. С ним явился еще один гуманоид, совсем другого склада – огромный, несуразный и неуклюжий, хмурый, суровый, с лошадиной физиономией. Ни дать ни взять газетная карикатура на дипломата. Сухонький драпировался, точно в мантию, в какую-то бесформенную и не слишком чистую тряпку; на долговязом была набедренная повязка и что-то вроде жилета с огромными карманами, до отказа набитыми разной разностью.
Все население Милвилла загодя выстроилось на косогоре позади моего дома; бились об заклад, что никакой помощи нам не дождаться. Куда бы я ни двинулся, все переходили на шепот, а то и вовсе умолкали.
А потом появились эти двое – просто неведомо откуда возникли посреди сада.
Я спустился с холма и пошел к ним через сад. Они стояли и ждали, а позади меня, на косогоре, густая толпа затаила дыхание.
Когда я подошел ближе, великан шагнул мне навстречу, сухонький – за ним, чуть поотстав.
– Я недавно говорю по вашему языку, – сказал великан. – Когда непонятно, спрашивайте еще раз.
– Вы очень хорошо говорите, – заверил я.
– Вы – это мистер Картер?
– Совершенно верно. А вы?
– Мое название для вас непонятица, – серьезно сказал он. – Я так решаю, вы меня только зовите мистер Смит.
– Милости просим, мистер Смит, – сказал я. – Все мы вам очень рады. Вы и есть распорядитель, о котором мне говорили?
– Не я. Вот этот. Но у него нет названия, чтобы я вам сказал. Он не говорит звуками. Он слышит и отвечает просто мозгом. Он немножко странный.
– Телепат, – сказал я.
– Да, только понимайте меня верно. Он очень большой ум. И все умеет сразу, скоро. Видите, мы из разных миров. Есть много разных миров, много разных народов. Мы рады принять вас тоже.
– Вас послали к нам как переводчика?
– Переводчика? Не ухватываю значение. Я выучил ваши слова очень скоро от механизма. Имел немного времени. Не удалось поймать все слова.
– Переводчик – это значит, вы говорите за него. Он скажет вам, а вы – нам.
– Так, конечно. И тоже вы скажете мне, а я – ему. Но я переводчик – это не все. Я тоже дипломат, очень сильно обученный.
– То есть?
– Помогать переговорам с вашим народом. Всему помогать изо всех сил. Наверно, очень много объяснять. Делать всякую помощь, что вам нужно.
– Вы сказали, есть много разных миров и много разных народов. Это значит – длинная, непрерывная цепь миров и народов?
– Не в каждом мире есть народ. В некоторых никого нет. Совсем никого живого. В других мирах есть живые, но нет разумных. Еще в других прежде жили разумные, но теперь нет. – Он как-то странно повел рукой. – Это очень печально, что случается с разумной жизнью. Она сильно непрочная, она не может оставаться всегда.
– А разумные существа все – гуманоиды?
– Гуманоиды? – неуверенно переспросил великан.
– Ну, такие, как мы. Две руки, две ноги, голова?
– Больше всех гуманоиды, – подтвердил он. – Больше всех – как вы и я.
Сухонький вдруг забеспокоился и стал дергать моего собеседника за жилет. Великан обернулся и замер – воплощенное внимание. Потом вновь повернулся ко мне.
– Очень волнуется, – объяснил он. – Говорит, все здесь больные. Страдает большой жалостью. Никогда не видел столько ужасно больных.
– Да нет же! – воскликнул я. – Он ошибается, больные лежат у себя дома. Тут все здоровые.
– Это не может быть, – сказал мистер Смит. – Он горестно поражен. Может видеть внутри человека, видит – все плохо. Говорит, кто сейчас не больной, очень скоро сделается больной, говорит, внутри у многих болезнь пока спит, может проснуться, у других внутри мусор от прежних болезней, надо выбросить.
– А он может их подправить?
– Не подправить. Полная починка. Тело будет совсем как новое.
Между тем к нам потихоньку придвигался Хигги и за ним еще несколько человек. Большинство оставалось на косогоре, подальше от греха. И понемногу в толпе поднялся глухой говор. Сперва все онемели от изумления, но теперь языки развязались.
– Хигги, – позвал я, – познакомься с мистером Смитом.
– Смотри-ка! – удивился Хигги. – У них такие же имена, как у нас!
Он протянул руку, мистер Смит секунду смотрел на нее с недоумением, потом подал свою, и они обменялись рукопожатием.
– Тот, другой, не может говорить, – объяснил я. – Он телепат.
– Вот жалость! – посочувствовал Хигги. – А который из них врач?
– Маленький, – сказал я. – И еще неизвестно, можно ли назвать его врачом. Похоже, что он чинит людей, они у него получаются как новенькие.
– Ну, – заметил Хигги, – собственно, докторам так и полагается, только это у них не очень выходит.
– Он говорит, мы тут все как есть больные. И хочет всех нас привести в порядок.
– Что ж, очень хорошо, – одобрил Хигги. – Весьма любезно с его стороны. Можно в здании муниципалитета устроить клинику.
– Но ведь по-настоящему у нас больны только доктор Фабиан, Флойд и еще кое-кто. Он пришел лечить их, а не нас.
– Ну что ж, сперва сведем его к ним, пускай он их вылечит, а потом устроим клинику. Раз уж он здесь, мы все попользуемся.
– Если вы придете в соединение со всеми нами, вы можете получать такую услугу, как от него, в каждую надобную вам минуту, – вставил свое слово мистер Смит.
– Про какое соединение он толкует? – спросил Хигги.
– Это чтобы мы впустили на Землю пришельцев и присоединились к другим мирам, их много, и Цветы связали их между собой, – объяснил я.
– А что, в этом есть смысл, – сказал Хигги. – И, наверно, он ничего с нас не возьмет за услуги?
– Как это – возьмет? – спросил Смит.
– Ну – платы, – пояснил Хигги. – Звонкой монеты. Гонорара.
– Эти выражения не постигаю, – сказал Смит. – Но надо все делать скоро, у моего собрата есть пациенты и кроме. Он и коллеги имеют призвание обходить много миров.
– Значит, они – доктора и для других миров? – переспросил я.
– Вы ясно ухватили мое значение.
– Стало быть, время терять не приходится, – сказал Хигги. – Тогда займемся делом. Угодно вам обоим последовать за мной?
– Со рвением! – воскликнул Смит.
И гости вслед за Хигги стали подниматься в гору, потом зашагали по улице. Я побрел было следом за ними, но тут из моего дома с черного хода выбежал Джо Эванс.
– Брэд! – закричал он. – Тебе звонят из Госдепартамента!
Меня вызывал Ньюком.
– Я сейчас нахожусь в Элморе, – сказал он, по своему обыкновению сухо и отрывисто. – Мы здесь вкратце передаем представителям печати то, что вы нам сообщили. Но они требуют встречи с вами, им, видите ли, непременно надо с вами говорить.
– Что ж, я не против. Пускай подойдут к барьеру.
– А я очень против, – с досадой сказал Ньюком, – но они так нажимают, что нет возможности отказать. Я вынужден дать согласие. Полагаюсь на вашу скромность.
– Сделаю, что могу, – сказал я.
– Хорошо. Воспрепятствовать не в моих силах. Через два часа. На том же месте, где мы тогда встречались.
– Ладно, – сказал я. – Надеюсь, я могу привести с собой приятеля?
– Можете, – разрешил Ньюком. – И ради всего святого, будьте поосторожнее!
Глава 22
С понятием пресс-конференции мистер Смит освоился очень легко. Я объяснил ему, в чем тут соль, по дороге к барьеру, где нас ждали журналисты.
– Значит, они – передатчики, – сказал он, еще раз проверяя, так ли понял. – Вы им нечто говорите, а они говорят другим. Переводчики, как я.
– Да, в этом роде.
– Но ваш народ говорит одинаково. Механизм учил меня одному языку только.
– Потому что вам больше и не надо. Но люди на Земле говорят на разных языках. Впрочем, газетчики нужны не поэтому. Понимаете, весь народ сразу не может собраться и выслушать то, что мы хотим сказать. Поэтому задача репортеров – распространять новости.
– Новости?
– То, что мы скажем. Или что скажет еще кто-нибудь. Их дело – сообщать обо всем, что происходит. Где бы что ни случилось, репортеры тут как тут – и сразу сообщают. Держат весь мир в курсе событий.
Смит чуть не пустился в пляс от восторга.
– Как прекрасно! – воскликнул он.
– Что ж тут прекрасного?
– Так изобретательно! Придумать все это! Таким способом один разумный говорит со всеми разумными. Все про него знают. Все слышат, что у него есть сказать.
Вот и барьер, по другую его сторону, на ближайшем клочке шоссе толпятся репортеры. Цепочка их тянется вправо и влево от полосы асфальта. Мы подходим, а фотографы и кинооператоры без передышки нас снимают.