«Да-к у нас новая поставка была в начале недели, вот они, тараканы, прижиться и не могут! Хотя тараканы получше будут, по крайней мере, с выживаемостью у них полный порядок, ахаха!» — заранее придуманный ответ на вопрос на деле оказался не так хорош, как ему хотелось бы.
«Твоему остроумию не хватает только фанатов.» — с сарказмом протянула Марта.
«Места ещё есть.» — Моб смущенно почесал нос.
«Ха-ха! Мечтай. Положи его вон на ту койку.» — Скомандовала она.
Тридцатилетняя врач имела шарм зрелой женщины, что для шахты, где в основном работают мужчины, большая редкость. Многие смотрят на неё с вожделением, и Мобу она уже давно приглянулась.
Мужчина уже не раз пытался привлечь её внимание и сблизиться, но она всё время изворачивалась, находя какие-то оправдания и отмазки. На этой неделе он был особо упорным. И хотя она давно уже заметила его старания, одаривать контролера своей благосклонностью явно не торопилась.
{Он к ней неровно дышит.}- подметил Кён.
Положив лысого на кровать, Моб с неудовольствием заметил укутанного в полотно Кёна. Угрожающе шагнул в его сторону, злобно прошипев: «Сопляк, сегодня Боб придёт за тобой, чтобы отчитаться о твоей нерабочей метке. Из-за тебя у меня могут быть проблемы с начальством, и не дай бог я получу выговор, лазарет тебе не поможет!»
Слова и интонацию Кён понял, но вот суть не уловил, лишь демонстративно-испуганно расширил глаза, чтобы Марта, которая наблюдала за этой сценой, вступилась за него.
Маневр обернулся успехом, женщина тут же встала между своим пациентом и Мобом, недвусмысленно указав последнему на дверь: «Орать будешь у себя, а тут, между прочим, я главная! Так что вали отсюда, пока охрану не позвала!»
«Прости, я больше не буду, просто вчера…» — жалобно пролепетал мужчина, но рассвирепевшая Марта была неумолима.
«Проваливай! Мне надоело терпеть твои выходки. Подумай над своим поведением!»
Моб, бросив гневный взгляд в сторону парня, вышел. За дверью послышался глухой удар об стену, а через секунду крик боли… Видимо, его ежедневные походы к вожделенной женщине с очередным побитым несчастным больше не прокатят.
Марта ободряюще улыбнулась «пациенту»:
«Не волнуйся, Кён, я не дам тебя в обиду этому типу. Надо будет поговорить с Бобом, он тебя защитит.» — благодаря метке на лбу, она узнала имя юноши.
Зрелая, рассудительная, привлекательной наружности женщина с грудью 3-го размера и с выражением вселенской доброты и заботы на лице — может стать прекрасным союзником.
Немного скорбной печали на лице, чуточку болезненного поморщивания и океан благодарности в глазах — какая женщина устоит против обаяния такого несчастного милашки?
Глава 3
Марта окончательно растрогалась и уже хотела было его обнять, но вовремя одумалась.
Женщина невольно вспомнила своё прошлое. Одиннадцатилетнего сына, который чем-то походил на Кёна, чудесного мужа, их дом и семью. А затем та трагедия из-за долгов мужа… Она сумела сбежать, оставив прошлую жизнь… Воспоминания о ней грели душу и приносили невероятные мучения одновременно.
Счастье ей улыбнулось, когда старейшина семьи Стоун заметил её навыки врачевания. Он-то и устроил её сюда. Контракт подписан, и теперь она работает здесь врачом, месяц через месяц и за крайне низкую плату — но в её положении выбирать не приходилось. Она была довольна даже таким стечением обстоятельств.
Марта, не услышав от юноши ответа, с искренней заботой сказала:
«Отдыхай, я позабочусь о тебе.»- и она ушла осматривать травмы и оказывать помощь только что поступившему пациенту.
Прошёл час. После деликатного стука, дверь отворил полноватый мужчина.
«Боб, это ты?» — спросила Марта, отрываясь от записей.
«Да, привет. Уже пора забирать парня… Время приёма приближается.» — рядом с ним послушно стоял огромный пёс, около метра в холке, с чёрной густой шёрсткой и небольшим едва светящимся рогом во лбу.
Заметив задорно виляющую хвостом живность, Марта поспешно воскликнула:
«Собаку не пущу! Мне прошлого раза хватило! Держи его!»
Однако, Рогаш уже забежал и стал наворачивать круги вокруг кроватей. Женщина успела лишь закрыть кабинет с лекарствами.
«Место!» — приказал Боб и Рогаш сразу прекратил буянить, подбежал к хозяину и шлёпнулся на задницу, преданно заглядывая в глаза и забавно вывалив язык из пасти.
«Твоему псу стоило бы сделать кастрацию.» — ехидно произнесла Марта, ревностно осматривая свои владения на наличие разрушений.
«Ахаха, зачем? Видишь, какой он послушный.»- толстяк любовно потрепал пса по торчащим ушам. — «Дружище, побудь снаружи, погуляй пару минут.»
Боб подошёл к уже «спящему» Кёну и тихо поинтересовался у Марты:
«Ну как он? У него есть какие-нибудь травмы, переломы?»
«Нет, только изнеможение.» — так же шепотом ответила врач. — «Я его накормила, скоро он более или менее окрепнет и восстановится. Сколько, говоришь, дней он отсутствовал?»
«Три дня. Мы не могли его найти, где бы ни искали… Метка не реагировала на зов, никто его не видел, даже Рогаш не смог учуять! Прямо-таки загадка! А мне ведь скоро отчитываться… Не знаю, что буду говорить в оправдание…» — Боб грустно поник.
Повисло неловкое молчание. Осознав, что Марта не собирается говорить ему хоть что-то в поддержку, Боб смущенно прокашлялся и решил пойти на хитрость:
«На самом деле Моб предлагал свой вариант, но я сразу отказался.»
Как и ожидалось, Марта тут же встрепенулась и возмущенно воскликнула:
«Этот бессердечный ублюдок! … Наверняка предложил что-то ужасное?! Хотя нет… Лучше молчи, я не хочу знать…» — женщина буквально вскипела от ярости, даже глаза зажмурила, чтобы хоть как-то успокоиться.
«Верно мыслишь…» — начал Боб, но Марта вскинула руку в просьбе не продолжать.
Все время они стояли у кровати, а Кён, усердно изображая спящего, слушал их.
«После осмотра приводи его обратно. Он должен ещё отдохнуть и восстановиться. Мне больно видеть это измученное дитя.» — встревоженно воскликнула врач, жалостливо качая головой.
«Я бы и рад, но, боюсь, зная жестокий нрав Флица, есть вероятность, что тот заставит пацана работать уже сегодня.» — буркнул толстяк, неловко уставившись в пол.
«Боб, прошу, уговори его! Я… Я даже напишу пояснительную записку! Мол, у него травмы, изнеможение, растяжение, ушибы и что там еще… Может, хоть так он прислушается? Пойми, ему нужны ещё пару дней отдыха…» — в голосе женщины сквозила щемящая жалость к щупленькому пареньку, словно он был несчастным брошенным щеночком или котёнком с перебитой лапкой.
А ведь она знала, что, если нарушит правило, продержав Кёна в лечебнице больше суток, то её ждёт наказание… Но внутри уже понимала, что пойдет на риск, чего бы ей это ни стоило.
Флиц обладает высоким рангом в шахте. Он имеет полное право увеличить лечебный срок на сколь угодное время…
Под умоляющим взглядом женщины Боб почувствовал, что просто обязан сделать всё возможное. Вот только получится ли?…
Тяжко вздохнул:
«Записка, конечно, прибавит шансов… Но что, если я…»
Женщина ободряюще положила руку на мягкое плечо Боба:
«Прошу… Ты же добрый человек, раз привёл его, а не послушал Моба. Так доводи добро до конца, не останавливайся на полпути…»
Сокрушенно кинув, Боб растолкал Кёна.
«Дружище, вставай, нам надо кое-куда сходить.»
Пока Кён продирал глаза и надевал свой нехитрый комплект одежды, Марта в кабинете спешно заполняла пояснительную записку, молясь, чтобы она помогла.
«Удачи, Боб.» — тихо бросила она вслед толстяку, покидающему вместе с парнем каменную лечебницу.
Сегодня у Боба обязательный еженедельный отчёт обо всех происшествиях в 3-м секторе. Помимо сухих цифр о количестве добытого, в бумагу необходимо заносить всю информацию, предполагающую контроль. От заговоров и настроения масс, до умышленных убийств и подстав… Всё строго проверяется и контролируется.
Связано это с тем, что устройство шахты предполагает искусственную иерархию рабов. Есть лидер 1-го ранга, есть его подчинённые 2-го, и обычные рабы 3-го. Все они предоставлены сами себе, однако, каждому, кто выше по рангу, не выгодно, чтобы произошло что-то неладное с более низкими «слоями населения».
Устраивать заговоры и попытки к бегству — заранее провальная кампания, по исходу приравниваемая к массовому самоубийству, однако инциденты с бунтами всё же происходили… Всё это вкупе породило основной закон: «Все, что происходит в шахте, должно контролироваться.»
На спине Боба уныло покачивался рюкзачок с отчетными документами. Сам он выглядел крайне подавленным, что и не удивительно. И дело было не только в Марте, выторговавший у него и у его совести обещание попытаться помочь пацанёнку, но и он сам дал слово Мобу, что возьмёт всю ответственность за произошедшее с Кёном на себя.
По пути к Флицу, чёрный пёс явно заинтересовался Кёном. Виляя хвостом, он то подбегал к нему, пытаясь куснуть палец, то снова отскакивал, упираясь на передние лапы, словно звал поиграть.
Пляски любимца даже на секунду отвлекли Боба от его печальных мыслей.
«Парень, да ты понравился Рогашу, удивительно… Может, он тебя, щуплого такого, просто за дитё принял?»
Языковой барьер не позволил Кёну ответить. Когда игривый пёс в очередной раз приблизил любопытную морду к его руке, он молниеносно коснулся точки под ухом. Пушистый замер в тот же миг.
{Хоть ты и с рогом, но слабости всех собачьих тебе тоже не чужды…} Кён принялся массировать область под ухом, от чего зверь перевернулся на спину и даже задней лапкой от удовольствия задрыгал.
«Ух ты! Никогда ещё не видел у него такую реакцию!» — Восхитился Боб.
По пути пейзаж разнообразием не радовал— каменные двери с выгравированными на них надписями, стены, фонари, каменные двери с выгравированными на них надписями… Иногда встречались люди с метками на лбу. Они шли по 9 человек в группке за «надзирателем», у которого так же была метка, но форма одежды несколько отличалась.