Просите весь мир
В мире полно джиннов, которые только и ждут возможности исполнить ваши желания.
Наш хороший друг доктор Лу Тарталья прислал нам следующую историю об одной из своих встреч с матерью Терезой.
– Матушка, я нуждаюсь в помощи. Мне необходимо найти врача, точнее, психиатра, – говорил брат Анджело матери Терезе, и в голосе его звучало глубокое разочарование.
– Бог все сделает, – сказала ему в ответ мать Тереза, ласково погладив по плечу.
Мы были последними немногочисленными прихожанами, остававшимися в часовне при Доме милосердия. Месса закончилась, и брат Анджело поведал матери Терезе об ужасной ночи, которую он провел с тяжело больным наркоманом.
– Мне нужен психиатр, который знаком с методами возвращения к нормальной жизни и духовного просветления. Я не в состоянии справиться с этим человеком и его недугом в одиночку, – закончил он свое повествование.
– Бог все сделает, – снова утешила его мать Тереза, еще раз ласково погладив по плечу.
Поскольку я был как раз-таки психиатром, специализирующимся на методах борьбы с наркоманией и другими пагубными пристрастиями, то решил включиться в этот разговор. Когда мать Тереза узнала, чем я занимаюсь, она сказала:
– Вот видите, брат, Бог и вправду все сделал.
Я улыбнулся и спросил, чем могу помочь.
– Научите брата Анджело всему, что вы знаете о вредных привычках, особенно о наркомании, – ответила она. – Ступайте и сотворите что-нибудь красивое для Иисуса.
В ходе разговора мы с Анджело обсудили случай, с которым он столкнулся прошлой ночью. А потом условились организовать мне возможность посетить от имени и по поручению матери Терезы Палату милосердия Калькутты для обсуждения методов лечения наркомании и обретения духовности.
В заключение отец Сколоцци попросил меня задержаться на несколько минут. Ему хотелось законспектировать некоторые мои соображения по поводу того, как они могли бы организовать у себя лечение и реабилитацию наркоманов.
Но мать Тереза имела на меня другие виды. Она подошла, посмотрела мне в глаза и помахала в воздухе своим указательным пальцем прямо перед моим носом:
– Нечего разговаривать сложа руки. Почему бы вам не побеседовать за работой? Берите метлу, уважаемый доктор. Вот теперь можете переходить к вопросам реабилитации, – закончила она, – а за время этого ученого диспута вы как раз успеете подмести двор.
Я уставился на нее, не веря своим ушам. Она не только просила меня обучить ее людей методам лечения наркомании, но и хотела, чтобы я к тому же еще и подметал.
– Если вы будете говорить без дела, то совершите грех. А когда закончите мести, можете подкрасить забор. – Тут она сделала паузу, чтобы я мог сказать: «Да, матушка». Отказать ей в просьбе было невозможно. Когда она предлагала что-нибудь сделать, это сразу же представлялось великим благом. – Очень хорошо, – удовлетворенно произнесла мать Тереза. – А теперь вам обоим пора браться за дело. Ступайте и сотворите что-нибудь красивое для Иисуса.
Мы подметали, мы красили, одним словом – трудились. Попутно я обучал братьев и сестер тому, что знал.
С тех пор минуло восемь лет, но я все еще продолжаю помогать ей. Ведь просьбы этой женщины всегда кажутся мне весьма разумными. Мать Тереза однажды сказала мне, что была посланницей Господа и брала под свою опеку то одного, то другого из числа самых сирых Его братьев. Не думаю, что она хоть когда-нибудь просила о чем-то для себя – только для Христа, спрятанного в изуродованных телах тех, кому она служила и кого опекала. Но кто мог бы отказать в просьбе, сделанной во имя Иисуса? Я однозначно не мог.
Мать Тереза попросила нас помочь создать ее первый центр реабилитации для наркоманов и алкоголиков. Она уделяет этой проблеме самое пристальное внимание, и я обнаружила, что все великие люди глубоко преданы своему делу и жизненной миссии. Вот самый важный вопрос из всех, какие мне когда-либо задавали: «Если бы вы прожили жизнь в обратном направлении, от конца к началу, то какую надпись вы хотели бы увидеть на надгробном камне своей могилы?» Убеждена, что великие люди живут согласно именно этому принципу, ставя перед собой великие цели. Они считают своим предназначением служение ближним и благодаря собственной решимости помогать окружающим, не колеблясь, просят о помощи других.
Думаю, любой торговый агент, который предан принципам качества изделия и добросовестного служения людям, не будет испытывать никаких колебаний, поскольку верит в свой товар.
И верит в себя. Такие люди знают, что способны принести большую пользу кому-то из окружающих.
31 марта 1988 года Рон Чапмен, как обычно, вышел в эфир ровно в шесть утра. Будучи самым популярным ди-джеем в Далласе, он каждое утро посвящал четыре часа тому, чтобы поприветствовать и подбодрить своих постоянных слушателей, пока те готовились к очередному предстоящему дню своей жизни. В течение двадцати лет Рон помогал им смеяться, когда их жизнь отнюдь не была веселой, заставлял их поверить в себя в трудную минуту и придавал выдержки тем, кто застрял в пробке в час пик. И эти люди отвечали ему преданностью. Они слушались, когда он просил не выбрасывать на мостовую из машины банановую кожуру, они заполняли чашу стадиона, где проводились игры на Хлопковый кубок[21], чтобы создать массовку для съемок кинофильма «Semi-Tough», и они же в ответ на его призыв тысячами выходили на рассвете, чтобы послушать исполнение Далласской симфонии ветра на праздновании восхода солнца в День труда.
Поклонники Рона Чапмена не допускали даже мысли о том, чтобы не послушать утреннюю передачу радиостанции KVIL, из страха упустить шанс, который предоставляется лишь раз в жизни. Они никогда не знали, что придумает Рон сегодня: розыгрыш нового автомобиля, поездку в Лондон на уик-энд или участие в гонках на верблюдах в Египте.
День 31 марта отличался от остальных. На сей раз Рон ничего не предложил своим слушателям, а, напротив, сам попросил у них кое-что. «Пришлите мне двадцать долларов. Это все, чего я хочу». Никаких обещаний. И никаких объяснений. Взамен не предлагалось ровным счетом ничего. Рон знал: многие из слушателей сделают то, о чем он просил, но даже он был поражен, когда на следующее утро по почте пришли четыре с лишним тысячи чеков, а за ними в понедельник последовали еще пять тысяч с небольшим. Он специально вышел в эфир в понедельник днем и сказал: «Этого достаточно! Не шлите больше. Мы даже не представляем, что нам делать с такой кучей денег». Однако, несмотря на его заявление, люди продолжали присылать деньги. Некоторые подсовывали чеки под дверь или просили охранника взять у них деньги по окончании рабочего дня на радиостанции. Это было похоже на массовое стремление отдать свои кровные двадцать долларов в никуда, безо всякого на то основания.
Рон не предъявил никакой убедительной причины – такой как помощь детям-сиротам или жертвам землетрясения, – но в глубине души все знали, что Рон Чапмен просто так просить не будет, и тоже хотели поучаствовать в этом деле. Люди слушали каждое утро, как Рон подсчитывал поступления, и в итоге набралось 12 156 чеков на сумму свыше 240 тысяч долларов – почти четверть миллиона! Неплохо за три дня! «Это напоминает крайний срок сдачи деклараций в налоговую службу», – с волнением в голосе говорил Рон Чапмен.
Газетчики ухватились за эту историю, и некоторые из них задавались вопросом: а законно ли все это с юридической точки зрения? Один из слушателей не поленился позвонить в Федеральную комиссию связи в Вашингтон и поговорить с начальником отдела служебных расследований. Выслушав претензии этого дотошного гражданина, чиновник ответил: «Пока они не дают обещаний и никого не обманывают, речи о мошенничестве идти не может. В просьбе прислать деньги нет состава преступления».
Впрочем, после некоторых раздумий следователь добавил: «Вообще-то эта история представляется просто невероятной. Похоже, мне все-таки придется слетать в Даллас!»
Журналисты со всей страны начали названивать Рону и задавать вопросы: «Как у вас возникла эта идея? Как можно просить у людей деньги безо всякой разумной причины и сколь-нибудь вразумительных объяснений?»
Рон рассказал, как на недавней встрече коллектива радиостанции с новыми владельцами он похвастался, насколько успешными были всегда его конкурсы, призывы и рекламные акции. «Мы получаем гораздо более активный отклик на подобные инициативы, чем наши коллеги с других радиостанций. Я убежден, что, если бы мы в прямом эфире обратились к слушателям с просьбой прислать двадцать долларов, люди сделали бы это». Руководство весьма скептически отнеслось к его «бредовой идее», но Рона подобная реакция только раззадорила, став своего рода стимулом к самым решительным действиям.
Итак, Рон даже не думал о том, как распорядиться собранными деньгами, и не израсходовал ни цента на предварительную рекламу. Он просто обратился с просьбой – и чеки посыпались, словно из рога изобилия. «Я думал, что смогу отправить людям их деньги обратно, приложив футболку с эмблемой станции, – рассказывал он позднее, – но это было до того, как я увидел ответную реакцию слушателей. Ведь при наличии такой суммы мы можем развлекаться в эфире еще многие недели, просто обсуждая с радиослушателями, как нам поступить с деньгами». Именно так они и сделали, принимая самые разнообразные решения – начиная открытием музея и заканчивая отправкой из Далласа группы болельщиков на соревнования в Австралии.
Газетные заголовки по всей стране кричали: «Ди-джей KVIL получает большие бабки после обращения к слушателям!», «Ди-джей оставляет слушателей без денег, зато с носом».