Крепче сжала ручку чемодана, взгляд устремился вдаль. Замерла на мгновенье, глаза обвели силуэт мужчины стоящего у черных кованых ворот вокзала. Черная рубашка, очки, где-то на задворках сознания вспыхнул образ Старкова. С той ночи они больше не виделись. Он больше не появлялся, а мест, где они могли бы встретиться, просто не было. А ее, к счастью, полностью поглотила подготовка к выступлению. Но даже так она не могла полностью выбросить его образ из головы, да вряд ли это теперь возможно, после всего того, что с ней произошло… Она только-только начала спать по ночам, есть, пить, вести себя, как нормальный, адекватный человек, а не зашуганный кролик. Но его образ все еще преследовал, но уже не в кошмарах. Ей снились сны, сны-абстракции. Ходила по кругу, замкнутая в этой ситуации. Очень хотела его увидеть, до сих пор ощущала на себе его объятия. И в тоже время яро желала не знать этого человека, многое бы отдала, чтобы вернуться в ту ночь и просто остаться дома. Многое.
Передернула плечами, стряхивая воспоминания, оказываясь в Димкиных объятиях.
— С победой! — над самым ухом.
— Дима, — выставила руку, пытаясь улыбнуться, — ты как тут? Я тебя не заметила…
— Я как все, с победой поздравить! Неужели думала, что пропущу?
— Спасибо, — улыбнулась уже более живой улыбкой, пытаясь выбраться из его рук.
— Мамочка! — Она бросилась к подошедшей женщине, обняла.
— Верочка, девочка моя, умница, — гладила по голове, скрывая слезы, — какая ты умница, я так тобой горжусь.
— Мам, не плачь.
Чувствовала, как подрагивают плечи матери, чувствовала, и у самой разрывалось сердце. Они так давно не виделись, они так редко видятся…
— Мамочка…
— Людмила Сергеевна, ну что вы, — запричитал Дима, — поедемте лучше в ресторан. Такое событие стоит отметить…
Ребров вечно лез, куда его не просят, а сегодня и подавно был лишним. Совершенно здесь ненужным персонажем. Но он, конечно же, «искренне» этого не понимал. Видел, как Верка на него посмотрела, как на врага, с осуждением, но прикинулся слепым. Лишь улыбнулся своей дежурной улыбкой.
— Верун, ты красавица!
— Папа Дима, — подхватила отчима под руку, — я так рада вас видеть, очень.
— Дочь, думаю, твой друг прав и дело стоит отметить, — подмигнул Ельменов. — Люд, ты не против?
— Сегодня я только за.
В ресторан они приехали в четвёртом. Ребров любезно предложил подвести, а после и оплатить счет. За столиком сразу началась активная беседа. Людмила с любовью смотрела на дочь, вспоминая забавные случаи из их с Димкой детства.
— О, я тоже помню, как он за подснежниками зимой ходил, двенадцать месяцев искал.
— Было дело, — смеясь, отмахнулся Ребров. — Вер, ты сегодня очень красивая. — Сосредоточил на ней взгляд, достаточно пылкий, в какой-то степени влюбленный.
Этот взгляд не остался без внимания — Людмила заметила его еще на вокзале. Ее дочь не виделась с Ребровым много лет, и их теперешняя встреча стала иной. Она помнила, как он, будучи ребенком, подкидывал под крыльцо их дома букеты ромашек и оборванных бутонов роз шиповника: красных, белых… Но то были детские невинные шалости, глупости, теперь же перед ней сидел взрослый мужчина, он был старше ее дочери на пять лет. Нет, она не была ханжой, не цеплялась за цифры, и уж тем более не считала дочь глупой и наивной, нет, здесь дело было в другом. Дима. Сам Дима как-то изменился, у него очень цепкий, презрительный взгляд, который за этот час в ресторане коснулся многих рядом сидящих, мимо проходящих, а об отношении к официантам и другому обслуживающему персоналу вообще хотелось промолчать. Ужасно и до боли обидно. Эти люди ничем не заслужили к ним такого отношения. Именно это пугало ее в отношениях между ним и Верой.
Вера — девочка с характером, всегда такой была. Но она светлая, она не валяет людей в грязи и не сравнивает с собой…
— Людмила Сергеевна, — голос Реброва вывел ее из транса размышлений, — вы не против, если я сегодня приглашу Веру на выставку?
— Решать Вере, — улыбнулась, но от Реброва не утаилось, сколько эмоций скрывается за этой, на первый взгляд милой, полуулыбкой. Мать Веры была гораздо проницательнее, чем ему показалось на первый взгляд.
— Вер, сегодня в галерее выставка. Почти светское мероприятие, и я бы очень хотел, чтобы ты меня сопровождала. В этом обществе так положено — прийти с дамой.
— Дим, я даже не знаю…
— Вера тебе стоит развеяться, столько месяцев в напряжении и физических нагрузках, я знаю что говорю.
— Я провожу родителей на поезд и дам точный ответ.
— Тогда в шесть я заеду.
— Нет, Дим, я сама подъеду, куда нужно… родителей провожу.
— Хорошо, — ретировался, — тогда в семь у входа в галерею.
В ресторане Артем на ходу скинул пиджак, перекидывая тот через руку. Не успел свернуть в коридор, как за спиной появилась Вика.
— Артем Викторович, сегодня англичане прилетают. — Остановился.
— Я помню, найди мне Рагозина.
— Хорошо. Вы помните, что сопровождаете гостей на выставку?
— Помню, помню, — себе под нос, — я тогда сейчас уеду, как Мишу найдешь, шли его в галерею.
— Поняла, — улыбнулась, — Олег Эдуардович звонил, не может Вас найти.
— Я сам его найду, — натянул пиджак, — пообедал, блин.
Вышел на улицу широким, хозяйским шагом. Сбежал по ступенькам, скрываясь от солнца в прохладном салоне авто.
Выехал с территории ресторана, медленно вливаясь в поток машин. Включил кондиционер. Попутно приказал Сёме забрать гостей из гостиницы, встретил уже на подъезде к зданию галереи.
— Добрый вечер, Дени, — подал руку, — Мэлори, — кивнул, также пожимая мужскую ладонь, — проходите, — широко улыбнулся. — Миша где? — Уже Семену.
— Едет Артем Викторович, на кольцевой в пробку попал.
— Понял. — Развернулся к гостям, провожая тех внутрь здания.
Миша не заставил долго себя ждать. Нарисовался почти сразу, как только началось все это выставочное представление. Приехали журналисты, засверкали фотовспышки.
— Прошу прощения за опоздание, — улыбнулся Рагозин, бегло извиняясь на английском, — как вам наш город?
— Вы знаете, отлично. Мы с Мэлори много думали сегодня и пришли к выводу, что согласны принять ваше предложение. Говорят, что англичане чопорны и медлительны, поэтому на остаток вечера хотелось бы стереть эти стереотипы, мы принимаем Ваше предложение, Артем. Все бумаги подпишем и завизируем завтра в офисе.
— Хорошо. — Старков улыбнулся, положительно качнув головой.
Она заметил его, когда Дима в очередной раз разговаривал по телефону. Заметила и замерла, неотрывно глядя на его профиль.
— Вер, — окликнул Дима, вырывая из пучины накативших мыслей, — пойдем, — взял ее под руку, — спасибо, что согласилась составить компанию, это очень важное событие, я не мог появиться один. Такие правила.
— Спасибо тебе, что вытащил в свет, как я вижу, здесь просто вся элита города
— Да, хотят засветиться, здесь же московская пресса, — сокрушался, не замечая, как его спутница смотрит по сторонам, в поисках Старкова.
Они ходили от полотна к полотну, миролюбиво беседуя с гостями. Дима ярко жестикулировал руками, много улыбался, делал намеки по поводу интервью, журнальных разворотов, в общем, пользовался случаем по полной. Теперь стало ясно: как за такой короткий срок он добился успеха в карьере, и за год стал почти редактором газеты, хоть и не самой хорошей.
Димка, словно уж, извивался, отвешивая комплименты всем и каждому по отдельности.
— Алмазов, — потер ладони, — нам стоит к нему подойти. — Вера только пожала плечами, ступая следом.
— Олег Эдуардович! — Театрально протянул руку Ребров. — Очень рад Вас видеть. Ваша супруга, как всегда, на высоте. — Поцеловал ручку рыжеволосой девушке.
— Дмитрий, добрый вечер! Ваша спутница ничуть не хуже, — улыбнулся, напоминая Вере такую же змею.
— Спасибо, — улыбнулась, замечая приближающегося к ним Старкова, он подошел со спины Алмазова.
— Вечер добрый, — пробежал по присутствующим взглядом. На ней же задержал взгляд чуть дольше.
— Артемий, я тебе сегодня целый день звоню.
— Занят был, — остановил внимание на Димке, рассматривая того, как зверушку.
— Познакомьтесь, это Артем Старков, мой племянник, а это Дмитрий Ребров, журналист.
— Артем, наслышан о Вас. — Димка протянул руку, Старков ответил на рукопожатие.
— А я о Вас — нет, — издевательски улыбнулся, смиряя Веру таким же насмешливым взглядом.
Алмазов поджал губы.
Вера опустила глаза, чувствуя дискомфорт. Атмосфера была полностью пропитана неприязнью.
— Вера, если не ошибаюсь. — Артем иронично изогнул бровь, наблюдая за реакцией окружающих. Алмазов не подал и вида, а вот Дима явно удивился.
— Я на пару минут, — шепнула Димке на ухо, вежливо извиняясь перед присутствующими.
Быстрыми шагами пересекла зал, скрываясь в дамской комнате.
Артем не посмотрел ей вслед. Он, словно ничего и не было, вернулся к своим европейским партнерам, плавно вливаясь в разговор, который Рагозин вел уже больше получаса.
Эта важная и в то же время безразличная сделка слегка поблекла на фоне встреченной блондинки. Если тогда он решил не вмешиваться, то сейчас, кажется, самое время. Пока он сам не слишком понимал этот порыв. Но нам не всегда нужно понимание собственных поступков, иногда достаточно лишь желания. Сильного желания, от которого закипает кровь.
Глава 10
Сентябрь
Маленькая кухня Алькиной хрущевки была заполнена запахом резких девичьих духов. На столе творился полных хаос, здесь можно было найти всё — от недопитой чашки кофе до разбросанной косметики. Аля красила глаз, зажимая в зубах тонкую сигарету, параллельно слушая Веркин рассказ, и диву давалась.