ера – передать все полученное комитенту и представить ему отчет, а также обязанность комитента рассмотреть отчет комиссионера, утвердить его либо заявить свои претензии по отчету. Указанные обязанности согласно ст. 999 ГК РФ осуществляются после исполнения поручения комиссионером. Сам же момент, начиная с которого комиссионное поручение должно считаться исполненным и соответственно с которого возникнут перечисленные обязанности у сторон комиссионного договора, данная статья не устанавливает. Таким образом, гражданским законодательством первый вариант определения момента исполнения договора комиссии не предусмотрен.
Во-первых, если допустить, что до тех пор, пока комиссионером не будут выполнены обязанности, предусмотренные ст. 999 ГК РФ, и пока комитент не утвердит отчет, поручение будет считаться неисполненным, то фактически решение вопроса о том, является ли договор комиссии исполненным или нет, полностью будет зависеть от усмотрения комитента. Это очень выгодно для последнего – пока он не убедится в надлежащем исполнении комиссионером поручения, он не утвердит отчета и соответственно вправе будет не выплачивать вознаграждение. Однако при этом перед комитентом открывается широкое поле для злоупотребления указанными правами. Он может отказать в утверждении отчета по формальным основаниям, договор комиссии формально будет считаться неисполненным, в результате чего добросовестный комиссионер для получения вознаграждения и возмещения расходов вынужден будет обращаться в суд и доказывать перед судом надлежащее исполнение договора комиссии.
Во-вторых, в подобной ситуации до тех пор, пока направленный комиссионером отчет не утвержден комитентом, за последним сохранится право в соответствии со ст. 1003 ГК РФ в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора комиссии, отменив поручение. Такой отказ повлечет возникновение у комиссионера значительных убытков, поскольку к этому моменту комиссионное поручение фактически уже будет выполнено. С другой стороны, и сам комитент может оказаться в затруднительном положении, если комиссионер, фактически исполнив поручение и передав комитенту все исполненное, но не отчитавшись перед ним, откажется от договора и потребует возврата исполненного. В этом случае комитент, получивший от комиссионера исполненное, уже будет рассчитывать на его использование в своих интересах, однако вследствие отказа комиссионера от договора сделать этого не сможет, поскольку обязан будет вернуть полученное.
Второй вариант, связывающий момент исполнения договора комиссии с получением комитентом отчета и всего исполненного комиссионером по договору, не позволяет сторонам неожиданно отказаться от договора комиссии. После того как комиссионер передаст комитенту все исполненное по совершенной сделке, а также отчет (извещение), договор комиссии будет считаться исполненным, поэтому стороны утратят право на односторонний отказ, предусмотренное ст. 1003, 1004 ГК РФ. Как комиссионер, так и комитент будут осведомлены об окончании исполнения поручения. Однако в таком случае обязанность комитента по уплате комиссионного вознаграждения и освобождению комиссионера от обязательств возникнет ранее, чем комитент сможет удостовериться в надлежащем исполнении – изучить отчет, проверить содержащиеся в нем сведения и оценить полученное от комиссионера исполнение. Дело в том, что с момента получения от комиссионера отчета и исполненного по совершенной сделке комитент обязан в соответствии со ст. 991 ГК РФ без промедления уплатить комиссионное вознаграждение. За просрочку исполнения данного обязательства он будет нести ответственность, предусмотренную ст. 395 ГК РФ. Таким образом, подобное определение момента исполнения договора комиссии также не подходит в качестве общего правила [19] .
Общим недостатком обоих рассмотренных вариантов является их несогласованность с предусмотренным ст. 997 ГК РФ правом комиссионера на удержание вознаграждения из сумм, поступивших к нему в ходе исполнения договора комиссии. Поскольку данные варианты требуют для окончания исполнения договора комиссии передачи всего исполненного комитенту и передачи (утверждения) отчета, комиссионер по общему правилу никогда не смог бы воспользоваться данным правом. Оно возникает одновременно с правом на получение вознаграждения, которое в свою очередь появляется согласно ст. 991 ГК РФ после исполнения договора комиссии комиссионером. Поэтому если придерживаться указанных вариантов, то комиссионер приобретал бы право на вознаграждение и соответственно на его удержание уже после передачи всего исполненного, в том числе и денежных сумм, комитенту. Удерживать вознаграждение было бы не из чего.
Третий вариант, согласно которому договор комиссии должен считаться исполненным комиссионером в момент получения комитентом извещения об окончании исполнения либо отчета без передачи комитенту исполненного по договору, также вряд ли стоит рассматривать в качестве общего правила. В этом случае баланс интересов еще больше смещается в сторону комиссионера, а комитент по-прежнему оказывается в невыгодном положении.
Положительным моментом этого варианта является то, что после получения комитентом отчета или извещения комиссионера об окончании исполнения договора комиссии обе стороны будут осведомлены об окончании исполнения договора комиссии и уже не смогут в одностороннем порядке отказаться от него. Кроме того, комиссионер с этого момента может свободно реализовать предусмотренное ст. 997 ГК РФ право на удержание вознаграждения из сумм, поступивших за счет комитента, поскольку у него в соответствии с п. 1 ст. 991 ГК РФ возникнет право на его получение.
Однако если комиссионер исполнит поручение ненадлежащим образом или вообще его не исполнит, у комитента, не имеющего возможности установить данное обстоятельство (комиссионер только лишь извещает об окончании исполнения), возникнет обязательство по уплате вознаграждения и освобождению комиссионера от принятых последним на себя обязательств перед третьими лицами. И только после его исполнения, расставшись со своими денежными средствами, комитент, установивший ненадлежащее исполнение, сможет предъявить претензии к комиссионеру либо обратиться в суд.
Общим недостатком трех указанных вариантов является их несогласованность с положением ст. 999 ГК РФ, согласно которому отчет должен представляться по исполнении поручения, т. е. после исполнения договора комиссии. Исходя из норм ст. 999 ГК РФ договор (поручение) может быть исполнен комиссионером, а отчет представлен позднее или не представлен вообще, что никак не влияет на факт исполнения договора. Однако предложенные варианты именно с представлением или утверждением отчета связывают момент исполнения договора комиссии комиссионером, что представляется неверным с позиции ст. 999 ГК РФ.
Оптимальным, отвечающим принципу обеспечения баланса интересов сторон договора комиссии, следовало бы признать четвертый вариант, в соответствии с которым комиссионер считается исполнившим договор после того, как комитент получит от него все исполненное по договору комиссии, независимо от представления отчета.
Поскольку целью комитента является получение посредством комиссионера определенного имущественного и (или) юридического результата, следовательно, задачей и обязанностью комиссионера выступает достижение этого результата и передача его комитенту – передача всего исполненного по договору комиссии (денежных средств, имущества, прав и т. п.). До этого момента договор комиссии вполне разумно считать неисполненным.
После того как комиссионер передаст комитенту все исполненное по договору комиссии, комитент, во-первых, узнает о фактическом окончании исполнения договора комиссии, во-вторых, получит определенный результат исполнения. Ни комитент, ни комиссионер уже не смогут воспользоваться правом на односторонний отказ от исполнения договора комиссии. Если исполнение комиссионера было надлежащим, то именно с этого момента у комитента возникнет обязанность по уплате комиссионного вознаграждения и по освобождению комиссионера от принятых последним на себя обязательств перед третьими лицами.
Однако данный вариант также имеет существенные недостатки. Во-первых, он, как и первые два, не согласуется с правом комиссионера на удержание вознаграждения из сумм, причитающихся комитенту, по причинам, рассмотренным ранее. Во-вторых, в данном случае комитент также ограничен в возможности удостовериться в надлежащем исполнении, поскольку его обязанность по выплате комиссионного вознаграждения возникает сразу же после получения исполненного. У комитента нет достаточного времени для проверки исполнения, поскольку иначе он допустит просрочку и понесет ответственность в соответствии со ст. 395 ГК РФ.
Поэтому, несмотря на обеспечение большего баланса интересов сторон комиссионного обязательства, четвертый вариант также не может действовать в качестве общего правила.
Пятый вариант представляется очень выгодным для комиссионера и крайне неблагоприятным для комитента. Последний здесь фактически не ставится в известность об окончании исполнения поручения, не может оценить качество исполнения, но между тем у него с момента совершения комиссионером сделки возникает денежное обязательство по уплате комиссионного вознаграждения, о чем комитент может даже и не знать. В случае неисполнения данного обязательства в срок на добросовестного комитента может быть возложена ответственность за пользование чужими денежными средствами. Кроме этого, права и интересы комитента могут быть ущемлены и в том случае, когда он, утратив интерес к договору комиссии, добросовестно пожелает отказаться от договора, а комиссионер к этому моменту фактически исполнит поручение. Комитент в данной ситуации, сам того не зная, утрачивает право на односторонний отказ от исполнения договора, однако попытается им воспользоваться, что неизбежно приведет к спору.
Однако, несмотря на это, именно данный вариант в большей степени согласуется с положениями гл. 51 «Комиссия» ГК РФ.