Веритэн поспешно наклонился к своим бархатным башмакам и завязал болтавшиеся шнурки.
— Верно, вы хорошо помните, Мэри Поппинс. — Флоримон послушно поправил шапочку. — Только вы нас и помните. Да вот ещё Джейн, Майкл и Берт. А всем остальным подавай Единорога — и знать больше ничего не хотят! — Он кивнул в сторону взбудораженной толпы. — Они его готовы в клетку посадить!
Единорог кивнул своей серебристой головой, и синие глаза его гневно сверкнули.
— Фи! — презрительно вздёрнула носик Мэри Поппинс. — Чего ещё можно ожидать от них? Несчастные люди! Это не ваша вина, Флоримон, а их беда! Да, не помнят!
Полисмен под её укоризненным взглядом поёжился.
— Я помню свои обязанности! — гаркнул он, но уже не так громко.
— А я помню о публике! Она хочет развлечений! — ощетинился мистер Мадж.
— Я помню о нагоняе, который задаст мне главный смотритель, не приведи я Единорога! — пискнул хранитель Зоопарка.
— Стойте! Я, кажется, кое-что вспомнил! — хлопнул себя по лбу парковый сторож. — Сейчас, сейчас поймаю. Вот! Я вижу, будто наяву, мою мамочку, читающую мне, малышу, «Серебряную книгу сказок»… Кошка у очага… И они!.. — Сторож ткнул пальцем в сторону принцев. — Да, да, я иду по чудесному лесу вместе с ними рука об руку… среди благоухающих цветов и фруктов, свисающих с каждой ветки… А навстречу нам несётся Единорог!.. О, что со мной? Как бьётся сердце! — вскрикнул сторож. — Я снова чувствую себя маленьким мальчиком. И нет никакого мусора, никаких «Правил парка» и строгих указаний Лорд-мэра! Меня даже радует, что сегодня на ужин, как всегда, сосиски!.. Теперь я вспомнил вас… э-э-э… синьоры… господа… э-э-э… ваши высочества принцы!
Сторож повернулся к Флоримону. Его дотоле угрюмое лицо вечного стража ворот сейчас светилось от счастья.
— Возьмите на память обо мне вот это! — Сторож вдруг метнулся л самую середину розария и сорвал три чудесные розы. — За такое меня по головке не погладят. Ну и пусть! Ведь я это делаю для вас! — И он, смущаясь, ткнул цветы в руку Флоримона.
— Спасибо, улыбнулся Флоримон, глядя на сторожа сияющими пазами. — Я буду хранить их всегда.
— Ну, это у вас не получится, — с сожалением промолвил сторож. — Цветы быстро вянут.
— А вот и нет! — вдруг вскричала мисс Ларк. — В их сказочной стране розы цветут вечно! О, как же я могла забыть? — прошептала она, прижимая руки к сердцу. — Кажется, это было вчера, в крайнем случае — позавчера! Помню, я так мучилась, надевая детский передничек с завязками на спине…
— И застёгивая пуговички на ботиночках, — засмеялся Веритэн.
— А голубой бантик на золотых кудряшках? — добавил Амор. — Она вспомнила! — крикнул он братьям, приветливо улыбаясь светящейся счастьем мисс Ларк.
— Вы были со мной всегда-всегда, — лепетала мисс Ларк. — Солнышко светило мне — и это были вы! Я качалась на садовой калитке — и вы были рядом! Птички на деревьях тоже были вы! Я боялась наступить на муравья или жучка, потому что каждый из них мог оказаться заколдованным принцем! Я собиралась выйти замуж за Короля или в крайнем случае за сына Султана!.. Я не расставалась с вами ни на минуту. Даже во сне вы все трое приходили ко мне!.. И вот…
Что же случилось? Как я потеряла вас? Где мои золотые кудри? Ведь сё это было, было! А теперь я одна, не считая двух собачек.
Эдуард и Варфоломей с негодованием повели носами и обменялись возмущёнными взглядами. «Однако же! — казалось, хотели они сказать. — Мы, значит, не считаемся?»
— Увы, я старею, — печально промолвила мисс Ларк, приглаживая свои седеющие волосы. — Наверное, опять забуду вас, милые принцы! Но вы, прошу, не забывайте меня! Что бы подарить вам на память? — Она порылась в карманах. — Ох, я всё растеряла!
— Мы никогда не забудем вас, — ласково сказал Веритэн. — И потом, вы уже кое-что нам дали.
Он закатал бархатный рукав своего камзольчика, и на его запястье что-то блеснуло.
— Мой браслет! Но это всего лишь стекляшки!
— Нет! — воскликнул Веритэн. — Рубины! Сапфиры!
Он поднял руку над головой, и браслет ослепительно засверкал на солнце всеми своими драгоценными гранями.
— Да он ограбил королевскую казну! — насторожился полисмен.
— Ох! — выдохнула мисс Ларк, не в силах оторвать взгляда от браслета. — Профессор, Профессор, вы видите? Вы поняли? — восторженно закричала она и захлопала в ладоши.
Профессор закрыл лицо руками.
— Всё, всё я теперь вижу. Но как же я был глуп! — горестно восклицал он. — Книги! — Он отшвырнул от себя толстую Энциклопедию. — Увеличительные стёкла! — И он забросил лупу в кусты. — Ай-яй-яй! Сколько же времени я растратил попусту! Флоримон, Веритэн, Амор! Теперь я узнал вас! — Глаза его были полны слёз. — Красота, истина и любовь — вот вы кто! — шептал он. — Подумать только, ведь я ещё ребёнком знал вас! И забыл! Совсем забыл! Я не расставался с вами ни на минуту — и забыл! Я слышал ваши голоса утром, просыпаясь, и в сумерках перед сном — и забыл! Всю жизнь я искал истину, пытался докопаться до неё в мудрых книгах, а она была совсем рядом. Но я отвернулся от неё — и забыл! Как же я был слеп! — Профессор снова закрыл лицо ладонями. — И вот теперь, когда передо мной, как тогда, в детстве, явился Единорог, я хотел сделать из него чучело! О, как я мог даже помыслить о таком? К сожалению, у меня нет ни розы, ни браслета. Ничего такого!
И он замолчал, в раздумье потирая лоб. Потом вдруг встрепенулся. Лицо его просияло.
— Возьми вот это, дитя моё. — Профессор снял с головы свой газетный колпак и протянул его Амору. — Путь вам предстоит неблизкий. Ночи сейчас холодны. А ты с непокрытой головой.
— Благодарю вас, Профессор! — улыбнулся Амор и нахлобучил хрустящий колпак поверх золотого обруча. — Надеюсь, вы не подхватите насморка?
— Что вы! — отмахнулся Профессор. Теперь он с умилением смотрел на Единорога. — Прости меня! — тихо проговорил он, неуверенно протягивая руку, чтобы погладить это удивительное снежно-белое существо. — Не я, а кто-то другой — глупец, сидящий во мне, — хотел сделать из тебя чучело!
Единорог шагнул к нему и подставил голову под его дрожащую ладонь.
— Я его погладил. Я погладил Единорога!
Единорог послушно ждал, пока пальцы Профессора скользили по его шее, теребили шелковистую гриву.
— Правильно, Профессор! — развеселился полисмен. — Неважная была идея сделать чучело из животного, которое уже находится под защитой закона!
— Да, оно под защитой, — твёрдо сказал Профессор. — Но не того закона, о котором вы думаете! Это сказочно прекрасный закон!
— Прекрасно! — подхватил мистер Мадж, подныривая под руку полисмена. — У нас получится сказочное представление!
— Да, — задумчиво продолжал Профессор, не слушая толстяка. — Всё прекрасно в той звёздной стране, откуда вы явились…
— У нас он будет настоящей звездой! — откликнулся хранитель Зоопарка.
— Звездой? Конечно! — пробормотал Профессор. — Только не в Зоопарке. А совсем в другом месте. Высоко-высоко…
— Умница, Профессор! — рявкнул полисмен. — Именно в другом месте! В полицейском участке. И довольно спорить! Ребята, ваша рогатая лошадка арестована!
Полисмен протянул руку и хотел уже схватить поводья.
— Быстро, Флоримон! — тихо сказала Мэри Поппинс.
И Флоримон одним прыжком взлетел на спину Единорогу. Веритэн мгновенно оказался позади брата.
— Прощай, Майкл! — шепнул Амор, обнимая его, и следом за старшими принцами вскочил на Единорога.
— О, не исчезайте! — крикнула мисс Ларк. — Вдруг я снова вас забуду?
— Зато я не забуду их никогда! — сказал Майкл, махая рукой Амору.
— И я! Никогда-никогда! — эхом откликнулась Джейн, долгим взглядом провожая Флоримона и Веритэна. Их милые лица, она была уверена, запечатлелись в её сердце на всю жизнь.
— Не забывайте нас, и мы непременно вернёмся! — пообещал Флоримон. — Вы готовы, братья? Пора!
— Готовы, готовы! Пора! — воскликнули принцы.
Они один за другим наклонились и поцеловали Мэри Поппинс.
— Мы будем ждать вас, — сказал Флоримон.
— Не задерживайтесь! — попросил Веритэн.
— Возвращайтесь к нам! — улыбнулся Амор. — И непременно в этой чудесной шляпке с тюльпаном!
Мэри Поппинс попыталась строго нахмуриться, но это ей не удалось. Плотно сомкнутые губы сами собой расплылись в улыбке.
— Отправляйтесь! И ведите себя хорошо! — сказала она с неожиданной нежностью и слегка коснулась шеи Единорога зонтиком с ручкой в виде головы попугая.
Единорог вскинул серебристо-белую голову, и его рог нацелился прямо в темнеющее небо.
— Помните нас! — звонко крикнул Флоримон, махая букетом роз.
Веритэн поднял руку над головой, и браслет лучисто засверкал.
Амор размахивал газетным колпаком.
— Помните! Помните! Помните! — крикнули они в последний раз, и Единорог устремился в небо.
Земля, казалось, вздрогнула под его копытами. Затрепетали деревья медленно погружавшегося в сумерки парка. Серебристая тень пронеслась над фонтаном, мелькнула в воздухе. Слабым отблеском заиграли цветные камзолы принцев, тускло замерцал в последних лучах заходящего солнца золотой обруч Амора. Ещё миг — и всё пропало. Принцы и Единорог растворились в небе. И только слабое эхо повторяло «Помните!» да едва слышно шелестели перебираемые ветром страницы Энциклопедии, валявшейся в траве…
— За ними! В погоню! — шумел полисмен. — Разбойники! Бродяги!
Он изо всех сил дунул в свой свисток и понёсся огромными прыжками, приминая розы.
— Ловкий фокус! — завопил мистер Мадж. — Ох, какой номер! «НЕВИДИМЫЙ КОНЬ И ТРИ НАЕЗДНИКА»! Это даже лучше, чем распиливание живой женщины! Вернитесь, парни, и я вас озолочу! Куда они делись? Туда? Сюда?
И он, виляя между деревьями, понёсся по парку в поисках исчезнувших принцев.
— Ах, как не повезло! — захныкал хранитель Зоопарка. — Были и сплыли! Упорхнули! Как бабочки!
Он бросил косой, недоверчивый взгляд на Мэри Поппинс и побрёл в сторону Зоопарка.
Минуту-другую все стояли в полном молчании. Слышался лишь мерный плеск фонтана. Потом мисс Ларк шумно вздохнула.