– Держись, Перчиков, подмога рядом!
В час ночи Солнышкин заглянул к боцману. В два он растормошил Борщика. Потом он поднялся в рулевую рубку, чтобы сверху посмотреть в сторону острова.
Но нужно сказать хотя бы несколько слов о разговоре, который состоялся у камбуза, пока артельщик лежал в сундуке в подшкиперской.
– Итак, – сказал доктор Челкашкин, – утром мы подходим к острову. План операции по спасению Перчикова следующий…
Тут все придвинулись к доктору.
– Солнышкин следит за появлением острова и даёт знать мне. Боцман готовит шлюпку и с Федькиным направляется к берегу.
– А я? – закричал Солнышкин. Ему показалось, что о нём забыли.
– Разве я кончил говорить? – возмутился Челкашкин. – Борщик держит наготове горячий бульон и чай. Тая готовит чистую постель. Не исключена возможность, что у Перчикова есть какие-либо повреждения или злокачественный насморк. Плавали-Знаем я беру на себя. Помощником оставляю Солнышкина. Ясно?
– Ясно, – ответили ему шёпотом.
– А теперь по местам! И каждому помнить о своём долге.
Так вот, в два часа ночи Солнышкин поднялся в рулевую рубку и натолкнулся на промокшего Плавали-Знаем. Он кашлял и чихал.
– Нечего шататься! – сказал он. – Время спать.
– Плавали – знаем! – весело подмигнул ему Солнышкин.
Неслыханная наглость! Ему отвечали его знаменитыми словами. Петькин, который стоял на руле, втянул голову в плечи, будто его могли стукнуть, но Солнышкину до этого не было никакого дела.
Ровно в четыре часа утра на горизонте, за гребнями зелёных волн, он увидел фиолетовую вершину острова и постучал к Челкашкину.
– Слышу, – раздался из-за двери голос.
Из каюты, сверкая лысинкой, появился аккуратно выбритый Челкашкин.
Из рубки доносился отчаянный кашель.
– О, это как раз то, что нам надо! – сказал доктор и заспешил в рубку.
Плавали-Знаем задыхался от кашля. Он схватился обеими руками за живот и согнулся.
– Как? – сказал доктор Челкашкин. – Вы так больны и не легли в изолятор?
– Никаких изоляторов! Кхе-кхе-кхе! – закачался из стороны в сторону Плавали-Знаем. – Я… Эта проклятая погода!
– Но вы заразите всю команду! Примите хотя бы таблетки!
– Та-кха-блетки! Да-а-вайте ваши та-кха-блетки! – яростно кашлял Плавали-Знаем.
Челкашкин достал из правого кармана две белые пилюли. Плавали-Знаем сунул их в рот. Ровно через минуту он, зевнув, сказал:
– Ну, я пошёл спать, – и улёгся прямо на полу.
Когда Челкашкин убедился, что две таблетки снотворного сделали своё дело, он повернулся к Петькину и приказал:
– Курс сто шестьдесят! Маршрут к острову Камбала.
– Есть к острову Камбала! – пробормотал Петькин и повернул штурвал.
Через час на пароходе «Даёшь!» все готовились к встрече Перчикова. На плите у Борщика кипел бульон. Тая взбивала подушку, постукивая каблучками, Марина несла в его каюту самые лучшие вилки и ложки, а боцман на палубе готовил к спуску шлюпку. И только из двух кают раздавался непробудный храп, но он совсем не мешал общему хорошему настроению.
Солнышкин теперь не уходил с мостика. Над океаном поднялось солнце, навстречу бежали зелёные волны, и то и дело сверкали рыбёшки. И вдруг за гребнями волн, вдалеке, Солнышкин увидел какую-то тушу, над которой с криками летали чайки. Солнышкин схватил бинокль, и его храбрый чубчик стал удивлённо качаться влево и вправо.
– Смотрите на горизонт! – закричал Солнышкин.
Впереди, навстречу пароходу, важно плыл громадный кит, а на его спине приплясывал живой и невредимый Перчиков!
Приключения Перчикова на необитаемом острове
Конечно, все помнят бурную ночь, когда Перчиков был отправлен в лодке на необитаемый остров. Не успел он сделать несколько взмахов веслом, как шлюпка врезалась в прибрежные камни и мгновенно пошла ко дну. Волна трижды перевернула Перчикова в воздухе и швырнула на берег. А следом за ним выплеснула на песок десяток сарделек и пять бутылок «Ласточки».
Всю ночь мокрый Перчиков подпрыгивал и бегал по песку, но никак не мог согреться. Зубы у него отбивали азбуку Морзе. Но вот рассвело, выкатилось солнце, и Перчиков осмотрелся. Сзади него поднимались скалы, под ногами лежал нетронутый песок, а впереди шумел океан. Из-под камня на радиста поглядывал осьминожек.
Перчиков съел сардельку, взялся за бутылку «Ласточки», и тут ему в голову пришла счастливая мысль. Зря, что ли, он прочитал сотни книг? Перчиков вытащил из кармана мокрый блокнот, карандаш и, вырвав лист, написал на нём: «Радист парохода „Даёшь!“ Перчиков ждёт срочной помощи в районе острова Камбала». Он сунул записку в бутылку, заткнул горлышко деревяшкой и запустил бутылку в океан. «Будем ждать», – решил Перчиков.
Рядом с бутылкой вынырнул странный красноносый дельфин и, схватив её, ушёл под воду.
«Вот так так», – почесал Перчиков затылок и сел писать следующую записку. Но как только он бросил бутылку в воду, она снова оказалась в зубах у красноносого дельфина. В полчаса все пять бутылок оказались у него в пасти.
Перчиков схватился за голову:
– Обжора, из-за него я должен торчать всю жизнь на необитаемом острове!
Он был в отчаянии.
Но тут послышались чьи-то шаги. Из-за скалы появился маленький красноносый мужичок с чёрными усами.
– Привет, Перчиков! – сказал он.
– А ты откуда меня знаешь? – удивился Перчиков.
Мужичок молча протянул Перчикову все пять его записок.
– Твои?
Перчиков был потрясён. Откуда они? Мужичок самодовольно улыбнулся, трижды щёлкнул языком, и из моря вынырнул красный дельфиний нос.
– Мой слуга и напарник, – сказал мужичок.
– То есть как слуга и напарник? – изумился Перчиков.
– А так, – сказал мужичок и поманил Перчикова за собой.
Они прошли по вороху морской травы, обогнули скалу, и Перчиков увидел впереди себя гору пустых бутылок и несколько варёных крабов.
– Видишь? – показал мужичок на бутылки. – Все они лежали на затонувшей барже. Я научил дельфина – он достаёт. Потому и слуга. А пьём вдвоём, потому и напарник.
Тут он опять щёлкнул языком, и у берега вынырнул дельфин с бутылкой вина. Мужичок откупорил её, отхлебнул несколько глотков, закусил крабьей клешнёй, а остальное вылил в глотку дельфина. Носы у обоих тотчас покраснели ещё больше.
– Хочешь в компанию? – спросил мужичок Перчикова.
А дельфин покосился на него лукавым глазом. Но Перчиков рассвирепел.
– Ты что же это? – сказал он и двинулся на мужичка. – Ты что это? Всё человечество думает, как наладить с дельфинами работу, как обменяться с ними мыслями, а ты их начинаешь спаивать?
Перчиков стал закатывать рукава.
Дельфин нырнул в воду, а мужичок, задрав голову, сказал:
– Не дури, Перчиков! Хозяин острова – я, Варенец.
– То есть как? – остолбенел Перчиков.
– А так… Добрался до него раньше всех я, винный запах обнаружил я, и если будешь слушаться, то станешь моим наследником. Хоть губернатором!
– Ты что, с ума сошёл? – засмеялся Перчиков. – Каким губернатором?
– Так ты, – уставился на него Варенец, – не согласен?
– Конечно нет!
– Ну так вон, видишь, коса? – показал мужичок на большую, появившуюся за ночь отмель. – Марш!
Так за одни сутки Перчиков второй раз отправился в ссылку. Он ходил взад и вперёд по песчаной косе и смотрел на бегущие волны.
«Был бы здесь Солнышкин, – думал он, – мы быстро привели бы в чувство этого Варенца. Захотел в хозяева!»
Он стал обдумывать план действий. Но тут к нему снова приблизился Варенец с шахматной доской под мышкой.
– Слушай, Перчиков! – вкрадчиво сказал Варенец, которому надоело скучать в одиночестве. – Давай сыграем в шахматы. Чья возьмёт?
– Ладно, – сказал Перчиков. Он имел по шахматам третий спортивный разряд и решил драться до конца.
Варенец взобрался на косу и стал расстанавливать фигуры. Но тут зашипела волна, и коса вздрогнула. Ещё волна – и она зашевелилась, с неё осыпался песок, вверх ударил чистый водяной фонтанчик.
Под ногами у противников оказался выброшенный на берег кит. Теперь он шевелился и ждал прилива.
– Ого! – воскликнул Варенец. – Вот это добыча! А что, если его закоптить? И продать? А, Перчиков?
– Ты что, и на кита раскрываешь рот? – вскипел Перчиков.
Но тут произошло нечто неожиданное. Кит словно прислушивался к разговору. Взмахом хвоста он отшвырнул Варенца в сторону и с Перчиковым на спине ринулся в открытое море.
Перчиков отчаянно испугался, но кит, будто всё понимая, ни на минуту не уходил под воду. Он пронёсся мимо острова, и последнее, что увидел Перчиков, – стая дельфинов, которая тянула за хвост от винной баржи своего загулявшего товарища.
Волны бурлили и бросались навстречу, но кит вёл себя совершенно разумно, и Перчиков почувствовал себя увереннее.
Кит продолжал свой путь, и скоро в утреннем воздухе Перчиков увидел очертания родного парохода.
Радостная встреча
– Перчиков! Перчиков! – закричал Солнышкин и бросился подавать штормтрап.
Кит аккуратно пришвартовался к пароходу. Перчиков ухватился за ступеньку трапа и полез наверх.
– Здравствуй, Перчиков! – бросился к нему Солнышкин и стал восторженно обнимать его.
Борщик тащил кастрюлю с горячим бульоном. Марина несла подушку. Но тут вынырнул Челкашкин с ложечкой в руке и сказал:
– Не создавать паники! Сперва – медосмотр. – Он подошёл к Перчикову и поднёс к его рту ложечку. – Откройте рот! Скажите: «А-а-а».
Перчиков затянул: «А-а-а!» И Челкашкин заглянул в горло.
– Всё в порядке, – сказал он и спрятал в карман ложку. Но тут же деловито справился: – Что это за маскарад, Перчиков, и при чём этот кит?
Кит отплыл от судна и струйкой воды обмывал себе спину.
– Всё как в сказке, – сказал Перчиков.
– Расскажи! – закричали все.
– Потом, – сказал Перчиков.
– Расскажи! – попросил Солнышкин. Он уже жалел, что это не его высадили на необитаемый остров.