Девочка рассмеялась:
– Может, и так, но мне тоже кое-что известно. А именно, что сломанные ноги рано или поздно срастаются. Это не то что у миссис Сноу, которая парализована и пожизненный инвалид. Так что если речь идёт о вас, то можете не беспокоиться: до свадьбы заживёт. Надеюсь, вас это утешит.
– Ещё как! – хмуро кивнул мужчина.
– К тому же вы сломали не обе ноги, а всего одну. Можете этому тоже порадоваться, – рассуждала вслух Поллианна, входя в привычную колею.
– Ну да, вот удача-то! – фыркнул мужчина, слегка приподняв брови.
– Нет, правда! Если смотреть на дело с этой точки зрения, то счастье, что вы не сороконожка и не можете сломать сразу двадцать, а то и все сорок ног! – Поллианна прыснула в кулак. – Бедные сороконожки! – воскликнула она. – Иметь такую прорву ног! Так что и правда можете радоваться, что вы не они…
– Так-то оно так, только… – прервал её мужчина с прежней горечью в голосе. – Только теперь у меня в доме постоянно толчётся куча народу: доктор, фельдшер, кухарка…
– Совершенно согласна, сэр. Но, с другой стороны, только представьте, если бы их не было, а вы бы тут лежали один.
– Ну и что бы случилось? – проворчал мужчина со злостью. – В том-то и несчастье, что я вынужден лежать здесь как бревно, пока эта безмозглая кухарка хозяйничает в доме, всё перевернула вверх дном да ещё говорит, что наводит порядок. Уж не говорю про надоедливого фельдшера, которого пригнал сюда доктор. Да и сам доктор Чилтон не лучше. Подумать только, какую кучу денег я должен буду заплатить всем этим бездельникам!
Поллианна сочувственно вздохнула:
– Что правда, то правда. В этом смысле ситуация хуже не придумаешь, насчёт денег. Вы ведь их копили-копили…
– Что значит «копил-копил»?!
– Ну как же! Питались одними рыбными тефтелями с фасолью. Или вы предпочитаете индейку? По шестьдесят центов за порцию?
– Эй, дерзкая девчонка, что ты там болтаешь?
Поллианна лучезарно улыбнулась.
– Я имею в виду, что, когда копишь деньги на обращение безбожников, приходится во всём себе отказывать. Уж я-то знаю, мистер Пендлтон, можете мне поверить. Вот почему я уверена, что вы бука только с виду, а на самом деле… Нэнси мне всё рассказала!
От удивления у мужчины отвисла челюсть.
– Нэнси наболтала тебе, что я коплю деньги для язычников?.. Что за бред?! Кто такая вообще эта дурацкая Нэнси?!
– Наша Нэнси. Она работает у тётушки Полли.
– Теперь ещё какая-то тётушка Полли! – вскричал мужчина. – Какая ещё тётушка?!
– Ну как же, мисс Полли Харрингтон. Я у неё живу.
Мужчину дёрнуло, как от удара током.
– Мисс… Полли… Харрингтон! – пролепетал он. – Так ты живёшь с ней?!
– Да. Я её племянница. Она взяла меня на воспитание. В память о моей мамочке… – Голос Поллианны горестно дрогнул. – Они были родными сёстрами… Так что, когда папочка отправился вслед за мамочкой на Небо и у меня не осталось никого, кроме дам из благотворительного комитета, тётушка взяла меня к себе…
Мужчина молчал. Его лицо, даже на фоне крахмальной наволочки на подушке, сделалось почти белым. Поллианна даже перепугалась. И вскочила со стула.
– Наверное, мне теперь лучше оставить вас одного, – предложила она. – Надеюсь, вам понравится… студень.
Неожиданно мужчина повернул к ней голову и открыл глаза. На секунду его взгляд сделался таким тёплым, таким добрым, что у Поллианны отлегло от сердца.
– Так, значит, ты племянница мисс Полли? – тихо промолвил он.
– Да, сэр.
Он не отрываясь смотрел своими тёмными глазами на Поллианну. Девочка смущённо пробормотала:
– Вы, наверное, с ней знакомы?
На губах Джона Пендлтона появилась странная улыбка.
– О да, мы знакомы… – Помолчав несколько мгновений, он запинаясь продолжал всё с той же непонятной улыбкой: – Не хочешь ли ты сказать, что мисс Полли… что это она прислала мне… этот студень? – медленно выговорил он.
Поллианна перепугалась:
– Ой, что вы, сэр! Конечно нет! Она вообще строго-настрого приказала мне, чтобы я ни в коем случае не проговорилась, от кого студень! Но я, глупая…
– Так я и думал! – отрывисто выдохнул мужчина и отвернулся от девочки.
Поллианна, сама не своя от огорчения, на цыпочках вышла из комнаты.
Во дворе она увидела доктора, который дожидался её в двуколке. На крыльце стоял фельдшер.
– Надеюсь, мисс Поллианна, вы позволите отвезти вас домой?! – улыбаясь крикнул ей доктор. – Я хотел уехать, но потом сообразил, что лучше дождаться вас.
– Большое спасибо, сэр. Как я рада этому! Ведь я обожаю кататься! – просияла Поллианна.
Доктор подал ей руку, и она поднялась в двуколку.
– Вот как! – улыбнулся доктор, кивая на прощание фельдшеру. – Ну, как я понимаю, – продолжал он, щёлкнув вожжами, и двуколка резво покатила по дороге, – у вас в жизни есть куча вещей, которые вы обожаете! Я прав?
Девочка рассмеялась.
– Даже не знаю… Наверное, – кивнула она. – Мне вообще нравится всё, из чего состоит настоящая жизнь. За исключением, конечно, рукоделия, чтения вслух и тому подобного. Ведь они – не настоящая жизнь!
– Нет?.. А что же они тогда такое?
– Ну, – с печальным вздохом протянула Поллианна, – тётушка говорит, что они учат жизни…
Доктор снова улыбнулся. На этот раз с удивлением.
– Неужели она так говорит? Впрочем, на неё это похоже.
– Именно так, – кивнула девочка. – Вот только я никак не могу этого понять. Как так учат жизни? Разве жизни можно научиться? Мне кажется, это вообще невозможно.
Доктор задумчиво вздохнул.
– Как бы то ни было, боюсь, многие из нас пытаются идти этим путём, дитя моё, – сказал он и умолк.
Поллианна осторожно покосилась на него. Она почему-то чувствовала себя виноватой. Ведь доктор сделался таким грустным! Ей так хотелось ему чем-нибудь помочь. Поэтому она тихо сказала:
– Доктор Чилтон! А ведь профессия врача… в ней можно отыскать столько радостных сторон! Мало что с ними сравнится!
Доктор удивлённо посмотрел на неё.
– Мало что сравнится?.. Да я каждый день вижу вокруг себя столько человеческих страданий! – воскликнул он.
Неожиданно в глазах доктора блеснули слёзы.
По правде сказать, жизнь доктора была очень одинокая. У него не было ни жены, ни дома. Только две комнаты в гостинице. Но своей профессией он очень дорожил. Глядя в сияющие глаза девочки, он почувствовал, что на него словно снизошла благодать. Он вдруг понял, что отныне даже самый хлопотный день или тяжёлая ночь не вгонит его в уныние. И всё благодаря этим сияющим детским глазам!
– Благослови тебя Господь, малышка! – сказал он. Его голос дрогнул. Затем с широкой улыбкой, которая так нравилась всем его пациентам, добавил: – Надо же, оказывается, в твоей поддержке нуждаются не только мои пациенты, но и сам доктор!
Эти слова смутили и озадачили Поллианну. Но в следующий момент она увидела бегущего трусцой через дорогу бурундука и забыла про своё недоумение.
Доктор высадил девочку у дверей дома, с улыбкой кивнул Нэнси, которая вышла на крыльцо, и тут же уехал.
– Я отлично прокатилась с доктором! – воскликнула Поллианна, взбегая по ступенькам. – Было так весело! Он такой милый, Нэнси!
– Неужели?
– Конечно, Нэнси! Я сказала ему, что его профессия самая счастливая на свете.
– Тоже выдумали! Возиться каждый день с больными! А ещё с теми, которые не больны, но уверены, что больны. Что может быть хуже! – Нэнси скептически покачала головой.
Но Поллианна только весело рассмеялась в ответ.
– Он тоже так сначала говорил. Но потом понял, в чём счастье. Догадайся как!
Нэнси наморщила лоб. Она уже приучилась играть в эту игру «Найти радость», и играла довольно успешно. Ей даже нравилось решать «задачки», как она их называла, которые задавала ей Поллианна.
– А, знаю, знаю! – воскликнула она. – Это типа наоборот, чем то, что вы говорили миссис Сноу?
– Наоборот? Как это? – недоумённо молвила Поллианна.
– Ну да. Когда объясняли ей, что она должна радоваться, что хотя бы другие люди не такие больные, как она.
– А!.. – кивнула Поллианна.
– Ну вот. А доктор Чилтон, значит, должен радоваться тому, что болеет не он, а его пациенты! – с торжествующим видом закончила Нэнси.
Однако девочка нахмурилась.
– В этом, конечно, что-то есть… – согласилась она. – Но это совсем не то, что я имела в виду. Честно говоря, мне это вообще не нравится, такая радость. Если бы он так сказал, то не знаю, что бы я о нём подумала… Иногда у тебя такая странная манера, Нэнси, играть в нашу игру!
Поллианна вздохнула и вошла в дом.
Тётушка была в гостиной.
– Кто это подвёз тебя к дому, Поллианна? – резко поинтересовалась она у племянницы.
– Это же доктор Чилтон! Разве вы его не знаете, тётушка?
– Доктор Чилтон! Нечего ему здесь делать!
– Но он просто подвёз меня. Я передала студень мистеру Пендлтону. Хотя…
Мисс Полли встревоженно подняла глаза:
– Поллианна! Он что, подумал, что это я его ему передала?!
– О нет, тётушка! Я сказала, что это не вы!
Внезапно мисс Полли густо покраснела.
– То есть ты сказала, что я ему его не передавала?
Поллианна изумлённо раскрыла глаза, не понимая, чем так прогневала тётушку.
– Но ведь вы же сами сказали, чтобы я…
Мисс Полли сокрушённо вздохнула.
– Я сказала, Поллианна, чтобы он не подумал, что студень от меня. А не сказала говорить то, что ты сказала! – в отчаянии пробормотала она. – Подумать только, так и выложила ему, что я не передавала! Это две совершенно разные вещи!..
И, уже не находя слов для возмущения, отвернулась.
– Боже мой! Я не понимаю… Какие же они разные! – со вздохом сказала Поллианна и отправилась в прихожую, чтобы повесить на вешалку шляпку, как распорядилась тётушка.
Глава XVIАлая роза и кружевной платок
В дождливый день, неделю спустя после визита Поллианны к мистеру Пендлтону, мисс Полли отправилась с утра пораньше на собрание дамского благотворительного комитета. В три часа дня, когда она вернулась, её было трудно узнать: лицо пылало, словно обожжённое солнцем, волосы растрёпаны ветром, а половина булавок повыскакивало по дороге.