Прин удивленно заморгала, Лиф и Жасмин тоже недоуменно воззрились на друга. Улыбнувшись, Барда постучал по коре ногой.
— Это кора Фулонских деревьев, — объяснил он. — Видите, какая она прочная? Кроме того, она легкая и без труда гнется. Если куски такой коры перевязать лозой, получатся отменные щиты. Щиты, способные остановить любую стрелу и защитить нас от колючек.
Следующие полчаса путники мастерили щиты, привязывая лозу так, чтобы их было легко держать.
— Вы должны нести щит в той руке, что слабее, — наставлял их Барда. — Ваша сильная рука в случае боя всегда должна быть свободна. Сначала будет тяжело, но скоро вы привыкнете…
Он замолк, заметив, что Жасмин поднесла указательный палец к губам.
— Я слышу чьи-то голоса, — прошептала она. — Кто-то идет сюда. Целый отряд.
Лиф и Барда насторожились, и действительно, до их слуха долетели ритмичный звук шагов и дружное пение.
— Гномы! — ахнула Прин.
Звук приближался, становясь громче с каждой секундой.
Глава 12. Дорога к вершине
Они спрятались в гуще деревьев, встали плечом к плечу и, заслонившись щитами, притихли. Голоса и шаги становились все отчетливей, однако хруста ветвей, шелеста листвы, разрубаемой ножами, слышно не было. При этом гномы не сбавляли темп, не останавливались перед лесными преградами.
— Должно быть, где-то рядом есть дорога, — предположил Барда.
Когда пение стихло, путники выбрались из укрытия и стали пробираться туда, где, судя по голосам, только что прошли гномы. Довольно быстро они набрели на тропу, уходящую к вершине горы. Она была скрыта под ветвями и потому очень напоминала туннель.
Лиф покачал головой:
— Мы должны были догадаться, что гномы сохранили хотя бы один проход. Наверняка этот путь идет прямо от подножия! Если бы мы только узнали об этом раньше!
— Наверное, этот отряд был в самом низу, когда началась гроза, — рассудил Барда. — Интересно, что им там понадобилось? Боюсь, ничего хорошего. Именно от подножия Зловещей горы начинается дорога в страну Теней.
— Но гномы не союзники Серой Стражи, — заговорила Прин. Это были ее первые слова с тех пор, как друзья услышали приближение гномов. — Они их ненавидят и постоянно водят за нос. Мама часто так говорила. Те черепа у хижины скорее всего принадлежат Стражам.
— С тех пор как твоя мать улетела с горы, прошло много лет, Прин, — мягко возразил Лиф. — Теперь гномы приняли сторону Повелителя Теней.
Прин замотала головой, но за последние дни она сильно повзрослела и не стала спорить. Вместо этого она еще сильней сжала щит и вслед за друзьями пошла по тайной тропе гномов.
Когда они добрались до конца тропы, солнце уже садилось. Стало холодать. Путь их был нелегок, но прошел без приключений. Они не повстречали ни одного гнома. И сейчас, заглянув за последний поворот, не увидели ни души. Все было слишком спокойно.
— Где они прячутся? Будьте наготове, возможно, нас заманивают в ловушку, — предостерег Барда.
Но ничего не произошло, ни одна стрела не просвистела в воздухе, и они беспрепятственно вышли на просторную площадку, заканчивающуюся большим известняковым утесом.
На площадке ничего не росло, утрамбованная множеством ног почва состояла из белой меловой пыли, повсюду валялись старые стрелы. Спрятанная за облаками вершина горы, казалось, совсем к ним не приблизилась.
Жасмин позвала Кри и вытащила кинжал.
— Что-то не так, — пробурчала она. — Гномы, которых мы слышали, не могли раствориться. А те, которые пытались сбить нас в воздухе, когда мы приземлялись, стреляли отсюда. Уверена, они просто выжидают.
Каменный выступ, усеянный мелкими дырочками, выглядел неприступным и враждебным. Сначала они не обратили на него внимания, но потом, подойдя ближе, поняли, куда исчезли гномы.
Узкая дверь была высечена прямо в камне. Сверху темная, а снизу светлая, она не была никак замаскирована, напротив, светлую часть двери украшали глубокие линии, а сбоку находилась шарообразная ручка с прорезью в форме стрелы посредине. Но как друзья ни вращали ее, как ни тянули и ни толкали дверь, она не открывалась.
— Фокусы гномов! — процедил Барда, постукивая по двери и безрезультатно надавливая на нее.
— Почему вы непременно хотите войти? — с беспокойством спросила Прин. — Это ведь наверняка вход в их жилище. Здесь они спят, едят и, конечно, хранят свои сокровища.
— Вот именно, — нахмурился Барда, все еще барабаня по камню.
— Дверь украшена только снизу, — заметил Лиф. — Возможно, это ключ к разгадке.
Он подошел поближе и стал внимательно разглядывать темную поверхность. Она была неровной и шероховатой, но Лифу показалось, что на нее нанесены какие-то символы.
— Здесь что-то нацарапано, — сказал он. — Какие-то слова. Но буквы очень мелкие, а камень такой темный, что я не могу их разобрать.
Он стянул плащ, задрал рубаху и посмотрел на Пояс Тилоары. Рубин посветлел — верный знак приближающейся опасности. «Это я знаю и без подсказок, — мрачно подумал Лиф. — Ясно, что над нами опять нависла угроза».
Его пальцы скользнули к топазу. Он уже помогал мальчику принять правильное решение. Возможно, поддержка придет и на этот раз.
Но еще до того, как Лиф прикоснулся к камню, в голову ему пришла чудесная мысль. Он наклонился, поднял с земли пригоршню меловой пыли и размазал ее по темной поверхности двери. Потом провел по ней ладонью, смахивая излишки. Теперь белый мел, попавший в прорези, позволял разобрать обозначившиеся буквы.
— Похоже на детский стишок, — нахмурилась Жасмин. — Напоминает считалочку, которую в детстве рассказывал мне отец. И Лиф быстро догадался, как прочитать послание. Оказывается, гномы не такие уж умные.
— К тому же легкомысленные, — заметил Барда, подбирая с земли стрелу. — Если стрелы — это ключи от двери, не следует оставлять их на видном месте. А что касается тоскующего на двери двойника…
Он вставил наконечник в стрелообразную прорезь на ручке. Стрела проскользнула внутрь легко, как ключ в замочную скважину. Крепко сжав древко, Барда стал вращать ее, пока не послышался негромкий, но отчетливый щелчок.
— Дверь открыта. Войдем? — спросил он, крепче сжав меч.
— Нет! — взмолилась Прин, забыв о послушании. — Вы говорите, что гномы глупы, но это не так, не так! Они любят загадки и ловушки. Это дверь в их владения, и если мы войдем, то погибнем. Я знаю!
— Нам надо попасть туда, Прин, — сказал Лиф. — У гномов есть то, что мы ищем. Но тебе необязательно идти с нами. Можешь подождать снаружи.
Он вытащил меч и кивнул Барде, тот с силой толкнул дверь. С тяжелым скрипом она поддалась, камень сдвинулся с места.
И в этот момент Лиф услышал приглушенный смех откуда-то сверху. Он схватил Барду за руку и удержал его.
— Подожди! — прошептал он.
Жасмин услышала то же самое. Она задрала голову, вглядываясь в даль.
— Никого не видно, — сказала она. — Но я уверена, что слышала смех.
— Может быть, это всего лишь птица, — предположил Барда. Он застыл в нерешительности, все еще опираясь на дверь.
Кри каркнул.
— Нет, это не птица, — твердо сказала Жасмин. — Кто-то смеялся. Над нами.
Какое-то время они напряженно вслушивались в тишину. Но гора отвечала безмолвием, как будто чего-то ждала.
Барда повел плечами, еще крепче взялся за меч и снова толкнул дверь. Снова раздался резкий скрип, и камень сдвинулся еще дальше. Вот уже появилось узкое отверстие. Оттуда струился свет.
Жасмин заглянула внутрь.
— Никого нет, — прошептала она. — Прямо за дверью маленькая комната, из нее ведет освещенный туннель.
Она повернула к друзьям полное решимости лицо, пальцы стиснули кинжал.
— Мы должны войти, — хмуро проронила она. — Кто бы там ни смеялся, он скоро об этом пожалеет. — Она навалилась на дверь плечом и толкнула. Затем обратилась к Лифу: — Ты идешь?
Лиф сделал шаг вперед, но Прин бросилась наперерез, преградив ему дорогу.
— Нет! — заплакала она. — Нет, Лиф, пожалуйста!
Не ожидавший такого напора, Лиф оступился и упал.
Он лежал на земле, голова шла кругом. Глубокие линии, избороздившие светлую часть двери, оказались совсем близко. Внезапно он увидел, что это никакой не орнамент, а слова. Лиф заморгал, решив, что ему это привиделось. Но это оказалось правдой. Буквы были вытянутыми и узкими до такой степени, что напоминали линии. Но, глядя на них снизу, он понял, какой смысл таился в них:
Если смерти ищешь
— Лиф, прости меня. — Прин склонилась над ним.
Барда повернулся к мальчику, но Жасмин, сгорая от нетерпения, уже шагнула к двери.
— Жасмин, — вскрикнул Лиф, вскакивая на ноги. — Нет, Жасмин! Это ловушка!
Он поймал ее за запястье в тот момент, как она с воплем полетела в яму, зияющую сразу за дверью.
Глава 13. Внутри
Жасмин беспомощно повисла над ямой, только твердая рука Лифа не давала ей провалиться в уготовленную ловушку.
Дыра была глубокая, но все же на дне Лиф смог разглядеть нечто белое. Его сердце екнуло, когда он понял, что это кости — кости тех, кто до них попытался прорваться во владения гномов. Гномы, наверное, подглядывали за ними через многочисленные дырочки в скале, наблюдали, как друзья пытаются открыть каменную дверь. Один из них не сдержал смех, решив, что жестокая шутка повлечет за собой еще три жертвы. В гневе Лиф стиснул зубы.
Барда опустился на колени рядом с мальчиком, и вдвоем они вытащили Жасмин на поверхность.
— Мы должны сделать противоположное тому, что говорит стих, — выдохнул Лиф. — Нужно потянуть дверь на себя, а не толкать ее.
Они потянули за ручку, дверь затворилась, потом снова открыли ее стрелой и опять потянули на себя. Дверь поплыла вперед с той же легкостью, с какой несколькими минутами раньше скользнула назад.
Барда подобрал с земли стрелы и бросил их в темноту, где прежде зияла яма. Раздался звон.
— Так я и думал, — заключил Лиф. — Обычно яма закрыта. Только когда дверь толкают, ловушка открывается.