— Можешь! — настаивал Лиф. — Ты должна!
Несколько мгновений она робко смотрела на друзей, потом сделала шаг вперед. Затаив дыхание, Лиф застегнул пояс на ее тонкой талии…
И ничего не изменилось. Пояс не вспыхнул, чудо не произошло. Вздохнув, Жасмин щелкнула застежкой, Пояс упал к ее ногам.
— Забери его, Лиф, — грустно сказала девушка. — Я знала, что это ошибка.
— Нет, это не может быть ошибкой! — не сдавался Лиф. — Ты наследница!
— Тогда все, что нам рассказывали про Пояс, — сказка, — сказала Жасмин бесцветным голосом. — И Дум… мой отец был прав, считая легенду чепухой. Мы поставили наши жизни и наши надежды на миф, историю для доверчивых простаков.
Барда упал в кресло и закрыл лицо руками.
Подняв Пояс с пола, Лиф снова надел его на себя. Почему Пояс не засиял на Жасмин? Потому что она не хотела быть королевой? А может, виноват сам пояс? Может, один из камней оказался фальшивым? Но нет, Лиф прекрасно помнил, как нагревался Пояс, когда они приближались к очередному камню. Пояс узнавал их!
Лиф вышел из гостиной, побрел по темному коридору, открыл дверь в свою маленькую комнату, опустился на кровать, услышал знакомый скрип.
Последний раз он проснулся в этой спальне в свой шестнадцатый день рождения. Теперь в стенах родного дома он сам себе казался незнакомцем…
Во дворе послышались крики, раздался стук сапог, дверь в дом распахнулась.
— Я поймал его! — проревел грубый голос. — Держи девчонку! Хватай ее!
Лиф схватил меч и рванулся к двери, до его ушей долетал звон разбитого оконного стекла, ругательства, тяжелые шаги, крики ворона.
— Осторожней, птица! — прогремел другой голос. — Проклятие!
Лиф поспешил в гостиную.
— Уберите оружие! — кричала Жасмин. — Уберите! Нас здесь только трое. А вас десять! Десять!
Лиф застыл. Жасмин предупреждала, что его вмешательство бесполезно, и одновременно убеждала Стражей, что в доме только она, Барда и Дум.
С болью в сердце Лиф услышал звук удара и злобный голос Стража.
— Это отучит тебя кусаться! Да, вас только трое, как и говорил Фэло. И один из вас еле дышит. Легкая работенка!
Раздался хохот, Стражи выволокли пленников из кузницы. Потом наступила тишина.
Подождав немного, Лиф вошел в гостиную. Огонь в камине весело трещал. Ласковое пламя освещало следы драки. Мебель была разбросана, окна выбиты.
На перевернутом кресле сидел Кри. Завидев Лифа, ворон жалобно закаркал.
Лиф сжал меч с такой силой, что пальцы его побелели.
— Я тоже не мог спасти их, Кри, — сказал он. — Но мы не сдадимся.
Кри взлетел ему на плечо, в этот самый миг с улицы раздался звон колоколов. Сердце Лифа сжалось. Он знал, что это означает. Он уже не раз слышал этот звук.
— Людей созывают к дворцу, — сказал он ворону. — Мы тоже пойдем туда, но не будем стоять у стен с остальными, мы войдем внутрь.
Он подошел к камину, поднял клочок бумаги, оброненный Жасмин, и бережно опустил его в карман.
Пришло время снова разбудить мишку.
Глава 14. Лобное место
В часовне было холодно и пустынно. Лиф выбрался из туннеля и поставил на место мраморную плиту, закрывающую лаз. Поежившись, мальчик толкнул дверь и стал спускаться по винтовой лестнице. Кри сидел у него на плече.
У Лифа не было никакого плана. Совсем никакого. Но он твердо знал, что поступил правильно, придя туда, откуда началась вся эта длинная и запутанная история. «Здесь она и закончится», — хмуро подумал он.
Впереди показалась большая красивая комната, она тоже была пуста, однако вдалеке слышался шум. Шум огромной гудящей толпы.
Лиф знал, что шум идет сквозь открытые окна тронного зала, расположенного на первом этаже. Жители Тила собрались на холме перед дворцовым садом. Все взгляды были прикованы к лобному месту. На флагштоке развевался флаг страны Теней — красная длань на сером фоне.
Лобное место было построено после воцарения Повелителя Теней. С самого детства Лиф не мог без содрогания смотреть на мрачные подмостки. Но даже малолетние тильцы должны были присутствовать на казнях. Повелитель Теней хотел, чтобы все знали, какую цену заплатят за восстание недовольные.
Один или два раза в год на лобном месте устраивались показательные расправы над пленниками. В остальное время эшафот напоминал тильцам о судьбе непокорных. Земля под эшафотом была усыпана белыми костями, деревянные колы венчали черепа. Трупы казненных гнили прямо у подмостков.
— Народ Тила! Взгляните на этих предателей! — послышался резкий голос, и Лиф инстинктивно схватился за меч. К толпе обращался сам Фэло. Обычно церемонию проводил кто-нибудь из Стражей. Но эта казнь была особой.
Потайным путем Лиф проник во дворец очень быстро. Стражи, захватившие Жасмин, Барду и Дума, конечно, еще не добрались до лобного места, но Фэло торопился показать тильцам остальных шестерых пленников, пока не приведут главных героев сегодняшней расправы.
Лиф огляделся по сторонам. Из дворца к эшафоту было невозможно пройти незамеченным. Стражи, лакеи и слуги смотрели на казнь из окон первого этажа. Но из рассказов отца Лиф помнил, что кухня в это время должна быть пуста, поскольку повара тоже присоединялись к зрителям. Значит, он мог бы пройти через кухню и выйти прямо к лобному месту.
Но эшафот отлично освещен. Стражи увидят его немедленно, у каждого в руках пузыри и пращи. У них есть приказ стрелять в толпу при малейшем признаке неповиновения.
— Если бы я мог летать, как ты, Кри, — прошептал он, обращаясь к ворону, — тогда бы я спустился на них сверху.
Кри склонил головку, и вдруг Лиф понял, что надо делать.
Ветер трепал ему волосы. Низкие темно-красные облака окутывали небо. Теперь он отчетливо слышал голос Фэло.
— …плели заговор против нашего Господина. Заговор, обреченный на провал с самого начала.
Скорей!
Дворец был высоким, темным, но со множеством окон и барельефов, за которые можно ухватиться. Мальчик стал карабкаться по боковой стене. Все выше и выше, мимо второго этажа, ступил на карниз, пролегающий под окнами третьего.
Лиф стоял в полный рост, и ему было дурно от такой высоты. Прижимаясь спиной к стене, он добрался до угла дворца, повернул, и лобное место открылось его взгляду. Мальчик пошел дальше, все ближе и ближе к цели…
На лобном месте было полным-полно Стражей. Факелы освещали темноту. По краям эшафота возвышались какие-то красные тумбы, их Лиф никогда раньше не видел. Зато он отлично знал, зачем здесь огромный котел с раскаленными углями. Мальчик заскрипел зубами.
Фэло стоял посреди эшафота, сжимая в руках цепи, сковывающие двух пленников, распростертых у его ног. Еще шесть фигур в кандалах находились позади Ола. Глок, Зиан, Манус, Нанион, Гла-Тон, Фадип — все были ранены. Зиан покачивалась, Глок еле держался на ногах. Фэло указал на них костлявым пальцем.
— Вы видите их, народ Тила? — прокричал он. — Видите этих чужаков? Их изуродованные тела? Страшные лица? Это чудовища! Мы требуем для них клейма и смертной казни!
У Лифа закружилась голова. Он прижался спиной к стене, в горле застрял комок, мальчик едва мог дышать.
Шесть Стражей опустили стальные прутья в котел с углями. Они хохотали, злые глаза блестели в предвкушении кровавого развлечения. Пришло их время.
Остальные Стражи хмуро и подозрительно разглядывали толпу, подняв пращи.
— Клеймо и смертная казнь! — прогудел народ.
Лиф смотрел на волнующееся море из лиц горожан. Он не увидел на них ни радости, ни злости. Глаза тильцев были пусты, в них не осталось места не только надежде, но и отчаянию.
Внезапно Фэло обернулся и уставился на окна первого этажа. Стражи, выстроившиеся вдоль окон, пропустили своего собрата, гонца, который восторженно закивал Фэло. Лицо Ола расплылось в довольной улыбке, он огляделся по сторонам. Лиф еще плотней прижался к стене.
Но Фэло его не заметил. Он поднял голову и смотрел теперь выше, на башню. Семь огромных птиц сидели на крыше, их кривые клювы грозно блестели на фоне алеющего неба. А внутри башни, там, где раньше хранился Пояс Тилоары, неподвижно стоял кто-то темный и страшный. Стоял и молча ждал, а вокруг него вился красноватый дымок.
Лиф осторожно двинулся дальше. Теперь он был там, где и хотел оказаться, — на маленьком выступе, прямо по центру лобного места, радом с флагштоком. Трясущимися руками мальчик вытащил моток веревки и привязал один ее конец к флагштоку.
Фэло поедал глазами толпу. Он сделал знак, и Стражи отвели шестерых пленников к дворцовой стене.
— Их очередь придет! — прокричал Ол, его голос звенел от радости. — Я счастлив сообщить: только что по моему приказу схвачены трое злейших врагов Господина! Я знал, что так и будет!
Дернув за цепи, он заставил двух пленников встать.
Лиф еле сдержал крик, увидев, что это его отец и мать. Обессиленные, израненные, они были полностью в руках Фэло и едва держались на ногах.
— Эти двое преступников увидят перед смертью своего сына! — проревел он. — Взгляните на них! Это отец и мать предателя! Теперь они заплатят за все зло, что причинили нашему Господину, и за всю свою ложь.
В ушах у Лифа звенело. Он видел, какими глазами смотрит народ на его родителей. Многие прежде безразличные лица омрачила печаль, когда они узнали в пленниках доброго, тихого кузнеца и его любезную красавицу жену. Некоторые даже не помнили их имен, но знали, что они всегда были добры и честны. И теперь сердца тильцев ныли от горя и безысходности.
А Лиф… Лиф снял Пояс Тилоары и положил к своим ногам. В этой битве, которая непременно должна была привести к гибели, Пояс ничем не мог ему помочь. И если суждено умереть, он умрет без великого Пояса. Он не даст Поясу потерпеть поражение от врага. Не позволит родителям увидеть волшебные камни, втоптанными в пыль.
Мальчик посмотрел на Пояс, доставшийся им такой дорогой ценой. Все камни были на месте. Пояс был силен, достаточно силен, чтобы убить Дейна, достаточно силен, чтобы отыскать наследника, и все же его сила не раскрылась в полной мере. Почему-то они не смогли открыть его последнюю тайну. Лифа мучило чувство, что ответ прямо перед ним.