ивляться. И от мысли, что минутой позже он мог приказать мне убить каждого из Совета 46-ти голыми руками, я испытывала ровным счетом ничего.
Хотя, вру. Страх все же блуждал серым волком поблизости. Но в этот раз не из-за мысли раскрыться и выдать себя, свою настоящую личность Айзену. А показать Серейтею свое истинное лицо.
— Ты выглядишь обеспокоенной.
— Я встретила капитана Кучики и Ренджи на входе.
— Понятно. Они как раз уходили из зала заседаний…
— И теперь отправятся на поиски Кучики Рукии, — завершила я за Айзена мысль.
Остановившись, мужчина обернулся и адресовал мне все тот же спокойный задумчивый взгляд, который я видела уже достаточное количество раз, чтобы понять — за ним пряталось недовольство. В угнетающем молчании мы постояли долгий миг, но так ничего и не сказав, мужчина отвернулся.
— Почему ты не хочешь выслушать меня? — заставив его повременить с уходом своими словами, я расстроенно нахмурилась. — Я ведь знаю…
— Не здесь, — прервал он меня голосом, от которого веяло сухим холодом. — Не забегай вперед, Хинамори.
— Но…
— Идем. Думаю, тебе будет полезно присутствовать на встрече. Ты многое поймешь.
Да что понимать-то? Тем не менее ничего не оставалось, кроме как последовать за мужчиной, и как только мы вошли в зал заседаний, у меня возникло острое чувство тревоги. Это место никогда мне не нравилось. Старейшины, словно стая воронов, сидели вокруг на возвышениях, скрывая лица в тени, в то время как их гость становился единственным артистом на сцене. Свет еще неприятно резал глаза.
Никогда правилом хорошего тона не считалось рассматривать старейшин. Но наш визит, казалось, их оставил абсолютно равнодушными. Молчание с их стороны затянулось достаточно, чтобы выглядеть невежливым. Шелестели бумагами, кряхтели…
Честно говоря, прожив в Серейтее довольно много времени, я заметила одну разительную деталь, которую не замечала первое время. Первым напоминанием о ней стал бунт, произошедший где-то семь лет назад. Пропасть между аристократами и простыми смертными выглядела неимоверно глубокой и широкой. Даже среди старших офицеров чувствовалась эта разница. В поведении, манерах, общении. Пусть капитанов и их ближайшее окружение еще сдерживала военная выучка, что позволяло общаться в рамках чинов и иерархии, то в иных ситуациях все становилось слишком сложно. Чиновники являлись особой кастой, которая не стеснялась порой пренебрегать и капитанами не из благородных семей.
Никогда бы не подумала, что такое отношение заденет меня за живое. Сама не раз становилась объектом для сплетен и насмешек, когда приходилось работать с аристократами. Поэтому если и требовалось выполнить месячную норму совместных или свободных заданий, я старалась брать миссии с одиннадцатым или четвертым отрядом. Кромсая Пустых в Руконгае или работая в госпитале, вряд ли встретишь нежную дамочку, которая от одного вида на тебя челюсть уронит.
— Хм, по твоему лицу сразу понятно, о чем ты думаешь.
— А? Э… — поздновато спохватилась я, нервно оглянувшись по сторонам, однако старейшины даже не обратили внимание на комментарий Айзена. Вообще не смотрели в нашу сторону. — А-а…
— Не волнуйся, можешь говорить, они тебя все равно не услышать.
По спине пробежали мурашки. Выпрямившись и напряженно стиснув челюсти, я вновь осмотрелась по сторонам, с леденящим душу осознанием приходя к пониманию, что может последовать дальше.
— Ты наложил на них иллюзию?
— Да.
Столь короткий ответ меня удивил, я ожидала разъяснений, но обнаружив на губах Айзена удовлетворенную улыбку, вновь вернула взгляд к старейшинам. Сжав кулаки, осмотрелась, подмечая во мраке едва заметные фигуры. Сейчас здесь не все сорок шесть чиновников, только половина. Что ж… я ведь к этому была готова. Верно?
— Твоя иллюзия подавляет звуки?
— О чем ты?
— О том, что у меня нет меча, а из-за кидо я могу наделать шум. Ты же меня за этим привел сюда и показал, что они под иллюзией? — махнув в направлении старейшин, я расстроенно скривилась, не горя сильным желанием… вообще никаким желанием убивать этих людей. Еще один камень, что повиснет на моей шее и потянет на дно.
— Хм, — вдруг усмехнулся Айзен, бросив на меня заинтригованный взгляд. — Ты думала, я привел тебя сюда, чтобы ты избавилась от них? И даже не будешь сопротивляться такому исходу?
— Тебе откажешь… — пробормотала я.
Значит, все как я и думала. Это не удивляло. Но почему-то я не испытывала никакой радости, да и не тени ужаса или разочарования. Безразличие. Я избрала этот путь, зная о трудностях и страхах, но не ожидала, что в итоге меня будет сопровождать угнетающая апатия.
Отмахнувшись от мыслей, которые ничем здесь не помогут, я выступила вперед и, сложив перед собой руки в молитвенном жесте для формирования заклинания, надеялась избавиться от проблемы за один удар. Но едва мои ладони соприкоснулись друг с другом, как Айзен взял меня за запястье и медленно заставил опустить руки.
— Твоя инициатива похвальна, но я ведь не приказывал тебе действовать.
В словах, несмотря на мягкость, прозвучало недвусмысленное предупреждение. Как-то я уже уставать начала от завуалированных намеков, что ни один чих не должен происходить без его согласования.
— Так чего ради это все?
— Я понимаю, почему ты так хочешь донести до меня тот факт, что тебе известны события возможного будущего. Но все то, о чем ты говорила, я предвидел, и оно идет своим чередом. И произойдет так, как я хочу, это только подтверждает, что ничего не нужно менять.
— Я же тебе говорю, Куросаки Ичиго станет причиной твоего поражения. В битве при Каракуре, когда ты…
— Почему ты так отчаянно хочешь доказать мне, что я проиграю?
— Что? — аж удивилась я тому, как Айзен переиграл вопрос. — Я не доказать это пытаюсь, а сделать так, чтобы ты не наступил на те же грабли второй раз.
— Второй раз я не наступлю на те же грабли, поскольку этих грабель уже не будет.
— То есть?
— То и есть, — продолжая довольно улыбаться, мужчина приблизился ко мне и, задержав взгляд на кожаном чокере, подцепил его пальцем, заставив меня задрать голову и чуть податься вперед. Дышать стало труднее. — В той вариации истории, что известна тебе, отсутствует одна важная переменная. Ты.
Даже если советники и находились под гипнозом, стоять вот так, в прямом смысле подхваченной за ошейник, оказалось куда более волнительно, чем я ожидала. Сердце болезненно сжалось, отчего по груди к животу разлилось колючее тепло. Не сводя с Айзена взгляд, почувствовала, как он сильнее стянул чокер, отчего неприятное чувство перерастало в легкое удушье.
Склонившись ближе, практически касаясь губами кожи моего лица, мужчина произнес:
— Я очень рассчитываю на твою помощь, Хинамори. И, видимо, я сделал верную ставку, раз ты понимаешь мои потребности. Но в этот раз тебе не придется марать руки, — его довольная ухмылка застала меня врасплох. — Разбейся, Кьека Суйгетсу.
От звона бьющегося стекла, с которым развеялась иллюзия, упав тяжелым занавесом, я испуганно отпрянула от Айзена. Обнаружив, что в свободной до этого руке он держал свой меч, я спохватилась и подняла взгляд, обнаружив, что вместе с гулом и шорохом документов исчезли и живые люди. Теперь же в зале заседаний свои законные места занимали мертвецы, представ передо мной сплошь истерзанными телами.
Вид крови, оставшейся на стенах широкими брызгами, кислый металлический запах со сладковатой отдушиной, а также конечности, которые в некотором количестве находились в отдалении от тел, вызвали шок. Тело пробила нервная слабость. Но только на мгновение. Потому что испугал меня другой момент.
— Сколько злости и непонимания в твоих глазах, — подметил Айзен, аккуратно убирая катану в ножны. — Вижу, ты удивлена.
— Как… когда? — аж теряя голос от переполняющего меня шока, я в растерянности, даже не скрывая бури эмоций, вновь осмотрелась по сторонам. — Когда ты… я…
— Забавно, что ты так этого и не поняла. — Мужчину моя реакция определенно позабавила. — Семь лет назад. Когда ты вломилась ко мне в окно. Разве не помнишь?
— Что?! Но… я же отвернулась, я… я почти не…
— Для того, чтобы попасть под иллюзию Кьёка Суйгетсу, хватит всего лишь мига.
Значит, все эти семь лет… в святой наивности полагая, что я не нахожусь под властью Кьёка Суйгетсу… Ебанный пиздец!
— Ты побледнела. Тебе есть, что скрывать от меня?
— Да как тут не побледнеешь! — взвилась я, надеясь, что злость поможет скрыть испуг. — Откуда я знаю, что там… блять.
— Я должен был убедиться в твоей лояльности ко мне, Хинамори, прежде чем доверить тебе свои планы.
— Ты никому не доверяешь.
— Верно. Я никому не доверю полностью. И я не прошу того же от тебя по отношению ко мне. Доверие — то, что помогает людям чувствовать себя в безопасности, помогает перекладывать вину за свои просчеты и ошибки. Мне не нужно твое доверие, Хинамори, мне была нужна твоя лояльность, — приблизившись практически вплотную, заставив меня задрать голову, чтобы выдержать зрительный контакт, Айзен погладил меня по щеке, словно в знак благодарности. — На данный момент я вполне удовлетворен. Но самое интересное ведь еще впереди. Хотя ты и так все знаешь, не так ли?
Комментарий к Глава 13. «Самое интересное еще впереди»
Я понимаю, что я не должна, но я несусь навстречу пейринга с Юмичикой… а-а-а, братья и сестры, я буду держаться, но ничего не обещаю. Хотя буду очень сильно держаться. Очень! Ыаы! Простите 🤣
Глава 14. «Вторжение»
— Хинамори? Кроме тебя еще никто не пришел?
Подпирая спиной стены, да буравя напряженным, очень напряженным взглядом окно напротив, я только и могла что обернуться к Ренджи. На то, чтобы избавить других лейтенантов от своего пугающего расположения духа, у меня не хватило ни сил, ни желания.
— Ч-что это с тобой? — аж отпрянул парень, чуть не столкнувшись с Ибой Тецузаэмон, который шел позади.