Честно признать, такого поворота событий я вообще что-то не ожидала, мне стало не просто не уютно. Беспокойно. Но лишь на мгновение, потому что этого стоило ожидать. Лишь с помощью Гина и Тоусена вряд ли бы Айзен поспевал всегда и везде, у него должны были быть последователи, и как показал Окита, они не просто были. Они до сих оставались.
— Хинамори-сан… — окликнул меня мужчина, заставив обернуться и помедлить с уходом. Вытянув руки вдоль тела, офицер склонился в поклоне, вызвав странное чувство умиротворения.
— Спокойной ночи, Окита.
Все не так однозначно. Сколько уже раз я повторяла эту фразу? Окита ведь мог оказаться и засланным казачком главнокомандующего, дабы убедиться, что я как минимум не задумала глупостей. Но что-то подсказывало об обратном. У Айзена должны быть и другие последователи, серые тени, которым выгодно сидеть и не высовываться. С уходом мужчины серые тени зашевелились, а сейчас и вовсе поднялись на дыбы. Ведь непонятно, что будет дальше. И также непонятно, почему я вдруг поспособствовала тому, чтобы запечатать мужчину.
В любом случае, рыпаться они не станут, как и предпринимать что-то против. Через Окиту я выйду на каждого из них, а дальше — посмотрим. По факту в моих руках может оказаться маленькая армия. Но как ее использовать?
К кабинету я поднялась в гордом одиночестве, однако не к своему, а капитанскому. Очевидно, дверь оказалась заперта. Очевидно, пришлось пробираться внутрь через балкон. И, очевидно, помещение вынесли под чистую, оставив лишь мебель и, боже правый, какого черта этот диван все еще жив?
Зажгла свет и осмотрелась. В тишине позднего вечера я слышала лишь, как половицы скрипели под моими ступнями. Скоро я займу этот кабинет, более чем уверена, уж никому другому не позволю сидеть здесь. Никто не посмеет стать моим капитаном… в моей жизни будет лишь один капитан.
Усевшись за пустующий письменный стол, выдохнула. Постучала пальцами по деревянной поверхности — даже сквозь перчатку когти звонко барабанили о дерево. Занпакто, что слился с моей рукой, такого я точно не предвидела, и тем не менее это определенный плюс. Никто не отнимет Тобимару. Довольно удобно и практично… чего нельзя сказать, например, о жестком стуле.
— Господи… — заерзав и закинув ноги на стол, откинулась назад и принялась раскачиваться. — Как он сидел вообще на этом куске дерева?
«Молча».
Взвизгнув и навернувшись на пол от неожиданно мрачного замечания, раздавшегося в голове, болезненно ударилась затылком и локтем. Застонав, скривилась и по привычке подумала выругаться, но в мозгу словно короткое замыкание произошло. Смотря в потолок немигающим взгляд, да забыв подобрать челюсть, позволила одну беспокойную мысль.
Да нет… нет. Нет, блять…
Это должно было вызвать страх, но сердце сжалось в болезненном приступе, в то время как губы растянулись в нервной улыбке. Позволила вырваться смешку, который сразу сменился истеричным смехом, отчего аж слезы проступили на глазах. Перекатившись со стула на пол и закинув ноги на стол, сложила руки на груди и, хоть и с трудом, заставила себя умолкнуть.
«Признаться, ожидал иной реакции».
— Пф! Нет, ну я думала, что такое вероятно, но… это дерьмо что ли реально сработало?.. о-о боже.
Учитывая, что последние дни проходили в суматохе, моя голова была занята совершенно иными проблемами и вопросами, поэтому списывала странные комментарии в подсознании на вредное поведение Тобимару. Теперь понятно, почему он так тихо и странно разговаривал, словно не своим голосом.
«Значит, ты подозревала, что между нами возникнет связь из-за хогиоку», — заключил Айзен, — «только, по идее, я не должен слышать тебя, ведь мои силы запечатали».
— Твои — да. А вот мои — нет, — рассудила я. — И это работает, как двусторонний приемник, и если ты не можешь пробиться ко мне, то вот я могу. По факту это напоминает связь занпакто и хозяина, ведь они составляют единую душу. То же ведь и с хогиоку, маленькая частица которого теперь находится во мне.
«И откуда такая уверенность?»
— О, ты бы видел мое небо во внутреннем мире, там целое светопреставление…
«Когда ты это сделала?.. Хотя, скорее всего, когда забрала хогиоку у Гина».
— И ты даже не заметил этого. Говорила же: не будь опрометчив, ослепленный силой.
В ответ раздалась тишина.
Честно говоря, я не ожидала, что подобный феномен все же возымеет место, потому что лишь заклинания высокого уровня могли установить ментальную связь, да и то на время. Настоящая связь, как с занпакто и шинигами, появлялась за счет разделения души. Реакция хогиоку на мою персону заинтересовала меня еще в Лас Ночес, артефакт цеплялся за меня, словно паразит, и когда я забрала его у Гина, то привязала часть этой энергии к себе. Но я думала, это возымеет лишь временный эффект, который требовался, чтобы ослабить трансформацию Айзена после его битвы с Ичиго.
Я подозревала, что может произойти что-то непредвиденное, однако предпочла рискнуть. Неожиданным боком, конечно, всплыл побочный эффект.
«Опрометчив?» — несмотря на попытку сохранить спокойствие, интонация голоса Айзена буквально кричала о скверном расположении духа. — «Какое смелое заявление для той, кто использовал занпакто в качестве проводника для печати. Ты хоть осознавала, что тебя просто могло разорвать на части? Тот факт, что ты жива, чистая случайность».
— Как мне повезло-то, значит, — не без доли иронии подметила я. — То есть мне удалось победить тебя из-за случайности?
«Начнем с того, что не ты меня…»
— Не тебя «что»? Победила? — не передать словами, насколько забавно дразнить тигра в клетке, который не мог дотянуться до тебя и разодрать на части. Хотя здравый смысл подсказывал, что лучше не зазнаваться. Ударить могло оттуда, откуда не ожидаешь. — Ты хотел стать моим миром, Айзен, единственным, что у меня останется. А теперь скажи… какого это, когда у тебя отнимают все? И тот, кто отнял, остается для тебя единственным… ну, если не миром, то, как минимум, способом не сойти с ума от скуки.
В очередной раз угнетающая пауза прекрасно подчеркнула холодную злость, которую едва ли пытался спрятать мужчина.
«Молодец, Хинамори…» — мое имя в его исполнении прозвучало угрожающе. — «Но ты ведь понимаешь, что я это так просто не отставлю? Ты пожалеешь о содеянном».
— О, да ладно, — отмахнувшись от угроз с усталостью пенсионера, которого всю жизнь пугали подагрой, я покачала головой. — Ты слишком любишь меня для таких угроз.
«Лучше не зли меня», — не сдавался в своей серьезности Айзен. И он явно был настроен серьезно.
— Ты запечатан на восьмом подземном уровне без шанса самостоятельно освободиться. Посидишь пару годиков, остынешь, может, друзей там найдешь…
«Пару лет?»
Все же не подметил мои слова, молодец, и ты от этого осознания, от прозвучавшего недоумения, настороженности в его голосе, мои губы растянулись в улыбке. Тихо засмеявшись, я дразняще уточнила:
— А ты думал, мое видение будущего заканчивается на тебе? Смею тебя разочаровать.
«И что произойдет?»
— Не так быстро. У нас достаточно времени, чтобы обсудить многие моменты, — задержав улыбку еще на секунду, я подавила ее с последующим вздохом. — Я прекрасно осознаю, что ты намного сильнее и умнее меня, сильнее и умнее всех, возможно. Я ведь была готова идти за тобой… но ты захотел от меня большего, чего ты вообще думал добиться, заставив меня избавиться от Юмичики собственными руками?
«Мне он просто не нравится. И советую тебе не заигрываться».
— Ревнуешь?
«К такому, как он? Всего лишь временное увлечение, игрушка, из-за которой ты так взвилась», — пренебрежительно усмехнулся Айзен.
— Ты попытался сломать мои игрушки, а я в отместку разрушила твои воздушные замки. И в итоге кто сейчас на свободе, а кто в подвале?
«Да, довольно забавно, что тебя спасла система, которую я презираю. Это даже унизительно».
— Кстати, о системе, которую презирают. Я тут вышла на откровенный разговор с офицером Окитой… оказывается, у тебя тут толпа скрытых фанатов есть?
«И что ты собралась делать?»
— Для начала отдохнуть и попытаться выстроить здоровые отношения с окружающими. Поднять с колен пятый отряд, заняться «временным увлечением», как ты его называешь, чтобы тебя побесить… а потом подумать, что делать дальше.
«Дальше?» — с долей заинтересованности уточнил Айзен, хотя усмешка могла говорить и о снисходительном подтексте.
— В одиночку мир не изменить, мой дорогой капитан, — вздохнула я, сложив руки в замок на животе. — Ты попробовал сделать это грубой подачей. Но самый верный способ — это проникнуть в головы людей, как ты сделал это со мной и десятками других несчастных, кто тихо выполнял твои распоряжения.
«Красиво звучит, но, думаешь, это возможно? Готей не изменить, рыба всегда гниет с головы, и пока не избавишься от нее, ничего не случится. Уж прости, Хинамори, но наивные детские мечты не изменят положение дел. Если бы не твоя глупая привязанность к тому офицеру, мне бы удалось совершить задуманное».
— М-м, вообще-то, если бы не твоя гениальная идея уничтожить котоцу в дангае, то тебе бы удалось совершить задуманное.
«Решение этой проблемы требует кардинальных действий», — проигнорировав мой язвительный комментарий, отметил Айзен. — «Готей является главным оружие Совета и аристократов, но даже если уничтожить их, останется куда более сильная боевая единица».
— Нулевой отряд.
«Верно. А с ними могу справиться только я».
— Ты меня не слушаешь, да? Ты сейчас в тюрьме не потому, что я не хотела разрушать старый мир и наказывать аристократов… Ты сейчас там потому, что покусился на мой мир. Это личная прихоть, это личная месть.
«Это мелочно и глупо».
— И ты от этого бесишься. Вот и все.
«Серьезно?»
— Да, серьезно. Я смогла посадить тебя под замок не из-за благой цели, а потому что была зла. Из-за личного.
«Если бы не твое видение будущего, у тебя бы ничего не вышло», — позволил мужчина злости пробиться в голосе, на что я только усмехнулась: