Отсеченная конечность, обвитая цепью, начала рассыпаться черным прахом в обрушившейся тишине.
Перепуганная, переводящая тяжелое дыхание и слушавшая, как тяжелые удары сердца отдавались в висках, я… я просто… Меня словно в одно мгновение вырвали из теплой кровати, кинули в прорубь, затем дали по голове куском льда, а затем вновь засунули под одеяло. Как если бы ничего не случилось.
— Какого… Айзен!!! — голос, срывающийся на истеричный крик, сотрясал не только горло, но и легкие. За обескураженностью волной нахлынула злость вперемешку с паническим припадком. — Какого хуя это только что было?! Это же твоя энергия, энергия хогиоку! Что она, блять, только что призвала?! Отвечай!!!
В ответ тишина. Единственное, что произошло, это Тобимару, упавший на колени от обрушившейся на плечи слабости.
— Айзен, отвечай! Я знаю, ты меня слышишь! Что, теперь ты будешь играть в молчанку, да?!
Никакой ответной реакции.
Раздраженно крикнув и пнув кусок камня, валявшийся под ногами, я перевела взгляд на свой занпакто, который шокировано уставился вдаль и не подавал особых признаков жизни. Похоже, даже забыл, как дышать.
— Что… что это было? — дрожащими губами произнес Тобимару, подняв на меня перепуганный взгляд. — Это… это не моя сила.
Переводя дыхание, я посмотрела на небо, которое уже не грозило обрушить на нас очередного монстра. Все вернулось в спокойное русло. Пока. Но я не спешила обнадеживать парня, позволив себе задуматься и помедлить с выводами. Потому что выводы, конечно, напрашивались неоднозначные.
Подойдя к Тобимару и рухнув рядом с ним на колени, притянула его к себе и крепко обняла. Он дрожал, вцепился мне в руку, словно маленький ребенок, поэтому пришлось погладить его по голове, чтобы успокоить. Да и самой унять бурю эмоций.
— Не хочу тебя пугать еще сильнее, но… это не может быть что-то извне.
— Что? — извернувшись и отстранившись, Тобимару в недоумении захлопал ресницами. — Хина, я знаю, на что я способен, но это…
— Возможно, само чудище и не твоих рук дело, но вот разрыв, который появился, мог быть делом наших рук. Мы дотронулись до энергии хогиоку, и… вместо Айзена призвали что-то… что-то. Хогиоку ведь действует, как усилитель, как исполнитель желаний, но в нашем случае он мог просто…
— Да плевать, что там он мог, а что нет! — в раздражении бросил парень, крепко вцепившись мне в плечи, отчего даже духовный след его руки ощутимо обжог кожу. — Не смей больше прикасаться к этой чертовщине! Ты меня поняла?!
Я видела Тобимару в разных состояниях, но никогда он не поднимал на меня голос, и уж тем более не позволял себе впиваться когтями до крови. Занпакто явно чувствовал и слышал больше моего, в первую очередь, как источник моей силы, он принимал удар на себя. И то, что усилило в нас хогиоку, испугало его. Нет, даже не так. Он пребывал в слепом ужасе.
— Отпусти мою руку, Тобимару. Хотя бы когти вытащи.
Спокойное замечание заставило парня на мгновение опомниться и, опустив взгляд к своим пальцам, которые испачкала моя кровь, одернул себя. Но я не дала ему отстраниться, аккуратно притянув к себе и, накрыв рукой его голову, пригладила растрепанные волосы. Забавно. Раньше он меня подбадривал, а в последнее время мне приходилось успокаивать его.
— Все будет хорошо. Прости, что испугала тебя… Сама от страха делаю необдуманные вещи.
— Глупая хозяйка…
— Мне нужно вернуться обратно и понять, что произошло, — чуть отстранившись от Тобимару, чтобы перехватить его взгляд и убедиться, что он пришел в себя, я невесело заключила: — Пока ты тут сражался, я буквально подорвалась от всплеска реацу. Мне нужно убедиться, что все в порядке… ну, или хоть понять, что там творится.
— Ладно… просто будь осторожна. И без сюрпризов.
Признаться, я не горела сильным желанием возвращаться в реальность, потому что, помня, какую боль испытала в момент подрыва, имелось предчувствие, что Унохане-сан придется вновь проявить свое мастерство в сборе человека из мясных лего-пазлов. Тьма окутывала сознание достаточно долго, чтобы забеспокоиться. Казалось, что прошло не меньше нескольких минут, прежде чем грани внутреннего мира растворились во тьме, после чего настал долгий момент беспамятства, затянувшийся бесконечностью. Попав в которую, я, похоже, растворилась в собственном подсознании.
Словно решила всего лишь на мгновение прикрыть глаза из-за дикой усталости, и сон затянул меня в свои крепкие липкие объятия. Границы времени размылись, я запомнила долгую вязкую темноту, прежде чем почувствовать собственное тело.
Вторая вещь, которую я прочувствовала, это лютая неописуемая тяжесть. Не только давление извне, как если бы меня накрыли кольчугой. Легкие с трудом втягивали вязкий воздух, веки словно клеем прилепили друг к другу, даже пальцем пошевелить оказалось выше моих сил.
Соберись, нужно проснуться. Давай, ты можешь, это не так сложно. Ты жива, а вокруг тишина, значит, не все так плохо. Под ладонью мягкая сухая ткань матраса, босые ноги чувствовали колючий плед. Значит, я не под развалинами стен палаты в госпитале. Господи… надеюсь, я никого не убила.
С трудом наполнив легкие воздухом, через «не могу» открыла глаза, обнаружив деревянный потолок, который никак не подходил под условия госпиталя. Голова поворачивалась не сказать, что с успехом, однако угла обзора хватило, чтобы обнаружить себя в небольшой комнате, в которой ровным счетом ничего не было. Вообще. Сплошь голые потолок, стены, да татами.
Наверное, прошло не меньше пяти минут, прежде чем я поднялась на четвереньки. Тело ныло, словно меня пропустили через мясорубку, а затем из фарша вылепили заново. И опустили в кипящее масло, чтобы не развалилась сразу. Но в отличие от котлеты в кляре, я все же не заметила на себе ожогов и, смотря в пол, ощутила неладное. И дело даже не в ранах, которые уже не отдавали острой болью. Никакой болью.
Моя рука осталась прежней. Черная кожа, аккуратные острые когти. Значит, занпакто все еще при мне.
Сквозь тонкие стены донесся звук приближающихся шагов, заставив меня ощутимо напрячься. Быть может, это одно из «убежищ» Теневого отряда? Решили спрятать от греха подальше? Имело смысл, да только… не ожидала я, что спрятать меня решили настолько дальше.
— О, хорошо, что вы проснулись, — в добродушной манере обратился ко мне высокий пышнобородый монах, одарив дружелюбной улыбкой. Но учитывая, что он отворил дверь, даже не постучав и не спросив разрешение, не стоило ожидать ничего хорошего. — Это значит, что нам удастся продуктивно поговорить, капитан Хинамори. Или же… вы предпочитаете называть себя другим именем, а не именем девушки, которая погибла десять лет назад?
От нахлынувшего ужаса, осознания, кто стоял передо мной, где я оказалась, у меня перехватило дыхание.
— В…вы…
Растянув губы в пугающем подобии улыбки, мужчина продолжил:
— Вижу, вы знаете, кто я, что удивительно. А вот я, носящий титул «Бонза, называющий настоящее имя», тот, кто знает имя каждого в Обществе душ, очень удивлен тому, что мертвая девушка сейчас сидит передо мной воплоти. Думаю, нам есть, что обсудить, — заключил Ичибей Хьёсубе, закрывая за собой дверь, словно отрезая последний шанс на спасение. — Добро пожаловать в королевский дворец, капитан Хинамори. Наконец-то вы попали сюда, как и желали, но ваше пребывание будет исключительно на моих условиях.
Бежать — первая мысль, которая застряла у меня в голове при виде монаха, с которым я осталась один на один в запертой комнате. Только от страха тело не двигалось. Плотная концентрация рейши так и вовсе пригвоздила к месту, однако разумом я была готова проломить все стены, прыгнуть с обрыва. Сделать что угодно, но оказаться как можно дальше отсюда.
— Ох, кажется, мы начали не с той ноты, — добродушно улыбнувшись, мужчина присел напротив, хотя в его радушие я не верила ни разу. Лишь затаила дыхание и вытянулась по струнке. — Видимо, мои слова могли вас напугать. Но я намерен только побеседовать с вами. Как мне к вам обращаться, девочка?
К вам. Девочка. Серьезно?
Столь запуганной и уязвимой я, наверное, даже при Айзене себя не ощущала столь некомфортно. Если только в тот вечер, когда он понял, что я не Хинамори.
— Хинамори Момо… — опустив взгляд и облизнув пересохшие губы, тихо прошептала я. — Я… я не знаю своего настоящего имени. И к-кто… кто я вообще, откуда.
— Кто еще знает о том, что вы не Хинамори Момо?
— А разве вам не известно?..
— Я хочу услышать это от вас, — перебил мое бормотание Ичибей, и несмотря на располагающий тон, его тяжелый голос подчеркивал, что один черт он лояльно настроен по отношению ко мне.
Мне даже говорить было тяжело. После пиздеца, который творился в моем внутреннем мире, встретиться лицом к лицу с командиром нулевого отряда это, конечно, десять из десяти. Надо было сказать Айзену, что если б он хотел проникнуть на небеса, то стоило просто потерпеть два годика, но… ох, достало.
— Урахара Кискэ и Аясегава Юмичика… — выдохнула я. — Может, еще кто-то, я не знаю.
— А как же Айзен Соуске?
Ах да, запамятовала. Ну блять, серьезно?.. Конечно, это же ведь и так очевидно!
— Ну и Айзен, да, — едва сдержав беспомощное бормотание, согласилась я. — Вы хотите убить меня?
— Хм-м, — задумчиво протянул мужчина, отчего мне всерьез стало беспокойно. — Думаю, это имело бы смысл пару лет назад, но учитывая, что Айзен Соуске заточен в тюрьме, а вы приносили пользу последнее время для Серейтея, не вижу в спешке надобности.
Невинно рассуждает об одном, но подтекст проглядывал жирной строкой. Айзен в тюрьме? Нет надобности в спешке? Смысл пару лет назад? Тут вообще есть хоть капля правды?
— Ты мне не веришь.
Он не спрашивал. Естественно, я не верила ни единому слову, по моему выражению лица, похоже, это было понятно. Но чтобы уж совсем дерзкой не выглядеть, я прочистила горло и попыталась собраться с мыслями, а не только давать волю эмоциям.
— Хьёсубе-сан, давайте приступим к обсуждению деловых вопросов. Как я вижу, мое тело восстановлено, значит, я побыв… значит, я нужна вам пока в целости и сохранности. Наверняка есть причина. И, смею предположить, она может заключаться не только в… защите Общества душ от квинси?