Лильке даже пришлось сделать своей горничной внушение, чтобы та взяла себя в руки и не выказывала своего умопомрачения так явно. Да и работы, знаете ли, невпроворот. Успеет ещё поамурничать наперегонки с сестрой, да побороться за место в сердце этого брутального персонажа.
В общем-то, наших барышень понять было можно. Каден действительно оказался хорош. Высокий, могучий, с не самыми классически «правильными», но очень мужественными чертами лица. Однако, лично меня в нём подкупило не это. Глаза. Такое впечатление, что они у него улыбались отдельно от всей остальной мимики. Реально, физиономия серьёзная, а во взгляде улыбка. Не знаю, в чём причина – разрез у них такой специфический, или это светилось что-то внутреннее… В любом случае, новичок с первых минут знакомства непроизвольно вызывал доверие и расположение.
Второй помощник тоже дохляком не был. И внешностью обладал приятной, но обычной. Яркой, мощной харизмой своего напарника-браконьера не обладал, поэтому пока все девчачьи «слюни» полноводными реками изливались на Кадена. Это какой-то караул. Еле удалось навести в дамских рядах рабочую дисциплину.
К вечеру нам удалось героически освоить три с половиной кладовки. И то лишь потому, что практически всё из них отправлялось в сарай. В четвёртом чулане мы с сестрой основательно увязли. Во-первых, там было в чём покопаться, во-вторых, Эмель и Кло пришлось отпустить, чтобы в доме другие дела не встали. Как-то ужин сам собой не приготовится и на стол не накроется.
Здесь же, в каморке под лестницей, некоторые находки просто ставили в тупик. Даже непонятно было, куда их отнести – в нужно, или ненужно. Например, набор музыкальных инструментов. Вот что с ним было делать?
С одной стороны, наличие подобной коллекции у местных почиталось роскошью. С другой – кто бы на них играл? Никакой практической ценности для нашей троицы эти предметы не представляли. А заниматься бессмысленным собирательством по принципу нашего предшественника… Так мы, вроде, как раз пытаемся из этого всего выбраться.
Нет, ну ладно ещё вот та струнная штука, типа гитары – Серёга на ней когда-никогда, может быть, поиграет, да нестройным хором песен попоём. (Как тогда, в баронской тюрьме для Ито.) А остальное?
- Мариш, может попробовать на празднике устроить концерт? – вдохновилась Лиля новой идеей. – Умеет же кто-нибудь из местных этим чудом пользоваться.
- Может и умеет. – я рассеянно посмотрела на разложенные находки. Честно сказать, уже несколько притомилась от этого круговорота вещей в природе. – Только вряд ли народ так сразу доверится нам и кинется в пляс от счастья. Неловко может получиться. Давай в следующий раз. А в этот просто посмотрим, как люди будут воспринимать нашу инициативу.
По совести, чем больше я думала над предстоящим мероприятием, тем более спокойно и трезво переоценивала ситуацию.
- Сестра, полагаешь, веселья не получится? – младшая с жалобным вздохом посмотрела на меня.
- Полагаю, что получится что-то хорошее. Но морально стоит подготовиться к любым настроениям.
- Ну а что, староста организует собрание, всем объявит наше предложение. Кто-то что-то может своё принесёт на продажу, пойдёт движение.
- Не уверена. Наверное, не сейчас. Ерофон, конечно, объявит. Только вряд ли ему так сразу поверят. И скорее всего никто ничего торговать не понесёт.
- Почему?
- Мне кажется, просто побоятся обнародовать то, что у них ещё осталось. А ну как всё обман, и мы про последнее узнаем, да отберём.
- Маринка, не нагнетай.
- Не буду. Ладно. Зажмурились, и делаем дело. А там уж будь, как будет.
Глава 68
Глава 68
В общем, по здравому размышлению, мы с сестрой решили, что нечего мытарить душу переживаниями по поводу того, насколько удачно получится реализовать нашу затею на практике. Конечно, хотелось, чтобы всё прошло гладко, красиво, а главное, с пользой. Однако, какого-то особого опыта в подобных делах ни одна, ни вторая не имели, потому весь план сплошь строился на теоретических предположениях и подсказках Олива. Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.
В первую очередь необходимо было правильно организовать последовательность событий. Сейчас поясню.
Начнём с того, что мы и сами толком не могли дать точное определение тому, что затевалось. Началось-то всё с избытка лишних вещей в доме, которые следовало раздать в добрые руки. Но что же, мы просто должны были свалить все эти залежи грудой на площади, и всё? Нет, конечно. У этих людей уже целую вечность не было праздника. Разве можно было упускать такую возможность его устроить? Это раз.
Второе: слухи слухами (я про сплетни о наших домашних чудачествах, которые уже наверняка поползли по деревне), а мне хотелось… не соображу, как точно сформулировать… В общем, необходимо было дать понять крестьянам, что перемены пришли не только за стены этого имения, но и в каждый двор. Хорошие, добрые. И сделать это кардинально, громко и убедительно.
Для того следовало организовать большой массовый радостный «движ», который смог бы отвлечь, выдернуть людей из тягостной рутины, дать возможность поднять от земли голову, не знаю… Вернуть надежду и заставить снова почувствовать себя живыми.
Потому, по совокупности задач, да, это должна быть ярмарка. Как бы, на первый взгляд, крамольно в нынешнем бедственном положении сие заявление не звучало. Я просто не могла придумать другого способа реализации всех наших целей одновременно. И, между прочим, не такая уж это была бесперспективная идея. Ибо! Устраивать мы её собирались уже после уплаты крестьянами налогов.
Скажете, где логика, где здравый смысл? И без того нищий народ отдаст деньги, а мы их тут же пригласим снова потратиться? А я отвечу, весь парадокс нашей ситуации заключался в том, что только после и именно после уплаты налогов наши люди смогут понять и поверить, что у них появились свободные монеты.
А они у жителей однозначно появятся. Копят-то семьи по прежним меркам привычных поборов, а тут - раз, Сергей волевым решением уменьшает эту цифру. Соответственно, образуется денежный излишек, который остаётся в руках плательщиков.
Вот и пусть они получат праздничный повод их между собой подвигать, потратить. Хотя бы в рамках своей деревни – у кого картошка лучше уродилась, у кого куры лучше несутся. Где-то дети подросли – одежду, что стала мала можно продать и купить другую. Ну или обменять, в конце концов, на что-то необходимое. Главное, чтобы как можно больше людей вышло на мероприятие.
А то у нас тут не рынок, а сплошная фикция. Все покупки и обмены если и происходят, то прямо в домах и скрытно. Чтобы не дай бог, хозяин не проведал, что кто-то слишком хорошо (на его взгляд) зажил, и не возымел дурную мысль снова поднять налоги.
Обобщая всё вышесказанное, основной глобальной, далекоидущей целью всей затеи (как её ни назови), было налаживание нормальной человеческой жизни в отдельно взятой деревне. Доберёмся до других, начнём проводить широкие совместные ярмарки. Раз в месяц, допустим, в выходной.
- Кстати, а у них тут вообще выходные-то существуют? – своевременно озадачилась я и пошла за ответом к Сергею с Оливом.
Мужчины эти дни выбирались из вороха бумаг только для того, чтобы поесть и поспать. Ну ещё управляющего нашего отвлекали на предписанные лечебные процедуры. В этот момент его как раз позвали поменять компресс и принять травяной настой.
- До сих пор тут выходных, как таковых, не было. Ну, в полном понимании этого слова. – сообщил напарник на мой вопрос. – Местные освобождались от работы на три чеса раньше обычного только по церковным праздникам.
- Так когда же люди свои-то личные проблемы тут решают? Хозяйство собственное обихаживают, например.
- Да как, женщины в доме, мужики в полях, дети на подхвате – так и выкручиваются.
- Слушай, я что-то вообще не пойму, как здесь всё устроено с этими налогами и прочими обязательствами. Откуда у местных деньги на поборы, если они всё время на баронов вкалывают?
- Короче говоря, смотри, система такая: вокруг деревни хозяйские поля, поделенные на условные участки. Каждая семья должна сдать с закреплённой за ней площади определённое количество урожая, который барон продавал в город и получал доход. Кроме того, крестьяне обязаны уплатить некоторую сумму деньгами. Часть их идёт через герцогскую казну в государственную, другая оседает непосредственно в кармане владельца баронства.
- Вопрос на засыпку: а если урожай, прости за тавтологию, не уродился?
- Значит, отдай со своего огорода.
- Ну а вдруг и там ничего не отросло в нужном количестве?
- Восполняй недостачу деньгами.
- Так и где же их взять-то?
- Продай корову. Это если схематично. Да и… в реальности так же. – Сергей свёл брови и раздражённо-расстроенно махнул рукой. – Забивают последнюю живность, выгребают погреба и везут на продажу по соседним деревням или вон, Слимонд под боком. Неплохой, говорят, городишко.
- Понятно. Отбирают еду у себя и детей. Жуть.
- Она самая. Ты чего про выходные-то спросила?
- А, да… - я за разговором даже забыла, зачем пришла, - Как думаешь, может быть повольничаем ещё маленько, да и сделаем их для своих людей? Ну хотя бы немного. Дадим в личное распоряжение какое-то количество свободного времени в течение месяца и два дня в конце. А то ведь с таким напряжённым графиком труда народу и во дворах разруху поднимать некогда. Не то, что по праздникам ходить.
- Сделаем. – пообещал Серёга. – Сейчас Олив вернётся, подниму вопрос. Тут ещё одна насущная проблема нарисовалась.
- Какая?
- Церковь, говорят, совсем разваливается. Нехорошо это. Верим мы сами в Аркона, или нет – наши дела. Никто и не заставляет. А вот местным без своего бога – никак. Поднимать храм надо.
- Согласна. Тут ты верно подметил. В здешней реальности вера имеет колоссальное значение и силу. Для людей стены храма – вместилище божественного духа и его благословения. А если они рушатся, то и надежда умирает вместе с ними. Раз уж решили всё по-настоящему основательно налаживать, начинать нужно с того, что согреет человеку душу. Ты просто большой молодец, что поднял эту тему.