– Пока нет, сэр. Но человек, который его снял, сказал, что весь вечер вокруг чучела толпился народ. Ходят слухи, что тот, кто спрятал там труп Миллингтона, должно быть…
– Только не говорите, что он был невидимкой, – оборвал его Уокер, и Тэсс еле удержалась от ехидной усмешки. – Должно быть рациональное объяснение того, как труп попал в чучело Дональда Трампа, и мы его найдем.
Тэсс обратила внимание на то, что Уокер ни разу не взглянул на нее. Он обошел всех по очереди, расспросил каждого о результатах работы: просмотра записей с камер видеонаблюдения, проверки номерных знаков. Наконец добрался и до нее.
– А что у вас, Фокс? Подомовой обход принес какую-то пользу?
– Нет, сэр, – ответила она.
– Совсем ничего? – скривился в притворном удивлении Уокер. – Наш суперсержант потратила на эту работу два дня, и ей нечего предъявить?
Тэсс понимала, что он говорит так грубо, потому что на него давит груз ответственности. Но ей все равно было обидно.
– Что ж, очевидно, победил сильнейший.
Лицо Тэсс запылало.
– Отравлены коровы, – не раздумывая, выпалила она. – На ферме Бабетты Рэмзи. И она думает, что их отравили намеренно.
Она затихла, понимая, насколько жалко это прозвучало. И о чем она только думала? Сама же сказала Саре, что приплетать сюда Бабетту и ее коров – дурацкая идея, и, судя по довольному лицу Уокера, была права.
– Отравлены коровы? – повторил он, не в силах сдержать ликования. – Доложи нам об отравленных коровах, мисс Холмс… Каков был мотив – они слишком громко исполняли свою му-у-узыку? И кто у тебя в списке подозреваемых? Отец Браун?
По комнате прокатилась волна смеха, а Тэсс бросило в жар. В прежние времена она просто послала бы Уокера или съязвила бы о его любовных успехах, кризисе среднего возраста, растущем животе и редеющей шевелюре, но последние семь месяцев сильно ее подкосили. Когда повышение вместо нее получил этот кретин, Тэсс начала сомневаться, подходит ли она вообще для службы в полиции, и теперь, похоже, эти сомнения подтвердились. Уокер сказал правду: за два дня она не собрала никаких важных показаний, ни единой зацепки. Она посмотрела на готового взорваться Джерома и слегка покачала головой. Не стоило ему вмешиваться и терять из-за нее работу.
– Нет, сэр, – пробурчала она.
– Раз так, – сказал Уокер с быстро растущей уверенностью, словно он высасывал ее из Тэсс, – тебе лучше продолжить работу. Будут ли делать вскрытие парнокопытным жертвам?
Он с наигранным весельем оглядел подчиненных. Те опять рассмеялись. Тэсс прищурилась, жалея, что не может вызвать заклинанием огромную змею, которая упала бы с потолка и разорвала Уокеру глотку.
– Ветеринар проводит анализы.
Уокер злорадно ухмыльнулся:
– Это и станет твоим следующим заданием, Фокс. Отправляйся на вскрытие нашей второй жертвы и доложи о результатах. И вот еще что, Тэсс.
– Да, сэр? – ответила она сквозь стиснутые зубы.
– Не забудь резиновые перчатки.
Глава 18
День прощания с Рупертом выдался серым, пасмурным – безрадостная погода, под стать случаю. Леодора Миллингтон, блистательная в своем черном кружевном платье от Диора, с короткой черной вуалью, добилась того, чтобы провести похороны при первой возможности, хотя коронер еще не выдал то немногое, что осталось от Руперта Миллингтона. Она стояла у края могилы, когда пустой, как всем было прекрасно известно, гроб опускали в землю. Руперт одобрил бы такое решение, объясняла она всем и каждому, хотя ясно было, что с этим представлением так торопятся лишь для того, чтобы успеть с похоронами, пока не угас интерес национальных СМИ.
– А что они собираются делать с настоящими останками, когда их выдадут? – спросила Сара у Тэсс, наблюдая вместе с сестрой за церемонией издали. – Снова выкопают гроб?
– Думаю, их кремируют, – ответила Тэсс и пригрозила сестре: – Только посмей что-нибудь ляпнуть.
Сара притворно округлила глаза, изображая обиду:
– Как ты можешь думать обо мне такое? По-твоему, я могу ляпнуть, что из Руперта Миллингтона уже сделали барбекю? Это было бы отвратительно.
– И все-таки…
Они посмотрели туда, где собрались скорбящие: море черноты поверх сочно-зеленой кладбищенской травы. На похоронах Руперта Миллингтона не требовались яркие краски праздника жизни, дресс-код был мрачный, чинный и функциональный.
Хотя все, с кем успела переговорить Тэсс, описывали Руперта как напыщенного говнюка, на похоронах был полный аншлаг. Возможно, люди пришли сюда из чувства долга или нездорового любопытства, а может, и потому, что в самом деле любили покойного, – этого Тэсс не знала. Однако ее не покидало ощущение, что сам Руперт остался бы доволен количеством собравшихся, если бы имел возможность полюбоваться на это зрелище.
– Зря ты не разрешила прихватить с собой черный зонтик, – пожаловалась Сара.
– Так ведь нет же дождя, – в третий раз объяснила Тэсс.
– Знаю, – горестно вздохнула Сара. – Но представь, как бы все переполошились. Стоящая в стороне под деревьями леди в трауре, с черным зонтиком в руке. Точно опечаленная любовница, мстительная бывшая жена или что-нибудь еще пикантнее.
– На этих похоронах такого и без тебя хватает.
Тэсс разглядела в толпе Харриет и Бабетту, их разделяло расстояние всего в один фут. Харриет была в мешковатом черном платье, а Бабетта – в черном брючном костюме. Издали было похоже, что Бабетта держится молодцом. Да и о том, что Харриет спала с Рупертом, Тэсс ни за что бы не догадалась, если бы уже не знала. Она ничем не отличалась от остальных, такая же молчаливая и сдержанная. Тот мужчина, что спас Лили в пабе от ярости Бабетты, видимо муж Харриет, стоял рядом с ней, приобняв за плечи. Тэсс воспользовалась возможностью присмотреться к нему. Редж, как назвала его Лили, был выше жены, но не сказать что намного. Коренастый, с квадратным лицом. Торчавшие во все стороны короткие грязно-русые волосы тоже его не украшали. Казалось, ему было немного неловко в этом плохо подогнанном костюме. Одну руку он положил на плечо Харриет, а другую засунул в карман – нет, совсем неловко, раз уж на то пошло. Тэсс не терпелось расспросить, что он знает о своей жене и мужчине, который должен был сейчас лежать в этом гробу. Но, судя по тому, как Редж обнимал Харриет, он все равно не сказал бы правду. Даже если он и знал об интрижке жены, то явно решил остаться на ее стороне и наверняка отрицал бы все, как ни припирай его к стене.
– Что-то я нигде не вижу Лили, – удивилась Тэсс.
Лили была из тех, кто не затерялся бы в любой толпе.
– Она написала мне, что не собирается приходить, – ответила Сара. – Сказала, что не хочет, чтобы на нее пялились, как на Сайдшоу Боба[13]. Люди все еще считают, что это она убила Руперта своим проклятием, ты не забыла?
– Необыкновенно мудрое и дальновидное решение для твоей матери, – заметила Тэсс. – Одному богу известно, в каком костюме она могла бы здесь появиться.
– Ее подкосила новость о Джулии. Я чувствую себя последней сволочью из-за того, что выложила ей все. Но, понимаешь, она меня так разозлила.
– Потому что было из-за чего злиться, – кивнула Тэсс. – Она ведь тебя бросила.
– Ты только глянь, кто тут у нас! – внезапно сменила тему Сара и указала на инспектора Уокера.
Он стоял с краю вместе с двумя полицейскими, нацепив солнечные очки, несмотря на ноябрьскую мглу.
Именно из-за него Тэсс и Сара бродили по окраине кладбища, не приближаясь к толпе. Джером крутился где-то с другой стороны. Не то чтобы они были невидимками, но даже если Уокер их заметит, всегда можно сказать, что проходили мимо и остановились посмотреть.
Они снова переключили внимание на безутешную вдову Леодору Миллингтон. Высокая, стройная, с мелированными, тщательно уложенными в салоне волосами и таким профессиональным макияжем, что его, казалось, и вовсе не было. Очевидно, она ожидала, что приедет съемочная группа теленовостей. Ее кружевное платье было дорогим и элегантным. Она выглядела истинной женой члена парламента. Рядом с ней стоял мужчина в столь же дорогом костюме, придерживая ее под локоть. Тэсс уже знала из программы новостей, что это брат Руперта. Потом она заметила еще одного мужчину, который стоял так же близко к Леодоре, только с другой стороны, не касаясь ее. Хорошо сложен, элегантно одет и невероятно ухоженный, что было ясно даже с такого расстояния.
– Кто это рядом с Леодорой? – спросила Тэсс.
Сара проследила за ее взглядом и усмехнулась:
– Разглядываешь витрины на похоронах? А еще говоришь, что у меня нет стыда!
Тэсс пропустила упрек мимо ушей.
– Меня интересует: он член семьи или нет? Стоит слишком близко для постороннего.
Толпа зашевелилась, и Тэсс решила, что викарий закончил службу. Стол со спиртным и закусками был накрыт в тех же «Булках».
– Похоже, это сигнал приниматься за работу, – сказала Сара.
– Какую работу? – вопросительно посмотрела на нее Тэсс.
– В пабе требовалась временная работница, в связи с «особыми обстоятельствами». Я попросилась, и меня, разумеется, взяли.
– Разумеется, учитывая твои навыки и опыт работы, – саркастически заметила Тэсс.
– Так и сказано в моем профессионально выполненном поддельном резюме, – усмехнулась Сара. – Во всяком случае, взяли на сегодня. Я решила, что было бы полезно оказаться поближе к событиям. Не думаю, что ты сможешь туда попасть, ведь Уокер так внимательно за всем наблюдает.
– Только постарайся, чтобы он тебя не видел, – предупредила Тэсс. – Я так понимаю, налепишь на лицо пластик?
– Ага, насколько смогу без помощи Гейба. Как только я надену парик и короткую юбку, твой инспектор меня во веки вечные не узнает.
– Подожди, – медленно проговорила Тэсс, когда Сара уже собралась уходить. – Тебе заплатят за эту работу?
– Конечно. Бармены редко работают бесплатно.
– Хочешь сказать, это будет твоя первая настоящая, законная работа? – недоверчиво округлила глаза Тэсс. – Ох, Сара, я тобой прямо горжусь, – заявила она и обняла сестру.