Сара с усмешкой оттолкнула Тэсс:
– Можешь смеяться сколько угодно, но это наличные, и налоги я с них не плачу. Вот так-то!
Она высунула язык, повернулась и пошла к машине.
Глава 19
Сара сама удивилась, осознав, что ей нравится работать за стойкой. Хотя ее резюме было откровенной ложью от начала до конца, она хорошо справлялась с работой. Даже притом, что не выпила ни пинты «Гиннесса».
Не в пример угрюмой атмосфере похорон, поминки в Англии принято проводить в духе празднества. Здесь можно было ожидать, что люди поделятся забавными историями и теплыми воспоминаниями об усопшем и, не забывая оплакивать потерю, постараются напиться до восьми вечера. Поминки Руперта в этом смысле не сильно отличались от прочих. Охотнее всего вспоминали, как любил покойный охотиться на мелких пушных зверей или его проделки в университете, где он изучал то ли бизнес, то ли политику – Сара не прислушивалась, – в общем, то, что подобает богатому белому мужчине. Например, однажды он на спор выпил чью-то мочу из туфли. Сара узнала о Руперте Миллингтоне много ненужного и неинтересного, но ничего такого, что помогло бы понять, зачем кому-то понадобилось убивать его. Кроме того факта, разумеется, что он был политиком. Но политиков убивают всякие сумасшедшие – прямо на улице, ударом ножа или выстрелом из пистолета, без такого тщательного планирования, как в случае с Рупертом.
Часа через полтора Сара сообразила, что давно уже не видела вдову. Бабетта Рэмзи, вероятно, ушла домой сразу после похорон. Харриет и Редж работали в баре, как будто это была их обычная смена. Леодора какое-то время беседовала с коллегами Руперта, не особо горя желанием сидеть за столиком со своей семьей, а затем пропала.
– Послушай, Харриет, ты не против, если я немного передохну? – спросила Сара, уже сняв передник.
Харриет огляделась и кивнула.
– Они пока больше наседают на закуски, – сказала она. – Мы с Реджем справимся.
Сара не дала ей шанса передумать и отправилась разыскивать Леодору. Выглянула в окно, выходившее в сад, – никаких следов безутешной вдовы. Уже направляясь к выходу из паба, Сара услышала какой-то слабый звук. Чьи-то рыдания? Прямо за дверью в туалет была еще одна, с латунной табличкой: ПОГРЕБ. Сара толкнула дверь и оказалась на верхней площадке лестницы. Теперь звук стал отчетливее. Сара вернулась в бар, взяла два бокала и спустилась по лестнице в темноту.
– Эй? – позвала она, пока глаза привыкали к полумраку.
Именно так и должен был выглядеть погреб в пабе: выстроившиеся вдоль стен бочки, соединенные с насосом наверху, ряды винных бутылок и шкаф, уставленный крепкими напитками. В дальнем углу на деревянном ящике сидела Леодора со смятым носовым платком в руке и следами слез поверх некогда безупречного макияжа.
– Миссис Миллингтон?
Леодора махнула рукой.
– Со мной все в порядке, – сказала она, едва взглянув на Сару, и слегка покачнулась. – Мне просто нужно было сбежать оттуда на минутку.
– Мне тоже, – согласилась Сара, протягивая ей бокал. – Это для вас.
Она прошлась до шкафчика, где выстроились бутылки с выпивкой.
– Какой отравы вам налить?
Леодора нерешительно посмотрела на нее, и брови Сары в удивлении поползли вверх.
– Вы достаточно заплатили за эту гулянку, чтобы позволить себе бокал чего-нибудь покрепче за счет заведения, разве не так?
– Да, – невесело усмехнулась Леодора, – я достаточно заплатила за Руперта. До сих пор плачу, раз уж на то пошло. И думаю, это будет продолжаться.
Она захлюпала носом. Подойдя ближе, Сара поняла, что Леодора пьяна.
– …так что можешь налить мне виски. Дорогого.
Сара открыла бутылку виски, вернулась к Леодоре и наполнила благородным напитком оба бокала. Значит, Руперт оставил после себя долги?
– Я тоже пережила такое, – доверительно сказала Сара. – Мой супруг бросил меня по уши в долгах. Он был игрок и брал взаймы у всех знакомых. Я была как оплеванная, когда он смылся, а мне пришлось самой со всем этим разбираться.
– Бедняжка, – сказала Леодора с таким сочувствием, что Саре чуть было не стало противно от своей лжи.
Чуть было, но не стало. В конце концов, такая у нее работа. И намеки Леодоры подтвердились.
– Тысячи фунтов, – продолжила Сара. – Я то и дело звонила в банк, умоляя дать мне время и не начислять неподъемные проценты. Потеряла кучу друзей, потому что не смогла быстро с ними расплатиться. Я вообще не верила, что смогу когда-нибудь выкарабкаться.
– Но все-таки смогла?
Сара уставилась себе под ноги, как будто не хотела откровенничать дальше, и отпила немного из бокала.
– Ага. В конце концов смогла.
Леодора накрыла ее руку своей и снова пошатнулась.
– Мы поступаем так, как должны поступать, дорогая, – сказала она и глотнула виски, такого крепкого, что ее передернуло.
– Меня смущали не деньги, – ответила Сара. – Не только они. Это же просто деньги. После того как муж сбежал, я узнала, что он спал с двумя другими женщинами.
Леодора вздрогнула:
– Все мужчины таковы.
Она допила виски и поморщилась – Сара не смогла бы уговорить ее еще на один стаканчик.
– Да уж. Не знаю, зачем мы с ними связываемся. Открыть бутылку вина?
Сара подняла крышку запылившегося ящика, надеясь найти там бутылку, которой не хватятся в ближайшее время. Есть! Ящик оказался с вином.
Леодора взглянула на то, что держала Сара, и предостерегающе замахала рукой:
– О нет, пожалуйста, делай что хочешь, только не открывай эту гадость. – Она снова скривилась. – Не знаю, зачем Редж держит это здесь. Из-за него, – показала она непослушным пальцем на ящик, стоявший у ног Сары, – мы вляпались в такое дерьмо. А еще из-за этих проклятых игрушек. Идея Руперта, как обычно! Он хотел расплатиться с карточными долгами этим свиным пойлом. Только вот на вкус оно отравти… отварти… нет, подожди…
– Отвратительно, – подсказала Сара.
– Хуже! – заявила Леодора, покачнувшись. – Оно отвратительно!
– О господи! – вздохнула Сара, оглядывая четыре одинаковых ящика. – И много он продал?
– Ящик за ящиком. Редж и сам купил целые галеоны этой разбавленной мочи.
– Вы хотели сказать «галлоны»?
– Не важно, – смутилась Леодора. – Все равно оно не просто противное. Людей от него тошнило. Знаю, знаю, от любого вина может стошнить, – рассмеялась она собственной шутке, – но это дерьмо было завезено… без документов. Хорошо еще, что никто не ослеп, как от этой русской водки. Хотя кое-кто провалялся три дня в реанимации. А еще куклы… О боже…
– Почему я об этом ничего не слышала? – задумалась Сара.
Член муниципального совета приторговывал сомнительным вином – эта новость достойна первых полос в местной прессе.
– Так ведь мы им заплатили, разве не ясно? Я и мальчик Реджи. Он мог потерять паб, если бы мы этого не сделали. А потом Руперт дал себя убить, и я осталась со всем этим бардаком. Это был только вопрос времени, когда кто-нибудь его прикончит, после всего, что он натворил. Он теперь в аду, понимаешь? Нельзя делать то, что делал Руперт, и не оказаться в аду. Я тоже туда попаду. От этого мерзавца не спасешься. Я до сих пор не покончила с собой только потому, что хочу немного отдохнуть от него. Мерзавец!
Она уселась на пол, прислонясь спиной к двум бочкам, и закрыла глаза. Сара опустила одну из бутылок Руперта в сумочку и прокралась вверх по лестнице, оставив Леодору тихо похрапывать на полу погреба.
Глава 20
Оставшуюся часть смены Сара доработала без происшествий. В какой-то момент в паб зашел мужчина, стоявший рядом с Леодорой на кладбище, и объявил, что отвезет ее домой: она тяжело переносит постигшее ее горе. Сара отметила про себя, что нужно разузнать, кто он такой, но следующие полчаса была слишком занята, управляясь в баре в одиночку. Хоть на похороны и собралась внушительная толпа, на поминках народу поубавилось, – очевидно, у людей закончились добрые слова об их бывшем советнике.
– Все в порядке?
Харриет появилась рядом с Сарой возле пивной помпы. Она сменила безвкусное черное платье, в котором была на похоронах, на джинсы и футболку, а поверх надела линялый красный фартук.
Сара кивнула.
– Кто такой этот парень, что увез Леодору… э-э… миссис Миллингтон домой?
Харриет выглянула в окно паба, но машина с миссис Миллингтон уже отъехала.
– Понятия не имею, – пожала она плечами. – Может быть, родственник какой-то?
– Он стоял рядом с ней на кладбище, – заметила Сара и мгновенно осознала свою оплошность.
– Ты была на похоронах, – удивилась Харриет. – Откуда ты знала Руперта?
Сара смущенно покраснела, но, к счастью, давно наловчилась обращать себе на пользу даже естественную реакцию на такой детский просчет.
– Я его не знала, – совершенно искренне заявила она. – Просто слышала о том, что с ним случилось, и захотела все разнюхать. Я ужасная?
– Не хуже большинства из тех, кто там был, – снова повела плечами Харриет. – Половина его вообще не знала, а другая половина не любила.
– А ты? – спросила Сара. – Ты любила его?
Харриет уже открыла рот, чтобы ответить, но отвлеклась, чтобы обслужить подошедшую к бару невысокую женщину, и смешала ей коктейль с куда большей сноровкой, чем Сара.
– На самом деле я совсем его не знала, – повернувшись, сказала Харриет.
Сара вспомнила рассказ Лили о том, как Харриет приходила к ней за приворотным зельем для покойного, чтобы у того прояснилось в голове.
– Точно так же, как и его жена, – добавила Харриет.
– Я слышала, он был настоящий Ромео, – сказала Сара, отметив ядовитую нотку в ее голосе.
Услышав слово «Ромео», Харриет заметно приуныла.
«Интересная реакция, – подумала Сара. – Это от мысли, что Руперт кому-то казался привлекательным, или оттого, что он спал с другими женщинами?»
– Что, ты так не считаешь?
Харриет достала из-под стойки тряпку и принялась протирать бокалы, а Сара скопировала ее действия.