Сначала показалось, что Бабетта решила остаться и еще раз накричать на Лили. Но уже через пару секунд она понурила голову, кивнула и не стала сопротивляться, когда мужчина вывел ее на улицу. Лили выдохнула одновременно с Тэсс.
– Уф! – ухмыльнулась Лили. – Вот это напор! Хорошо, что Редж оказался рядом и выпроводил эту чокнутую старую курицу.
Тэсс сердито зыркнула на нее, поражаясь, как можно веселиться после такого зрелища. Она взяла Лили под руку и увела за столик, за которым Джером так и просидел все это время.
– Спасибо за поддержку, напарник, – прошипела она.
Джером покачал головой:
– Слушай, если в ссору двух женщин вмешаешься ты, все закончится чудесно, а если вмешаюсь я, то страсти только разгорятся. В этой маленькой деревушке я просто черный мужчина. Такой здоровенной белой женщине, как Бабетта, пришлось бы не по душе, если бы я начал учить ее, как себя вести.
– Он прав, – согласилась Лили. – Забияка Бабетта Рэмзи всю жизнь только тем и занимается, что требует вызвать администратора. А своему адвокату она звонит почти так же часто, как ветеринару.
– Как я понимаю, это и есть Пол, о котором говорил повар? – спросил Джером.
– Пол Кэррингтон, здешний коровий шептун.
Тэсс глотнула воды и поинтересовалась:
– А почему она сказала, будто бы вы наложили проклятие на стадо?
Подошла Харриет и поставила перед ними заказ.
Лили отломила от бутерброда кусочек, поняла, что слишком горячо, и подула на него.
– Прошу прощения, Харриет. Вся деревня словно с ума посходила.
– Да ладно, – кивнув, тихо сказала Харриет и хотела что-то добавить, но лишь прикусила губу и пробормотала: – Приятного аппетита.
Лили обернулась к Тэсс и Джерому:
– Понимаете, я ничего не говорила про ее чертово стадо. Я ее саму назвала бешеной коровой. Из меня такая же ясновидящая, как из Сары, – вы это понимаете, и Бабетта тоже понимает. Она просто уцепилась за это проклятие, чтобы спихнуть вину за плохое управление фермой на кого-то другого.
– Сдается мне, у вас вошло в привычку накладывать проклятия на всех, кто вам не нравится, – с довольным видом заметил Джером.
– Это действует куда лучше, чем дурацкие письма с изложением претензий, – подмигнула ему Лили с лукавой усмешкой.
– Миссис Дауз, – сказала Тэсс предупреждающим тоном.
– Теперь Донован, – поправила Лили.
– Миссис Донован, вы, случайно, не забыли, что этот человек умер и все слышали, как вы ему угрожали вечером накануне его исчезновения? Если вас пока не арестовали, это еще не означает, что не арестуют позже. На вашем месте я бы перестала разыгрывать комедию.
– Если он умер, это еще не означает, что я должна сожалеть об этом, – с вызовом ответила Лили, скрестив руки на груди. – И то, что я не сожалею об этом, еще не означает, что я его убила.
Джером приподнял брови:
– Мэм, вы сейчас говорите с сотрудниками полиции. Ваша логика здесь неуместна.
Тэсс бросила на него взгляд, определенно требующий, чтобы он заткнулся. Слишком уж весело он общался с Лили Дауз, и Тэсс опасалась, что это заразно. Теперь она поняла, что имел в виду Мак, когда называл мать Сары очаровательной. Только, похоже, очарование не принесло ей пользы в Кингстоне. Деревня слишком быстро поверила, что она разбрасывается проклятиями с такой легкостью, с какой Опра дарит автомобили[8].
Лили вздохнула и накрыла ладонь Тэсс своей. Та отдернула руку, словно обожглась. Лили это задело, но она ничем не выразила обиду.
– Ты ведь не веришь в проклятия, Тэсс. И знаешь, что я не виновата ни в смерти Руперта, ни в бешенстве коров Забияки Рэмзи. Но ты сама сказала, что у меня давние отношения с… э-э… покойным. Всем известно, что мы не ладили. А его жена считала, что я его домогаюсь, хотя это совсем не так.
– Тогда вам не о чем беспокоиться. Уокер думает, что убийство имело политические мотивы, и просто послал людей проверить вас на всякий случай. Ему не нужна моя помощь.
– Вот, значит, как, – сказала Лили уже не так самоуверенно. – А если бы нашелся другой мотив?
– Какой еще другой мотив? – нахмурилась Тэсс.
– О нет, – вздохнула Лили, – ничего больше, я просто играю в адвоката дьявола.
– Допустим, я вам верю, хотя и не должна, и готова вам помочь, хотя это не так. На что еще нужно обратить внимание? Какой у людей может быть мотив убить Руперта Миллингтона и навредить стаду Бабетты?
– Ты когда-нибудь говорила хоть с одним из них? – фыркнула Лили. – Руперт Миллингтон – такое дерьмо, какого не наложат все коровы Забияки Рэмзи, вместе взятые. И ты сама видела старуху Бабетту в действии – найди мне хоть одного человека, который не мечтает взашей прогнать ее из деревни, и я докажу, что он бессовестно врет.
Тэсс вздохнула:
– Я скажу вам то же самое, что и Саре.
Она откусила от сэндвича. Лили нетерпеливо ждала, когда Тэсс прожует и проглотит кусок.
– Это не мое дело, – продолжила Тэсс. – Мне поручено собирать слухи и сплетни.
– Ты никогда не смотрела «Отца Брауна»? – спросила Лили. – Так и расследуют деревенские преступления: слухи и сплетни.
Тэсс замолчала, не зная, что на это ответить. Раз уж сестра не видит разницы между местом преступления и карточными фокусами, а мачеха сравнивает сбор показаний с эпизодом из «Отца Брауна», остается только думать, что они обе вообще не воспринимают ее работу всерьез. Но где-то по краю сознания беспокойно зудела простенькая мысль: Уокер послал ее стучаться в каждую деревенскую дверь, потому что решил, что так она не будет путаться у него под ногами. А еще он хотел унизить Тэсс в глазах тех людей, которые всего несколько месяцев назад называли ее боссом. Но что, если в словах Лили есть доля правды? Что, если несчастье с коровами Бабетты как-то связано со смертью Руперта? Раз уж Тэсс не пускают играть за одним столом с серьезными парнями, может быть, у нее получится прошмыгнуть под стол и увести его у всех из-под носа при помощи учебника Сары.
Джером отложил нож и вилку, вероятно поставив рекорд по скоростному поеданию пирога с картофельным пюре. Тэсс не съела и половины сэндвича, но тоже отпихнула его в сторону. Ее снова наполнила жажда расследования.
– Итак, Лили, – произнесла она, – если я собираюсь доказать, что вы не убивали Миллингтона, мне понадобится вся информация о нем самом и о том, что происходит в Кингстоне.
Лили бросила косой взгляд на Харриет, протиравшую стаканы за стойкой.
– Отлично. Только не здесь. Хватит и того, что меня считают ведьмой. Не хочу, чтобы люди думали, будто я еще и доносчица. Пойдемте ко мне домой. Но держитесь на расстоянии, если не трудно.
Лили жила в небольшом коттедже – именно таким Тэсс и представляла дом деревенской ведьмы. Над побуревшей с годами дверью сушились пучки шалфея, по стенам вился плющ. Во дворе стояла неиспользуемая поилка для птиц с покосившейся чашей в форме головы Бафомета[9]. Весь дом казался неухоженным, но не запущенным, как будто сама природа навела красоту там, где человек оставил лишь упадок и разложение. Джерому пришлось нагнуться, чтобы пройти в низкий дверной проем. За дверью оказались кованая стойка для зонтов и хлипкая на вид железная вешалка. Пол был выложен холодным камнем, но плетеный пурпурно-оранжево-красный коврик не позволял дому выглядеть вовсе уж негостеприимно.
Они прошли на кухню, где пахло маслом пачули и розмарином. Просторная деревенская кухня, казалось, была специально выстроена вокруг главной достопримечательности – огромной черной плиты, стоявшей под панорамным окном с видом на холмы Сассекса. Все вокруг было густо уставлено комнатными растениями, словно для того, чтобы ты забыл, что уже зашел в дом. Растения буквально выпирали из кадок. Одни стояли прямо, как часовые, другие напоминали измотанных в бою солдат, бессильно опавших в путанице горшков. На кухне Лили не было ничего парного: ни стульев вокруг широкой, длинной доски, служившей столом, ни мисок, ни чашек, ни даже ножей. Все предметы казались экспонатами коллекции, собираемой всю жизнь: каждый попал сюда не без причины, каждый имел свою легенду и ждал момента, чтобы ее рассказать. Разумеется, с тем же успехом это могло выдавать в хозяйке женщину, не уверенную, что она надолго осела на одном месте, и потому не спешащую приобретать парные предметы мебели или хотя бы наборы ножей и вилок. Женщину, которая не рассчитывает прожить здесь столько, чтобы утварь имела значение.
– И давно вы в деревне? – поинтересовалась Тэсс, когда Лили наполнила водой железный чайник и поставила на плиту.
– Это часть моей истории, – ответила Лили, вынимая чашки из самых разных на вид буфетов, причем ей приходилось открывать по две-три дверцы подряд, чтобы отыскать нужную посуду. – Я не готова говорить об этом. По крайней мере, пока не расскажу Саре.
– Значит, вы просите меня помочь, но сами не хотите дать никакой информации?
Лили вздохнула с печальной улыбкой и ответила:
– Я поделюсь всем, что имеет отношение к смерти Миллингтона, хотя получится не так уж и много.
– Хорошо, – согласилась Тэсс, уселась за длинный деревянный стол и достала блокнот.
Спорить смысла не было. Она понимала, что Лили права – Сара должна узнать правду первой.
– Расскажите все, что вам известно о Руперте Миллингтоне.
Глава 9
Сара отперла тяжелый железный замок и справилась со старыми ржавыми воротами пустующего склада на окраине Брайтона, в котором ее команда обустроила штаб-квартиру. Она все собиралась поменять ворота, но для этого нужно было вызвать ремонтников в здание, которое считалось заброшенным. Любой подрядчик начал бы задавать лишние вопросы, а Саре совсем не хотелось снова сниматься с места, только-только приспособленного для их нужд. Этот склад был выбран из-за удаленного расположения, чтобы никто не видел, как туда заходят или выходят. Но сначала они сами несколько месяцев присматривались, пока не убедились, что здесь не выгуливают собак и не шастают бродяги.