«Три дюжины кавалерии — пока небольшие неприятности, — хмыкнув, ответил Ведьме, — но за ними могут прийти еще. Пошумите там, как только соберетесь: возможно, они пройдут мимо нас».
«Поняла, отключаюсь!» — В ее голосе чувствовалась явная тревога, но мои приказы она решила не оспаривать.
Сам же дополз к Туку и задействовал амулет невидимости, включив его действие и на своего напарника, а также всех тех, кого мы так не вовремя уложили на землю, благо они лежали близко друг к другу. Скрывать такое количество народа амулет вполне позволял, но приходилось постоянно вливать в него энергию из заряженных накопителей амулетной конструкции. Из окружающей среды брать тепло нельзя — сразу заметят. Поток энергии шел через мое тело и сознание, не доставляя особого удовольствия: ощущения можно сравнить разве с сильной чесоткой, когда нельзя почесаться. Кавалерия двигалась не строго по следам первых групп, а шла по кромке леса, потому у нас имелся реальный шанс остаться незамеченными. Всадники уже находились всего в тридцати метрах от нас и вроде бы уже прошли мимо, но вдруг резко встали на месте, повернув коней в нашу сторону. Маги что-то почувствовали и теперь пытались разобраться. Если они двинут людей в нашу сторону — придется запускать в них ледяной шар, чего опять же не хотелось. Кто-то ведь обязательно уйдет, и враги узнают о наших козырях, которые стоило бы приберечь на самый последний случай. Вдруг из леса, где находились наши основные силы, пришло эхо сильного ментального удара. Вражеские маги его мгновенно засекли, и сразу же направили конницу в ту сторону. Но не все бросились догонять моих людей, один маг вместе с шестеркой воинов повернули обратно, пришпоривая лошадей.
Едва кавалеристы занялись преследованием нашего основного отряда, который быстро отходил по заранее разведанному маршруту, я вызвал людей и транспорт с подгорной базы, дабы они забрали пленников, сам же бросившись догонять уходящую группу на своем мотоцикле. Капитана Тука пришлось оставить, он не мог соперничать со мной в гонках по лесу. Спешащий обратно отряд, который сильно торопился вызывать подмогу, я нагнал только через двадцать минут. Конные гвардейцы, едва заметив преследователя, сразу же попытались его задержать, повернув коней в мою сторону, заходя с разных сторон и метко стреляя из арбалетов. Маг же лишь сильнее пришпорил лошадь, попытавшись оторваться от возможного преследования. Его лошадка оказалась на редкость резвой, и наездник умело лавировал между деревьями, имея все шансы уйти, пробившись к оврагам и кустам, где на мотоцикле практически невозможно проехать. Так как именно он и являлся моей главной целью, я резко добавил газу, прорываясь через кавалерийский заслон и принимая летящие болты на щит силы. Едва избежал фатального удара мечом, усиленного специальным амулетом. Он прошел сквозь щит, но лишь чиркнул по кольчуге на спине. Мотоцикл резко подбрасывает вверх на выступающем из земли большом корне, в полете достаю мага парализующим лучом, но и сам валюсь на землю, едва избежав столкновения с большим деревом. Кавалеристы тут же подскакивают, пытаясь с ходу зарубить, ухожу в перекате от одного, выбивая всадника «воздушным тараном» из седла, второй одновременно достает сильным ударом по левой руке, тоже падая на землю вслед за первым. Четверо оставшихся, видя, как их лошади пролетают мимо, а развернуться им я уже не позволю, сами ловко выпрыгивают из седел и пытаются дружно насадить мою тушку на свои острые клинки. Вот только шансов победить у них уже нет: мгновения замешательства от падения позади, потому ближний получают паралич, а остальных укладываю «воздушным тараном» и ударами своего клинка. Вроде бы никого не убил, а переломы целители быстро исправят. После столь быстротечной схватки руки легонько потряхивает и подступает неприятное осознание собственной глупости. Ведь опять совершенно по-глупому подставился. Усиленный специальным амулетом удар меча щит силы не держит, и если бы не золотистая кольчуга — располосовали бы мне спину и оставили без руки, а там и до головы могли легко добраться. Нельзя так безрассудно бросаться в бой, рассчитывая исключительно на собственную крутость, — могут запросто и убить. Одним словом — дурак.
— …таким образом, становится совершенно очевидно — выбранная тактика мягкого сдерживания не обеспечивает гарантированного успеха. Требуется существенно увеличивать глубину охвата территории при проведении операций, для чего пока не хватает подготовленных людей. Нужно перестать всячески уходить от прямых столкновений, ибо имеющееся у нас оружие вполне позволяет малой группе противостоять большому отряду.
Капитан Тук в своей речи на разборе последней операции недвусмысленно кидал увесистые камешки в мой огород, совсем позабыв о том, кто стал главным инициатором подобной тактики. Кому хотелось стать во главе большого войска, приняв на себя обязанности боевого тысячника. Теперь же, натерпевшись страху, когда слишком быстро пришел в себя один из парализованных магов противника — он живо ратует за «самые жесткие методы». Его вполне можно понять — тут не каждый воин переживает пару крепких ударов боевой магии, поглощенных хорошим доспехом. Тогда Тук не растерялся, врезав шустрому магу рукоятью меча по башке, и лишь потом осознал, как близко сам стоял к Бездне. Потому его нынешнее желание видеть врага лишь по другую сторону прицела «гаусс-пушки» вполне очевидно. Однако переубедить остальной военный совет со мной во главе ему не удается. И причина тут та же самая: последняя акция, показавшая нашу силу и возможности. Эти возможности удивили многих. Серьезная по местным меркам драка обошлась без человеческих жертв. Вообще. Даже кавалерийский отряд гвардейцев легко прижучили слаженным ментальным ударом, когда те возвращались обратно, поняв бесперспективность атаки наших укреплений имеющимися силами. Двоим специально позволили выскользнуть из засады, дабы они передали информацию о нашем удаленном форпосте своему командованию. Посмотрим на его дальнейшую реакцию, которой пока нет. А все отмеченные накладки — повод внести изменения в тактику. Это касается в первую очередь меня самого. Несмотря на свою личную силу, в общем деле именно я являюсь слабым звеном, привыкшим слишком многое брать на себя, позабыв о других.
— Какие на сегодня результаты работы с пленниками? — перебил я порыв Тука дальше еще сильнее развить свою потенциальную кровожадность.
— Не самые лучшие, — заметно скривился он, — на нашу сторону могут перейти только две первых группы лесных разведчиков первого штурмового, гвардейская конница и буси крепко завязаны на свое командование, которое для нас недоступно.
— И то хорошо, подводи ко мне тех, кто готов перекинуться к нам, остальных пока придержим как потенциальных заложников, — принял я вполне очевидное решение. — Магистр Дан, у тебя есть какие-либо новые сведения? — обратился я к главе своей разведки, тихо вошедшему в комнату.
— Да, — утвердительно кивнул он. — По только что полученным мною сведениям, на наших людей в городе и за его пределами вскоре начнется «подлая охота». Платят за нее некоторые старые купцы других городов, но не сами, а по чьему-то указу. Возможная цель — выманить наши боевые отряды из города, заведя в заранее подготовленные засады. Говорить с теми купцами сейчас бесполезно, они и сами не рады такому делу, догадываясь о наших возможностях добраться до них.
Нечто подобное вполне ожидалось, потому просто кивнул ему в ответ, принимая информацию к сведению.
Покинув продолжившийся совет, прослушал запись, пришедшую от одного «жучка»:
«…понимаю твое негодование, капитан Фил, но ты сам виноват…» — в знакомом голосе брата Ато чувствовалось лишь легкое сожаление.
«Требую немедленно ударить по обнаруженной базе основными силами второго гвардейского!» — упорствовал неизвестный командир.
«Ты можешь гарантировать отсутствие там хитрой засады, незаметно поджидающей твое войско? — Ато явно насмехался над своим слишком горячим подчиненным. — Запомни, Фил, это не какие-то там бунтующие земные и городская чернь, доставшая где-то оружие. Быстрая потеря двух сильных отрядов — наглядное подтверждение: мы имеем дело с твоими бывшими братьями по оружию, выбравшими сейчас другую сторону. Их реальные силы нам совершенно не известны, чтобы бросаться в решительную атаку».
«Именно потому и требуется немедленно ударить, — не сдавался тот. — Гвардейская кавалерия своих людей никогда не бросает даже мертвыми — это всем хорошо известно! Если мы сейчас не ответим, то рискуем потерять силу клятв преданности».
«Если ты так хочешь — твоих людей можно просто выкупить, они, скорее всего, еще живы», — опять откровенно усмехнулся брат Ато.
«А почему…»
На этом запись разговора закончилась — собеседники вышли из комнаты, где «жучок» мог их свободно подслушивать.
Однако ни следующим утром, ни когда-либо после предложений о выкупе пленных ко мне не поступило. Видимо, в этот раз гвардейская конница решилась нарушить свою старую традицию, опасаясь еще больших потерь. А жизнь продолжалась, как будто нет никакой войны и войска пришли к Перевалу просто для отдыха на природе, подальше от суетной столицы. Мы продолжили перестраивать город, тренировать бойцов и вообще всячески крепить оборону, противники постепенно подтягивали силы и готовились ввести блокаду Смертных Земель. Разведчики пытались вызнать секреты противника, и некоторым это даже удавалось. Нам было выгодно, чтобы нас или переоценили или совсем уж недооценили: годился любой из этих результатов. Потому вражеских шпионов, наблюдавших за нашим особняком, особо не гоняли, просто показывали им далеко не всё. Самые ушлые повадились часто посещать нашу амулетную лавку, испрашивая, какие боевые амулеты мы можем им продать. Кое-что по мелочи даже покупали. Мотоциклами и самодвижущимися телегами тоже активно интересовались. И даже были готовы платить немного больше, чем предлагали мне купцы на Большом Базаре. Отказывать в такой просьбе напрямую неправильно, потому продавали им специальные версии со встроенными подслушивающими устройствами. Только те «говорили» в эфир не сами по себе, а только по сигналу, полученному от специального ретранслятора. Ретрансляторы пришлось массово делать из портативных радиостанций и прятать в самых разных местах, а также потратить несколько дней на одно лишь программирование, создавая полноценную шпионскую систему, способную самостоятельно выделять ценную информацию из потока речевых сообщений по ключевым словам без вмешательства оператора. Опять пригодились некоторые знания из моего мира, сэкономившие множество времени. По сути, я лишь воссоздавал системы, хорошо известные по последней работе, но теперь на магическом принципе. Еще раз благодарил свое любопытство, некогда заставлявшее вникать в сущность хитрых алгоритмов распознавания речи и выделения из нее важного по смыслу. Да, система получалась далекой от идеала, но вполне пригодной для решения актуальных задач при минимуме вмешательства человека. Трех операторов из числа «постельных служанок» для нее оказалось вполне достаточно.