– Деньгами!
– Не надо, это грязные деньги, они воняют кровью. Мне противно к ним прикасаться.
– Тогда чего хочешь ты?!
– Я хочу, чтобы ты предстал перед судом. Но еще сильнее я хочу уничтожить ваши банды. Если ты готов помочь, я гарантирую жизнь твоей семье. От имени графа Амьенского гарантирую.
– Какое дело графу до простых крестьян?!
Мужчина достал крест. Простой серебряный крест размером с пол-ладони. Он светился светом, который был известен каждому сыну истинной церкви. Он появлялся лишь один день в году, и зажечь его мог лишь священник уровня не ниже аббата.
– Именем графа Амьенского и амьенского епископа. Клянусь! Ты знаешь, что в клятве на этом кресте солгать нельзя.
И тогда бандит и убийца, который ни при каких обстоятельствах не мог рассчитывать на снисхождение суда земного, произнес клятву. Древнюю, как мир, и нерушимую, как небесная твердь, где живет и сегодня празднует день своего Воплощения Спаситель, давший надежду на лучшее самым отчаянным грешникам:
– Жизнью вечной моих предков, своей и потомков своих я, Пьер Делакур, сын Мориса, клянусь, что сделаю все по слову, духу и желанию вашему, мой господин, отныне и до прихода моего на Высший суд!
Дальше был долгий разговор о жене, родителях и детях. Были вопросы о банде, составе и главарях, расположении и системе охраны. Был инструктаж о правилах конспирации и способах связи. Но это было уже потом, после того как Пьер Малыш сделал шаг. Тот самый шаг, что возвращает человека из мира зверей в мир людей.
Когда Малыш уходил, он задал вопрос о криках боли, что слышал, когда лежал связанным.
– Я не милосердный учитель и не всепрощающий святой, я полицейский. Я всегда протягиваю руку тому, кто готов ее принять. Но если нет – мне приходится думать о тех, кого я обязан защитить. И делать то, что требуется для их защиты.
Агент Тихий так и не понял, отвечал ли тот мужчина на его вопрос или оправдывался.
Глава XI
Весна – начало сезона добычи.
Так было всегда и в особенности последние пять лет. Удалые разбойничьи ватаги лихо грабили караваны на амьенской дороге, начисто игнорируя неуклюжие попытки властей навести порядок. Да и что они могут? Армия в лесу бессильна – там строй не выставишь, с плотными шеренгами обученных солдат просто никто не собирается драться. Тем более здесь, на северо-востоке Галлии, где о намерении армейских командиров чихнуть погромче становится известно за неделю.
Окрестные крестьяне всегда готовы снабдить и едой, и одеждой, и предоставить отдых для усталых защитников. Да, именно защитников несчастных хлебопашцев! И неважно, что налоги повышаются, чтобы закрыть бюджетную дыру, образовавшуюся после бандитских налетов. Незачем об этом знать крестьянам. Им достаточно того, что атаманы платят, а иногда и от щедрот своих просто делятся добычей, отобранной у ненавистных богачей. С такой поддержкой удача обеспечена. Как обеспечена и незавидная доля аристократов и купцов, которых так успешно осмеивают бродячие артисты.
Так было, но так не стало.
Неожиданно в борьбу с разбоем включилась, пожалуй, главная сила этого мира – церковь. На всех, ну, или почти на всех службах теперь основная тема проповедей – не убий, не укради, не способствуй греху. И вот уже усталым героям отказывают в приеме на постой, в еде и одежде, девушки уже не считают их достойными своих ласк. Это, конечно, не проблема – для недовольных всегда найдется сук и веревка, с девками серьезные мужики всегда смогут управиться, а если отцы, братья и женихи не согласны, опять же сук и веревка всегда рядом.
Но все же это уже не то – овцы должны давать шерсть и мясо добровольно, с радостью, а не как в этом году.
Вдобавок, словно этих проблем мало, стали происходить чудеса и вовсе невозможные – стали исчезать люди. Ушли связные и не вернулись, ушли наблюдатели к дороге и пропали, словно не было их никогда. Да что там, несколько раз уже выходила на грабеж группа, скажем, человек двадцать, но к назначенному месту один-двое не дошли. Те, кто шел последними. Ни крика, ни следов борьбы – ничего. Грешили на магов, но такое колдовство доступно лишь избранным, тем, кому просто нечего делать в густых амьенских лесах. Глупые суеверные бывшие крестьяне стали поговаривать о спустившихся с небес душах убитых, что бестелесными призраками бродят в чащах и уносят в царство тьмы своих обидчиков. Прямо с телами, оставляя врагу рода человеческого работу по отделению души.
Призраки – именно так их стали называть в разговорах у костра. Напрасно сам Король объяснял, что у разбойников появился новый враг. Ловкий, опасный, но это всего лишь люди – не помогло. Призраки, и все. Непонятные, страшные.
Они не боялись нападать и на разбойничьи отряды, что сами шли по лесу на лихие и веселые дела. Всегда призраки, это название уже закрепилось намертво, действовали так же, как сами бандиты при нападении на караваны, – внезапная атака лучников, уничтожение, если не получилось – быстрый отход, не вступая в прямую драку. Только призракам было легче – им не нужна добыча, они приходили просто убивать.
И начались побеги. Кого-то отлавливали, казнили смертями ужасными, от которых содрогались самые безжалостные сердца. Пока помогало, но поможет ли дальше? Ясно, что амьенцы на этом не остановятся.
Успокаивало одно – этот год решающий. Именно этим летом Амьен должен перейти под власть кастильской короны! Надо продержаться месяц, а потом начнется война, амьенский полк уйдет из города. Дальше все спланировано, роли расписаны, победа неизбежна, как неизбежна награда для всех участников этой тончайшей, сложнейшей, многолетней комбинации, что была разыграна безупречно. Да, не без потерь, ну так на то и война. И совершенно не важно, что на этой войне не гремят орудия и мушкетные залпы, не реют знамена и об этих битвах не поют менестрели. Люди здесь погибают так же, а победы и поражения значат для государств не меньше.
Примерно так говорил Король на совещании с командирами разбойничьих банд. Шесть банд, всего около тысячи человек, но обученные, направляемые умелой рукой, они смогли за пять лет парализовать амьенскую дорогу, поставив богатейшее графство на грань разорения. Так было до сих пор, но не сейчас.
Вначале Король не верил, потом не понимал, что происходит. Два налета возглавил лично, расставив бойцов на маршруте строго по науке, в походном построении не было слабых мест, каждая позиция дублировалась. Люди шли опытные и дисциплинированные. Тем не менее исчезли правый фланговый и замыкающий дозоры. Без звука, без следов борьбы, без вообще каких-либо следов.
Как назло, и налет был неудачным – охраны оказалось больше, чем ожидалось, и она была готова к бою, словно ждала, что нападение будет именно в этом месте, именно в это время. Пришлось отходить с потерями. Возвращались злые и потому не очень собранные – думали об упущенных деньгах, а не о дисциплине. Потому и не сразу среагировали на обстрел. Трое лучников сумели поразить шестерых, прежде чем озверевшие от неудачи и растерянности бойцы, дружно выстрелив в сторону нападавших, разумеется, без толку, бросились в погоню.
Четыре десятка бандитов рвались убить, разорвать на куски! Казалось, что добыча уже в руках, когда с фланга полетел град стрел – их банально заманили в засаду, которая, отстрелявшись, так же быстро растворилась в лесу. В этот раз желающих продолжить погоню не нашлось. Итог – четверо пропавших, пятеро убитых, пятнадцать раненых из числа полусотни героев, вышедших утром из лагеря на привычный и удалой разбой. И ни сантима добычи.
Едва не каждую ночь находят караульных с перерезанным горлом. Трупы демонстративно выкладываются на полянах, для всеобщего обозрения и размышления – кто будет следующим?
– Мужчины, – закончил выступление Король, – у нас проблемы. Скажу точнее, если бы галлийцы стали действовать так в прошлом году, дела наши были бы плохи. Но они опоздали! Если мы не поддадимся панике, сохраним дисциплину и боеспособность, то победим! Главная операция запланирована на июль, детали и конкретные задачи я сообщу позже. А пока активные действия прекращаем, организуем усиленную охрану мест дислокации, ну… в смысле охрану стоянок и занимаемся боевой подготовкой. Натаскиваем людей на бои в городе. Как – вы уже знаете, кто что не понимает – спрашивайте. Повторяю, никаких налетов – нечего размениваться на мелочи, когда впереди такая добыча! Объяснить это подчиненным доходчиво! Если не хватит слов – розгами, палками, чем хотите, лишь бы сохранить их живыми и обязательно боеспособными. Если нет вопросов – вперед, нас ждет большая победа!
Кабинет интенданта полиции
– Итак, господа, кажется, мы победили, – несмотря на красивые слова, голос виконта де Романтена звучал уныло. – За месяц ни одной попытки нападения на караваны, разбойники загнаны в глухие леса, откуда не смеют высунуть носы, можно докладывать графу и просить награды. Так? Сержант, попробуйте объяснить, в чем я не прав? Или все же прав? Сотворите чудо и докажите, что все именно так, как я сказал.
Гурвиль, привычно расположившись в своем любимом кресле, пребывал в философском настроении. Строго говоря, последний вопрос должен был адресоваться ему, но еще утром они с виконтом пришли к неутешительному выводу – ясно, что ничего не понятно, но как это понять, им пока не ясно. Виконт сказал, что это называется каламбур, после чего было решено привлечь к разговору младшего товарища по несчастью, гораздого выдавать иногда неожиданные идеи.
– Критиковать начальство – что может быть милее сердцу подчиненного! – с некоторых пор Ажан получил право на иронию в узком кругу прямых командиров. – Если серьезно, мы с вами знаем, что на этот год что-то готовится нашими соседями. Мы подозреваем, что бандиты с ними связаны. Мы также знаем, что за последнее время удалось здорово потрепать банды. Если честно, я надеялся, что наши разведчики заставят рядовых бандитов начать разбегаться, как видим, этого не происходит. Более того, караульная служба не просто усилена – она налажена по высшим армейским стандартам. Нам лишь изредка удается проводить активные мероприятия. Что еще? Да, каналы связи фактически заморожены. Такое впечатление, что весь гадюшник замер в ожидании. Чего? События? Команды? Может быть, начала боевых действий, когда полк покинет город?