Самому хозяину кабинета тоже хотелось послать все в невообразимо далекие дали и присоединиться к другу в его благородном занятии. Тем более что вчера младший сын Рауль объелся пирожных и всю ночь мучился с животом, успокоился только под утро, дав родителям поспать не более часа.
Вечером придет Леон, с ним надо будет тоже и поиграть, и проверить, как юный барон де Безье осваивает чтение, арифметику и прочие науки, которые необходимо знать людям благородным.
С Леоном вообще все складывалось интересно. Летом, на день рождения, парню наконец рассказали, кто его отец и кто он сам – полноценный барон де Безье, признанный таковым и законом, и самим владетельным бароном – Гастон с супругой лично прибыли, чтобы заверить мальчика, что это не глупая шутка взрослых.
Вначале был восторг, задранный нос и смешно надутые щеки. Настроение упало, когда выяснилось, что отныне господину барону придется меньше играть, а все больше учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал какой-то великий знакомый папы. А когда Леона поколотили товарищи по играм, перед которыми он похвастался своим баронством, мальчик в слезах пришел к маме и заявил, что не желает быть дворянином и пусть, пожалуйста, все будет как раньше.
В результате день рождения закончился для него еще и поркой, после которой, правда, его пожалели, приласкали и объяснили, что дворянство это как горб – тяжело, навсегда и сделать нельзя ничего. Терпи, дорогой, а мы поможем.
Уйдя в эти воспоминания, Жан отвлекся от невообразимо скучного доклада, который гнусавым голосом монотонно читал аудитор – человек невероятно занудный, но въедливый, грамотный и влюбленный в свое дело. Стало непреодолимо клонить в сон.
Вдруг из-за окна послушалась женская ругань! Громкая, разнообразная и невероятно изобретательная! Словно десяток базарных торговок одновременно набросились на двух несчастных гвардейцев, которым не повезло именно в этот момент охранять вход в резиденцию господина королевского интенданта.
Что за черт? Жан выглянул в окно, но сквозь мутное, залитое дождем стекло виднелся лишь женский силуэт в длинном плаще и широкополой шляпе. Но вот этот демон в юбке добилась своего, ее все-таки впустили, так что ждем прибытия торнадо.
– Жан, какого демона?! Я должна час мокнуть на улице, прежде чем твои люди соизволят впустить усталую женщину!
– Боже мой, ваше сиятельство, как я рад вас видеть! – радуясь встрече, а еще больше – возможности прервать осточертевшее совещание, Жан встал, приветствуя мадам де Ворг графиню де Бомон.
– Капитан, – обратился он к проснувшемуся де Савьеру, – смотрите, кто почтил нас визитом! Господа, – это уже к другим участникам совещания, – прошу прерваться, о времени продолжения вас известят.
Де Савьер, как галантный кавалер, бросился принять у дамы мокрый плащ, с которого натекла лужа воды, и дорожную шляпу. Жан приказал подать разогретого вина и приготовить горячий обед, усадил гостью поближе к камину, в котором весело играл огонь. Лишь после того, как гостья согрелась, друзья приступили к расспросам.
– Шарль-Сезар пропал на границе с Фландрией, – сразу приступила к делу графиня.
– Не понял, ваше…
– Адель. Можно просто Адель. Мы давно знакомы, ты теперь виконт, а тратить время на титулы как-то нет желания.
– Спасибо. Итак, Адель, я знаю, что два года назад де Комон рекомендовал его дю Шилле. Виконт заезжал ко мне по дороге в Париж, все гадал, на кой демон он потребовался самому премьер-министру. И все, с тех пор ни письма, ни весточки.
– Естественно, – фыркнула графиня. – Дю Шилле сразу назначил его личным письмоводителем, одним из пяти. Знаешь, что это такое?
– ?!.
– Личные агенты, выполняющие особые поручения епископа, не подлежащие огласке.
– Извини, Адель, а в… ты?
– Женщины не служат, как тебе известно. Помнишь, ты рассказывал о Миледи? Так я сейчас кто-то вроде, также выполняю некоторые просьбы. Скажем так, дю Шилле мне доверяет, этого достаточно. Так вот о Шарле-Сезаре. Он должен был на границе получить некое письмо и доставить его в Париж. Письмо он получил, но в Париж не прибыл.
– Подожди, подожди, – Жан успокаивающе поднял ладонь, – давай сначала. Итак, когда наш друг должен был получить письмо?
– Три дня назад. Сразу говорю, мы вместе выполняли некое поручение, на обратном пути он свернул с дороги в сторону одной деревушки, для той самой встречи, в тот же день должен был вернуться. На следующий день уже я побывала на месте встречи, нашла труп того, с кем он встречался, приехала сюда.
– Понятно. Не к отцу с братом, а ко мне, да еще и со скандалом на весь город. Чего ж тут не понять. Что ты не договариваешь, Адель?
– Не успела. Понимаешь, там, на улице, телега, а в ней труп трехдневной свежести. Воняет оглушительно. Всерьез предлагаешь с ним во дворец ехать?
Дальше графиня рассказала, что они путешествовали в сопровождении троих гвардейцев, одетых как обычные слуги.
Когда приехали на место встречи, где Шарль-Сезар должен был получить письмо, стали расспрашивать крестьян. Из сумбурных ответов удалось понять, что да, проезжали здесь двое благородных. Один, который помоложе, уехал, а второй, постарше, задержался пообедать, а тут в трактир еще двое зашли – девица с мужчиной. Ну так этот благородный с тем мужчиной из-за чего-то сцепились, мужчина и выстрелил. Нет, не магией, но чем-то странным, главное быстро так, никто и понять ничего не успел. Вот мгновенно что-то вынул, оно дважды грохнуло и всё, простреленный труп.
Чем простреленный? А вот это и оказалось самым интересным – в бревенчатой стене деревенской харчевни осталась дырка, словно гвоздь в нее вбили, а потом выдернули. Причем толстый такой гвоздь.
Местные на ту дырку и смотреть боялись, а графиня приказала расковырять ее кинжалом. И вот что нашла – Адель достала из кошелька кусок металла. Вполне обычный для Жана, но невозможный в этой стране и в этом веке – деформированная, но узнаваемая пистолетная оболочечная пуля, калибра, на глаз, 9 мм.
– А труп зачем привезли?
– Так в нем вторая такая сидит. Или я сама должна была ее доставать?
Жан встал и укоризненно взглянул на гостью:
– Вот что мне в вас всегда нравилось, ваше сиятельство, так это умение сделать подарок. Вовремя и неожиданный.
И сразу дежурному, что ждал за дверью:
– Бегом в больницу, скажете, что сегодня оплата двойная!
Когда бледно-зеленый врач вышел после вскрытия, в его руке была такая же тупоносая пуля, с четкими следами ствольных нарезов. Приехали. В мире магии и средневековья появилось оружие двадцать первого века. И кто-то умеет им пользоваться. Во всяком случае, стреляет быстро, точно и двойными – расстояние между входными отверстиями около сантиметра, такому за пару дней не научишься.
И значит, снова в дорогу. Очень хочется, чтобы не в последнюю.
На следующее утро отряд выехал из Амьена.
Жан, де Савьер, графиня. И два капральства гвардейцев, обученных действовать в лесах. Впрочем, гвардейцы следовали в отдалении – если нарвутся на бравого стрелка, от них толку будет мало, здесь вся надежда на де Савьера. А вот ему как объяснить, что из пистолета можно сделать полтора десятка выстрелов за секунду? И откуда господину королевскому интенданту известны такие подробности?
Да никак не объяснить – если крестьяне так сказали, значит, правда. Лучше быть семь раз наивным, чем один – мертвым. Так что не зевайте, капитан. Увидите мужчину с девушкой – готовьтесь сделать из них шашлык, мы все целее будем.
За день добрались до той злополучной деревушки, находящейся на берегу бесконечных болот. Ну какой черт погнал сюда эту парочку? Шарль-Сезар с тем покойником здесь ясно зачем встречались – подальше от любопытных глаз, но и недалеко от тракта, можно пообщаться и вернуться к своим делам, не вызывая ненужных кривотолков. Но мужчине с девицей здесь что, медом намазано было?
Пришли они со стороны тракта, в болота не совались, в лесной чащобе им делать тоже нечего. Тогда – заброшенная дорога, что когда-то вела к старому отшельническому скиту. Ныне скит пустует, дорога давно превратилась в тропу, по которой местные ходят по грибы, по ягоды. Но можно по ней добраться и до дальней деревни, от которой тянется другой путь, на юг, в сторону Перона.
Кстати, крестьяне клялись, что именно по этой дороге и уехал из деревеньки юный дворянин. Зачем, интересно, если графиня его в другой стороне ждала?
Вот так вот. Если на той дороги парочку ожидали, то Шарль-Сезар мог запросто попасть в теплые объятия встречающих. С неизвестным исходом.
И что делать? Вернуться, организовать правильный розыск? Через четыре дня после происшествия? Самое то. Ага.
– По коням! – скомандовал Жан и, вскочив в седло, направился в сторону лесной дороги.
Вскоре его нагнали де Савьер и графиня.
– Думаешь, нас не ждут? – поинтересовался капитан.
– Не должны. Кому нужна эта забубенная деревенька? Бандитам? Мешки с пшеницей у крестьян воровать? Да и нет здесь никаких разбойников, мне ли не знать.
– Кастильцы? – спросила графиня.
– Кормить комаров вдали от хоть чего-то интересного? Хотелось бы, но боюсь, что до такой степени они еще не поглупели. Нет, думаю, здесь нашу парочку просто встречали, чтобы проводить куда-то еще. А вот откуда встречали и куда проводили – это нам и предстоит выяснить.
Глава XXXIII
Дорога, вернее едва заметная тропинка, больше похожая на звериную тропу, причудливо вилась то поднимаясь на гряды, то спускаясь к заболоченным низинам. Где-то она почти полностью заросла низким, но густым кустарником, через который приходилось продираться, расчищая тесаками путь взятым в повод коням, где-то и вовсе искать обход вокруг упавших от старости деревьев. Если лихая парочка, за которой шла охота, и оставила следы, сейчас они были надежно смыты дождем, который лил день и ночь, лишь изредка стихая, чтобы, казалось, передохнуть, посмотреть на результаты своих трудов и снова обрушиться на землю и этих странных людей, променявших уют теплых домов на нудное путешествие по сырому и холодному лесу.