Цифровые технологии и наибольшая степень универсальности
Следующая великая метаидея из тех, о которых говорит Ромер, уже найдена: она воплощается в виде новых сообществ, объединяющих человеческий и машинный интеллект. Эти сообщества появились благодаря сетевым цифровым устройствам, использующим удивительное разнообразие программ. Уникальный характер информационно-коммуникационных технологий обеспечил рождение радикально новых способов комбинирования и рекомбинирования идей. Подобно языку, печатному прессу, библиотекам или всеобщему образованию, глобальная цифровая сеть культивирует инновации, основанные на рекомбинации. Мы можем смешивать и заново перемешивать идеи, как новые, так и старые, невиданными ранее способами. Давайте рассмотрим несколько примеров.
Проект Google Chauffeur[131] позволяет обрести новую жизнь уже существующей уникальной инновации – двигателю внутреннего сгорания. Когда обычный автомобиль оснащен быстрым компьютером и кучей сенсоров (которые постоянно становятся дешевле в соответствии с законом Мура), а также огромным количеством карт и другой информации о дорогах (доступной благодаря дигитализации всего), он превращается в автомобиль на автопилоте, выехавший прямо со страниц научно-фантастического романа. И хотя мы, люди, как и прежде, сидим на водительском месте, такие инновации, как Waze, помогают нам быстрее добираться до нужного места и избегать пробок. Технология Waze – это рекомбинация датчиков позиционирования, устройства передачи данных (то есть телефона), системы GPS и социальной сети. Команда Waze не изобрела ни одну из этих технологий; она просто по-новому совместила их. Закон Мура значительно удешевил все используемые устройства, а дигитализация сделала доступной всю информацию, необходимую для работы Waze.
Сама по себе Всемирная сеть представляет собой довольно прямолинейную комбинацию различных более старых элементов интернета – протокола передачи данных TCP/IP; особого языка разметки HTML, определяющего, как будут выглядеть на экране тексты и изображения; а также простого приложения под названием «браузер», позволяющего отображать результаты всех этих процессов. Ни один из этих элементов не был чем-то новым. Революционной была их комбинация.
Facebook тоже построен на сетевой инфраструктуре, позволяющей пользователям дигитализировать свои социальные связи и выкладывать свои медиаматериалы онлайн без необходимости изучать HTML. Вне зависимости от того, была ли эта комбинация технологических возможностей достаточно продвинутой в интеллектуальном смысле, она оказалась востребованной и весьма ценной в экономическом смысле – к июлю 2013 года компания стоила более 60 миллиардов долларов.[132] Когда выяснилось, что одно из самых популярных занятий в Facebook – это делиться своими фото, Кевин Систром и Майк Кригер решили сделать мобильное приложение, позволяющее, помимо прочего, редактировать фотографии с помощью цифровых фильтров. Может показаться, что это незначительная инновация, особенно с учетом того, что в 2010 году, когда Систром и Кригер запустили свой проект, Facebook уже позволял демонстрировать фотографии на мобильных устройствах. Однако созданное ими приложение под названием Instagram к весне 2012 года насчитывало более 30 миллионов пользователей, которые в совокупности загрузили в Сеть более 100 миллионов фотографий. В апреле 2012 года Facebook купил Instagram примерно за миллиард долларов.
Такая последовательность событий заставляет нас прийти к мысли о том, что цифровые инновации в самом чистом виде представляют собой изобретения, основанные на рекомбинации. Каждое достижение становится строительным материалом для будущих инноваций. Прогресс не иссякает – он накапливается. При этом цифровой мир не уважает никаких границ, он вторгается в мир физический, и в результате автомобили и самолеты начинают управлять сами собой, принтеры сами печатают детали и запасные части и так далее. Закон Мура все более снижает цену на вычислительные устройства и сенсоры, что позволяет встраивать их во все большее количество гаджетов, начиная от дверных ручек и заканчивая поздравительными открытками. Дигитализация открывает доступ к огромным базам данных, которые всегда под рукой в самых разных ситуациях, и содержащаяся в них информация может бесконечно воспроизводиться и использоваться в силу своего неконкурентного характера. В результате действия этих двух сил количество потенциально ценных строительных блоков стремительно расширяется по всему миру, а возможности умножаются как никогда прежде. Мы бы назвали такую концепцию «инновации – это кирпичики», и мы полностью разделяем точку зрения Артура и Ромера: в отличие от фруктов, строительные блоки не съедаются и не иссякают. Напротив, они создают новые возможности для будущих рекомбинаций.
Ограничения роста, основанного на рекомбинации
Если подобная точка зрения (инновация – это прежде всего новая рекомбинация) верна, то у нас проблема: поскольку количество «кирпичиков» нарастает лавинообразно, нам все сложнее понять, какая из комбинаций окажется ценной. В своей статье «Рекомбинационный рост» (Recombinant Growth) экономист Мартин Вейцман предложил математическую модель новой теории роста, в которой «фиксированные факторы» экономики – машины, инструменты, лаборатории и так далее – со временем дополняются элементами знания, которые Вейцман называет «идеи-зерна» (seed ideas). А объем самого знания увеличивается по мере того, как уже существующие «зерна» рекомбинируются по-новому.[133] Это вполне внятное изложение концепции «инновации – это кирпичики», согласно которой и элементы знания, и идеи-зерна могут со временем комбинироваться и рекомбинироваться.
Эта модель демонстрирует потрясающий результат: поскольку комбинаторные возможности возникают и развиваются крайне быстро, вскоре у нас появится практически неограниченное количество потенциально ценных новых рекомбинаций существующих элементов знания.[134] Соответственно, рост экономики будет зависеть лишь от способности перебирать все эти потенциальные рекомбинации и находить по-настоящему ценные.
Вейцман пишет:
В таком мире экономическая жизнь могла бы все чаще сосредоточиваться на все более интенсивной обработке все большего количества новых идей-зерен и их превращения в работоспособные инновации… На ранних стадиях прогресса рост ограничивается недостаточным количеством потенциальных новых идей, но затем он зависит лишь от нашей способности их обработать.[135]
Гордон задает провокационный вопрос: «Завершился ли рост?» Мы ответим на него от имени Вейцмана, Ромера и других теоретиков роста: «Ни в коем случае. Он всего лишь замедлился из-за нашей неспособности обрабатывать новые идеи достаточно быстро».
Для решения этой проблемы нужно больше глаз (и больше мощных компьютеров)
Если этот наш ответ хотя бы отчасти верен – если он хоть в какой-то степени объясняет, как работают инновации и экономический рост в реальном мире, – то лучший способ ускорить прогресс состоит в том, чтобы улучшить нашу способность тестировать новые комбинации идей. Один из путей решения этой задачи следующий: вовлечь в процесс тестирования как можно больше участников, ведь цифровые технологии прекрасно способствуют этому. Мы все связаны глобальными информационно-коммуникационными технологиями, и нам вполне доступны огромные массивы информации и значительные вычислительные мощности. Короче говоря, нынешняя цифровая среда представляет собой отличную площадку для широкомасштабной рекомбинации. Идеолог движения за программное обеспечение с открытым исходным кодом Эрик Рэймонд смотрит на дело с оптимизмом: «При достаточном количестве глаз баги выплывают на поверхность».[136] Если приложить эту формулу к инновациям, получится: «При достаточном количестве глаз мы найдем больше сильных комбинаций».
Специалисты NASA стали свидетелями этого эффекта, когда пытались улучшить качество прогнозов о солнечных вспышках (взрывных выбросах энергии в атмосфере нашей звезды). В данном случае важно, чтобы прогноз был и точным, и своевременным, поскольку всплески солнечной активности способны повысить уровень радиации до опасного для незащищенной техники и людей в космосе. Несмотря на 35 лет исследований и массу собранных данных, НАСА признавала, что у нее по-прежнему «нет метода для прогнозирования точного места, интенсивности или продолжительности вспышки».[137]
В конце концов агентство опубликовало собранные данные и описание проблемы прогнозирования на сайте краудсорсинговой компании InnoCentive, которая привлекает всех желающих к решению сложных научных задач. Принцип работы InnoCentive крайне демократичный; для того чтобы принять участие в изучении той или иной проблемы, скачать с сайта какие-либо данные или, наоборот, выгрузить на него свое решение, вам совершенно не обязательно иметь научную степень или быть сотрудником какой-либо лаборатории. Каждый может заниматься задачами в любой области; к примеру, физикам ничто не мешает погрузиться в проблемы биологии.
Оказалось, что человек, достаточно проницательный и достаточно знающий для того, чтобы улучшить прогнозы солнечной активности, вовсе не принадлежал к астрофизическому сообществу. Его звали Брюс Крейгин, он был радиоинженером на пенсии и жил в небольшом городке в Нью-Гемпшире. «Хотя я почти не занимался физикой Солнца как таковой, – рассказал Крейгин, – я много размышлял о теории магнитного перезамыкания».