цивилизованность нет никаких оснований, кроме разве что сомнений Марана… однако пока ничего, их подтверждающего, Дан не видел. Он обозрел поверхность планеты с расстояния. Почти все острова были сосредоточены в средней зоне западного полушария, чем ближе к центру скопления, тем гуще… прямо как Галактика… К периферии их становилось все меньше, а три четверти океана были водной пустыней, не считая небольшого архипелага в восточном полушарии, отдаленного и необитаемого. Конечно, добраться туда на парусных лодках… Плавали водолеяне даже не на лодках, а на плотах, гладких, словно из одного куска дерева, и непотопляемых, наверно, это было нечто вроде пробки. Передвигался такой плот под парусом, непременно какого-нибудь яркого цвета… Дан подумал, что, возможно, огромные глаза водолеян более чувствительны к оттенкам… но тогда они вполне восприимчивы к красоте, паруса ведь не плоды, сами не растут… Он обнаружил, что именно парусная флотилия была тем фактором, который заставил открывшую Врджлакстла экспедицию счесть ее обитателей разумными, никаких других предметов, сделанных руками аборигенов, первооткрыватели не видели… Флотилия, наверно, громко сказано, плоты обычно курсировали поодиночке, и смысла в их плавании было не больше, чем в путешествиях земных прогулочных яхт, чаще всего они болтались недалеко от берега, спустив паруса, или передвигались медленно и без видимой цели. И однако за три года мастерские, в которых ткали паруса или обтесывали плоты, найдены не были, то ли располагались они в каком-то недоступном зондам месте, то ли новых плотов не сооружали, хватало старых… Хватало? Дан задумался. Ну и как же они все-таки размножаются? Он просмотрел еще несколько файлов. Новая странность — дети на планете были буквально наперечет. Жило на ней около полумиллиона обитателей, тоже чрезвычайно мало. Но детей оказалось всего полторы сотни. Фантастика! Для первобытной планеты просто невероятно. Правда, это может быть совсем другая раса с иными законами развития… Допустим, они чрезвычайно быстро растут, вроде земных животных, пара лет, и дети на вид уже не отличаются от взрослых. Или? Он задал вопрос и получил ответ, подкрепивший его догадки. На планете редко умирали, зафиксирована была лишь пара случаев. Раса долгожителей? А скорее, и то, и другое, очень уж великоват разрыв. И однако, покопавшись, он понял, что с выводами особо торопиться не следует. Обряд похорон у водолеян был чрезвычайно прост, умершего без всякого гроба и каких-либо покровов опускали в яму, засыпали землей и не ставили надгробных плит или хотя бы табличек, даже холмика не сохраняли, а выравнивали и сверху насыпали нечто, по-видимому, семена растений, поскольку уже на следующий день могила превращалась в цветник, а позже вырастало и дерево. Что ж, логично, деревья кормят их, они, так сказать, кормят деревья. Но при таком подходе к делу, полном отсутствии кладбищ и следов захоронений, они могли умирать куда обильнее, чем казалось на первый взгляд. Умирать во множестве и почти не рождаться? Как на Глелле? То есть не исключено, что эта планета вовсе не первобытная, а тоже чрезвычайно старая, клонящаяся к закату? Маловероятно, конечно, Глеллу сплошь покрывали памятники цивилизации, а тут ни одного древнего камня… Загадки, загадки… Одно Дан уяснил себе четко: Маран не зря заинтересовался этой планетой. И не только Маран. Выключив компьютер, он осознал, что и сам уже увлекся. Если еще вчера он собирался лететь, в основном, за компанию, то теперь… Он отогнал зашевелившееся чувство нетерпения, желания немедленно приняться за разгадку новой тайны и пошел топить камин, он делал это сам, без помощи робота, обычно к тому часу, когда начинали возвращаться остальные, первой прилетала Наи, а чуть позже Маран и Ника, чаще вместе, иногда, когда Маран задерживался, порознь.
Маран привез с собой не только Нику, но и Патрика. Он выглядел довольным, но причину этого Дану изложить не успел, новость, едва войдя в холл, сообщил взволнованный Патрик.
— Юпитер! — сказал он, хлопнув Марана по плечу. — То, что заказано нам, Дан, скромным бычкам, для небожителя — всегда пожалуйста!
— Ты хочешь сказать?..
— Да! Вообрази себе! ВОКИ дал формальное разрешение на высадку.
— Фантастика! — хмыкнул Дан.
— Я же говорю — Юпитер! Хотя нет, Прометей. Правда, не знаю, на что бездельникам-землянам добытый им огонь…
— Нами, — поправил его Маран. — Перестань прибедняться.
— Ладно, нами. И все же — на что? У них и так все есть. Жратва, выпивка, телезрелища, футбол, компьютерные игры…
— Головидения нет, — заметил Дан.
— Это верно. До сих пор им приходилось смотреть спектакль, так сказать, сидя в зале. А теперь можно будет подняться на сцену и дать актеру по морде. Качественный скачок.
— Ты разденешься наконец? — спросил Дан, стряхивая с Никиной шубки снег.
— Разденусь, — Патрик скинул куртку, забыв от возбуждения выключить подогрев, что Дан обнаружил, уже вешая ту в шкаф. Он привел одежду в должный вид и поспешил в комнату, чтобы не пропустить подробностей визита Марана в ВОКИ.
За обедом, впрочем, речи о Врджлакстла не было, Патрик и Маран оживленно обсуждали Перицену, «разгребали», надо понимать, очередной «завал», иными словами, вырабатывали оценку текущей работе и исследовательским планам периценской группы разведчиков. Дан не перебивал, поскольку положение на Перицене интересовало и его самого. Хотя ничего особенного там не происходило, он невольно вспомнил, как в ответ на его удивленную реплику перед экспедицией на Палевую, сорвали, мол, с места, аж начальника орбитальной станции, Патрик возразил, что попросился с поста сам, поскольку в обозреваемом будущем загадок на Перицене решать не придется. Правда, за последний год прояснилось существенное обстоятельство: генетический анализ показал, что животный мир Перицены и человек, ее населявший, ощутимо отличаются, иными словами, Перицена в качестве искомой прародины homo sapiens уже не рассматривалась, собственно и раньше особых иллюзий на этот счет никто не питал, просто теперь ее можно было исключить окончательно. Попутно обнаружились кое-какие странности, о которых Маран с Патриком большей частью и толковали. Послушав, Дан наконец вмешался в разговор и попросил разъяснить ему поконкретнее предмет спора. Услышанное если не ошеломило его, то сбило с толку. Оказалось, что генетические отличия выявлялись не только между человеком и животными Перицены, но и внутри самого животного мира. Правда, степень их существенности была пока предметом дискуссии…
— Но как это возможно? — спросил Дан.
— А ты спроси у Марана, — съехидничал, как всегда, Патрик.
Дан повернулся к Марану.
— Жалко, что у нас нет пока данных по Торене, — сказал тот вместо ответа.
— И Эдуре, — добавил Патрик. — Ну и что дальше?
— Я, — заговорил Маран после довольно долгого молчания, — обнаружил одну любопытную тенденцию. Читая, — добавил он, — всякую литературу. Не художественную. Некий автор предлагает идею. Иногда стоящую. Обосновывает ее в своей книге. А потом… — он сделал еще одну паузу и обвел взглядом присутствующих. Все молча ждали, и он продолжил. — Потом он пишет вторую книгу, третью, четвертую. Как бы новые. Но на самом деле он обсасывает и обсасывает все ту же старую идею, поворачивает ее так и эдак, привлекает новые доказательства, все более косвенные… — Он снова помолчал и закончил: — Я старался этого избегать. Но теперь понимаю, что это нелегко.
— Ты имеешь в виду?.. — Дан открыл было рот, но тут же закрыл его.
— Глеллы! — выдохнул Патрик. — Всюду глеллы! Это их почерк! Точно!
— Вы хотите сказать, что глеллы, осуществив переселение homo sapiens на другие планеты, генетически изменили и некоторые из тамошних видов? — спросила Наи, удивленно подняв брови, отчего ее большие глаза стали совсем огромными.
— Иногда истина глаголет и устами женщины, — заметил Патрик.
— Вот лишу тебя кофе, тогда будешь знать, иногда ли, — сказала Наи, поднимаясь с места и начиная перекладывать тарелки на сервировочный столик.
— А зачем? — полюбопытствовала Ника.
— Что зачем?
— Изменять животных.
— А затем, чтоб их можно было есть, — объяснил Патрик. — Ням-ням.
— А почему на Безымянной этого не сделали? — продолжала допрашивать его Ника. — Вернее, недоделали. Они же там полусъедобны.
— Наверно, задача была сложнее. Исходный материал другой… К несчастью, я тамошних животных не ел, о вкусовых качествах доложить не могу… Как все-таки жаль, что астролет ближнего радиуса берет только двух пассажиров.
— А ты научись пилотировать, — посоветовала Ника иронично. — Тогда у тебя появится шанс не пропустить очередную катастрофу.
— Думаешь, будут еще аварии? — спросила Наи, нахмурившись.
— Естественно! А ты сомневаешься? Если подойти к делу математически, до пенсии они еще успеют совершить пять-шесть аварийных посадок.
— Не знаю, как пять-шесть, — заметил Маран хладнокровно, — но одна будет точно.
— Ну вот, — сказала Ника, — у всех мужья как мужья, а у нас пара психов.
Наи только улыбнулась и мимоходом погладила Марана по плечу, а Дан сурово заметил:
— Займись лучше десертом, — и когда Ника, махнув на него рукой, ушла вслед за Наи на кухню, обратился к Марану: — Расскажи наконец! Я не знал, что ты собираешься в ВОКИ сегодня.
— Я сам не знал, — отозвался Маран рассеянно. — А, кстати, все ведь может быть значительно проще.
— Что все? — спросил Дан.
— С животными. На Перицене. Почему бы, переселяясь на неизвестную или малознакомую планету, не прихватить с собой и несколько зверушек?
— Ноев ковчег, — сказал Дан.
— Элементарно. И никакой генетики. Кстати, такое предположение у нас уже как-то возникало. Не в отношении Перицены, но в принципе.
— Ну вот, — сказал Патрик. — Приехали!
— Ты не согласен?
— Да нет, почему? — Голос Патрика звучал разочарованно, Дан отлично понимал его настроение, Маран не раз загонял его самого в подобную ловушку, подбрасывал идею, и когда Дан, уже уверовав, что все случилось именно так, а не иначе, начинал ее вдохновенно развивать, Маран вдруг опровергал себя, и возведенный Даном воздушный замок оборачивался карточным домиком.