Барон сделал паузу, но вскоре понял, что молчание его оппонентов означало упрямый отказ, а не угрюмое согласие.
— Бен, у тебя в верхнем мире осталась девушка. Ты еще не забыл о ней? Помнишь, ты хотел жениться на Барбаре и купить небольшую лавку? Или тебе больше нравится сохнуть в кишках Дактиларты? А ты, Марк… Вспомни о мечах, которые нужны сиру Эндрю. Они внизу и ждут тебя. Представляешь, сколько людей они могли бы спасти? Ты уже убил полдюжины солдат, чтобы завладеть этими мечами. Теперь от цели тебя отделяет только одна никчемная жизнь. Ты ведь ее почти не знаешь, правда?
Дун снова замолчал, посматривая на двух молодых мужчин. Затем он тихо произнес:
— Я скажу вам еще кое-что. Нас больше, и мы убьем вас — в этом нет сомнений! А демон — последняя печать, перед которой мы стоим. Как видите, печатей было шесть, и старая песня оказалась неверной. Я прав, Радулеску?
Полковник неверно оценил ситуацию и попытался воспользоваться своим офицерским авторитетом.
— Вы, трое, опустите оружие! Немедленно!
Его грубый приказ послужил сигналом. Марк в мгновение ока вытащил из колчана стрелу и натянул тетиву. «Первый выстрел в Дуна, — сказал он себе. — Надо вывести его из строя до того, как он приблизится к нам на длину клинка. Никто из нас не может равняться с ним в мастерстве поединка. А остальные не так уж и опасны».
Митшпилер вскинул вверх руки и застонал. Он едва не падал в обморок от ужаса и изнеможения. Колдун хотел предупредить своих спутников, что сражение в пещере ослабит защитный барьер и откроет путь прожорливому демону. Но язык отказывался ему повиноваться.
Демон снова напомнил о себе. Марк слышал, как он метался у входа, словно ветер. Словно злобный охотничий пес.
Наконец колдун прохрипел:
— Марк, опусти свой лук. И заставь Бена одуматься!
Дмитрий, не имевший пращи, поднял с земли увесистый камень. Он собирался бросить его в Марка. Сын Митшпилера был достаточно умен, чтобы угадать мысли лучника и спланировать свои действия на опережение. Дун без труда разобрался бы с тремя бунтарями, но барона держал на прицеле Марк. Значит, его надо было отвлечь. Дмитрий выжидал удобного момента. Готовясь к броску, он на всякий случай спрятался за спину Радулеску.
Уиллем и Дагур скрылись за камнями. Марк сначала подумал, что они хотели провести какой-то обходный маневр, но конфигурация пещеры не позволяла сделать это.
Трудно было сказать, чье внезапное движение спровоцировало начало боя. Еще миг назад люди казались застывшими статуями, освещенными сиянием ламп. А в следующее мгновение они уже действовали. Марк выпустил стрелу, целясь в Дуна. Мастерски брошенный камень Дмитрия пролетел мимо, но задел дугу лука, и Марк промахнулся.
Лампы гасли и вспыхивали вновь. Лучи плясали по пещере, пока люди опробовали разные стратегии. В ближнем бою длинный лук был бесполезен, поэтому Марк бросил его на пол. Рядом на песок упали колчан и котомка. Погасив налобную лампу, юноша вытащил из-за пояса длинный нож. Он пригнулся и замер, ожидая нападения.
Вскоре в пещере стало темно. Никто не хотел подставлять себя под удары противников. Марк услышал с правой стороны свист пращи. Это Ариан взялась за свое оружие. Раскрутив камень, она выпустила его по какой-то цели, но среди криков и топота о результате броска можно было только догадываться.
Темноту нарушал лишь слабый свет, исходивший от входного проема. Демон снаружи бормотал проклятья и пробивал себе путь через магическую сеть защиты. Внутри пещеры слышалось только тихое шуршание песка — это люди осторожно подкрадывались друг к другу. Кто-то прятался за камнями, кто-то стоял на месте и ждал, прислушиваясь к каждому звуку. Ариан отошла за спины Бена и Марка. Но она не чувствовала себя беспомощной — в ее руке был нож…
Марк резко отпрыгнул в сторону, когда Митшпилер закричал:
— Глупцы! Мы же погибнем! Прекратите сопротивление!
Через некоторое время его голос раздался опять — на этот раз тише:
— Бен! Марк! Не лучше ли одна смерть, чем…
Колдун замолчал. Казалось, он что-то услышал или почувствовал беду. Все замерли. В пещере раздавался только приглушенный плеск ручья. Люди прислушивались и не могли понять, что так обеспокоило Митшпилера. Зашуршал песок — кто-то снова стал подкрадываться к Ариан и ее защитникам в надежде, что его не услышат.
Митшпилер зажег налобную лампу. Этим он давал понять, что пора прекратить возникшую ссору, поскольку сражение стало неуместным. В рассеянном свете его лицо с всклокоченной бородой выглядело постаревшим и безумно усталым. Нижняя челюсть дрожала от страха и волнения. Он стоял в центре пещеры и смотрел на полупрозрачный барьер входного проема.
— Подождите, — произнес колдун изменившимся голосом. — Поверьте, я вас не обманываю. Демона нет! Он куда-то ушел! Я не знаю, где он сейчас, но…
Внезапно Митшпилер упал на колени. Его взгляд по-прежнему был устремлен на хрупкий магический барьер.
Марк услышал тяжелые шаги. Они отличались от торопливой поступи демона. Тоннель озарился ярким светом. В центре защитной сети появилась рука — без лат и вполне человеческая, если только не считать ее больших размеров. Она не была деформирована, как у «белоруких», и не походила на железную лапу демона. Она убрала барьер Митшпилера с такой же легкостью, с какой человек смахивает повисшую перед ним паутину.
Склонив голову, увенчанную фригийским колпаком, в пещеру вошел гигант. В другой его руке был посох. Взглянув на юное прекрасное лицо, Марк понял, что впервые в жизни видит бога. Перед ним стоял Гермес-Вестник.
Божественное сияние озарило пещеру, и на его фоне луч налобной лампы Митшпилера стал выглядеть жалким и нелепым. В этом свете Марк мог видеть мельчайшие трещины в самых дальних и темных углах их убежища. Гермес что-то искал, и никакой предмет не мог быть спрятан от его всепроникающего взора.
Люди замерли в тех позах, в которых их застало появление бога. Гермес рассеянно осмотрелся и направился к Бену. У него был такой вид, какой бывает у взрослого, вмешавшегося в детскую ссору.
Когда Гермес приблизился, Бен упал на ягодицы и левой рукой прикрыл лицо от ослепительного сияния. В правой руке он сжимал меч. Бог склонился над съежившимся от страха человеком и забрал у него Драконосек. Тело Бена напряглось, словно он хотел оказать сопротивление, но это запоздалое движение было слишком медленным и тщетным.
Гермес бросил что-то на песок перед Беном. Марк уловил отблеск золотой монеты. Затем бог повернулся, засовывая Драконосек в пустые ножны на поясе. Марк заметил двенадцать ножен, свисавших с талии бога, как металлическая бахрома. Там мог находиться и Фарт.
Марк вскочил на ноги. Несмотря на то что его ноги дрожали от страха и благоговения, он сделал шаг к Гермесу. Тот заметил это движение, обернулся и посмотрел на смельчака. Это был краткий, но выразительный взгляд. Впрочем, даже Марк сомневался в его истинном значении. В нем промелькнуло узнавание: «Что? Ты тоже здесь?» А затем определенность потерялась в неразборчивой сложности чувств. Однако этот взгляд длился лишь мгновение.
Гермес пожал плечами и направился к барону. Дун огромным усилием воли преодолел свой страх, встал в оборонительную позицию и обеими руками сжал рукоятку клинка.
Бог остановился перед ним и сказал:
— Отдай его мне. Меч, который ты держишь.
Его спокойный голос отдался громким эхом под сводами пещеры.
— Ни за что! — ответил барон. — Он мой по праву!
Дун говорил еле слышно, но уверенно. Ему было страшно, и он дрожал так же сильно, как Бен и Марк. Однако его страх и ощущение собственной беспомощности тонули в безрассудном гневе.
Бог снизошел до того, что заговорил с ним еще раз:
— Я полагаю, ты хочешь сказать, что в отличие от других людей использовал этот меч достойно — по правилам игры. Возможно, это и так. Но игра закончена!
— Я его владелец! Он мой! Он мой!
Гермес нетерпеливо протянул руку. Дун бросился в атаку. Выпад оказался бы смертельным для человека, но для бога это было нечто вроде дерзости ребенка, посмевшего перечить взрослому мужчине. Легким ударом посоха Гермес свалил барона на пол пещеры и поднял выпавший меч. Дун закричал от боли и бессильной ярости.
— Это неподобающая гордыня, — заметил бог, вложив Путеискатель в ножны. — Особенно для такого смертного, как ты.
Теперь единственным, кто остался на ногах, был Марк. Это стоило ему чудовищных усилий, но он по какой-то причине не желал преклонять колени перед богом. Он видел, как Митшпилер уткнулся в песок. Дун лежал на полу пещеры и стонал. Ариан скрывалась за камнями. Бен сидел, закрыв лицо руками.
«Вот с чем столкнулся мой отец, — подумал Марк. — И это лишь доля того, что он перенес, когда Вулкан призвал его для помощи в создании мечей». Слушая рассказы Джорда, Марк всегда ощущал, что он тайно стыдится проявленной слабости — того, что позволил использовать себя и лишить его правой руки. Теперь Марк понял, что пришлось пережить его отцу.
Гермес что-то хотел сказать, но вместо этого быстро повернулся к входному проему. В пещере появился еще один бог. И если первый принес с собой ослепительный свет, то второй был окутан непроглядным мраком.
Митшпилер, почувствовав присутствие новой сущности, робко поднял голову. Луч его лампы упал на пятно темноты и был поглощен ее интенсивностью. Марк уловил смутные очертания человеческой фигуры, скрывавшейся под покровом мрака. Голос второго бога имел странные вибрации и, казалось, исходил из скал или из самой земли.
— Подземный мир — мои владения. Что ты здесь делаешь, Гермес-Вестник? И что ты ищешь в моем мире?
— Я собираю мечи, — спокойно ответил Гермес — Наверное, ты уже знаешь об этом, Гадес. Я забочусь о делах богов.
— Каких богов?
— Всех нас — включая и тебя. Всех нас, кому известна суть происходящих событий. Я исполняю общую волю богов.
— Ха! — Звук больше походил на камнепад, чем на восклицание. — Когда это мы соглашались друг с другом до такой степени? Лучше признайся, что решил смошенничать в игре. А именно так я расцениваю твое поведение.